Однако в последние дни журналисты и политологи наперебой говорят о масштабном политическом реванше экс-президента и его сторонников. Снова обсуждается тема возвращения Саакашвили в грузинскую политику. Причиной тому итоги голосования на президентских выборах. Первый тур, состоявшийся 28 октября, не определил победителя. Кандидат от «Единого национального движения» Григол Вашадзе (в период президентства Саакашвили он занимал посты министра культуры и спорта, а затем главы МИД) с 37,7% занял второе место. Но своему главному оппоненту – протеже Иванишвили Саломе Зурабишвили – он уступил менее процента. При этом пришедший третьим Давид Бакрадзе (в прошлом министр иностранных дел и спикер национального парламента) получил 10,97%. И он уже призвал своих сторонников отдать голоса во втором туре за Вашадзе. Пик карьеры Бакрадзе пришелся на период президентства Саакашвили. Ранее он также входил в «Единое национальное движение», но затем вместе с некоторыми соратниками экс-президента покинул его и создал отдельную структуру – «Европейская Грузия». Выбирая между ЕНД и правящей «Грузинской мечтой», Бакрадзе предпочел прежних друзей и соратников. Получается, что в совокупности результат оппонентов Иванишвили приближается к 49%.

По словам грузинского политолога (в 2008 году он занимал пост министра образования и науки) Гии Нодия, итоги голосования показали: «власть можно победить путем выборов». Не споря по существу с тезисом эксперта, следует добавить к его оценке один принципиально важный момент. «Грузинская мечта», имея впереди второй тур, еще не проиграла окончательно. Но она уже не смогла обеспечить себе легкую победу. При том, что начиная с парламентской кампании 2012 года «мечтатели» никому не проигрывали. В 2013 м они выиграли президентские выборы, а через три года получили конституционное большинство в национальном парламенте. Это позволило им принять два раунда поправок к Основному закону страны фактически без согласования с оппозицией. В 2017 м «Грузинская мечта» без особых усилий выиграла местные выборы. Мэром Тбилиси уже после первого тура стал известный футболист, один из представителей партийного истеблишмента Каха Каладзе. К слову, нынешний главный возмутитель спокойствия Григол Вашадзе в прошлом году участвовал в выборах мэра второго по величине города Грузии Кутаиси, прошел во второй тур, но затем де-факто прекратил кампанию, заявив о фальсификациях и использовании властями административного ресурса для поддержки своего кандидата. Как бы то ни было, в 2017 году Кутаиси возглавил кандидат от «Грузинской мечты» Георгий Чигвария.

Нынешней ситуации дополнительной остроты добавляет то, что перед вторым туром сильные позиции имеют не просто критики действующей власти, а политики, поддерживающие ее многолетнего и последовательного противника. Не оппонента, а именно противника! Они не забыли период «коабитации» 2012–2013 годов, наступивший после того, как «Единое национальное движение» проиграло на выборах в парламент «Грузинской мечте». Де-факто это был переход от президентской к парламентской модели. Тогда вместо обычной для демократических стран передачи власти от одной политической силы к другой команда Иванишвили провела «зачистку» органов управления от сторонников ЕНД, а также начала уголовное преследование ключевых фигур в этой партии. В результате за решеткой оказались Вано Мерабишвили (занимал в разное время посты премьер-министра и главы МВД) и Бачо Ахалая (экс-министр внутренних дел и обороны), а Михаил Саакашвили был вынужден стать политэмигрантом. В канун нынешних президентских выборов экс-президент стал фигурантом очередного уголовного дела, уже пятого по счету. Ранее он получил два заочных приговора к трем и шести годам тюремного заключения соответственно. Не надо быть Кассандрой от политологии, чтобы предположить, что в случае возвращения во власть сторонники Саакашвили нанесут ответный удар по позициям команды Иванишвили. К тому же в этом деле велика роль личного фактора. Лидер «Грузинской мечты» прекрасно помнит все административные ухищрения Саакашвили, который пытался не допустить его до участия в парламентских выборах шестилетней давности.

Но насколько оправданны прогнозы о неизбежности политического фиаско Иванишвили и успехе его оппонентов? Не менее важен вопрос о причинах неудачи «Грузинской мечты». Ведь, как бы ни сложилась дальше судьба Саломе Зурабишвили и «мечтателей» в целом, 28 октября они получили серьезное предупреждение. Строить политику, как раньше, у них не получится. Очевидно, нужны экстраординарные шаги. Мэр Тбилиси Каха Каладзе уже заявил о необходимости скорейшего «пробуждения».

Особенности национального президентства

Ответ на эти вопросы следовало бы начать с объяснения того, какое значение имеют президентские выборы для грузинской политической системы. На первый взгляд их значение невелико. Грузия начиная с 2012 го – парламентская республика. По иронии судьбы это стало результатом инициативы Михаила Саакашвили. Не имея возможности для выдвижения на третий президентский срок, он изменил конституцию. Одержи его партия победу на парламентских выборах в 2012 году, он стал бы премьер-министром. И очень возможно, что продолжил бы укрепление режима личной власти, что он успешно делал в течение девяти предыдущих лет. Однако бенефициаром новой системы оказался не Саакашвили, а его оппонент Бидзина Иванишвили. Именно он стал первым премьером в парламентской республике, а затем, отойдя от официальных должностей, превратился в «грузинского Дэн Сяопина» разве что без реформаторского пыла, присущего выдающемуся китайскому государственному деятелю.

В 2013 м ставленник Иванишвили не слишком известный широкой публике Георгий Маргвелашвили победил на выборах главы государства. Впоследствии его пути с правящей партией разошлись, страна получила президента-оппозиционера. Маргвелашвили, например, выступил против принятия поправок к конституции, предложенных «мечтателями» в 2017 году. Однако его вето было без особого труда преодолено парламентом, в котором конституционное большинство было у сторонников Иванишвили. Глава государства оппонировал правительству, но реально поменять что-то в системе управления и принятия решений не мог. Для оппозиционеров из ЕНД, а затем и «Европейской Грузии» он оставался чужаком, протеже Иванишвили, а для самого Бидзины Григорьевича – главным разочарованием. Думается, что поведение Маргвелашвили было одной из причин внесения поправок в конституцию, дополнительно урезавших и без того незначительные президентские полномочия. Так, начиная с 2023 го, всенародного избрания главы государства не будет. Его станет выбирать специальная коллегия выборщиков из 300 человек (депутаты национального парламента, высшего представительного органа власти Аджарской автономии, парламента «Абхазии в изгнании», а также представители муниципалитетов).

Разочарование в своем ставленнике повлияло и на решение Иванишвили поддержать «независимого кандидата» на президентских выборах. После того как Саломе Зурабишвили, гражданку Франции и карьерного дипломата, за плечами которой был и опыт работы послом Пятой республики в Тбилиси, пригласили на историческую родину возглавить МИД, за ней не числились значительные успехи на ниве грузинской политики. В должности министра она проработала всего год, а перейдя в оппозицию, затерялась среди ее многочисленных лидеров. В 2010 м она даже заявляла о своем уходе из политической игры. Решение Иванишвили поддержать «независимого кандидата» было неоднозначно воспринято как его соратниками, так и избирателями. В укор Зурабишвили ставили и плохое владение грузинским языком, и французское происхождение, и отсутствие самостоятельности, и полную подконтрольность лидеру «Грузинской мечты».

«Мечта»: конец или перезагрузка?

Впрочем, было бы неверно видеть неприятные для властей результаты первого тура выборов исключительно в ошибочной кадровой политике Иванишвили. Первые тревожные звонки для «мечтателей» раздались еще в мае. Сначала политсовет правящей партии утвердил кандидатуру Бидзины Иванишвили на пост председателя этого объединения. Его «возвращение» в игру стало сигналом: «в верхах» не все благополучно. Вскоре после этого в Тбилиси прошли массовые протесты с требованием отставки главы правительства, министра внутренних дел и даже досрочных парламентских выборов. Поводом для выхода на улицу значительного числа людей (прежде всего молодежи) стали жесткие действия полиции во время спецоперации в ночных клубах. В июне в Грузии состоялись самые мощные манифестации с момента прихода к власти нынешней правящей партии. На этот раз поводом для них стала работа правоохранительной и судебной системы страны. Конфликт возник из-за нарушений при расследовании дела о гибели двух старшеклассников во время драки. Грузинский публицист Дмитрий Мониава назвал тогдашние выступления «революцией слез», поскольку лидером протеста стал отец одного из погибших школьников Заза Саралидзе. И хотя отставка премьера Георгия Квирикашвили обсуждалась в рядах «Грузинской мечты» задолго до протестных акций, очевидно, что они ускорили принятие этого решения. Власть показала, что она не так сильна, как хотелось бы.

Не добавили популярности властям, мягко говоря, и предвыборные скандалы. Так, телекомпания «Рустави 2» 14 октября распространила аудиозапись разговора между арестованным высокопоставленным прокурорским работником Мирзой Субелиани и его посетителями в тюрьме. Фигуранты этой истории обсуждали «улаживание» и фабрикацию резонансных уголовных дел, а также давление на свидетелей. Напомним, что в 2012 году в канун парламентской кампании, ставшей «началом конца» для тогда еще президента Саакашвили, именно «тюремный скандал» стал одной из причин его поражения. В сентябре на глазах избирателей развернулась еще одна неприятная для властей история: выяснилось, что чиновники давили на телевизионный канал «Иберия», арестовав счета его спонсора – табачной компании «Омега».

Добавим к этому сложную социально-экономическую ситуацию, нереализованные обещания, на которые в свое время так щедр был лидер «мечтателей», и получим массовую фрустрацию, разочарование и неверие никому из политиков. Важным индикатором стала низкая явка на выборах – 46,74%, что ниже отметки 2016 года (на выборах в парламент она составила 51,63%). Думается, социологи еще ответят на вопрос о причинах всплеска популярности кандидатов от ЕНД и «Европейской Грузии». Но, скорее всего, это голосование «от противного», то есть не собственно за сторонников Саакашвили, а против действующей власти было важным мотивом. Ресурс ожиданий исчерпан. Властям помимо критики экс-президента, его «мрачных времен» и обещаний «светлого будущего» надо предлагать что-то еще. И не просто предлагать, а делать какие-то реальные шаги.

В то же время было бы преждевременно петь реквием «Грузинской мечте». Во первых, главный политический старт в Грузии – не президентские, а парламентские выборы. До них еще два года. И даже в случае поражения Зурабишвили за сторонниками Иванишвили остается большинство в парламенте, контроль над правительством и основными муниципалитетами, включая столицу. Что может сделать тот же Вашадзе, займи он завтра кресло главы государства? У него не так много полномочий, но дьявол, как известно, кроется в деталях. Президент обладает правом помилования. Таким образом, он может вернуть в игру Вано Мерабишвили, Бачо Ахалая, а также простить Саакашвили его «прегрешения» перед судебными инстанциями. Это, конечно, не означает, что судебные органы, подконтрольные Иванишвили, станут сидеть сложа руки и не будут искать формальных зацепок для дополнительного «изучения обстоятельств дел». Но при таком сценарии внутриполитическая ситуация заметно обострится. Правда, в «кейсе Саакашвили» не все так просто, поскольку он утратил грузинское гражданство, обретя украинское. Понятное дело, соратники Иванишвили сделают все возможное, чтобы процесс восстановления экс-президента в правах гражданина стал невозможным.

В любом случае обострение внутренней борьбы – штука обоюдоострая. И бенефициаром здесь могут стать как власти, так и оппозиционеры. Но если «мечтатели» не извлекут уроков из итогов первого тура, то нынешняя неудача окажется лишь прологом к цепи будущих поражений. И, пожалуй, самым важным результатом президентской кампании стало то, что Грузия по-прежнему остается в рамках двухцветной политической картинки. Партий в кавказской республике великое множество, кандидатов, собравшихся побороться за пост главы государства, аж 25! Однако в реальности уже не первый год борьба идет между Иванишвили и Саакашвили. Грузинская политика изрядно поляризована, и все попытки найти «третий путь» (как это делает лидер Республиканской партии Давид Усупашвили или «лейборист» Шалва Нателашвили) из года в год проваливаются. И сегодня трудно сказать, как поведет себя избиратель, если его снова заставят выбирать фактически между экс-президентом и олигархом, ибо не Вашадзе или Зурабишвили, очевидно, окажутся главными фигурами в разворачивающейся игре. У команды Иванишвили есть возможности «поработать с явкой» и актуализировать угрозу «реванша» по образцу российской президентской кампании 1996 года, тогда как его оппоненты могут вспомнить славные «революционные традиции» времен свержения Эдуарда Шеварднадзе.