• Это можно считать ударом на упреждение
• Чем могут ответить европейские покупатели
• Точка невозврата пройдена?

Это можно считать ударом на упреждение

На совещании с членами правительства 23 марта президент Владимир Путин объявил, что Россия переводит в рубли расчеты за поставки газа в недружественные страны и отказывается от использования в расчетах «всех скомпрометировавших себя валют». Правительству и Центробанку было поручено в недельный срок проработать порядок совершения операций в рублях. При этом глава государства подчеркнул, что изменения коснутся только валюты платежа – Москва продолжит поставлять газ в объемах и по ценам, которые зафиксированы в заключенных контрактах, поскольку страна дорожит «своей репутацией надежного партнера и поставщика».

Канцлер Австрии назвал невозможным немедленный отказ от российского газа

Демарш российских властей вызвал бурную реакцию как среди покупателей, так и в экспертном сообществе. Одни назвали анонсированный переход на рубли прорывом в экономических отношениях между Россией и Западом, другие считают это крупной ошибкой. Попробуем разобраться, каковы будут экономические последствия данного решения.

По словам главного директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексея Громова, основной плюс от продажи топлива за рубли – это возможность застраховаться от угрозы блокировки валютных платежей на зарубежных счетах. А такой риск есть, и подобные угроз звучали уже не раз. Бывший посол США в России Майкл Макфол написал в своем Twitter, что западным странам стоит перестать платить Москве за поставляемую нефть до окончания операции на Украине.

Глава «Нафтогаза Украины» Юрий Витренко в эфире Bloomberg TV советовал европейским покупателям заморозить на эскроу-счетах средства, которые РФ получает за газ, до тех пор пока она не выведет войска с территории Украины. Но наложить санкции на рублевые платежи невозможно в принципе, пояснил доцент РАНХиГС Сергей Хестанов. Таким образом, решение продавать газ не за валюту, а за российскую денежную единицу можно рассматривать как игру на опережение.

Еще один плюс трансферта с долларов на рубли – это укрепление самого рубля, который станет более востребованным. К слову, буквально через день после заявления президента курс доллара снизился со 104 руб. за $1 до 96 руб. за $1. Впрочем, чудес здесь ожидать не стоит, ведь, как напомнил Алексей Громов, наши экспортеры и так обязаны продавать государству 80% валютной выручки, следовательно, после принятого решения потребность в рублях (применительно к газу) увеличится на 20%. То есть положительный эффект будет, но весьма ограниченный.

Наконец, третий плюс – это возможность привлечь российские банки для продажи рублей зарубежными контрагентам. Это стало бы дополнительной поддержкой для отечественной финансовой системы.

Чем могут ответить европейские покупатели

Теперь о минусах, которых тоже хватает. Уже очевидно, что инициатива Москвы пришлась не по душе европейским импортерам российского газа. В Берлине заявили, что такое решение нарушает контракты, заключенные с частными компаниями. По словам глава польского концерна PGNIG Павла Маевского, его компания не сможет вести расчеты в рублях. Еще он напомнил, что условия заключенного договора не предполагают изменения валюты платежа. А премьер Словении Янез Янша решил высказаться сразу за всю еврозону: «Я не думаю, что кто-нибудь в Европе действительно знает, как выглядят рубли. Никто не будет платить в рублях».

Цена газа в Европе поднялась почти до $1350 за тысячу кубометров

Проблема действительно существует, признал Сергей Хестанов: у западных партнеров «банально нет специалистов по работе с рублем», ведь это достаточно малораспространенная валюта. Рубли надо где-то покупать, а это тоже непросто, поскольку довольно мало площадок торгуют нашей валютой. Потребуются новые договорные отношения, юридическая экспертиза договоров. Плюс большинство нефтегазовых контрактов являются долгосрочными – 10 и даже 20 лет, а за такой срок что может случиться с рублем? В результате странам, которые не слишком зависят от российских поставок и имеют большие мощности по приему сжиженного природного газа (например Испания, Португалия), проще будет отказаться от сотрудничества с «Газпромом».

Но другим придется платить – Чехии, Словакии, Венгрии, Финляндии заменить российское топливо пока особенно нечем. Даже мощной германской экономике будет очень непросто обойтись без нашего газа. И здесь, по словам Алексея Громова, возникает самый большой риск – возможный удар по системе долгосрочных контрактов, которые являются основой российского газового экспорта. По ним на сегодняшний день в Евросоюз поставляется до 80–85% топлива, оставшиеся 15–20% распределяются между спотовыми (т. е. биржевыми) продажами и поставками СПГ.

«В долгосрочных контрактах практически всегда прописана валюта, в которой должны производиться расчеты, и изменение валюты расчетов в одностороннем порядке – это существенное изменение условий контракта», – пояснил Громов. Партнеры «Газпрома» могут либо согласиться с этим и подписать какие-то дополнительные соглашения, либо бороться, например, обратиться с претензией в Стокгольмский арбитраж. И суд, скорее всего, примет сторону истца, а «Газпрому» будут грозить штрафные санкции. Но еще хуже, если европейские покупатели используют демарш Москвы как формальный повод для разрыва или неисполнения определенных условий или пунктов долгосрочных контрактов. Например, пункта Take-or-Pay (бери или плати), по которому покупатель обязан оплатить законтрактованный газ, даже если он по каким-то причинам не стал его выкупать.

Точка невозврата пройдена?

Именно это условие вскоре может оказаться особенно важным. Вспомним, что Брюссель недавно озвучил амбициозную задачу по сокращению закупок российского газа – до конца 2022 года они должны сократиться на 70%. То есть Евросоюз хочет снизить закупки на 100 млрд кубометров (всего мы поставляем туда порядка 150 млрд кубометров). В соответствии с пунктом «бери или плати» покупатель обязан был бы оплатить невыбранные объемы. Но коль скоро российская сторона первой изменила (или нарушила) условия долгосрочного контракта, то европейские контрагенты могут отказаться совершать платежи Take-or-Pay. «Газпром» отправится с жалобой в Стокгольмский арбитраж, но напрасно – после того как Москва первой решилась на одностороннее изменение условий, суд вряд ли встанет на сторону российской компании.

Впрочем, Громов полагает, что вероятность и такого развития событий должна была учитываться при принятии решения о переходе на рублевые платежи. «Вероятно, в «Газпроме» поняли, что движение в сторону отказа от российского газа в Европе уже прошло точку невозврата, просчитали возможные риски и решили, что в текущих условиях выгоднее защитить уже идущие платежи за газ путем перевода их в национальную валюту», – подытожил эксперт.