Очень плохие девчонки

Еще несколько лет назад об Эмме Клайн мало кто знал, а сейчас называют одной из самых талантливых молодых американских писательниц. Ее дебютная книга «Девочки» – созданная всего за три месяца в гараже на окраине Бруклина и опубликованная в прошлом году – сразу стала бестселлером, получив славу чуть ли не лучшего романа десятилетия. Ее переводят на десятки языков, а знаменитый кинопродюсер Скотт Рудин («Старикам тут не место», «Отель «Гранд Будапешт», «Социальная сеть») купил права на экранизацию романа еще до выхода первого тиража. Теперь «Девочки» пришли и в Россию в переводе Анастасии Завозовой.

В каком-то смысле книга Эммы Клайн – это рассказанная на новый лад история о секте Чарльза Мэнсона, одного из самых известных и непостижимых преступников мира. Уже старик, он до сих пор сидит в одиночной камере тюрьмы штата Калифорния за несколько жестоких преступлений, в том числе за убийство жены режиссера Романа Полански – красавицы актрисы Шэрон Тейт, бывшей на восьмом месяце беременности. Это при том, что никого своими руками Мэнсон не зарезал и даже рядом не находился: все за него сделали девочки (за некоторым исключением) – участницы хиппи-коммуны «Семья», которую он возглавлял. Обожавшие, боготворившие Мэнсона, считавшие его одновременно – что уж мелочиться – и Иисусом, и сатаной.

Уже полстолетия эта хиппи-секта не дает покоя писателям, режиссерам, музыкантам. Эпатажный Мэрлин Мэнсон, как известно, позаимствовал у Чарльза свой псевдоним, за что получил из тюрьмы путаное послание с угрозой: «Ты уже в моей могиле…» По мотивам зловещей истории вышло несколько книг и фильмов, мимо нее не прошли Трумен Капоте и Нил Гейман. Даже юрист-обвинитель, посадивший Мэнсона на всю жизнь за решетку, написал о нем книгу «Helter Skelter» – и это был бестселлер семидесятых, который продолжает переиздаваться до сих пор (к слову сказать, на русском он снова вышел буквально пару месяцев назад в издательстве «Пальмира»). Вот-вот о Мэнсоне начнет снимать фильм Тарантино, сценарий он уже написал. В общем, тема все еще вызывает интерес, тем более что на носу своеобразный юбилей: пятидесятилетие мэнсоновских убийств. Крупнейшие издательства США чуть не подрались за право выпустить «Девочек», Эмме Клайн, не опубликовавшей до этого ни единой книги, заплатили два миллиона долларов только в качестве аванса. И не зря: «Девочки» стали одной из самых громких новинок прошлого года.

Почему? Клайн написала художественный роман, ее герои не слишком похожи на реальных членов «Семьи» Мэнсона, а их преступление – не калька убийств в доме актрисы Шэрон Тейт. Клайн не дает ужасающих подробностей кровавой бойни и не разъясняет безумную путаную философию Мэнсона, ставшую ее причиной. Харизматичный, магнетически влияющий на людей главарь хиппи-секты вообще не особо интересует автора. Настоящие героини книги – это девочки, попавшие под его крыло. Какой путь проходит девочка-подросток, прежде чем стать эффективным орудием чужой воли? Чего ей не хватало в обычной благополучной жизни? Откуда берется тьма внутри у человека, раз за разом втыкающего нож в чужое тело? И выходит так, что случай Мэнсона – одно, пусть и очень впечатляющее, происшествие – превращается у Эммы Клайн во вневременную историю, актуальную здесь и сейчас не меньше, чем в американских шестидесятых. Мало, что ли, нынче людей, с благодарностью отдающих свои жизни под контроль безумцев и фанатиков всех мастей?

Особой интриги в книге Клайн нет, спойлеров можно не бояться: мы заранее знаем, что в итоге произойдет. Эта история – воспоминания взрослой Эви Бойд, в подростковом возрасте попавшей в коммуну, возглавляемую неким Расселом, опытным ловцом впечатлительных девичьих душ. Эви жила в небольшом городке с мамой, отец завел другую семью. Богатый дом с бассейном, единственная подружка, пластинки про любовь, кунжутные крекеры. И напряженная жажда внимания, острое желание близости: «Иногда мне до того хотелось, чтобы до меня дотронулись, что это желание выскребало меня изнутри». Попав в коммуну – на территорию любви, свободы и наркотиков, – Эви быстро принимает чужие, довольно нечистоплотные правила игры. И, кстати, пришла она туда даже не за Расселом, а за одной из его девочек – Сюзанной, заворожившей Эви раз и на всю жизнь. Той самой, которая потом нарисует на месте убийства кривоватое сердечко кровью зарезанной молодой матери.

Сюжет романа то петляет в ярком, насыщенном прошлом, когда все и случилось, то выныривает в безрадостное настоящее, где юная влюбленная Эви превратилась в одинокую женщину средних лет, боящуюся собственной тени. Обо всем, что происходит, Клайн рассказывает без сантиментов: быстро и горячо, с такими цепляющими подробностями, что у читателя есть все шансы ухнуть без подготовки в собственные подростковые злость и слезы и вынырнуть обратно уже с обновленным пониманием себя. Вообще, на детали, которые быстро затягивают в созданный ею мир, Клайн не скупится: рубчики от юбки на ляжках толстой подружки, привычка прикрывать рукой прыщи, карандаш для глаз, разогретый над зажигалкой. И всякие другие штуки, о которых наверняка каждый когда-то знал, но забыл: «Мы лизали батарейки, чтобы ощутить на языке металлический разряд, который, по слухам, равнялся одной восемнадцатой оргазма».

И особая песня Клайн – рассказы про коммуну, в которой пропала Эви: что там было за место? Длинноволосые девочки, «одетые в потрепанное что попало», общие затасканные платья хранятся в мешках для мусора, общие дети бегают сами по себе. Калифорнийское жаркое лето, все пропахло дымом. «Девочка хочет сигаретку, девочка ее получит». Клайн умудряется объяснять, почему все это было удивительным счастьем, попутно тыкая читателя в подгнившую изнанку идиллии. Никаких дифирамбов коммуне она не поет и вообще не слишком жалует хиппи, впрочем, кажется, и остальных тоже. Скорее, жалеет и злится – из-за всех на свете потерянных девочек, которые так ждут любви и красоты, а огребают что-то совсем противоположное.

Из-за всех, кто просит одного: «Полюби меня» – и готов за это отдать не только свою, но и сколько угодно чужих жизней.