Тварь дрожащая право имеет

В отличие от шимпанзе, орангутанги — индивидуалисты. К тому же они много двигаются: в девственных лесах Борнео и Суматры, откуда они родом, орангутанги, раскачиваясь, перепрыгивают с одного дерева на другое.

В вольере зоопарка Буэнос-Айреса есть только одно дерево для «активного отдыха», торчащее из земли как виселица, — ствол и две ветви. На разветвлении Сандра устроила себе из листьев и веток гнездо, в котором проводит большую часть дня. Она практически не двигается и набрала десять килограммов лишнего веса. Ее врач — точнее, ветеринар — прописал строгую диету: «коктейль» из йогурта, желатина, фруктов, овощей и разных зерновых. Но стоит ей сменить образ жизни, и состояние сразу улучшится, считает доктор. А еще у Сандры есть адвокат, который подал иск о защите ее интересов и отстаивает право самки орангутанга на лучшую жизнь.

Шансы, что все получится, неплохие: еще в декабре суд в Буэнос-Айресе принял решение, согласно которому Сандра — это «субъект, обладающий определенными правами». Правда, соответствующие права не получили точного определения.

«Достойные условия жизни в любом случае входят в их число», — говорит адвокат Пабло Буомпадре. Уже год от имени аргентинской организации по защите животных Afada он добивается в суде освобождения Сандры из зоопарка. Декабрьское решение стало триумфальной развязкой правовой баталии, суть которой сводится к основополагающему вопросу этики: какими правами обладают животные?

«Впервые в мире животные рассматриваются не как вещи. Это революционный прорыв», — говорит Буомпадре. Мышление и действия Сандры скорее напоминают человеческие, заявил адвокат в суде: «В когнитивном и генетическом отношении человекообразные обезьяны близки к нам, как ни один другой представитель животного мира». Иными словами, Сандра чувствует, как человек, страдает, как человек. И если бы она жила одна, то была бы счастливей.

Буомпадре живет в 600 км от своей клиентки в провинции Корриентес. Обычно он специализируется на уголовном праве, семейных спорах и других вполне человеческих конфликтах. Но еще подростком он спасал котят, которых несли топить, и подбирал выброшенных хозяевами собак. Он вегетарианец, и его самое большое желание — закрыть все скотобойни. И еще: «То, как мы обращаемся с нашими коровами, это ужасно». Решение по иску о правах орангутанга Буомпадре называет прецедентным.

Сандра родилась в 1986 году в зоопарке города Росток в Германии. Она представляет собой помесь борнейского и суматранского орангутангов. В 1994 году ее привезли в Буэнос-Айрес. Сначала она содержалась вместе с другим орангутангом, и в 1999 году произвела на свет детеныша, который позднее был передан в другой зоопарк. Сандра осталась в своем тесном вольере. Другой жизни она не знает.

Но орангутангу, аргументирует адвокат, не место за решеткой. Год назад Буомпадре обратился с иском в суд, потребовав распространить на Сандру положения о неприкосновенности личности «Хабеас корпус», изначально призванный оградить человека от произвольного заключения. С тех пор адвокату оказывают поддержку организации по защите животных во всем мире.

Сегодня в мире насчитывается уже несколько попыток признать животных субъектами человеческого права. Так, в Нью-Йорке один адвокат (безрезультатно) требовал распространить принцип неприкосновенности личности на шимпанзе Томми. Судья обосновал отказ в удовлетворении иска тем, что шимпанзе не имеет никаких общественных обязательств и потому не может быть привлечен к правовой ответственности за свои поступки.

Иск о правах Сандры в первой инстанции тоже был отклонен. Но Буомпадре подал апелляцию, благодаря чему вопрос попал на рассмотрение уже к другим судьям. Последние не стали вносить ясность в то, могут ли на животных распространяться положения о неприкосновенности личности, говорит Буомпадре, «но они признали Сандру субьектом, отличным от человека. Тем самым Аргентина внесла свой вклад в мировую историю права». Теперь в его стране у животных есть право на опекуна, учитывающего их потребности.

Не исключено, что высшая инстанция отменит такое решение, если зоопарк попытается его опротестовать. Но администрация зоопарка уже сигнализировала, что в будущем намерена выставлять напоказ только представителей местной фауны. Так что дело Сандры не останется без последствий не только для орангутангов, но и для всего животного мира.

«Сама Сандра никогда не будет жить на воле — там она просто не выживет, — говорит Буомпадре. — Бедняжка не умеет самостоятельно добывать пищу». Вместе с организацией Afada он связался с вольерами в Бразилии, где Сандра сможет вести более подобающий ее виду образ жизни, нежели в Буэнос-Айресе. Правда, еще предстоит выяснить, не окажется ли переселение слишком сильным стрессом для орангутанга. Для защитников животных не секрет: некоторые обезьяны переносят переезды так же тяжело, как пожилые люди.

Перевод: Владимир Широков