– Алексей Валерьевич, какова на сегодняшний день ситуация в отечественном инжиниринге? Зачем понадобилась специальная «дорожная карта»?

– Инжиниринг – важнейшее направление технологического развития как в своем продуктовом направлении, ориентированном на развитие новых продуктов, так и в промышленном, где работает наша компания. Промышленный инжиниринг – создание или модернизация заводов под новые технологические, а сегодня уже и цифровые вызовы. К сожалению, в нашей стране это направление в государственных инвестиционных проектах долго не находило практического применения.

Надеюсь, отношение изменится. Рабочая группа Минпромторга разработала «дорожную карту», кстати, уже вторую. Документ принят правительством. Что особо ценно – со стороны Минфина и Минстроя в этом году также идут законотворческие инициативы в русле развития инжиниринговых практик, устранения барьеров и зарегулированности отрасли промышленного строительства.

Смысл в том, чтобы при создании предприятий активно использовать современные практики инжиниринга, принятые во всем мире. Это предполагает работу с большими объемами сложных технических решений, интеллектуальной собственностью и т.д. «Дорожная карта» как раз определяет последовательность решения задач. Конечная цель – на этой основе провести новый цикл реиндустриализации.

– Мы сильно отстаем?

– На пару десятилетий. Надо понимать, что Россия, конечно же, располагает компетенциями по промышленному строительству. Проблема в том, что они устарели и не соответствуют мировому уровню, плохо приспособлены к реализации технологически сложных и нетиповых проектов.

Приходится либо перенимать чужой опыт, либо привлекать западные инжиниринговые компании. Так оно и происходит, несмотря на санкции. Сегодня в России работают почти все ведущие западные инжиниринговые компании.

Почему так происходит, в принципе, понятно. В настоящее время на глобальном рынке интеллектуальной собственности наша страна занимает всего 0,5%. Вот и приходится привлекать западных лицензиаров.

Так будет продолжаться, пока отечественные специалисты не наберутся знаний и опыта. А о каком опыте может идти речь, пока даже крупнейшим российским компаниям ограничен доступ к государственным проектам в части современных методик комплексного инжиниринга?

Переломить ситуацию – одна из задач «дорожной карты». Российский инжиниринг должен стать конкурентоспособным. Для этого надо плотно работать с источниками технологий и знаний как в России, так и за рубежом.

– Реалистичны ли планы?

– Уровень инжиниринга определяется уровнем промышленного развития. Россия, что бы там ни говорили, индустриально развитая страна, где доля обрабатывающей промышленности в структуре ВВП превышает показатель добычи полезных ископаемых.

Задача инжиниринга – поддержать технологическое и цифровое развитие промышленности, без которых она не может стать конкурентоспособной. «Дорожная карта» нацелена на выравнивание российского нормативного поля с мировым, на вовлечение лучших инженерных практик в нашу действительность.

Например, в 1999 году на Западе был принят свод норм и правил для реализации промышленных проектов под названием Silver book («Серебряная книга»). Сборник подробно описывает механизмы контрактации, взаимодействия с подрядчиками, управленческие решения, варианты работы со сложными проектами.

В России ничего подобного нет. Значит, надо заимствовать этот опыт, как это произошло с контрактами жизненного цикла, которые в мире доказали свою эффективность, а некоторое время назад были введены у нас.

– Вы говорите о переформатировании нормативного поля. Что это предполагает?

– Нам нужны новые механизмы контроля и надзора в сфере промышленного строительства, четкие правила работы с так называемыми цифровыми двойниками, технологической экспертизой. Надо навести порядок в сфере ценообразования.

Еще одна задача – верификация, когда надо совместить модель, спроектированную в «цифре», с тем, что происходит на реальных стройплощадках. При этом важно разобраться в алгоритмах прогнозирования параметров выпускаемой продукции, таргетирования данных по строительным материалам, будущим эксплуатационным затратам и т.п.

Конечно, понадобятся эксперименты, чтобы проверить лучшие практики, в частности, цифровые модели. В других случаях можно использовать уже апробированные мировые решения.

Что касается действующих российских актов, то без ревизии явно не обойтись. Вот наглядный пример. Стоимость стройматериалов при проектировании сегодня определяется с использованием территориальных и федеральных единичных расценок. В СССР этим Госплан занимался. Чиновники рассчитывали, сколько должен стоить кирпич, цемент, человеко-час с учетом территориальных привязок. Жизнь изменилась. Госплана нет. Российская экономика работает по правилам рынка, а при анализе строительных проектов мы до сих пор опираемся на справочники базовых цен, не меняющиеся годами.

– Как сложилась судьба первой «дорожной карты»? Сыграла ли она свою роль в продвижении инжиниринга?

– Как говорится, Москва не сразу строилась. Что-то осталось нереализованным. Но благодаря первой «дорожной карте», действовавшей с 2013 по 2018 год, удалось заложить основу для развития инжиниринга в госсекторе.

В это трудно поверить, но всего несколько лет назад кроме профессионалов почти никто не знал, что это слово означает. Сегодня оно прочно вошло в общественный дискурс. Правда, когда принимали первую «дорожную карту», все смешали в одну кучу. И технический дизайн, и вопросы разработки перспективных изделий, и проектирование, и строительство заводов.

С этим в итоге разобрались. Самое главное, что чиновники и предприниматели не только овладели понятийным аппаратом, но и осознали, что по старым регламентам работать нельзя.

Есть так называемый классический треугольник разногласий. Одна сторона – проектная компания, вторая – строительная, третья – поставщик технологий и оборудования. А вот коммуникации между ними нет. Результат – промышленный объект сдают в эксплуатацию с существенными отклонениями от проекта, задержкой сроков и превышением затрат на 30–40%.

Ничего подобного по определению невозможно, когда в проекте участвует инжиниринговая компания, чей функционал среди прочего – обеспечивать взаимодействие между подрядчиками. Инструментарий цифрового проектирования, например, обеспечивает отклонение от расчетной стоимости строительства не более 2%.

– Может ли отдельно взятая страна, как говорится, обойтись своим умом в сфере инжиниринга?

– Инжиниринг нужен для переноса передовых идей и технологий, в том числе из страны в страну. Россия участвует в глобальной системе обмена лучших практик. Немало российских стартапов находят применение за рубежом.

У нас в активе достаточно много патентов и технических разработок мирового уровня. Но, учитывая, что 99,5% интеллектуальной собственности генерируется за пределами нашей страны, пока больше приходится учиться и работать на прием.

Тем не менее нам нужен собственный путь. Это предполагает объединение лучших иностранных и отечественных решений, их апробацию и постоянный поиск оптимальных практик. Консолидацией и управлением данными на всем жизненном цикле производственных активов должны заниматься российские компании.

Это уникальный ресурс, который может быть использован в проектах любой сложности. Конечно, иностранные продукты часто более совершенны и удобны. Но, опираясь на них, мы должны создавать собственные платформенные решения.