Архивная публикация 2008 года: "Триумф безумия"
75 лет назад канцлером Германии стал бывший бездомный австриец. Его звали Адольф Гитлер. Год спустя пламенный антисемит и националист превратился в диктатора немецкой державы. Как такое могло случиться? Это главный вопрос немецкой истории.Тот день, когда в Германии началась диктатура, был прохладный - по сведениям метеорологов, выше минус 3,4 градуса температура не поднималась. Почти весь день светило солнце, что, впрочем, не повлияло на мрачность событий.
Около 10 часов председатель Национал-социалистической рабочей партии Германии Адольф Гитлер вышел из гостиницы в центре Берлина и отправился к президенту Паулю фон Гинденбургу. Обычно резиденцией ему служил президентский дворец, но в то время он как раз был на ремонте. И потому Гинденбург, по Конституции первое лицо в государстве, ожидал Гитлера и его министров в имперской канцелярии. На 11 часов было назначено приведение к присяге.
Речь Гинденбурга длилась всего несколько минут. Он сказал, что удовлетворен тем, что в конце концов все устроилось. 85-летний глава государства согласно кивнул, когда Гитлер обещал уважать права главы государства - во благо всей нации, а не в интересах отдельных партий. И когда он заверил, что сделает все ради сохранения Конституции.
На этом Гинденбург церемонию завершил словами:
Это был понедельник 30 января 1933 года. Гитлер был у цели.
Всего за несколько лет до этого его партия НСДАП на выборах в рейхстаг изловчилась набрать 2,6% голосов. Многим она представлялась сборищем нелепых маргиналов. Чего ждать от партии, которая собирается лишить гражданства всех немцев иудейского вероисповедания, требует покончить с и сделать для всех?
Теперь же 44-летний Адольф Гитлер, родившийся в Австрии и только с 1932 года ставший гражданином Германии, не получивший образования и не имевший управленческого опыта, оказался во главе самой влиятельной державы в центре Европы.
Гитлеровский эксперт по пропаганде Йозеф Геббельс записал тогда, что все происходящее ему кажется сказкой. И у товарищей по партии ощущение было такое же. Вечером по Берлину прошли десятки тысяч партийцев с факелами. Их марш походил на огненный поток, отбрасывавший тревожные блики на лица и стены домов, - знамение того, что должно было случиться.
30 января 1933 года стало для Германии началом катастрофы. Гитлеру, которого , как отмечает историк из Аугсбурга Андреас Виршинг, потребовалось всего полтора года, чтобы установить неограниченную диктатуру в стране, на которую до этого мир нередко смотрел с восхищением. На ее культурные и научные взлеты, на нобелевских лауреатов, на изобретателей, на поэтов и мыслителей, на правовые устои и на эффективное социальное государственное устройство.
Теперь же произошел тот цивилизационный разлом, из-за которого Германия очень скоро станет империей зла. Права граждан были отменены в феврале 1933 года, рейхстаг лишен власти в марте. Некогда влиятельные земли с апреля лишены прав. Крупнейшие профсоюзы в мире распущены в мае. Немцы еврейского происхождения стали жертвами преследования, пыток и расправ. Политическая оппозиция посажена, изгнана, ликвидирована.
Как злокачественная опухоль, движение за несколько месяцев вгрызлось во все сферы жизни. Его с восторгом приветствовала непостижимо большая часть германского населения. Удивляться приходится не тому, что Гитлеру ради укрепления и расширения власти пришлось много поработать, - поражает, насколько мало для этого потребовалось усилий, отмечал британский биограф Гитлера Иан Кершоу.
После смерти Гинденбурга 2 августа 1934 года и Вооруженные силы спешно объявили о своем Гитлеру. Прежде армия присягала на верность Конституции. Так Германия превратилась в государство фюрера.
Бесспорно, после так называемого захвата власти представлялась не одна возможность остановить Гитлера. Но установленная уже к тому времени диктатура чрезвычайно осложняла эту задачу. Теперь оппозиции необходимо было устроить государственный переворот. Или же нужно было, чтобы другие страны отважились начать войну против Германии. Если бы 30 января 1933 года Гитлер не стал канцлером Германии, наш мир - и в этом нет сомнений - выглядел бы иначе.
И потому сегодня и, вероятно, в ближайшие десятилетия, а может быть, даже и века ключевой вопрос германской истории будет звучать:
Сегодня попытками дать ответ на этот вопрос можно забить целые библиотеки. Чего только не исследовали: насколько важны были террор (весьма важен, но это объясняет не все) и пропаганда (тоже весьма важна); из каких слоев было большинство избирателей нацистской партии (например, из протестантов Средней Франконии) и какие круги особенно противостояли нацистам (например, католики); какая часть офицеров восторгалась фантазиями Гитлера относительно жизненного пространства (более молодая) и почему социал-демократы не отважились на восстание (потому что опасались кровопролитного поражения).
Ученые заглядывали вглубь германской истории и за ее пределы, поскольку в 30-е годы демократия почила не только в Германии.
Окончательный ответ, формула, объясняющая все, до сих пор не найдена. Австралийский историк Кристофер Кларк, автор бестселлеров, написал, что остается нечто .
Относительно одного вопроса, однако, среди ученых царит согласие (а это немало, когда речь идет о такой сложной проблеме): триумф Гитлера не был случайным, не был он и неизбежным, как часто утверждают. Путь к нему пролегал не напрямую от истоков Веймарской республики к пропасти, несмотря на тяжелое наследие, которое первый демократический строй на германской земле получил от предшественников.
Была мрачная печать поражения в Первой мировой войне. Версальский мирный договор в 1919 году пришлось подписывать представителям новой Германии, а не побежденной кайзеровской империи. Германия вступила в права наследования одной седьмой своей территории, обязалась выплачивать высокие репарации и признала оговорку о вине в развязывании войны, возмущавшую современников больше, чем все прочее.
Страну разрывали глубокие противоречия. Левые силы боролись с правыми, и поединки их достигали накала почти гражданской войны. Они происходили во время революции 1918-19 годов, унесли более тысячи жизней, но еще долго отравляли политический климат в стране. В администрации, юстиции и среди военных у власти остались прежние элиты, мечтавшие вернуть времена кайзера. И конечно, из выдрессированных в повиновении верноподданных не могли в одночасье получиться свободолюбивые демократы.
Избирателям совсем не нравилась готовность партий к компромиссам, они ценили экстремизм. По веймарской Конституции можно было лишить правительство его полномочий, не создавая нового, как предусматривает Основной закон сегодня, с его конструктивным вотумом недоверия. Потому за 14 лет Веймарской республики сменилось 20 кабинетов министров.
И тем не менее у Веймара был шанс, хотя и небольшой. Это было в середине 20-х годов. Объем промышленного производства достиг уровня, сложившегося до Первой мировой войны, парламент просидел в Рейхстаге полный срок без перевыборов, министр иностранных дел Густав Штреземан вел дело к сближению Германии с бывшими противниками в войне, прежде всего с Францией. За это он первым из немцев получил в 1926 году Нобелевскую премию мира.
Писатель Стефан Цвейг описывает эти времена так: . И если бы так шло и далее, немцы, вероятно, уже тогда научились бы ценить демократию, а не лишь после 1945 года.
Федеральной Республике Германии в годы ее основания посчастливилось получить все выгоды экономического бума. А Веймарская республика стала жертвой крупнейшей катастрофы в истории капитализма - мирового экономического кризиса.
В конце 1929 года в США лопнул гигантский спекуляционный пузырь. Курсы акций упали ниже, чем когда-либо до и после этого, и американцы отозвали свои краткосрочные кредиты из многих стран. Среди них были и те, которые должны были финансировать подъем веймарской экономики. А без заморских денег немецкое народное хозяйство развалилось как карточный домик.
Фантазии не хватит, чтобы представить весь драматизм этого процесса. Национальный доход упал настолько, что едва достигал половины этого показателя от 1913 года. Тысячи фирм разорились. В начале 1930 года безработными были около 3 млн трудящихся - примерно 15% всех рабочих и служащих. А позднее эта цифра удвоилась.
И из-за этого Веймарская республика лишилась того, что было ей важнее всего прочего: времени, необходимого, чтобы пустить корни.
Сегодня безработные зачастую живут скудно, но никто не голодает. А тогда было иначе. Страховку в случае отсутствия работы платили в течение 26 недель, и она составляла не более 80% от весьма скромной заработной платы. Позднее размер ее уменьшился, а срок выплаты сократился. Вскоре свыше трети всех немцев стали жить на социальные пособия. А более 1 млн людей не получали от государства никакого вспомоществования.
Голод и болезни охватывали все большие слои населения. Один англичанин, приехавший в Берлин, писал, что .
Многие, не находя выхода, кончали жизнь самоубийством.
Такое случалось, конечно, и в других странах, поскольку экономический кризис обрушился не только на Германию, но и на весь промышленный мир. В том числе на страны с большими демократическими традициями - Великобританию, США и Францию. Но там был богатый опыт парламентской демократии, что заметно облегчает разруливание кризисных ситуаций. И были устойчивые традиции, которые именно в беде порождали некую связывающую силу. Так, во Франции, когда разразился кризис, проснулись воспоминания о Французской революции 1789 года. И благодаря им, как утверждает историк Виршинг, радикалы правого и левого толка последней меры уважения к республике не утратили.
В Германии все было иначе. Страна объединилась лишь недавно и очень поверхностно. Веймарская республика была первым демократическим национальным государством немцев, тогда как противоречия были острее, чем где-либо: между партиями, между классами, между конфессиями, между поколениями.
Это наследие ХIХ века среди прочего позволило историкам утверждать, что у Германии свой, особый путь.
Не было общей и всех связывающей истории. Потому ненормальности приобретали особый масштаб: немецкие фашисты оказались более правыми, а немецкие коммунисты - более левыми, чем их французские товарищи. И такому широкому диапазону противостояло , которое требовало, чтобы назвали имена виновных и спасителей.
В этой ситуации стало не важно, что у Гитлера практически нет достоинств, кроме большого демагогического дара. Он не смог окончить школу в Браунау, он провалился на приемных экзаменах в Академию изобразительных искусств в Вене, он некоторое время жил в ночлежке для бездомных. Это был человек без профессии, семьи, друзей, политик, в 1923 году предпринявший попытку государственного переворота, за что отсидел 13 месяцев в довольно комфортабельной камере в крепости.
Однако у Гитлера и его пропагандистов были ответы на оба вопроса. Виновными они представили , якобы опиравшуюся на левых и на евреев, а спасителем должен был стать сам Гитлер, предводитель - фюрер, как он велел называть себя своим сторонникам, с его идеей об историческом спасении через создание великогерманской , то есть Германии, включающей в себя Австрию (а по возможности и другие регионы, где говорят по-немецки), - страны, которая должна править миром. {PAGE}
В своем национализме, антимарксизме и антисемитизме НСДАП ничем не отличалась от прочих правых партий. Но она производила впечатление более молодой и динамичной силы, была лучше организована и использовала современные технологии предвыборной борьбы.
В лозунгах Гитлера объединялось то, что, собственно, объединению не подлежало: консерватизм с реформаторством, изменчивость с преемственностью, отвержение и капитализма, и пролетаризации одновременно.
В политической жизни Германии такого прежде не бывало. НСДАП стала первой немецкой народной партией, как пишет исследователь избирательных процессов Юрген Фальтер. До того немцы в основном голосовали по социальному признаку: католики - за Немецкую партию центра или за Баварскую народную партию, рабочие - за коммунистов или социал-демократов, а прочие партии имели поддержку только в своих регионах.
НСДАП, напротив, собирала голоса из всех слоев общества, хотя протестантов и выходцев из среднего сословия, которые прямо-таки панически боялись снижения своего социального статуса, было больше, чем католиков, рабочих и безработных. Последние предпочитали голосовать за коммунистов.
Благодаря этому Гитлеру удалось увеличить число своих избирателей с 800 тыс. в 1928 году до 13,8 млн в 1932-м. В отличие от Ленина и прочих диктаторов своим приходом к власти он обязан демократическим выборам.
Однако до абсолютного большинства его партии было еще далеко. И кто знает, как бы эта история завершилась, если бы в те времена во главе республики стояли несгибаемые демократы.
Но Веймарской республике не везло. Почти все, что могло случиться плохого, случилось.
Целая плеяда лидеров демократической элиты ушла из жизни очень рано. Например, рейхспрезидент Фридрих Эберт (СДПГ) умер в 1925 году в возрасте 54 лет от запущенного аппендицита. Министр иностранных дел Штреземан скончался в 1929-м в возрасте 51 года от апоплексического удара. Несколько талантливых политиков были ликвидированы правыми экстремистами.
В итоге к решающему моменту крупных исторических личностей в Германии не оказалось. В Берлине некому было встать на пути необъявленной коалиции из консервативных и реакционных политиков, с одной стороны, и лидеров экономики - с другой. А они давно и сознательно разрушали Веймарскую республику. И это отличает историю Германии от процессов, происходивших в демократических странах, таких как Великобритания и США. Там во время кризиса представители элиты поддерживали существовавшую политическую систему.
Одним из главных могильщиков Веймарской республики был Курт фон Шлейхер из Бранденбурга, профессиональный офицер и первостатейный интриган. С 1929 года он занимал должность статс-секретаря в Министерстве обороны, которое впоследствии возглавил. К этому же кругу относился и друг Шлейхера Франц фон Папен из Немецкой партии центра. Аристократ из Вестфалии, женатый на дочери одного из владельцев керамической династии Villeroy & Boch, фон Папен сделал себе имя на отстаивании интересов крупных землевладельцев. Как и Шлейхер, он не принадлежал к политикам первой величины. Зато оба они имели доступ к Гинденбургу.
Упомянуть следует и статс-секретаря Отто Мейснера, многие годы руководившего канцелярией Гинденбурга и выступавшего за то, чтобы вождем стал Гинденбург. И, конечно, в этом круге нельзя не назвать самого президента Гинденбурга, героя Первой мировой, который, похоже, себя демократом никогда не считал.
При этом их целью был не , как для Гитлера. Гинденбург и его единомышленники намеревались отобрать у парламента власть, изолировать социал-демократов, которые были единственной партией, защищавшей Веймарскую республику с начала и до конца, и, по выражению историка Кольба, создать .
В этом их поддерживали влиятельные союзы предпринимателей. Прежде всего помещики из Восточной Пруссии и другие крупные землевладельцы, мечтавшие о возвращении монархии и, конечно же, о субсидиях для своих пришедших в упадок хозяйств. Против республики настраивали общественность и представители тяжелой промышленности, желавшие уничтожить социальную систему, созданную Веймаром.
Свой шанс Папен со товарищи получили 27 марта 1930 года. Большая коалиция из СДПГ, Немецкой партии центра и либералов в тот день не смогла договориться по пустяковому вопросу - о размере взносов в фонд страхования от безработицы. Канцлер от социал-демократов Герман Мюллер ушел в отставку, и Гинденбург выдвинул на его место аскетичного холостяка Генриха Брюнинга из Партии центра, убежденного националиста, который втайне симпатизировал монархии. Это был момент, когда серьезной проверке была подвергнута жизнеспособность демократии.
Можно считать доказанным, что влияние противников Веймарской республики было велико и в рядах буржуазных и либеральных партий. И то, что эти партии не пытались спасти республику, а, напротив, многие из
их членов способствовали приближению ее конца, навсегда останется позорным пятном на истории немецкой буржуазии.
Впрочем, и на другой стороне баррикад совершались ошибки - у коммунистов. Они при каждом удобном случае подрывали авторитет республики, вызывая у буржуазии опасение, что дело может дойти до революции или гражданской войны. Но главным своим врагом они считали социал-демократов, которых называли социал-фашистами, что делало невозможным создание народного фронта как противовеса Гитлеру.
Брюнинг не стал пользоваться законами, которые нужно было проводить через рейхстаг, он правил с помощью так называемых чрезвычайных постановлений, которые подписывал Гинденбург. Когда же парламент стал протестовать, рейхспрезидент распустил его и назначил досрочные выборы, рассчитывая, что это увеличит представительство его союзников из числа консерваторов. Его расчет оказался катастрофическим просчетом. В итоге НСДАП Гитлера, до того момента бывшая карликовой маргинальной партией, разом получила 18,3% мест. 14 сентября 1930 года стало днем, когда движение заявило о себе в полный голос.
75 лет назад канцлером Германии стал бывший бездомный австриец. Его звали Адольф Гитлер. Год спустя пламенный антисемит и националист превратился в диктатора немецкой державы. Как такое могло случиться? Это главный вопрос немецкой истории.Тот день, когда в Германии началась диктатура, был прохладный - по сведениям метеорологов, выше минус 3,4 градуса температура не поднималась. Почти весь день светило солнце, что, впрочем, не повлияло на мрачность событий.
Около 10 часов председатель Национал-социалистической рабочей партии Германии Адольф Гитлер вышел из гостиницы в центре Берлина и отправился к президенту Паулю фон Гинденбургу. Обычно резиденцией ему служил президентский дворец, но в то время он как раз был на ремонте. И потому Гинденбург, по Конституции первое лицо в государстве, ожидал Гитлера и его министров в имперской канцелярии. На 11 часов было назначено приведение к присяге.
Речь Гинденбурга длилась всего несколько минут. Он сказал, что удовлетворен тем, что в конце концов все устроилось. 85-летний глава государства согласно кивнул, когда Гитлер обещал уважать права главы государства - во благо всей нации, а не в интересах отдельных партий. И когда он заверил, что сделает все ради сохранения Конституции.
На этом Гинденбург церемонию завершил словами:
Это был понедельник 30 января 1933 года. Гитлер был у цели.
Всего за несколько лет до этого его партия НСДАП на выборах в рейхстаг изловчилась набрать 2,6% голосов. Многим она представлялась сборищем нелепых маргиналов. Чего ждать от партии, которая собирается лишить гражданства всех немцев иудейского вероисповедания, требует покончить с и сделать для всех?
Теперь же 44-летний Адольф Гитлер, родившийся в Австрии и только с 1932 года ставший гражданином Германии, не получивший образования и не имевший управленческого опыта, оказался во главе самой влиятельной державы в центре Европы.
Гитлеровский эксперт по пропаганде Йозеф Геббельс записал тогда, что все происходящее ему кажется сказкой. И у товарищей по партии ощущение было такое же. Вечером по Берлину прошли десятки тысяч партийцев с факелами. Их марш походил на огненный поток, отбрасывавший тревожные блики на лица и стены домов, - знамение того, что должно было случиться.
30 января 1933 года стало для Германии началом катастрофы. Гитлеру, которого , как отмечает историк из Аугсбурга Андреас Виршинг, потребовалось всего полтора года, чтобы установить неограниченную диктатуру в стране, на которую до этого мир нередко смотрел с восхищением. На ее культурные и научные взлеты, на нобелевских лауреатов, на изобретателей, на поэтов и мыслителей, на правовые устои и на эффективное социальное государственное устройство.
Теперь же произошел тот цивилизационный разлом, из-за которого Германия очень скоро станет империей зла. Права граждан были отменены в феврале 1933 года, рейхстаг лишен власти в марте. Некогда влиятельные земли с апреля лишены прав. Крупнейшие профсоюзы в мире распущены в мае. Немцы еврейского происхождения стали жертвами преследования, пыток и расправ. Политическая оппозиция посажена, изгнана, ликвидирована.
Как злокачественная опухоль, движение за несколько месяцев вгрызлось во все сферы жизни. Его с восторгом приветствовала непостижимо большая часть германского населения. Удивляться приходится не тому, что Гитлеру ради укрепления и расширения власти пришлось много поработать, - поражает, насколько мало для этого потребовалось усилий, отмечал британский биограф Гитлера Иан Кершоу.
После смерти Гинденбурга 2 августа 1934 года и Вооруженные силы спешно объявили о своем Гитлеру. Прежде армия присягала на верность Конституции. Так Германия превратилась в государство фюрера.
Бесспорно, после так называемого захвата власти представлялась не одна возможность остановить Гитлера. Но установленная уже к тому времени диктатура чрезвычайно осложняла эту задачу. Теперь оппозиции необходимо было устроить государственный переворот. Или же нужно было, чтобы другие страны отважились начать войну против Германии. Если бы 30 января 1933 года Гитлер не стал канцлером Германии, наш мир - и в этом нет сомнений - выглядел бы иначе.
И потому сегодня и, вероятно, в ближайшие десятилетия, а может быть, даже и века ключевой вопрос германской истории будет звучать:
Сегодня попытками дать ответ на этот вопрос можно забить целые библиотеки. Чего только не исследовали: насколько важны были террор (весьма важен, но это объясняет не все) и пропаганда (тоже весьма важна); из каких слоев было большинство избирателей нацистской партии (например, из протестантов Средней Франконии) и какие круги особенно противостояли нацистам (например, католики); какая часть офицеров восторгалась фантазиями Гитлера относительно жизненного пространства (более молодая) и почему социал-демократы не отважились на восстание (потому что опасались кровопролитного поражения).
Ученые заглядывали вглубь германской истории и за ее пределы, поскольку в 30-е годы демократия почила не только в Германии.
Окончательный ответ, формула, объясняющая все, до сих пор не найдена. Австралийский историк Кристофер Кларк, автор бестселлеров, написал, что остается нечто .
Относительно одного вопроса, однако, среди ученых царит согласие (а это немало, когда речь идет о такой сложной проблеме): триумф Гитлера не был случайным, не был он и неизбежным, как часто утверждают. Путь к нему пролегал не напрямую от истоков Веймарской республики к пропасти, несмотря на тяжелое наследие, которое первый демократический строй на германской земле получил от предшественников.
Была мрачная печать поражения в Первой мировой войне. Версальский мирный договор в 1919 году пришлось подписывать представителям новой Германии, а не побежденной кайзеровской империи. Германия вступила в права наследования одной седьмой своей территории, обязалась выплачивать высокие репарации и признала оговорку о вине в развязывании войны, возмущавшую современников больше, чем все прочее.
Страну разрывали глубокие противоречия. Левые силы боролись с правыми, и поединки их достигали накала почти гражданской войны. Они происходили во время революции 1918-19 годов, унесли более тысячи жизней, но еще долго отравляли политический климат в стране. В администрации, юстиции и среди военных у власти остались прежние элиты, мечтавшие вернуть времена кайзера. И конечно, из выдрессированных в повиновении верноподданных не могли в одночасье получиться свободолюбивые демократы.
Избирателям совсем не нравилась готовность партий к компромиссам, они ценили экстремизм. По веймарской Конституции можно было лишить правительство его полномочий, не создавая нового, как предусматривает Основной закон сегодня, с его конструктивным вотумом недоверия. Потому за 14 лет Веймарской республики сменилось 20 кабинетов министров.
И тем не менее у Веймара был шанс, хотя и небольшой. Это было в середине 20-х годов. Объем промышленного производства достиг уровня, сложившегося до Первой мировой войны, парламент просидел в Рейхстаге полный срок без перевыборов, министр иностранных дел Густав Штреземан вел дело к сближению Германии с бывшими противниками в войне, прежде всего с Францией. За это он первым из немцев получил в 1926 году Нобелевскую премию мира.
Писатель Стефан Цвейг описывает эти времена так: . И если бы так шло и далее, немцы, вероятно, уже тогда научились бы ценить демократию, а не лишь после 1945 года.
Федеральной Республике Германии в годы ее основания посчастливилось получить все выгоды экономического бума. А Веймарская республика стала жертвой крупнейшей катастрофы в истории капитализма - мирового экономического кризиса.
В конце 1929 года в США лопнул гигантский спекуляционный пузырь. Курсы акций упали ниже, чем когда-либо до и после этого, и американцы отозвали свои краткосрочные кредиты из многих стран. Среди них были и те, которые должны были финансировать подъем веймарской экономики. А без заморских денег немецкое народное хозяйство развалилось как карточный домик.
Фантазии не хватит, чтобы представить весь драматизм этого процесса. Национальный доход упал настолько, что едва достигал половины этого показателя от 1913 года. Тысячи фирм разорились. В начале 1930 года безработными были около 3 млн трудящихся - примерно 15% всех рабочих и служащих. А позднее эта цифра удвоилась.
И из-за этого Веймарская республика лишилась того, что было ей важнее всего прочего: времени, необходимого, чтобы пустить корни.
Сегодня безработные зачастую живут скудно, но никто не голодает. А тогда было иначе. Страховку в случае отсутствия работы платили в течение 26 недель, и она составляла не более 80% от весьма скромной заработной платы. Позднее размер ее уменьшился, а срок выплаты сократился. Вскоре свыше трети всех немцев стали жить на социальные пособия. А более 1 млн людей не получали от государства никакого вспомоществования.
Голод и болезни охватывали все большие слои населения. Один англичанин, приехавший в Берлин, писал, что .
Многие, не находя выхода, кончали жизнь самоубийством.
Такое случалось, конечно, и в других странах, поскольку экономический кризис обрушился не только на Германию, но и на весь промышленный мир. В том числе на страны с большими демократическими традициями - Великобританию, США и Францию. Но там был богатый опыт парламентской демократии, что заметно облегчает разруливание кризисных ситуаций. И были устойчивые традиции, которые именно в беде порождали некую связывающую силу. Так, во Франции, когда разразился кризис, проснулись воспоминания о Французской революции 1789 года. И благодаря им, как утверждает историк Виршинг, радикалы правого и левого толка последней меры уважения к республике не утратили.
В Германии все было иначе. Страна объединилась лишь недавно и очень поверхностно. Веймарская республика была первым демократическим национальным государством немцев, тогда как противоречия были острее, чем где-либо: между партиями, между классами, между конфессиями, между поколениями.
Это наследие ХIХ века среди прочего позволило историкам утверждать, что у Германии свой, особый путь.
Не было общей и всех связывающей истории. Потому ненормальности приобретали особый масштаб: немецкие фашисты оказались более правыми, а немецкие коммунисты - более левыми, чем их французские товарищи. И такому широкому диапазону противостояло , которое требовало, чтобы назвали имена виновных и спасителей.
В этой ситуации стало не важно, что у Гитлера практически нет достоинств, кроме большого демагогического дара. Он не смог окончить школу в Браунау, он провалился на приемных экзаменах в Академию изобразительных искусств в Вене, он некоторое время жил в ночлежке для бездомных. Это был человек без профессии, семьи, друзей, политик, в 1923 году предпринявший попытку государственного переворота, за что отсидел 13 месяцев в довольно комфортабельной камере в крепости.
Однако у Гитлера и его пропагандистов были ответы на оба вопроса. Виновными они представили , якобы опиравшуюся на левых и на евреев, а спасителем должен был стать сам Гитлер, предводитель - фюрер, как он велел называть себя своим сторонникам, с его идеей об историческом спасении через создание великогерманской , то есть Германии, включающей в себя Австрию (а по возможности и другие регионы, где говорят по-немецки), - страны, которая должна править миром. {PAGE}
В своем национализме, антимарксизме и антисемитизме НСДАП ничем не отличалась от прочих правых партий. Но она производила впечатление более молодой и динамичной силы, была лучше организована и использовала современные технологии предвыборной борьбы.
В лозунгах Гитлера объединялось то, что, собственно, объединению не подлежало: консерватизм с реформаторством, изменчивость с преемственностью, отвержение и капитализма, и пролетаризации одновременно.
В политической жизни Германии такого прежде не бывало. НСДАП стала первой немецкой народной партией, как пишет исследователь избирательных процессов Юрген Фальтер. До того немцы в основном голосовали по социальному признаку: католики - за Немецкую партию центра или за Баварскую народную партию, рабочие - за коммунистов или социал-демократов, а прочие партии имели поддержку только в своих регионах.
НСДАП, напротив, собирала голоса из всех слоев общества, хотя протестантов и выходцев из среднего сословия, которые прямо-таки панически боялись снижения своего социального статуса, было больше, чем католиков, рабочих и безработных. Последние предпочитали голосовать за коммунистов.
Благодаря этому Гитлеру удалось увеличить число своих избирателей с 800 тыс. в 1928 году до 13,8 млн в 1932-м. В отличие от Ленина и прочих диктаторов своим приходом к власти он обязан демократическим выборам.
Однако до абсолютного большинства его партии было еще далеко. И кто знает, как бы эта история завершилась, если бы в те времена во главе республики стояли несгибаемые демократы.
Но Веймарской республике не везло. Почти все, что могло случиться плохого, случилось.
Целая плеяда лидеров демократической элиты ушла из жизни очень рано. Например, рейхспрезидент Фридрих Эберт (СДПГ) умер в 1925 году в возрасте 54 лет от запущенного аппендицита. Министр иностранных дел Штреземан скончался в 1929-м в возрасте 51 года от апоплексического удара. Несколько талантливых политиков были ликвидированы правыми экстремистами.
В итоге к решающему моменту крупных исторических личностей в Германии не оказалось. В Берлине некому было встать на пути необъявленной коалиции из консервативных и реакционных политиков, с одной стороны, и лидеров экономики - с другой. А они давно и сознательно разрушали Веймарскую республику. И это отличает историю Германии от процессов, происходивших в демократических странах, таких как Великобритания и США. Там во время кризиса представители элиты поддерживали существовавшую политическую систему.
Одним из главных могильщиков Веймарской республики был Курт фон Шлейхер из Бранденбурга, профессиональный офицер и первостатейный интриган. С 1929 года он занимал должность статс-секретаря в Министерстве обороны, которое впоследствии возглавил. К этому же кругу относился и друг Шлейхера Франц фон Папен из Немецкой партии центра. Аристократ из Вестфалии, женатый на дочери одного из владельцев керамической династии Villeroy & Boch, фон Папен сделал себе имя на отстаивании интересов крупных землевладельцев. Как и Шлейхер, он не принадлежал к политикам первой величины. Зато оба они имели доступ к Гинденбургу.
Упомянуть следует и статс-секретаря Отто Мейснера, многие годы руководившего канцелярией Гинденбурга и выступавшего за то, чтобы вождем стал Гинденбург. И, конечно, в этом круге нельзя не назвать самого президента Гинденбурга, героя Первой мировой, который, похоже, себя демократом никогда не считал.
При этом их целью был не , как для Гитлера. Гинденбург и его единомышленники намеревались отобрать у парламента власть, изолировать социал-демократов, которые были единственной партией, защищавшей Веймарскую республику с начала и до конца, и, по выражению историка Кольба, создать .
В этом их поддерживали влиятельные союзы предпринимателей. Прежде всего помещики из Восточной Пруссии и другие крупные землевладельцы, мечтавшие о возвращении монархии и, конечно же, о субсидиях для своих пришедших в упадок хозяйств. Против республики настраивали общественность и представители тяжелой промышленности, желавшие уничтожить социальную систему, созданную Веймаром.
Свой шанс Папен со товарищи получили 27 марта 1930 года. Большая коалиция из СДПГ, Немецкой партии центра и либералов в тот день не смогла договориться по пустяковому вопросу - о размере взносов в фонд страхования от безработицы. Канцлер от социал-демократов Герман Мюллер ушел в отставку, и Гинденбург выдвинул на его место аскетичного холостяка Генриха Брюнинга из Партии центра, убежденного националиста, который втайне симпатизировал монархии. Это был момент, когда серьезной проверке была подвергнута жизнеспособность демократии.
Можно считать доказанным, что влияние противников Веймарской республики было велико и в рядах буржуазных и либеральных партий. И то, что эти партии не пытались спасти республику, а, напротив, многие из
их членов способствовали приближению ее конца, навсегда останется позорным пятном на истории немецкой буржуазии.
Впрочем, и на другой стороне баррикад совершались ошибки - у коммунистов. Они при каждом удобном случае подрывали авторитет республики, вызывая у буржуазии опасение, что дело может дойти до революции или гражданской войны. Но главным своим врагом они считали социал-демократов, которых называли социал-фашистами, что делало невозможным создание народного фронта как противовеса Гитлеру.
Брюнинг не стал пользоваться законами, которые нужно было проводить через рейхстаг, он правил с помощью так называемых чрезвычайных постановлений, которые подписывал Гинденбург. Когда же парламент стал протестовать, рейхспрезидент распустил его и назначил досрочные выборы, рассчитывая, что это увеличит представительство его союзников из числа консерваторов. Его расчет оказался катастрофическим просчетом. В итоге НСДАП Гитлера, до того момента бывшая карликовой маргинальной партией, разом получила 18,3% мест. 14 сентября 1930 года стало днем, когда движение заявило о себе в полный голос.
| Гитлер у власти. Первые шаги 2 декабря 1932 года Главой правительства становится Шлейхер. Он стремится к союзу с рейхсвером и с представителями рабочих партий. Воплотить в жизнь его план, предполагавший раскол НСДАП за счет объединения ее левого крыла вокруг конкурента Гитлера Грегора Штрассера, не удается. 28 января 1933 года Шлейхер уходит в отставку. 30 января 1933 года Гинденбург назначает Гитлера на пост рейхсканцлера. 27/28 февраля 1933 года Нацисты используют пожар в Рейхстаге, чтобы начать наступление на своих политических противников. Чрезвычайное постановление провозглашает, что важнейшие основные права граждан считаются недействительными, и объявляет бессрочное чрезвычайное положение. 5 марта 1933 года Несмотря на террор, направленный против противников национал-социалистов, правительственная коалиция вокруг Гитлера на выборах в рейхстаг получает лишь незначительное большинство голосов. 8 марта 1933 года. Министр внутренних дел Германии Вильгельм Фрик объявляет о создании концентрационных лагерей. При этом у такие лагеря де-факто уже имелись. 23 марта 1933 года Рейхстаг принимает закон . Теперь немецкое правительство вправе принимать законы без участия парламента. 1 апреля 1933 года Национал-социалисты объявляют бойкот еврейским торговцам, врачам и адвокатам на всей территории Германии, однако их призыв не встреча- ет большого отклика у населения. 25 апреля 1933 года Вводится квота, граничивающая максимально допустимое число евреев среди студентов и учащихся средних школ, - 1,5%. 2 мая 1933 года Наносится сокрушительный удар по профсоюзам, которые через некоторое время будут преобразованы в Немецкий трудовой фронт. 10 мая 1933 года В многочисленных городах студенты сжигают книги, объявленные нацистами вне закона, и участвуют в демонстрациях против . 22 июня 1933 года СДПГ запрещается по закону, все мандаты этой партии аннулируются. Впоследствии будут распущены и другие демократические партии. 20 июля 1933 года Гитлер заключает с Ватиканом конкордат - договор, согласно которому он обязуется не предпринимать никаких мер против католической церкви и ее организаций, если ее священники и члены католических орденов не будут участвовать в политической жизни. 30 августа 1933 года На выставке радиотехники в Берлине демонстрируется , главным достоинством которого была его доступная цена. Радио становится важнейшим средством нацистской пропаганды. 14 октября 1933 года Немецкий Рейх объявляет о своем выходе из Лиги Наций. 30 июня - 2 июля 1934 года Гитлер приказывает арестовать и казнить руководителя штурмовых отрядов СА Эрнста Рёма, призывавшего ко . Казнены и другие предводители СА и политические соперники, в том числе Шлейхер и Штрассер. Всего казнено 85 человек. 2 августа 1934 года Гинденбург умирает, его пост также переходит к рейхсканц-леру Гитлеру. Таким образом, Гитлер становится верховным главнокомандующим и принимает присягу рейхсвера. Гитлер провозглашает себя Германии>. |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
