Соглашение также заметно осложнит и без того напряженные американо-китайские отношения. Пекин уже назвал планируемый шаг «крайне опасным» и продолжает прилагать значительные усилия, чтобы побудить США отказаться от сделки, без особых, впрочем, надежд на успех.

Последний раз Соединенные Штаты поставляли Тайваню новые боевые самолеты еще в 1992 году. Тогда администрация Джорджа Буша-старшего согласилась продать острову 150 истребителей F‑16A/B. 142 самолета этого типа (восемь потеряно в катастрофах) до сих пор составляют основу боевой мощи тайваньских ВВС.

В 2016 году министерство обороны Тайваня заключило контракт с компанией Lockheed Martin на модернизацию этих самолетов до уровня F‑16V в рамках программы Phoenix Rising. Общая стоимость сделки (включая обучение и поставки вооружения) может достигнуть $5,3 млрд. Работы проводятся при американском участии на тайваньских предприятиях.

F‑16V – наиболее продвинутая на сегодняшний день модификация старого истребителя F‑16. Она предполагает оснащение самолета новой радиолокационной станцией с активной фазированной антенной решеткой, новой бортовой ЭВМ, нашлемным комплексом целеуказания, усовершенствованным оборудованием кабины, улучшенным вооружением и другими новшествами.

Помимо модернизируемых в настоящее время F‑16 ВВС Тайваня располагают 46 французскими истребителями Mirage‑2000-5, подходящими к концу своего эксплуатационного ресурса и нуждающимися в замене. У Тайваня также имеется немногим более 100 истребителей IDF собственного производства. Создание в 1990‑е своего (хоть и со значительным американским участием) истребителя четвертого поколения, пусть посредственного по характеристикам, было крупным успехом тайваньской промышленности.

Развить его Тайвань не смог в силу ограниченных финансовых ресурсов и внутриполитических проблем. C начала 2000‑х темпы роста экономики острова существенно замедлились, а оборонный бюджет стал на несколько лет предметом конфликта оппозиционного Гоминьдана и правившей тогда Демократической прогрессивной партии.

В результате шанс на развитие собственного авиапрома был упущен и остров сохранил полную зависимость от импорта боевых самолетов. Интересно, что бригада разработчиков IDF в дальнейшем переместилась в Южную Корею, где сыграла главную роль в создании гордости местного авиапрома – сверхзвукового учебно-боевого самолета и легкого истребителя KAI T‑50 Golden Eagle.

Закупка 66 F‑16V, которая обойдется Тайваню, предположительно, в $13 млрд, призвана заместить выбывающие в недалеком будущем французские Mirage‑2000 и несколько усилить возможности тайваньских ВВС перед лицом роста военных возможностей КНР.

Решение о вложении столь значительных средств в закупку новых боевых самолетов небесспорно. Проблемой Тайваня в случае конфликта

с материком станут небольшие размеры территории, отсутствие «стратегической глубины». Остров насквозь простреливается китайскими баллистическими и крылатыми ракетами средней и меньшей дальности, общее количество которых, по американским оценкам, может достигать 2000.

К ним можно добавить сотни крылатых ракет воздушного базирования бомбардировщиков H‑6K и некоторое количество крылатых ракет, уже имеющихся на вооружении флота, которыми Тайвань можно атаковать с восточного, океанского направления, прикрытого слабее.

Очевидно, что никакая система ПВО и ПРО такого удара не сдержит, а все стационарные объекты военной инфраструктуры Тайваня окажутся под разрушительными ударами многих сотен высокоточных средств поражения. Базы ВВС станут для противника приоритетными целями.

Более того, зенитные ракетные комплексы (ЗРК) большой дальности, которыми располагает Народно-освободительная армия Китая (НОАК), в том числе модернизированные варианты HQ‑9, российские С‑300 ПМУ2 и С‑400, уже сейчас способны простреливать насквозь Тайваньский пролив, создав над ним своего рода бесполетную зону.

В случае, если КНР в дополнение к ранее полученным комплексам С‑400 закупит недавно принятые на вооружение в России ракеты 40 Н6 дальностью 380 км, у КНР появится возможность контроля воздушного пространства острова.

На протяжении предшествующих лет США и Тайванем активно обсуждалась возможность закупки Тайбэем новых истребителей F‑35B с укороченным взлетом и вертикальной посадкой. Такие самолеты могли бы базироваться в скальных укрытиях на восточном побережье острова, действовать с небольших площадок, а их пониженная радиолокационная заметность давала бы шанс на выживание в зоне поражения многочисленных китайских тяжелых ЗРК.

Сделка по F‑35 не состоялась, и, несмотря на то, что ее срыв часто объясняют нежеланием провоцировать КНР, истинные причины, похоже, куда более неприятны для Вашингтона и Тайбэя. Тайваньцы испытывали сомнения по поводу расходования средств на баснословно дорогую и все еще «сырую» машину пятого поколения. C другой стороны, в Вашингтоне не слишком-то верят в способность тайваньской госбезопасности уберечь секреты новейшей машины от вездесущей китайской разведки.

Соглашение по поставкам 66 F‑16 на остров, таким образом, само по себе не меняет кардинальным образом баланс сил. По своим военным последствиям эта поставка, вероятно, менее значима, чем модернизация 142 старых самолетов, уже эксплуатируемых тайваньскими ВВС. Однако политические последствия этого шага будут весьма серьезны, поскольку рассматривать его следует в контексте прочих действий Соединенных Штатов на тайваньском направлении.

Использование тайваньского фактора для давления на Пекин – старая идея нынешнего помощника президента США по национальной безопасности Джона Болтона. Еще в январе 2016 года он опубликовал в The Wall Street Journal статью «США должны разыграть тайваньскую карту против Китая», где предложил усилить поддержку острова и активизировать связи с ним в целях сдерживания КНР в Азии.
Следует отметить, что линию на постепенную активизацию военно-технического сотрудничества с Тайванем американцы начали проводить еще с 2000‑х. Но администрации Буша-младшего и Обамы были склонны придерживаться в этой политике поэтапного подхода, избегая резкого, потенциально непредсказуемого обострения ситуации вокруг острова.

Болтон, предлагавший сделать ставку именно на подобную эскалацию, в 2016 году был частным лицом, а его точку зрения негативно восприняли и многие американские специалисты, и сами тайваньцы, которым не слишком хотелось быть разменной картой в чужой игре. Представители разных тайваньских политических партий едины в своем понимании того факта, что США далеко, а Народно-освободительная армия – на другом берегу пролива, поэтому с огнем лучше не играть.

С победой Трампа ситуация изменилась. Трамп считает Болтона авторитетом в вопросах внешней политики и еще на этапе предвыборной кампании грозился сделать сдерживание Китая приоритетом своей политики. Уже будучи избранным главой государства, но еще не приступив к исполнению обязанностей, Трамп провел телефонные переговоры с президентом Тайваня Цай Инвэнь (последний раз подобное происходило при Джимми Картере) и сделал ряд скандальных заявлений о готовности по-новому взглянуть на проблему суверенитета острова.

В последующем американская риторика по тайваньскому вопросу приутихла. На первый план вышла ядерная проблема КНДР, где сотрудничество с Китаем было необходимо для любого движения вперед. Тайваньский вопрос ушел на второй план до начала 2018 года, когда Трамп, добившись стабилизации ситуации вокруг Кореи, развернул наступление на КНР.

В течение года конгрессом были приняты законы об активизации обменов визитами официальных лиц между США и Тайванем (Taiwan Travel Act), а также об активизации военных контактов и сотрудничества с островом (соответствующая норма была внесена в закон о бюджете Пентагона на 2019-й финансовый год). На Тайване состоялось открытие нового здания Американского института – органа, выполняющего функции диппредставительства Соединенных Штатов, которому постепенно придают атрибуты полноценного посольства.

Одним из этих атрибутов в недалеком будущем может стать охрана из морских пехотинцев США, что станет тщательно продуманным, изощренным оскорблением Пекина. По сути, учитывая непризнание Вашингтоном суверенитета Тайваня, речь будет идти о размещении американского военного контингента на территории КНР вопреки возражениям правительства КНР.

В сфере военно-технического сотрудничества между США и Тайванем происходит процесс так называемой «нормализации», т. е. осуществления продаж оружия в рамках стандартных процедур, которые применяются Вашингтоном в отношении других традиционных партнеров в сфере ВТС. О приверженности «нормализации» минувшей осенью прямо заявил помощник министра обороны США по Азиатско-Тихоокеанскому региону Рэндалл Шривер.

Подобный шаг означает прямое разрушение одного из фундаментальных документов, лежащих в основе современных отношений Пекина и Вашингтона, – Третьего американо-китайского коммюнике 1982 года, в котором США обещали постепенно сокращать масштабы поставок оружия Тайваню как в качественном, так и в количественном отношении.

В прошлом Соединенные Штаты избегали слишком явного нарушения этой нормы, реализуя тайваньские заявки на поставки новых вооружений частично, а также выбирая для их одобрения удобные моменты, когда негативная реакция КНР была менее вероятной. По возможности использовались такие формы сотрудничества, как модернизация тайваньских систем вооружений и помощь в создании собственного производства, что, как предполагалось, должно было вызвать меньшее раздражение Пекина.

В рамках «нормализации» эти условности отброшены, и в прошлом году в рутинном порядке уже были одобрены первые относительно небольшие (сотни миллионов долларов) контракты. Одновременно обозначилась и тенденция к резкому росту количественных показателей сотрудничества, что проявится в крупных поставках новых самолетов. Активизируются обмены военными делегациями, Тайбэю оказывается значительная помощь в обучении военных кадров, а американский флот наращивает активность вокруг острова, включая проходы через Тайваньский пролив.

Тайвань – болевая точка китайской политики, это один из вопросов, по которому Пекин, по сути, не может позволить себе идти ни на какие значимые уступки. Американцы намерены использовать эту слабость.

На протяжении длительного времени китайская стратегия присоединения Тайваня стояла на двух столпах. Первым из них было удержание острова от любых реальных шагов в направлении объявления независимости (т. е. смены вывески с «Китайской Республики» на не имеющую отношения к Китаю «Республику Тайвань») при помощи прямой и явной угрозы войны. Вторым столпом была постепенная экономическая интеграция, которая должна была в перспективе превратить воссоединение острова и материка в рамках концепции «одна страна – две системы» в естественный шаг.

Никакие американские военные поставки не могут устранить подавляющего превосходства китайской армии над тайваньской. Но они меняют политический климат вокруг острова и требуют от КНР ответа. Главная проблема Пекина – созданные им военные и экономические инструменты так и не трансформировались в реальные рычаги влияния на тайваньскую политику. Китай не успешен в работе с тайваньским гражданским обществом, не смог создать собственный привлекательный образ в глазах тайваньцев и имеет мало друзей в политической элите острова. Эффективные рычаги влияния сохраняют США, и они намерены использовать остров и его население как разменную карту в своих комбинациях против КНР, например, провоцируя Пекин на заведомо проигрышные, хотя и вынужденные шаги в военной сфере в то время и в тех условиях, когда США будут готовы дать на них ответ.