18.03.2019 08:00 Сергей Фролов

Первая крымская пятилетка

5 лет назад Россия наконец-то начала прирастать своими же территориями

18 марта исполняется ровно 5 лет, как в Кремле был подписан Договор между РФ, Республикой Крым и городом Севастополь о принятии в состав России двух новых субъектов Федерации. С этого момента население нашей страны увеличилось на два с лишним миллиона человек, а площадь стала больше на 27 тысяч квадратных километров. Хотя по факту произошло не присоединение, как писали в те дни некоторые издания, а всего лишь возвращение исторической территории России, которая принадлежала ей по праву с 1783 года.

Как и для подавляющего большинства жителей страны, 18 марта для меня с той поры стало таким же дорогим праздником, как и 9 Мая. И действительно, это вполне себе «второй День Победы» – впервые за 23 года после катастрофы 1991‑го Россия перестала терять свои исконные территории, а, наоборот, начала прирастать ими же. Это дало неслыханный импульс для самочувствия всей нации: мы снова ощутили себя народом, который способен менять ход истории, а это дорогого стоит – такое чувство никакими процентами прироста ВВП не выразишь.

Символом некогда депрессивного региона стали башенные краны, а самая популярная профессия в Крыму теперь не работник общепита, как это было во времена СССР, а строитель.

Лично у меня к этой дате еще и потому особое отношение, что свою юность я провел в Крыму – там я встретил настоящих друзей, первую любовь, да и первый паспорт тоже был получен с крымской пропиской.

Кстати, об УССР, куда формально входил полуостров, в этом паспорте напоминала всего одна страничка, дублирующая мои данные на украинском языке. И всё. В остальном Крым всегда был абсолютно русским регионом. Даже в штампе прописки Украина никак не фигурировала – там значилось: «ОВД Алуштинского горисполкома Крымской области. СССР». И каково же было удивление и возмущение моих крымских одноклассников, с которыми я встретился в 1992‑м: «Как же так, Серега? И ты, и мы всегда были русскими, советскими! Но ты по-прежнему живешь в родной стране, а мы? За что вы нас отдали Украине?!»

Признаюсь, в то лето мне было стыдно смотреть в глаза друзьям детства и уж тем более отвечать на такие тяжелые вопросы. Тем не менее тогда, в 1992‑м, я ответил им: «Придет день, и мы снова будем вместе, я почему-то в это верю…» И пять лет назад этот день пришел.

За эти пять лет в Крыму произошли без ложного пафоса тектонические сдвиги – я каждый год езжу туда и своими глазами вижу, как меняется жизнь на полуострове. Весной 2014‑го, когда я приехал сразу после возвращения Крыма в Россию, на города и села полуострова было невозможно смотреть без содрогания. Знаменитые автодороги вдоль ЮБК, которыми гордились крымчане в советское время, были убиты в хлам, легендарные санатории и дома отдыха поражали неухоженностью и обшарпанными стенами, некогда уютные живописные города на побережье испоганены уродливыми «курятниками»-самостроями, жители мучились от постоянных перебоев с водой и электричеством…

После 23 лет под властью самостийной Украины всесоюзный любимчик Крым выглядел, словно некогда брызжущий здоровьем и красотой розовощекий крепыш, который перенес тяжелое и затяжное инфекционное заболевание.

К счастью, выздоровление началось довольно быстро, и спустя пять лет можно фиксировать фантастические изменения, которых не было в Крыму в течение десятилетий. Разумеется, номер один в рейтинге достижений – это Крымский мост, сооружение, которое не мог себе позволить даже могучий Советский Союз. Во‑вторых, скоростная трасса «Таврида», которая практически уже связала Керчь и Севастополь, – о подобной автостраде мог только грезить Василий Аксенов в своем утопическом романе «Остров Крым». В‑третьих, появление в Крыму собственной мощной энергосистемы, которая навсегда освободила полуостров от зависимости со стороны безумных соседей за Перекопом.

А еще можно упомянуть красавец новый аэропорт в Симферополе, новые больницы, школы, детские сады и даже мечети, не говоря уже об ухоженных двориках, обновленных музеях и прочих туристических объектах. Символом некогда депрессивного региона стали башенные краны, а самая популярная профессия в Крыму теперь не работник общепита, как это было во времена СССР, а строитель.

Конечно, кроме явных плюсов в жизни крымчан появились и чисто российские минусы в виде бюрократии, непременных «распилов‑откатов», одуревших от жадности застройщиков и прочие наши «прелести». Но такова жизнь – идеальных стран не бывает, а Родину надо принимать такой, какая она есть, со всеми ее нюансами. Впрочем, для жителей полуострова такой проблемы нет: они ее уже приняли и менять свое решение не собираются.