Архивная публикация 2003 года: "Ярмарка интеллектуального тщеславия"

ЕЛЕНА СТАФЬЕВА В отличие от сентябрьской (Московской международной) и мартовской ("Книги России") ярмарок, non/fiction - мероприятие безусловно осмысленное и с внятной концепцией: презентуется литературная продукция, соответствующая представлениям о продвинутости и актуальности. Короче говоря, на этой ярмарке продают умные книжки. Поэтому ожидать такого наплыва посетителей, как в сентябре, в павильонах ВВЦ, где проходит Московская международная, организаторам не приходится. Организаторов это почему-то расстраивает, и они уже который год продвигают свое детище как общенародное мероприятие. И скорее всего, зря. Ведь именно "элитарность" продукции, а соответственно, и публики и делают ее оригинальной. И вместо того, чтобы стыдиться такого имиджа, возможно, разумнее было бы сделать на нем акцент. В этом году посетителей ярмарки ждет приятное новшество: многочисленные ее участники не будут свалены в общую кучу, как это было раньше, а рассредоточатся по тематическим разделам: гуманитарная литература, художественная литература, научно-техническая литература и т.д. Будет даже букинистическая литература. Как обычно, в рамках non/fiction пройдут самые разнообразные мероприятия - от объявления лауреатов различных премий (например, премии Андрея Белого) до интерактивной выставки "Уроки русского языка" Андрея Бильжо и Аркадия Троянкера, которые придумали иронические иллюстрации к новому пособию по русскому языку. Организаторы туманно намекают на некий сюрприз: каждый посетитель сможет без опасности для жизни проверить правописание однокоренных слов и пунктуацию в сложноподчиненных предложениях, а также припасть к животворному источнику великой русской литературы, которую, по словам устроителей, вдохновленные творчеством Ильи Кабакова художники "свели в один экспозиционный бокс "частей речи". Как и на большинстве книжных ярмарок, на non/fiction будет почетный гость. На этот раз им станет Япония, и это не только интересно, но и актуально, а также "продвинуто": японские литература, кино и поп-культура сейчас одни из самых модных и востребованных в мире. Как видите, заявленным в концепции принципам non/fiction вполне соответствует.

Художник странных грез СЕРГЕЙ СОЛОВЬЕВ В Третьяковской галерее проходит выставка показательного декадента, эстета и мученика Серебряного века. В трех залах собрано почти все наследие Николая Сапунова (1880-1912), одного из самых последовательных адептов объединения "Голубая роза" и любимца новых русских коллекционеров. Ореол мученичества возник вокруг Сапунова сразу после его гибели в холодных водах Финского залива. Трагедия произошла во время катания на лодках незадолго до Веселого маскарада, который художник собирался устроить на берегу в Териоках. Кстати, эскиз сценографии к этому маскараду Третьяковка недавно приобрела у частного коллекционера: апельсины и амуры на развесистых пальмах, Коломбина на лужайке плюс голубой туман, окутывающий танцовщиц. Согласно преданию Николай Сапунов чуть ли не с детства знал, что не доживет до старости. Оттого так страстно впитывал все новое: успел поучиться у классиков Левитана и Серова (в экспозиции имеются реалистические пейзажи этого периода), заразился импрессионизмом Коровина, сдружился с Дягилевым и стал одним из лидеров московского варианта "Мира искусства" - выставочного проекта "Голубая роза". К 32 годам он написал, по самым скромным подсчетам, почти 500 картин, эскизов декораций и рисунков. Друзья и соратники после смерти Сапунова создали вокруг живописца тот же ореол тайны, видений и сладких грез, которым наполнены его картины. Брюсов писал о неземном блеске и иной красоте его холстов, другие говорили о чарах театральности, а куратор нынешней выставки в Третьяковке назвала Сапунова "Арлекином с душой Пьеро".

К слову сказать, сегодняшняя ретроспектива художника не приурочена ни к какой дате: просто подоспело солидное исследование Иды Марковны Гофман (эксперта по "Голубой розе") о творчестве Сапунова и параллельно удалось договориться с десятком музеев о предоставлении картин. Вопреки ожиданиям любителей чистого модерна в галерее поставили акцент совсем не на сапуновских голубых розах, не на сиреневых рододендронах и не на декадентских натюрмортах. Здесь показан один из самых эффектных театральных декораторов, писавший на редкость живописные эскизы для постановок Мейерхольда (взять хотя бы знаменитый "Балаганчик" Блока) и Большого театра. В центр другого зала помещена эпохальная "Карусель" (1908), привезенная из Русского музея. Вокруг нее вертятся поздние образы Сапунова. Это и символ ярмарочного балагана, прожигания жизни, но в то же время образ бесконечного круга времени и тошноты от этого кружения. Сапунов в таком контексте предстает чуть ли не пророком авангарда. Во всяком случае, выходит за рамки имиджа сладкого Пьеро, что навязали ему современники.

Колумб современной музыки ЕЛЕНА ШЕВЧЕНКО Филип Гласс - человек-легенда, при жизни получивший статус классика, - впервые приезжает в Россию. Сначала он со своим оркестром посетит Питер. Там они будут выступать в зале "Октябрьский". Для Москвы же подготовлен совсем необычный проект - 27 и 28 ноября в Международном доме музыки Гласс и его музыканты будут "озвучивать" фильм "Коянискацци" - первую часть антиглобалистской трилогии режиссера Годфри Реджио (слово "коянискацци" переводится как "жизнь вне состояния равновесия"). Причем звучание будет отличаться от саундтрека фильма, записанного много лет назад. Гласс утверждает, что "в то время мы только осваивали музыкальный язык, на котором теперь говорим бегло". Творческую жизнь Гласса можно условно разделить на два периода: до премьеры его первой оперы "Эйнштейн на пляже" и после. До - он учился математике и философии в Чикагском университете, подрабатывал официантом, таксистом и грузчиком. После - стал мировой "звездой", лидером хит-парадов, дающим концерты в крупнейших залах Токио, Парижа, Торонто. Под его влиянием последние десятилетия развивается и авангардный рок, и самые продвинутые интеллектуальные направления серьезной музыки.

Главное открытие Гласса - минимализм, который он придумал в середине 60-х вместе с Терри Райли и Стивом Райхом. Этот новый музыкальный язык, основанный на повторах необычных звуков, Гласс привил всем жанрам, от песен до симфоний и опер. Опер он написал около двадцати - большинство придумал вместе со знаменитым режиссером Робертом Уилсоном, сторонником чистого театра, независимого от литературной основы. Но хотя внешне оперы Гласса-Уилсона похожи на карнавалы или медитации, композитор не отвергает традиционных форм арий, ансамблей и речитативов. Он просто вписывает в эти исторически сложившиеся формы свои минималистские созвучия. Гласс может все - именно он выиграл конкурс на создание оперы "Колумб" к 500-летию Америки, которую написал в подходящем случаю помпезном и торжественном стиле. Такая толерантность обеспечивает ему успех и в балете, где он много лет сотрудничал со знаменитым хореографом Джеромом Роббинсом, и в работе над музыкальным оформлением торжественных церемоний, парадов, телезаставок и прочими "прикладными" вариантами. Впрочем, его музыка никогда не остается служебной, даже в кино. Он не создает музыкальные темы по заказу режиссера. Его кинокомпозиции самодостаточны, а в случае с Реджио вообще можно сказать, что его фильм - видеоклип к музыке Гласса.