Архивная публикация 2006 года: "В поисках профпригодности"
Российский бизнес рад бы взять на себя ответственность за развитие отраслевой науки. Но начинать ему придется с построения системы профессионального образования ученых-прикладников. Ректор Государственного университета цветных металлов и золота (Красноярск) Валерий Кравцов гневно бросает в сторону представителей компании «РусАл»: «Вы переманили к себе всех наших специалистов. А кто студентам преподавать будет? В цивилизованных странах уважением пользуется не тот бизнесмен, который имеет приставку «д-р» — научную степень, а тот, кто на визитке может написать «профессор». Котируется преподавание, то есть передача своих знаний и опыта». Перепалка происходит в Красноярске на «круглом столе», проводимом в рамках конференции-выставки «Алюминий Сибири». На него собрались представители Госдумы, Министерства образования и науки, ректоры вузов, бизнесмены и ученые, чтобы в профессиональном кругу, не жалея риторики и крепких выражений, наконец решить вопрос — брать ли корпоративному бизнесу ответственность за судьбу отраслевых наук на себя или оставить все как есть, то есть на шее у государства.
Но дискуссия моментально переходит в иную плоскость — от науки к образованию. Потому что профессиональный заказ бизнеса — какие специалисты ему нужны — с горем пополам сформировался, а начальное, среднее, тем более высшее профобразование никак не отвечает запросам нынешнего дня.
Корпоративное высшее
Вообще-то руководству Госуниверситета цветных металлов грех жаловаться. У нас в стране не так много крупных корпоративных вузов, в которых государство и крупный бизнес имеют долевое участие пятьдесят на пятьдесят. В данном случае бизнес-участником является «РусАл». «Поначалу вы не могли даже толком сформулировать, каких специалистов вам подготовить, — не унимается Валерий Кравцов. — Правда, теперь дело сдвинулось с мертвой точки. Сегодня мы выпускаем специалистов по металлургии и добывающей промышленности, которые находят работу не только в «РусАле», но и «Норильском никеле», ОАО «Полюс Золото», на заводах по обработке цветных металлов».
Университет выстроил довольно жесткую систему образования. Сначала бакалавриат, когда еще можно позволить себе веселую студенческую жизнь. Потом всех учащихся на год отправляют на производство. Полгода дается на написание диплома, который нужно защищать перед комиссией из преподавателей и представителей заводов-заказчиков (они уже заключили контракт с вузом на «закупку» молодых специалистов). Причем мнение последних является решающим. Нормальное распределение получают только 70% выпускников, а 30% уходят искать работу самостоятельно.
Но если посмотреть правде в глаза, то это уровень хорошего профтехучилища. А Зауралью с его достаточно развитым промышленным производством давно нужен настоящий политехнический университет, который будет поддержан корпорациями. Ольга Никитина, руководитель Агентства профессионального образования и науки Красноярского края, трезво оценивает ситуацию: «Когда мы подписываем соглашения с представителями бизнеса, то понимаем, что они готовы вкладывать в образование, но с гарантией качества». Очевидно, для обеспечения этого самого качества в Красноярске через год откроется Сибирский Национальный университет, который для начала объединит четыре вуза. Спектр предлагаемых профессий чрезвычайно широк, даже чересчур: от философии до логистики. Причем по информации, исходящей от губернатора Красноярского края Александра Хлопонина, на пост руководителя Национального университета рассматриваются кандидатуры среди ректоров вузов не только Красноярска, но и западных университетов. В первые два года государство намерено финансировать университет в размере 3 млрд. рублей, а к 2008-му довести его до 5,5 млрд.
Алло, мы ищем стандарты!
Образованные люди говорят, что знаменитая формула Сталина «Кадры решают все!» приходила в голову еще Аристотелю. Как бы то ни было, она проверена временем и по его прошествии остается верна. Причем даже в перевернутом виде: нет кадров — нет решения. Например, недавно итальянцы вознамерились выстроить ткацкий бизнес в Иваново. В Китай идти не хотели по причине дорогой электроэнергии. Оказалось, мало закупить новые станки и сырье, придется с нуля обучать ивановских ткачих работать на современном оборудовании. Итальянцы плюнули… Чтобы подобные ситуации не превратились в хронику, Российский союз промышленников и предпринимателей совместно с Министерством образования и науки пытаются разработать профессиональные стандарты, основанные на мировых.
Причем это не очередная акция Минобрнауки. «Первым забил тревогу авиапром. Там посчитали, что для развития отрасли им нужны специалисты 30 базовых профессий, которые покроют работу пяти ведущих КБ, — проясняет ситуацию Михаил Лукьянчук, ответственный секретарь рабочей группы РСПП по реформе образования. — Но оказалось, что в каждом из них под одной и той же специальностью понимают что-то свое. И речь шла только о специалистах на производстве, конструкторах, менеджерах среднего и высшего звена, а также о простых рабочих. До тех, кто призван продавать продукцию авиапрома, руки вообще не дошли. А ведь это должны быть профессионалы с определенным образованием». Поэтому пока решено выработать производственные стандарты, исходя из нужд производства, а потом на их основе — стандарты образовательные.
Пока суд да дело
Сегодня в России спрос на научное знание со стороны бизнеса крайне низок. И рейтинги вузов здесь ни при чем. Между тем бизнес может не только профинансировать исследования, но и поделиться опытом управления научными проектами. От чего те, несомненно, выиграют. Например, фонд Билла Гейтса в свое время подключил своих специалистов к чисто медицинским разработкам лекарств от СПИДа и других тяжелых недугов, и это способствовало созданию совершенно новых, весьма элегантных схем финансирования науки.
«Проблема в том, что советские ученые занимались буквально всем, — считает научный руководитель Центра стратегических разработок Ксения Юдаева. — Сегодня необходимо сузить круг научных задач и разработок. Приоритетным финансированием как со стороны государства, так и бизнеса будут пользоваться институты, обеспечивающие лидирующее положение России в той или иной отрасли. Причем если в 90-е годы наши ученые активно переезжали за рубеж, то теперь пришло время привлекать нашу научную диаспору к экспертной оценке здешних исследований». Специалисты Центра стратегических разработок предлагают создать программу поддержки ведущих научных школ, поощрения деньгами международных научных проектов, а также активнее финансировать стажировки наших ученых за рубежом. Тогда обмен передовым научным знанием будет обеспечен.
Есть еще один ход, который может стимулировать развитие научных учреждений. Речь идет о деньгах, которые бизнесом и государством передаются институту не на конкретные научные изыскания, а на вложение в акции и облигации. Тогда ученые смогут сами распоряжаться заработанными деньгами. «Подобный опыт уже имеется на Западе. Чаще всего он касается крупных университетов, например Гарварда, — поясняет Ксения Юдаева. — Это дает вузу финансовую свободу и ощущение себя самостоятельной организацией, которая лучше чиновника и бизнесмена знает, на что потратить деньги».
А может быть, стоит не рубить сплеча и не делить науку строго на фундаментальную и отраслевую? Со временем бизнесу может пригодиться и та, и другая. Вот, к примеру, недавно Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ) занялся глобальной модернизацией, на которую планирует потратить в общей сложности порядка $340 млн. С учетом снижения курса доллара и инфляции может выйти еще дороже. Цель — резко увеличить выпуск продукции и снизить энергозатраты, причем так, чтобы экологически производство было намного чище прежнего. Гордость Инженерно-технического центра «РусАла» — создание для кразовской модернизации так называемых «сухих» анодов. Вместе с введением газоочистных сооружений, наладкой автоматического питания глиноземом и КрАЗ обещает резко снизить вредные выбросы в атмосферу: фтористого водорода — в 1,5 раза, смолистых веществ — в 2,7 раза, бензопирена — в 2,5 раза. Но интрига в том, что специалисты ИТЦ «РусАла», часто делающие скептические заявления в адрес академической науки, обратились за помощью в цитадель фундаментального знания — МГУ и с помощью университетских ученых создали свои «сухие» аноды. Пришлось изрядно раскошелиться: на лабораторное оборудование было потрачено порядка миллиона долларов. Нет сомнений, что скоро они окупятся. Зато прямо над трубами КрАЗа уже летают требовательные к экологической чистоте птички.
Российский бизнес рад бы взять на себя ответственность за развитие отраслевой науки. Но начинать ему придется с построения системы профессионального образования ученых-прикладников. Ректор Государственного университета цветных металлов и золота (Красноярск) Валерий Кравцов гневно бросает в сторону представителей компании «РусАл»: «Вы переманили к себе всех наших специалистов. А кто студентам преподавать будет? В цивилизованных странах уважением пользуется не тот бизнесмен, который имеет приставку «д-р» — научную степень, а тот, кто на визитке может написать «профессор». Котируется преподавание, то есть передача своих знаний и опыта». Перепалка происходит в Красноярске на «круглом столе», проводимом в рамках конференции-выставки «Алюминий Сибири». На него собрались представители Госдумы, Министерства образования и науки, ректоры вузов, бизнесмены и ученые, чтобы в профессиональном кругу, не жалея риторики и крепких выражений, наконец решить вопрос — брать ли корпоративному бизнесу ответственность за судьбу отраслевых наук на себя или оставить все как есть, то есть на шее у государства.
Но дискуссия моментально переходит в иную плоскость — от науки к образованию. Потому что профессиональный заказ бизнеса — какие специалисты ему нужны — с горем пополам сформировался, а начальное, среднее, тем более высшее профобразование никак не отвечает запросам нынешнего дня.
Корпоративное высшее
Вообще-то руководству Госуниверситета цветных металлов грех жаловаться. У нас в стране не так много крупных корпоративных вузов, в которых государство и крупный бизнес имеют долевое участие пятьдесят на пятьдесят. В данном случае бизнес-участником является «РусАл». «Поначалу вы не могли даже толком сформулировать, каких специалистов вам подготовить, — не унимается Валерий Кравцов. — Правда, теперь дело сдвинулось с мертвой точки. Сегодня мы выпускаем специалистов по металлургии и добывающей промышленности, которые находят работу не только в «РусАле», но и «Норильском никеле», ОАО «Полюс Золото», на заводах по обработке цветных металлов».
Университет выстроил довольно жесткую систему образования. Сначала бакалавриат, когда еще можно позволить себе веселую студенческую жизнь. Потом всех учащихся на год отправляют на производство. Полгода дается на написание диплома, который нужно защищать перед комиссией из преподавателей и представителей заводов-заказчиков (они уже заключили контракт с вузом на «закупку» молодых специалистов). Причем мнение последних является решающим. Нормальное распределение получают только 70% выпускников, а 30% уходят искать работу самостоятельно.
Но если посмотреть правде в глаза, то это уровень хорошего профтехучилища. А Зауралью с его достаточно развитым промышленным производством давно нужен настоящий политехнический университет, который будет поддержан корпорациями. Ольга Никитина, руководитель Агентства профессионального образования и науки Красноярского края, трезво оценивает ситуацию: «Когда мы подписываем соглашения с представителями бизнеса, то понимаем, что они готовы вкладывать в образование, но с гарантией качества». Очевидно, для обеспечения этого самого качества в Красноярске через год откроется Сибирский Национальный университет, который для начала объединит четыре вуза. Спектр предлагаемых профессий чрезвычайно широк, даже чересчур: от философии до логистики. Причем по информации, исходящей от губернатора Красноярского края Александра Хлопонина, на пост руководителя Национального университета рассматриваются кандидатуры среди ректоров вузов не только Красноярска, но и западных университетов. В первые два года государство намерено финансировать университет в размере 3 млрд. рублей, а к 2008-му довести его до 5,5 млрд.
Алло, мы ищем стандарты!
Образованные люди говорят, что знаменитая формула Сталина «Кадры решают все!» приходила в голову еще Аристотелю. Как бы то ни было, она проверена временем и по его прошествии остается верна. Причем даже в перевернутом виде: нет кадров — нет решения. Например, недавно итальянцы вознамерились выстроить ткацкий бизнес в Иваново. В Китай идти не хотели по причине дорогой электроэнергии. Оказалось, мало закупить новые станки и сырье, придется с нуля обучать ивановских ткачих работать на современном оборудовании. Итальянцы плюнули… Чтобы подобные ситуации не превратились в хронику, Российский союз промышленников и предпринимателей совместно с Министерством образования и науки пытаются разработать профессиональные стандарты, основанные на мировых.
Причем это не очередная акция Минобрнауки. «Первым забил тревогу авиапром. Там посчитали, что для развития отрасли им нужны специалисты 30 базовых профессий, которые покроют работу пяти ведущих КБ, — проясняет ситуацию Михаил Лукьянчук, ответственный секретарь рабочей группы РСПП по реформе образования. — Но оказалось, что в каждом из них под одной и той же специальностью понимают что-то свое. И речь шла только о специалистах на производстве, конструкторах, менеджерах среднего и высшего звена, а также о простых рабочих. До тех, кто призван продавать продукцию авиапрома, руки вообще не дошли. А ведь это должны быть профессионалы с определенным образованием». Поэтому пока решено выработать производственные стандарты, исходя из нужд производства, а потом на их основе — стандарты образовательные.
Пока суд да дело
Сегодня в России спрос на научное знание со стороны бизнеса крайне низок. И рейтинги вузов здесь ни при чем. Между тем бизнес может не только профинансировать исследования, но и поделиться опытом управления научными проектами. От чего те, несомненно, выиграют. Например, фонд Билла Гейтса в свое время подключил своих специалистов к чисто медицинским разработкам лекарств от СПИДа и других тяжелых недугов, и это способствовало созданию совершенно новых, весьма элегантных схем финансирования науки.
«Проблема в том, что советские ученые занимались буквально всем, — считает научный руководитель Центра стратегических разработок Ксения Юдаева. — Сегодня необходимо сузить круг научных задач и разработок. Приоритетным финансированием как со стороны государства, так и бизнеса будут пользоваться институты, обеспечивающие лидирующее положение России в той или иной отрасли. Причем если в 90-е годы наши ученые активно переезжали за рубеж, то теперь пришло время привлекать нашу научную диаспору к экспертной оценке здешних исследований». Специалисты Центра стратегических разработок предлагают создать программу поддержки ведущих научных школ, поощрения деньгами международных научных проектов, а также активнее финансировать стажировки наших ученых за рубежом. Тогда обмен передовым научным знанием будет обеспечен.
Есть еще один ход, который может стимулировать развитие научных учреждений. Речь идет о деньгах, которые бизнесом и государством передаются институту не на конкретные научные изыскания, а на вложение в акции и облигации. Тогда ученые смогут сами распоряжаться заработанными деньгами. «Подобный опыт уже имеется на Западе. Чаще всего он касается крупных университетов, например Гарварда, — поясняет Ксения Юдаева. — Это дает вузу финансовую свободу и ощущение себя самостоятельной организацией, которая лучше чиновника и бизнесмена знает, на что потратить деньги».
А может быть, стоит не рубить сплеча и не делить науку строго на фундаментальную и отраслевую? Со временем бизнесу может пригодиться и та, и другая. Вот, к примеру, недавно Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ) занялся глобальной модернизацией, на которую планирует потратить в общей сложности порядка $340 млн. С учетом снижения курса доллара и инфляции может выйти еще дороже. Цель — резко увеличить выпуск продукции и снизить энергозатраты, причем так, чтобы экологически производство было намного чище прежнего. Гордость Инженерно-технического центра «РусАла» — создание для кразовской модернизации так называемых «сухих» анодов. Вместе с введением газоочистных сооружений, наладкой автоматического питания глиноземом и КрАЗ обещает резко снизить вредные выбросы в атмосферу: фтористого водорода — в 1,5 раза, смолистых веществ — в 2,7 раза, бензопирена — в 2,5 раза. Но интрига в том, что специалисты ИТЦ «РусАла», часто делающие скептические заявления в адрес академической науки, обратились за помощью в цитадель фундаментального знания — МГУ и с помощью университетских ученых создали свои «сухие» аноды. Пришлось изрядно раскошелиться: на лабораторное оборудование было потрачено порядка миллиона долларов. Нет сомнений, что скоро они окупятся. Зато прямо над трубами КрАЗа уже летают требовательные к экологической чистоте птички.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
