Архивная публикация 2001 года: "Улица набитых фонарей"
Радость-то какая, светлый праздничек. Начальником московской милиции стал генерал-майор Пронин. Имя ласковое, рождающее приятные литературные ассоциации и даже аллюзии. Лучше б, конечно, если б это был Пал Палыч Знаменский со своей герл-френд Стибрит или, на худой конец, большой гуманист Шарапов с глазами как у шестимесячного щенка овчарки, которая наконец-то уразумела, что справлять свои потребности надо на улице, а не на паркете.Представляя товарища Пронина, г-н Грызлов особенно расстраивался из-за того, что москвичи не чувствуют себя защищенными. Правда ваша, не чувствуют. Автор сам ощущает на месте этой, полагающейся по Конституции эмоции зияющую пустоту. И по причинам весьма прозаическим -- будучи дважды ограблен и один раз избит, он всякий раз тупо обращался в милицию, где его всякий раз убеждали не заводить уголовное дело. Доводы были убедительные, да и что в них сейчас, не правда ли? Автор даже один раз сел на телефон и обзвонил всех своих знакомых прямо по списку в телефонной книжке с банальным вопросом: была ли в жизни этих самых знакомых ситуация, когда бы от милиции случился какой толк? Ну, к примеру, что-то сперли, а милиция нашла. Или по почкам настучали, и наши серые ангелы с погонами тут как тут и цап-царап. Мали ли чего.
Не было. То есть чтоб сперли и настучали -- так бывало, а чтоб преступление и наказание в одном флаконе -- так нет. А ведь хотелось бы увидеть простое лицо спасенной старушки., или, к примеру, благородную признательность хлюпика-профессора...
Это я подвожу читателя к тому, что диалог, который состоялся в "девятке" цвета асфальта, на которой ехали двое молодых людей -- ну, назовем их Болек и Лелик, -- был не так уж и оригинален. Болек жаловался Лелику на то, что у него угнали машину. Нет, не так. На то, что у него угнали машину, он не жаловался. Это событие обычное, переживается тяжело и в течение нескольких недель, как свинка. А дело было в том, что машина, угнанная еще полгода назад, нашлась. Из милиции Болеку позвонили, сказали, что его джипчик обнаружился, и попросили подтянуться в отделение милиции. В отделении Болек встретился со следователем, который горестно пожаловался, что вот его машина совсем плохая стала, после чего предложил переписать джипчик на него. "Я его вообще-то для себя нашел", -- поделился он с нашим героем.
На что Лелик сказал, что и сам недавно был в похожей поганой ситуации, когда его непонятно почему задержали у метро: он встречал жену, жена задерживалась, он нервничал и курил -- тут-то ему и предложили проехаться в отделение, где Лелик и провел субботу и воскресенье, поскольку описанные выше неприятные события произошли в пятницу вечером.
Так наши друзья пришли к полному взаимопониманию. Торопиться им было некуда -- они просто ехали вдоль одного из московских парков. И тут их внимание привлекла пивная палатка. И даже не палатка, а два милиционера, которые пили пиво, вытирая лобики, заливаемые жарким июльским потом. Милиционеры пили пиво, а в ногах у них стояла небольшая спортивная сумка.
"Вот, -- сказал Болек, тоном оскорбленной справедливости (лет сто назад приблизительно с той же интонацией произносилась сакраментальная фраза "Они работают, а вы их хлеб ядите"), -- в форме и пьют пиво! Что хорошего можно ждать от такой милиции?"
Лелик высказался на тему, что ни в одну полицию мира не возьмут таких маломерков, с такими аккуратненькими животиками и коротенькими ножками. Прозвучал уничижительный пассаж про то, что два милиционера, расслабленно слившиеся с кружкой пива, не пробегут и стометровку. И вообще ничего не пробегут.
А вот и неправда! И последующие события это доказали.
Непонятно откуда взявшийся около пивной палатки молодой человек в серой футболке, шортах и кроссовках выхватил из-под ног расслабившихся милиционеров сумку и рванул по дорожке парка. При этом он внес смятение в ряды противника -- опрокинув одного маленького милиционера под куст акации.
Молодой человек бежал быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла. Красиво и спортивно. За ним, с отрывом, неслись, как два паровозика из Ромашково, несчастные милиционеры. И надо сказать, что для своих животиков и коротеньких ножек трусили они неплохо. Они даже свистели в свои свистки. Но вот беда! В жаркий полдень в столичном парке не было никого, кто бы пришел им на помощь. А нахальный молодой человек в серой майке удалялся от стражей порядка все дальше и дальше. Неожиданно, он запнулся и растянулся на асфальтовой дорожке, ободрав в кровь колени и локти, после чего побежал менее резво. Расстояние между ним и милиционерами начало медленно сокращаться.
Тут наши герои решили поучаствовать в погоне. Поскольку с самого начала событий их симпатии были не на стороне милиции, они решили подвезти спортивного юношу. Болек скинул скорость. "Девятка" двигалась параллельно с прихрамывающим бегуном. Лелик открыл окно и позвал:
-- Эй, парень, садись в машину, подвезем,
Но вместо того, чтобы поблагодарить своих спасителей, парень прибавил ходу.
-- Слышь, парень, садись, не выпендривайся. От чистого сердца предлагаем, -- уже обиженно прокричал Лелик.
-- Отвали, -- прорычал тот сквозь зубы.
-- Ну ты, неблагодарная свинья! -- внес свою лепту в разговор Болек, прибавляя газу, потому что молодой человек явно пытался убежать не только от милиционеров, но и от своих благодетелей.
-- А пошли вы! -- неосторожно сказал молодой человек. И конкретизировал куда.
Герои наши не торопились, как уже и было сказано. А потому всколыхнувшаяся обида быстро трансформировалась в праведный гнев, который, как известно, есть не что иное, как ответ миру за оскорбление лучших намерений. Они обогнали спортивного молодого человека, остановили машину и вышли беглецу навстречу.
-- А вот хамить старшим -- нехорошо, -- сказал Болек.
Молодой человек попытался пронырнуть у наших героев под локтями, но неудачно. Те, сообразив, что нахал вовсе не собирается извиняться, схватили за шкирку юношу, который бился в них в руках, как зеркальный карп в объятиях продавщицы отдела "Живая рыба". Слово за слово -- этот дурень вздумал их пугать каким-то Маратом! -- и Болек и Лелик поучили-таки вежливости спортсмена. Пару раз двинув ему в глаз, они неожиданно обнаружили совсем недалеко на садовой дорожке пыхтящих и обливающихся потом милиционеров. Те все-таки почти догнали свою жертву. Предоставив спортсмена своей участи, Болек и Лелик прыгнули в машину и рванули -- вот уж чего не хотелось, так это вести диалоги с "серопузиками". Однако, доехав до соседнего переулка, Болек и Лелик устыдились. Горячность, несправедливость и стыдливость -- вот чем силен наш человек. Парню надавали ни за что -- это было понятно. Ну не захотел ехать, и фиг с ним. Из-за них попался в ручонки милиции. Раскаяние было таким же горячим, как еще недавняя обида. Поэтому было решено вернуться и рассказать милиции, что парень даже и не хотел убегать -- в машину-то он не сел.
Наши герои развернули машину -- и через две минуты были в парке. На хорошо знакомой им аллее никого не было. Ни милиционеров, ни молодого человека -- словно привиделась нашим друзьям это пародийное преследование. Словно странная троица бежала долго-долго, а исчезла как по мановению руки. Они покрутили головами -- нигде никого. И тут внимание Лелика привлек небольшой темный предмет под кустом шиповника. Лелик ткнул в предмет ногой -- это оказалась та самая спортивная сумка, которую молодой человек свистнул у милиционеров. Молодые люди подняли сумку и еще раз осмотрелись.
-- Эй, вы! Сумку забыли! -- крикнул на всякий случай Болек.
Но, как и было сказано, в аллее никого не было. Болек встряхнул сумку -- она была легкой.
-- Посмотрим, че там хорошего? -- предложил Лелик.
И тут я позволю себе лирическое отступление. На тему "Чего только не валяется на наших дорогах". Бутылки -- орудие пролетариата -- и пустые стаканчики из-под мороженого. Мелкие деньги и детские погремушки. Старые газеты и старые бомжи. Осколки зеркала, сломанные дискеты... Да что там говорить, еще десять лет назад под мостом можно было найти президента с цветами. Но -- были времена, прошли, былинные. А вот чего я никогда не понимал, так это утверждения, что в России под ногами лежат деньги. Где? Покажите. Но оказывается, не врут люди.
Наши герои встряхнули еще раз сумку и открыли капроновую молнию -- мама дорогая! Прямо на них, тонко улыбаясь, смотрел американский президент Франклин. И не один!
Спешно погрузившись в машину и пулей примчавшись домой к Лелику, наши герои пересчитали деньги -- тридцать пять тысяч долларов как одна копеечка.
Выдохнули, пересчитали. Еще раз выдохнули.
Надо ли говорить, что Болек и Лелик не стали звонить в ментуру, чтобы спросить: кто это из их сотрудников бежал-бежал, да так и не догнал тридцать пять тысяч долларов? И в каких отношениях находились спортивный молодой человек и милиционеры-толстопузики? И почему в рабочее время и в форме они пили пиво, уж не говоря о том, почему они пили пиво с такой суммой денег? И кто такой Маратик, которым пугал Болека и Лелика пан-спортсмен? Много вопросов... Наверное, Пал Палыч или Шарапов на них бы и ответили, хотя не факт. А вот ответит ли генерал-майор Пронин?
Радость-то какая, светлый праздничек. Начальником московской милиции стал генерал-майор Пронин. Имя ласковое, рождающее приятные литературные ассоциации и даже аллюзии. Лучше б, конечно, если б это был Пал Палыч Знаменский со своей герл-френд Стибрит или, на худой конец, большой гуманист Шарапов с глазами как у шестимесячного щенка овчарки, которая наконец-то уразумела, что справлять свои потребности надо на улице, а не на паркете.Представляя товарища Пронина, г-н Грызлов особенно расстраивался из-за того, что москвичи не чувствуют себя защищенными. Правда ваша, не чувствуют. Автор сам ощущает на месте этой, полагающейся по Конституции эмоции зияющую пустоту. И по причинам весьма прозаическим -- будучи дважды ограблен и один раз избит, он всякий раз тупо обращался в милицию, где его всякий раз убеждали не заводить уголовное дело. Доводы были убедительные, да и что в них сейчас, не правда ли? Автор даже один раз сел на телефон и обзвонил всех своих знакомых прямо по списку в телефонной книжке с банальным вопросом: была ли в жизни этих самых знакомых ситуация, когда бы от милиции случился какой толк? Ну, к примеру, что-то сперли, а милиция нашла. Или по почкам настучали, и наши серые ангелы с погонами тут как тут и цап-царап. Мали ли чего.
Не было. То есть чтоб сперли и настучали -- так бывало, а чтоб преступление и наказание в одном флаконе -- так нет. А ведь хотелось бы увидеть простое лицо спасенной старушки., или, к примеру, благородную признательность хлюпика-профессора...
Это я подвожу читателя к тому, что диалог, который состоялся в "девятке" цвета асфальта, на которой ехали двое молодых людей -- ну, назовем их Болек и Лелик, -- был не так уж и оригинален. Болек жаловался Лелику на то, что у него угнали машину. Нет, не так. На то, что у него угнали машину, он не жаловался. Это событие обычное, переживается тяжело и в течение нескольких недель, как свинка. А дело было в том, что машина, угнанная еще полгода назад, нашлась. Из милиции Болеку позвонили, сказали, что его джипчик обнаружился, и попросили подтянуться в отделение милиции. В отделении Болек встретился со следователем, который горестно пожаловался, что вот его машина совсем плохая стала, после чего предложил переписать джипчик на него. "Я его вообще-то для себя нашел", -- поделился он с нашим героем.
На что Лелик сказал, что и сам недавно был в похожей поганой ситуации, когда его непонятно почему задержали у метро: он встречал жену, жена задерживалась, он нервничал и курил -- тут-то ему и предложили проехаться в отделение, где Лелик и провел субботу и воскресенье, поскольку описанные выше неприятные события произошли в пятницу вечером.
Так наши друзья пришли к полному взаимопониманию. Торопиться им было некуда -- они просто ехали вдоль одного из московских парков. И тут их внимание привлекла пивная палатка. И даже не палатка, а два милиционера, которые пили пиво, вытирая лобики, заливаемые жарким июльским потом. Милиционеры пили пиво, а в ногах у них стояла небольшая спортивная сумка.
"Вот, -- сказал Болек, тоном оскорбленной справедливости (лет сто назад приблизительно с той же интонацией произносилась сакраментальная фраза "Они работают, а вы их хлеб ядите"), -- в форме и пьют пиво! Что хорошего можно ждать от такой милиции?"
Лелик высказался на тему, что ни в одну полицию мира не возьмут таких маломерков, с такими аккуратненькими животиками и коротенькими ножками. Прозвучал уничижительный пассаж про то, что два милиционера, расслабленно слившиеся с кружкой пива, не пробегут и стометровку. И вообще ничего не пробегут.
А вот и неправда! И последующие события это доказали.
Непонятно откуда взявшийся около пивной палатки молодой человек в серой футболке, шортах и кроссовках выхватил из-под ног расслабившихся милиционеров сумку и рванул по дорожке парка. При этом он внес смятение в ряды противника -- опрокинув одного маленького милиционера под куст акации.
Молодой человек бежал быстрее лани, быстрей, чем заяц от орла. Красиво и спортивно. За ним, с отрывом, неслись, как два паровозика из Ромашково, несчастные милиционеры. И надо сказать, что для своих животиков и коротеньких ножек трусили они неплохо. Они даже свистели в свои свистки. Но вот беда! В жаркий полдень в столичном парке не было никого, кто бы пришел им на помощь. А нахальный молодой человек в серой майке удалялся от стражей порядка все дальше и дальше. Неожиданно, он запнулся и растянулся на асфальтовой дорожке, ободрав в кровь колени и локти, после чего побежал менее резво. Расстояние между ним и милиционерами начало медленно сокращаться.
Тут наши герои решили поучаствовать в погоне. Поскольку с самого начала событий их симпатии были не на стороне милиции, они решили подвезти спортивного юношу. Болек скинул скорость. "Девятка" двигалась параллельно с прихрамывающим бегуном. Лелик открыл окно и позвал:
-- Эй, парень, садись в машину, подвезем,
Но вместо того, чтобы поблагодарить своих спасителей, парень прибавил ходу.
-- Слышь, парень, садись, не выпендривайся. От чистого сердца предлагаем, -- уже обиженно прокричал Лелик.
-- Отвали, -- прорычал тот сквозь зубы.
-- Ну ты, неблагодарная свинья! -- внес свою лепту в разговор Болек, прибавляя газу, потому что молодой человек явно пытался убежать не только от милиционеров, но и от своих благодетелей.
-- А пошли вы! -- неосторожно сказал молодой человек. И конкретизировал куда.
Герои наши не торопились, как уже и было сказано. А потому всколыхнувшаяся обида быстро трансформировалась в праведный гнев, который, как известно, есть не что иное, как ответ миру за оскорбление лучших намерений. Они обогнали спортивного молодого человека, остановили машину и вышли беглецу навстречу.
-- А вот хамить старшим -- нехорошо, -- сказал Болек.
Молодой человек попытался пронырнуть у наших героев под локтями, но неудачно. Те, сообразив, что нахал вовсе не собирается извиняться, схватили за шкирку юношу, который бился в них в руках, как зеркальный карп в объятиях продавщицы отдела "Живая рыба". Слово за слово -- этот дурень вздумал их пугать каким-то Маратом! -- и Болек и Лелик поучили-таки вежливости спортсмена. Пару раз двинув ему в глаз, они неожиданно обнаружили совсем недалеко на садовой дорожке пыхтящих и обливающихся потом милиционеров. Те все-таки почти догнали свою жертву. Предоставив спортсмена своей участи, Болек и Лелик прыгнули в машину и рванули -- вот уж чего не хотелось, так это вести диалоги с "серопузиками". Однако, доехав до соседнего переулка, Болек и Лелик устыдились. Горячность, несправедливость и стыдливость -- вот чем силен наш человек. Парню надавали ни за что -- это было понятно. Ну не захотел ехать, и фиг с ним. Из-за них попался в ручонки милиции. Раскаяние было таким же горячим, как еще недавняя обида. Поэтому было решено вернуться и рассказать милиции, что парень даже и не хотел убегать -- в машину-то он не сел.
Наши герои развернули машину -- и через две минуты были в парке. На хорошо знакомой им аллее никого не было. Ни милиционеров, ни молодого человека -- словно привиделась нашим друзьям это пародийное преследование. Словно странная троица бежала долго-долго, а исчезла как по мановению руки. Они покрутили головами -- нигде никого. И тут внимание Лелика привлек небольшой темный предмет под кустом шиповника. Лелик ткнул в предмет ногой -- это оказалась та самая спортивная сумка, которую молодой человек свистнул у милиционеров. Молодые люди подняли сумку и еще раз осмотрелись.
-- Эй, вы! Сумку забыли! -- крикнул на всякий случай Болек.
Но, как и было сказано, в аллее никого не было. Болек встряхнул сумку -- она была легкой.
-- Посмотрим, че там хорошего? -- предложил Лелик.
И тут я позволю себе лирическое отступление. На тему "Чего только не валяется на наших дорогах". Бутылки -- орудие пролетариата -- и пустые стаканчики из-под мороженого. Мелкие деньги и детские погремушки. Старые газеты и старые бомжи. Осколки зеркала, сломанные дискеты... Да что там говорить, еще десять лет назад под мостом можно было найти президента с цветами. Но -- были времена, прошли, былинные. А вот чего я никогда не понимал, так это утверждения, что в России под ногами лежат деньги. Где? Покажите. Но оказывается, не врут люди.
Наши герои встряхнули еще раз сумку и открыли капроновую молнию -- мама дорогая! Прямо на них, тонко улыбаясь, смотрел американский президент Франклин. И не один!
Спешно погрузившись в машину и пулей примчавшись домой к Лелику, наши герои пересчитали деньги -- тридцать пять тысяч долларов как одна копеечка.
Выдохнули, пересчитали. Еще раз выдохнули.
Надо ли говорить, что Болек и Лелик не стали звонить в ментуру, чтобы спросить: кто это из их сотрудников бежал-бежал, да так и не догнал тридцать пять тысяч долларов? И в каких отношениях находились спортивный молодой человек и милиционеры-толстопузики? И почему в рабочее время и в форме они пили пиво, уж не говоря о том, почему они пили пиво с такой суммой денег? И кто такой Маратик, которым пугал Болека и Лелика пан-спортсмен? Много вопросов... Наверное, Пал Палыч или Шарапов на них бы и ответили, хотя не факт. А вот ответит ли генерал-майор Пронин?
ИВАН ШТРАУХ
Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".
