29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Статья
  3. Квантунская трудармия: как побежденные японцы создавали колхозы на Сахалине и строили БАМ
Military Вторая мировая война СССР Япония

Квантунская трудармия: как побежденные японцы создавали колхозы на Сахалине и строили БАМ

9 августа 1945 года началась молниеносная Советско-японская война. Боевые действия велись в Маньчжурии, Северной Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах. Через пять дней император Хирохито издал рескрипт о капитуляции Японии, и 16 августа командующий Квантунской армии генерал Ямада Отодзо приказал войскам прекратить огонь.

Советские бойцы и офицеры беседуют с пленными японскими солдатами. Маньчжурия, Китай, 1945 г.

©Vostock Photo Archive

Наследующий день микадо издал новый рескрипт – «К матросам и солдатам». В нем он призвал вооруженные силы прекратить сопротивление и сложить оружие. Несмотря на это, отдельные японские части продолжали сопротивление до 5 сентября, то есть уже после того, как 2 сентября на борту американского линкора «Миссури» был подписан акт о капитуляции Японии.

Послевоенный призыв

В России официальной датой окончания Советско-японской войны считается 3 сентября. Безвозвратные потери сторон были незначительными (у Красной Армии – 12 031 человек, у японской – до 84 000). Зато число японских военнопленных оказалось огромным. По официальным данным Главного управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР, советские войска взяли в плен 639 776 солдат и офицеров японской императорской армии и военнослужащих марионеточных государств – Маньчжоу-Го и Мэнцзян. Японцев среди них было около 609,5 тыс. человек (в том числе 163 генерала и 26 573 офицера). Только на Южном Сахалине и Курильских островах были разоружены 68 456 японских солдат и офицеров. Из числа сдавшихся 64 888 раненых и больных были освобождены еще в Маньчжурии, 12 318 – переданы Монголии, 15 986 – умерли до вывоза в СССР.

Японские солдаты складывают оружие перед советскими офицерами во время освобождения Маньчжурии от японской оккупации, 1945 г.

Yevgeny Khaldei/AFP/East News

Пленных сначала отправляли в транзитный лагерь в Дайрене (ныне Далянь), затем перевозили в Приморье. Оттуда японцев распределяли по лагерям, которые строились почти в трех десятках регионов – от Подмосковья до Казахстана, Узбекистана и Колымы. В лагерях Приморского края содержались около 75 тыс. японских военнопленных, в Хабаровском крае – 65 тыс., в Иркутской области – до 200 тыс., Читинской – 40 тыс., в Красноярском крае, Казахстане и Узбекистане – по 20 тыс., в Алтайском крае – 14 тыс.

С юридической точки зрения перемещение военнопленных на территорию СССР, содержание их там в лагерях и использование в качестве рабочей силы явилось нарушением Потсдамской декларации от 26 июля 1945 года, подписанной представителями США, Великобритании и Китая, к которой 8 августа присоединился и СССР. Пункт 9 гласил: «Личному составу японских вооруженных сил после разоружения будет разрешено вернуться к своим очагам и предоставлена возможность вести мирную трудовую жизнь».

Вероятно, первоначально Москва собиралась выполнить этот пункт. В телеграмме, направленной главнокомандующему советскими войсками на Дальнем Востоке маршалу А.М. Василевскому, подписанной Л.П. Берией, Н.А. Булганиным и начальником Генерального штаба А.И. Антоновым, говорилось: «Военнопленные японо-маньчжурской армии на территорию СССР вывозиться не будут. Лагеря военнопленных необходимо организовать по возможности в местах разоружения японских войск, выделив для их охраны и конвоирования военнопленных необходимое количество войск».

Однако 23 августа выходит постановление Государственного комитета обороны «О приеме, размещении и трудовом использовании военнопленных японской армии». Согласно этому документу, в СССР планировалось вывезти до 520 тыс. военнопленных. В соответствии с решением ГКО, ставилась задача сформировать и отправить на советскую территорию 520 батальонов по 1000 человек в каждом. Несомненно, причиной был острый дефицит рабочей силы в послевоенном СССР, в том числе в районах Сибири и Дальнего Востока.

К слову сказать, аналогичной политики придерживался гоминьдановский Китай, где японские военнопленные содержались до 1947 года. Союзники же СССР по антигитлеровской коалиции освободили японцев почти сразу после их разоружения. Не исключено, что это было вызвано экономическими причинами. Перевозка пленных через Тихий океан, а потом обратно была бы слишком дорогостоящим предприятием. К тому же попытка американцев во время войны использовать в сельском хозяйстве военнопленных японцев успехом не увенчалась. Издержки фермеров на содержание японской рабсилы намного превышали доходы.

Учет и контроль

Лагеря японских военнопленных в СССР были организованы следующим образом. После трехнедельного карантина проводились учет и проверка прибывших. Цель – не только выявить военных преступников, сотрудников японской разведки, жандармов и лиц, служивших в карательных и специальных (бактериологических) отрядах, но и лиц, готовых сотрудничать с органами НКВД. При проверке военнопленного подробно допрашивали, заводили на каждого анкету установленной формы и учетную карточку, в которую заносилась основная информация.

Лагерь японских военнопленных, 1945 г.

Vostock Photo Archive

Требования к оборудованию лагерей и зон для военнопленных были определены инструкциями НКВД СССР. Каждый лагерь строился в форме прямоугольника или квадрата и обносился тесовым забором высотой 2,5 метра. Поверх забора по всему периметру натягивалась колючая проволока в несколько рядов. Изнутри и снаружи на расстоянии пяти метров от забора находились предупредительные зоны из колючей проволоки в семь рядов. По углам возводились наблюдательные вышки, оборудованные телефонами для прямой связи с проходной и штабом. Забор также оборудовался сигнализацией и освещался. Помещения для военнопленных и большая часть построек (амбулатория, баня, прачечная, пекарня, магазин, мастерские и другие хозяйственные постройки) находились внутри лагерной зоны. Администрация лагеря и казармы для солдат охраны находились за охраняемым периметром.

Строительство японскими военнопленными моста в Иркутской области

Vostock Photo Archive

Дисциплина в лагерях поддерживалась силами японских офицеров. На работу колонны выходили самостоятельно или в сопровождении одного-двух советских солдат. Случаи побега были редкими (куда убежишь из Сибири – вплавь до родины не добраться). Японцев использовали как для разработки сырьевых запасов (добычи угля, руд, заготовки леса), так и на строительстве железнодорожных и шоссейных дорог, жилых домов и других сооружений. Кстати, именно они в конце 1940-х прокладывали некоторые участки БАМа и строили порт Находка. Есть любопытная статистика по регионам. В частности, показателен удельный вес японских военнопленных в балансе рабочей силы Красноярского края (данные за 1947 год). На промышленных предприятиях Красноярска их доля достигала 24–47%, в тресте «Дорстрой» Красноярской железной дороги – 71,9%.

Одним из важнейших направлений работы Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД/МВД СССР в лагерях была организация политической работы и подготовка «антифашистского актива», создание «демократических кружков», «демократических комитетов» и др. Их целью являлись «перевоспитание» и «идеологическая перековка» бывших японских солдат и офицеров в духе антифашизма и антимилитаризма, пропаганда идеалов социализма и преимуществ советского строя.

Контрразведка вела активный розыск военных преступников. К 22 марта 1949 года было выявлено 8512 таких лиц. Они предстали перед судом, большинству вынесены обвинительные приговоры. Во второй половине 1990-х часть осужденных реабилитировали. Некоторые военнопленные были осуждены за преступления, совершенные уже в период нахождения в лагерях.

Наибольшую известность получил Хабаровский судебный процесс, на котором с 25 по 30 декабря 1949 года Военный трибунал Приморского военного округа рассматривал дело 12 бывших военнослужащих японской армии, которым было предъявлено обвинение в разработке и применении бактериологического оружия в годы Второй мировой войны, а также проведении бесчеловечных медицинских опытов над людьми, в ходе которых «подопытные» неминуемо погибали. Обвиняемые были приговорены к тюремному заключению на срок от двух до 25 лет.

Репатриация японцев на родину началась в конце 1946 года и завершилась 22 апреля 1950-го. После этой даты на территории СССР оставались только 1487 бывших военнослужащих Японии, подозреваемых или осужденных за военные преступления. В декабре 1956-го и они были освобождены по амнистии. В советском плену умерло 61 855 японцев, репатриировано на родину до 1956 года – 608 607. Причем кое-то из военнопленных пожелал остаться в Стране Советов.

Репатриированные японские солдаты, возвращающиеся из Сибири. Майдзуру, префектура Киото, Япония, 1946 г.

Wikimedia Commons

Социализм с японским лицом

Кроме военнопленных на территории СССР оказались и японские гражданские лица, в основном проживавшие на Южном Сахалине и Курильских островах. Уместно напомнить, что в 1905 году по итогам Русско-японской войны часть Сахалина к югу от 50º широты вошла в состав Японии под названием префектура Карафуто. За сорок лет японское правительство многое сделало для освоения и колонизации края. На остров переселились десятки тысяч японцев. Если в 1907 году население Карафуто составляло 48 тыс. человек, то в 1925-м – более 200 тыс., а к 1941 году превысило 400 тыс.

По советским данным, в конце 1945 года в бывшей префектуре оставались 274 586 мирных жителей японской национальности, 65 тыс. китайцев и корейцев. Русское население там составляло менее ста человек, в основном это были те, кто бежал после Гражданской войны от советской власти. Но именно из этих кадров на первом этапе создавалась местная администрация.

После входа советских войск практически все местное население под влиянием японской пропаганды бежало в леса, однако уже к началу сентября почти все вернулись в места проживания. Кое-кто остался – в лесах Южного Сахалина японским командованием были подготовлены тайные склады продовольствия и оружия, чтобы развернуть партизанское движение в случае войны. Однако ничего из этой затеи не получилось. Все ограничилось организацией диверсионного отряда «Боетай» численностью менее ста человек. Единственной его заметной акцией стал поджог домов в городе Сисука (ныне Поронайск) и убийство в октябре 1945-го офицера контрразведки «Смерш». К началу 1946 года всех диверсантов обезвредили.

27 августа 1945 года была создана советская военная администрация для управления южной частью острова, а 23 сентября образовано гражданское управление Южного Сахалина при Военном совете 2-го Дальневосточного фронта. Этому органу и доверили управлять территорией в переходный период. В первую очередь была проведена денежная реформа – пять иен меняли на один рубль. 2 февраля 1946-го вышло постановление правительства СССР об образовании на территории Южного Сахалина и Курильских островов Южно-Сахалинской области с центром в городе Тойохара (позднее переименован в Южно-Сахалинск). Новый регион сначала вошел в состав Хабаровского края РСФСР. Однако 2 января 1947 года указом Президиума Верховного Совета СССР Южно-Сахалинскую область объединили с Сахалинской областью, существовавшей на севере острова.

Японские военнопленные во время работ на строительстве разрушенного советского народного хозяйства, 1945 г.

Vostock Photo Archive

Японцы поразительно быстро интегрировались в реалии советской жизни – как экономически, так и политически. 1 мая 1946 года подданные микадо массовыми демонстрациями, с портретами Ленина и Сталина, отмечали Праздник весны и труда. Причем нельзя было назвать массовкой тех, кто нес в колоннах транспаранты и лозунги на двух языках, ораторов, выступавших с пламенными речами с трибун.

На Южном Сахалине торжествовал социализм – работали 24 японских колхоза, 5 пионерских лагерей, предприятия были объединены в государственные тресты. С 1 марта 1946 года в новой Южно-Сахалинской области официально ввели советское трудовое законодательство. На японских и корейских рабочих и служащих новой области распространялись льготы, предусмотренные для советских граждан, работающих в районах Крайнего Севера. Нововведения были разительным контрастом с жизнью полуфеодальной Японии, где рабочий день длился 11–16 часов, а труд женщин оплачивался вдвое меньше, чем труд мужчин.

Однако вскоре Москва приняла решение, несмотря на протесты сахалинских властей, ценивших трудовой вклад японской диаспоры, да и многих японцев, желавших получить советское гражданство, репатриировать всех на историческую родину. За это выступали и США. Американские оккупационные власти были обеспокоены распространением коммунистических идей среди японцев и не желали видеть пример «японского социализма» на соседнем Сахалине. Основания для беспокойства у Вашингтона были весомые: на первых послевоенных парламентских выборах в Японии коммунисты, бывшие ранее вне закона, получили 10% голосов.

Массовая репатриация началась весной 1947 года. Выезд японцев происходил из порта Холмск. Сюда раз в два дня приходили два парохода, каждый из которых брал на борт до полутора тысяч пассажиров. Им разрешалось брать с собой: до 100 кг личных вещей на главу семьи и по 50 кг на каждого члена семьи, до 1 тыс. иен наличными, финансовые документы, подлежащие оплате в Японии. В порту Саппоро на острове Хоккайдо репатрианты проходили через американский приемный пункт. К 1949 году с территорий, ставших по итогам Второй мировой войны советскими, было вывезено 272 335 человек. На Сахалине остались 2682 японца, которым удалось получить советское гражданство.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «Профиль».

Реклама
Реклама
Реклама