Вакцина против кризиса

Недостаточные темпы вакцинации – один из главных рисков для экономики России. Об этом в ходе ежегодной конференции S&P заявила ведущий экономист по развивающимся рынкам макрорегиона EMEA (Европа, Ближний Восток, Африка) рейтингового агентства Standard & Poor’s Татьяна Лысенко.

По оценке S&P, к началу ноября 2021 года в РФ привили только 33% населения. Согласно официальным данным оперштаба, по состоянию на 19 ноября полную вакцинацию прошли 58,7 млн человек (41% населения). А 21 ноября президент России Владимир Путин оценил число привитых в более 50 млн человек.

Ради ускорения темпов вакцинации и достижения коллективного иммунитета на уровне 80% (сейчас – около 49%) российские власти пошли на экстренные меры: QR-коды вводятся на федеральном уровне как минимум до лета 2022 года.

Еще в октябре мэр Москвы Сергей Собянин говорил, что летний эксперимент с QR-кодами в столице сильно ударил по бизнесу – падение доходов составило от 20% до 80%. «Но в длительной перспективе это огромные убытки, огромный удар по экономике, поэтому такие меры надо вводить дозированно, спокойно и с учетом мощной экономической поддержки для этих секторов экономики», – отметил он.

По словам градоначальника, QR-коды вводятся для того, чтобы граждане свыклись с необходимостью вакцинироваться. Такие меры, подчеркнул Собянин, нужно вводить на длительный период, иначе они не будут иметь смысла.

Да, но нет

Попытки государства побороть COVID-19 выглядят, по мнению экспертов, странно и нелогично. Так, директор компании «Единый брокер» Артем Арзамасцев отмечает, что введение QR-кодов, с одной стороны, самая важная тема, затрагивающая интересы большинства граждан. Но с другой – это очень сомнительная инициатива, способная вызвать массовое недовольство людей и укрепить позиции антипрививочников.

«Регулирование процесса доступа людей к отдельным благам по признаку «привитый/непривитый» вызывает массу вполне логичного недовольства у граждан. Например, очень сложно объяснить людям, почему они могут продолжать пользоваться общественным транспортом, но лишены возможности воспользоваться услугами авиаперевозчиков. Или почему невозможно посещать торговые центры, хотя крупные продовольственные магазины по-прежнему доступны для всех. А значит, в глазах простых людей данные инициативы будут выглядеть как попытка искусственного ограничения их прав и свобод», – уверен Арзамасцев.

В ритме новой волны: бизнес встречает осеннее наступление коронавируса

Пока же, добавляет он, принимаемые государством меры по борьбе с пандемией по своей сути больше напоминают меры по борьбе с малым бизнесом. «Пример тому – совершенно нелепые с точки зрения здравого смысла ограничения на время работы ресторанов. Оказывается, после 23:00 вирус становится более опасным, чем до этого часа. А тот факт, что в ночное время плотность заполнения залов общепита ниже по естественным причинам, вообще игнорируется», – говорит эксперт.

Введение QR-кодов – это дополнительный удар по малому бизнесу и новый виток инфляции, считает руководитель отдела аналитических исследований «Высшей школы управления финансами» Михаил Коган. «Клиентов станет меньше, платить зарплату и аренду вместе с оборотными расходами нужно – будут расти цены. Но, судя по эпидемиологической картине, которая как по часам начала ухудшаться после выборов в Госдуму, по-другому сейчас нельзя», – рассуждает он.

Незаметное восстановление

В сентябре власти оценивали ситуацию с пандемией и ее воздействием на экономику излишне оптимистично. Например, Владимир Путин объявил о полном восстановлении экономики России. «Совсем недавно мы еще говорили «в целом восстановилась» – сейчас уже можно сказать, что восстановилась», – заявил глава государства.

Спад, вызванный эпидемией, по данным президента, «полностью преодолен», а ВВП вышел на докризисный уровень. Он добавил, что индустриальный рост с января по июль составил 4,4%, в секторе обрабатывающих производств – 5,6%. Путин также сослался на «позитивное настроение бизнеса»: объем инвестиций в основной капитал за первое полугодие прибавил 7,3%.

Впрочем, все эти цифры не имеют особого значения, так как население не ощущает реальных изменений.

«По основным экономическим показателям мы только сейчас вышли на докризисный уровень. Но, конечно, далеко не все из наших граждан сразу могут почувствовать эту позитивную динамику. К сожалению, что называется, на себе не могут пока это почувствовать», – посетовал российский лидер. Но не растерял оптимизма: «Тем не менее с возникшими проблемами Россия справлялась и справляется в целом лучше, чем многие другие страны».

«Говорить о том, что наша страна успешно справилась с последствиями пандемии, строго говоря, преждевременно. Во-первых, пандемия еще не закончилась и оценивать ее последствия слишком рано. Более того, речь пока идет о вводе новых ограничительных мер, а не отмене принятых ранее. Во-вторых, за цифрами экономического роста стоит благоприятная внешняя конъюнктура, а не предпринимаемые правительством меры по сглаживанию последствий пандемии. И уж точно к мерам по стимулированию экономики сложно отнести повышение ключевой ставки», – комментирует Артем Арзамасцев.

В течение 2021 года потребительская активность действительно начала понемногу восстанавливаться, говорит директор по развитию бизнеса «Рокет Ворк» Сергей Сухоставец. Из-за оттока иностранной рабочей силы выросли зарплаты линейного персонала в сферах обслуживания, строительном и аграрном секторах, объясняет он. В среднем рост реального размера заработной платы в РФ (с поправкой на инфляцию), дополняет эксперт, уже в июне 2021-го составил 4,9% в годовом выражении. Однако, продолжает он, почувствовать рост из-за разницы инфляции статистической и реальной получилось едва ли.

Непростительный долг​: чем грозит россиянам запредельная кредитная нагрузка

«Кроме того, потребление активно стимулировали кредитные организации. И это на самом деле вызывает обеспокоенность. Так как сейчас по показателю долговой нагрузки мы добрались до исторического максимума – 11,9%. Менее 20% заемщиков находятся в относительно комфортном положении, когда на оплату долга нужно отдавать до 30% своего ежемесячного дохода. Больше половины на их погашение отдают 50%+ своего заработка. То есть зарплаты не успевают расти вместе с долговыми обязательствами граждан, а это тревожный звоночек и еще одна причина для повышения ключевой ставки ЦБ. Теперь кредиты станут менее доступными не только для граждан, но и для бизнеса. А это может существенно осложнить выход из кризиса», – комментирует Сухоставец.

Если говорить о размере ВВП, то экономика страны справилась с кризисом действительно хорошо – во многом за счет сильного роста доходов от нефтегазового сектора, констатирует Михаил Коган. «Но если спуститься на землю, то люди не просто не стали жить, как в 2019-м. Доходы рухнули до уровней конца нулевых, а закредитованность растет огромными темпами. То есть нужно разделять макроэкономические показатели и то, что происходит непосредственно внутри страны. Страны-экспортеры действительно довольно быстро восстановили свои показатели, но жизнь людей от этого лучше не стала», – считает эксперт.

Вынужденное обеление

Последствия пандемии коснулись не только россиян, которые пока не могут ощутить полного восстановления экономики. Сильное давление оказывается и на бизнес-сообщество. Единственный относительно положительный момент в сложившейся ситуации – рост числа самозанятых, отмечает Коган. Их число превысило 3 млн, хотя еще в августе 2020 года показатель только-только пробил миллион человек. «Выведенные из тени доходы уже превысили 150 млрд рублей, и это число будет расти, потому что в самозанятых постепенно переквалифицируются работники самых разных сфер, от таксистов и репетиторов до дизайнеров и парикмахеров. Также стоит отметить, что сильно вырос онлайн-сегмент рынка, что позволяет предпринимателям экономить хотя бы на аренде офлайн-магазинов», – рассказывает он.

«Что касается предпринимателей в целом, то для них год все-таки был непростой. Чтобы это понять, достаточно взглянуть на единый реестр – так, общие потери в субъектах за 2021 год составили по меньшей мере 500 тыс. При этом примечательно, что число занятых в МСП хоть и немного, но подросло: за год на 251 тыс., до 15,52 млн человек. С большой вероятностью связано это с субсидиями для бизнеса, которые щедро выдавали в прошлом и этом году, и вывода из серой зоны сотрудников для получения этих самых субсидий. Тренд на обеление бизнеса – еще одна «заслуга», с позволения сказать, пандемии», – рассказывает Сухоставец.

Не хватает денег: почему кредиты и поддержка государства не спасают малый бизнес

Но что будет с поддержкой бизнеса в новых условиях с QR-кодами – до конца непонятно. Предприниматели из пострадавших отраслей – рестораторы, организаторы массовых мероприятий, представители турбизнеса и бьюти-индустрии – жалуются на банки, которые отказываются выдавать обещанные государством займы под 3%.

При этом еще к началу 2021 года российские предприятия подошли с тревожными показателями, свидетельствуют данные мониторинга аппарата бизнес-омбудсмена. Только 20% компаний не заметили падения спроса на свои товары и услуги. У 40% он упал в полтора раза и более. 60% организаций пожаловались на снижение выручки, превышающее 30%, а 45% – урезали фонд оплаты труда.

На первый взгляд, коронавирусный 2021-й проходит легче предыдущего года, отмечает Сухоставец. Так, ограничения носили локальный и непродолжительный характер, бизнес подстроился под новые реалии, уровень безработицы и потребительский спрос удалось удержать. «Но цена такой стабильности оказалась довольно существенной, а последствия коронавирусных 2020 и 2021 годов экономика будет ощущать еще достаточно долго», – прогнозирует эксперт.

Это надолго

Из материалов рейтингового агентства S&P следует, что по итогам 2021 года ВВП России вырастет на 4%. Затем, в 2022-м, темпы замедлятся до 2,6%, а позже – до 2%. Это ниже уровня, на который рассчитывает правительство: там надеются увидеть «3% хотя бы». S&P также ждет, что ВВП на душу населения стабилизируется на уровне $11–12 тыс. – это меньше, чем в 2012 году.

В долгосрочной перспективе, отмечают аналитики Standard & Poor’s, рост российской экономики будут сдерживать неблагоприятные демографические тенденции и сокращение рабочей силы. Кроме того, расти быстрее не позволят структурные изъяны: доминирующая роль менее эффективного государственного сектора, низкая конкуренция, невысокий уровень независимости судебной системы и избирательное применение закона.

По словам Михаила Когана, реальные потери от пандемии станут видны на горизонте пяти–семи лет, и исчисляться они будут триллионами рублей. Эти потери связаны с ростом количества банкротов – физических и юридических лиц, со смертностью, сокращением экономически активного населения, ростом цен, с расходами на медицинское обслуживание, связанными с побочками от вакцин, перечисляет эксперт.

А в 2022 году потрясения могут быть связаны уже с последствиями пандемии для всей глобальной экономики – инфляцией, логистическими проблемами, излишним оптимизмом на фондовом рынке, заключает Коган.