• Сменили вывеску
• Почему не хватает сырья
• Из чего складывается цена

Сменили вывеску

Вечная проблема женщин – «нечего надеть» – весной прошлого года, когда магазины международных fashion-сетей начали закрываться один за другим, стала особенно актуальной. Впрочем, компании не спешили громко хлопать дверью и окончательно разрывать связи с Россией. На протяжении нескольких месяцев ритейлеры продолжали арендовать помещения и платили зарплату персоналу. «Ну кто хочет терять налаженный бизнес, в который вложены силы, средства?» – заметил президент Владимир Путин на заседании наблюдательного совета «Агентства стратегических инициатив».

Однако постепенно зарубежные ритейлеры покидали российский рынок. Одни ушли под давлением властей своих стран, другие руководствовались «репутационными рисками». Так, например, японская Uniqlo заверяла, что продолжит работать в нашей стране. «Одежда – это предмет первой жизненной необходимости, и россияне имеют то же самое право жить, как и мы», – говорил генеральный директор компании Тадаши Янаи. Но спустя несколько дней японцы пошли на попятную и объявили о приостановке деятельности из-за «возникших трудностей». Изменить решение их вынудили протесты покупателей в других странах. В феврале 2023-го компания расторгла договоры аренды с рядом торговых центров.

Ранее свернул бизнес в России шведский H&M, второй по величине глобальный ритейлер одежды. В конце ноября прошлого года компания распродала все оставшиеся в стране запасы коллекций.

Кому на Руси шить хорошо: найдется ли замена ушедшим брендам одежды

«Всего доброго», – пожелал Владимир Путин международным fashion-сетям, покидающим российский рынок, отметив, что из-за ухода иностранцы терпят «огромные убытки». Так, например, чистый убыток того же H&M в IV квартале 2022 финансового года превысил 84 млн долларов.

Некоторые бренды одежды так или иначе остались в России. Прежде всего за счет продажи бизнеса. По такому пути пошла польская LPP Group (Reserved, House, Cropp, Mohito и Sinsay). Новый владелец из ОАЭ сразу же провел ребрендинг. Так, Reserved стал RE, Cropp превратился в CR, Sinsay – в «Син», House – в XC. Mohito и вовсе сократился до одной буквы М.

«Преемник польского ритейлера, видимо, посчитал, что короткие названия позволят сохранить идентичность и не упустить покупателя, – комментирует генеральный директор брендингового агентства Brandkey Андрей Ионочкин. Решение вполне понятное, но с юридической точки зрения спорное. Чем короче название, тем выше вероятность, что оно идентично уже существующему товарному знаку либо с ним очень сходно, объясняет эксперт. Например, RE – прямая ассоциация и часть наименования другого известного бренда – re:Store, сети фирменных магазинов и сервисных центров техники. «Шансов на регистрацию нейма, состоящего из трех, двух и тем более одной буквы, нет. Пока его можно использовать в качестве временного варианта. Поэтому возможна дальнейшая трансформация брендов», – считает Ионочкин.

Российские модницы ожидают возвращения на рынок и четырех брендов испанской fashion-группы Inditex – Zara, Pull&Bear, Bershka и Stradivarius. Компания прошлой осенью договорилась о продаже бизнеса в России своему ливанскому франчайзи – Daher Group. Как сообщают СМИ, магазины откроются уже этой весной, но под другими вывесками.

Почему не хватает сырья

Пока одни зарубежные ритейлеры сворачивают бизнес, а другие проводят ребрендинг, отечественные производители расширяют свое присутствие на внутреннем рынке, отмечается в исследовании консалтинговой компании Core.XP. В прошлом году в Москве открылись крупнейший магазин российского бренда Lime (1000 кв. м) и концепт-стор бренда женской одежды Love Republic (720 кв. м). На 10% увеличила число торговых точек компания Gloria Jeans. Помимо этого, бренды, которые предпочитали работать только в онлайне, начали развивать офлайн-розницу.

Хорошее место пустым не бывает, уверен статс-секретарь – заместитель министра промышленности и торговли Виктор Евтухов. По его словам, освободившиеся торговые площади уже «прекрасно заполняются» продукцией российских производителей. «Причем продукцией намного лучше по качеству, дизайну и стилю», – отмечает он.

Хвалят отечественные товары и покупатели. «Уже лет пять слежу за российскими брендами. Поначалу их одежда была ощутимо дороже, чем в Zara, Bershka и так далее. Но пару лет назад качество иностранного масс-маркета ухудшилось, – рассказывает москвичка Мария. – Если что-то трендовое или на один сезон можно было откопать, то найти хорошую базовую вещь – целый квест. Тогда и стала покупать одежду наших дизайнеров. Да, цены у них выше, зато из покупки не полезут нитки через неделю».

Российских брендов, как и локальных производств, становится все больше, соглашается доцент кафедры товароведения и товарной экспертизы РЭУ им. Г.В. Плеханова Елена Райкова. Рынок развивается как количественно, так и качественно. Например, объем производства одежды в Москве в 2022-м увеличился в 6,6 раза по сравнению с 2021 годом. В Санкт-Петербурге – в 2,2 раза.

Нелегкая промышленность: почему в России так мало качественной отечественной одежды

Однако дальнейший рост индустрии осложняет нехватка тканей и комплектующих, которые компании до сих пор вынуждены закупать за рубежом. «Сейчас в нашей стране нет больших производств, которые ориентировались бы на потребности fashion-индустрии. Недостаточно объемов и мощностей, современного оборудования, сырья», – перечисляет генеральный директор бренда одежды Emka Александр Арутюнов.

Например, в России практически нет собственного хлопка. В СССР в 1960-х его выращивали в Узбекистане и Туркменистане. Однако с советских времен ситуация изменилась. Республики поставляют «белое золото», но также наладили собственный пошив готовых изделий, причем довольно высокого качества. Не за горами момент, когда у них не останется сырья для экспорта в Россию, предупреждают эксперты.

В прошлом году выпуск ивановских хлопчатобумажных тканей просел на 8,5% по сравнению с 2021-м. Аналитики связывают это в том числе с ростом собственного производства в Узбекистане. И хотя в 2018 году в Ставропольском крае возобновили выращивание хлопка, этих объемов недостаточно, чтобы преодолеть зависимость от стран Средней Азии.

Не лучше ситуация со льном. В СССР этой культурой засеивали 1,5 млн га, работало около 400 льнозаводов. А сейчас, чтобы их сосчитать, хватит пальцев одной руки. Теперь основные мощности по переработке льна сосредоточены в Китае. И России ничего не остается, как закупать льняную ткань и пряжу.

Не производятся в нашей стране и искусственные ткани. «К сожалению, в 90-е многие специализированные химические производства были свернуты. В основном закупали импортное, в том числе в европейских странах», – говорит заведующий кафедрой маркетинга РУДН Александр Зобов.

Из чего складывается цена

Если для Италии, родины многих модных домов, легкая промышленность – второй по величине производственный сектор, то в России текстильное и швейное производства находятся в упадке. «Отечественные ткани можно использовать только для пошива спецодежды и постельного белья. Им еще далеко до уровня зарубежных», – сетует создатель бренда Hollywood Fashion Елена Дубкова.

Российские игроки fashion-индустрии шьют свою продукцию преимущественно из корейских, китайских и турецких тканей. Выбор обусловлен их высоким качеством, широким ассортиментом, разнообразной цветовой гаммой. Импортируют также фурнитуру, нити, красители и оборудование. «В производстве используем испанский раскройный комплекс, японскую машину-автомат для карманов, немецкие подшивочные машины и многое другое, – рассказывает Александр Арутюнов. – На будущее присматриваемся к оборудованию из Китая. Там тоже есть неплохие по качеству варианты, и, что немаловажно, к ним будет не так сложно найти комплектующие».

Из-за санкций и приостановки работы крупнейших транспортных компаний покупать все необходимое для текстильного производства стало сложнее. Когда нарушились поставки, а курс доллара был крайне волатилен, резко выросли закупочные цены. В результате увеличились затраты, а вместе с ними подорожала конечная продукция. Сейчас проблемы с логистикой частично решены, бизнес адаптировался. Но есть риск новых скачков курса валюты, предупреждают аналитики. А чем слабее рубль на момент выстраивания производственного цикла, тем дороже этот цикл обходится.

Впрочем, цены на ткани, фурнитуру, аренду площадей, растущие коммунальные тарифы, логистика – это лишь вершина айсберга. Есть и другие статьи расходов. «Например, оформление сертификата на готовую продукцию, деклараций соответствия, протоколов испытаний на разные артикулы тканей, которые используются в производстве, – перечисляет Арутюнов. – Всё это тоже закладывается в цену. Плюс расходы на амортизацию оборудования, модернизацию производства».

Еще одна значимая часть расходов – продвижение товаров. Среди разнообразия брендов на рынке потребителю помогает ориентироваться грамотно выстроенная реклама. Причем речь идет о конкуренции не только с международными ритейлерами, но и друг с другом. В Москве, например, сегодня насчитывается более 200 предприятий легкой промышленности, сообщил мэр Москвы Сергей Собянин. Поэтому, чтобы не затеряться, отечественным брендам нужно работать не только над внешним видом и качеством продукта, но и над его продвижением: сторителлинг, сайты, соцсети.

По словам экспертов, с учетом вышеперечисленных факторов одежда российских брендов в любом случае не будет дешевой. Особенно у тех марок, цель которых – создавать красивый и качественный товар. Только доля ткани и фурнитуры составляет около 60% в себестоимости одежды, не говоря уже про другие расходы.

«В России много талантливых дизайнеров, успешных байеров. У нас готовят технологов, специалистов по оценке качества и безопасности», – констатирует Елена Райкова. Однако дальнейшее развитие российской fashion-индустрии невозможно без государственной поддержки легкой промышленности.