Международное сообщество на протяжении нескольких лет сталкивалось с массовыми беспорядками, революционными взрывами, терроризмом под флагом исламского радикализма. Правящие классы стран Северо-Запада пришли к выводу, что их процветание и благополучие поставлены под угрозу в результате международного заговора. Такая модель мировых событий сильно упрощает картину. Однако каждый по-своему попытался идентифицировать этого врага.

В российских условиях решение было принято достаточно просто. Мы возвратились к давно известному подходу: Россия подвергается англосаксонской агрессии в сфере экономической и идеологической, а также потенциальному военному давлению в виде гонки вооружений. Идеологема «осажденной крепости», «враждебного окружения» позволяет происками врага объяснять любые трудности и неудачи как во внутренней, так и во внешней политике. Одновременно США или, беря шире, НАТО, Запад являются настолько мощным противником, что российские граждане должны просто гордиться своей способностью противостоять им. Всё это позволило также возродить идеологию вооруженного сдерживания противника.

Вскоре сами США и Великобритания столкнулись с всплеском политического популизма. На гребне этой волны к власти пришел Дональд Трамп, а в Соединенном Королевстве на референдуме победили сторонники выхода страны из состава ЕС. И лучшим объяснением этих неожиданных и обескураживших многих событий стало утверждение: это российская пропаганда и российские хакеры коварно соблазнили местных избирателей. И в этих странах возвращение к вооруженному сдерживанию было сочтено наилучшим ответом.

Вся эта ситуация выглядит как смешная и абсурдная фантастика. Но в действительности ситуация чрезвычайно опасна.

26 января Дональд Трамп, выступая на Всемирном экономическом форуме в Давосе, четко определил стратегические цели своей политики. Наибольшую известность получила его фраза: «Америка прежде всего, но это не значит, что Америка должна пребывать в одиночестве». Трамп намерен возглавить «все цивилизованные страны» в битве с «хищническим поведением» в сфере международной экономики и торговли. И в то же время США стремятся «сделать мир более безопасным в противостоянии с терроризмом, странами-изгоями, с ревизионистскими державами». А также призывают союзников «инвестировать в свою оборону и выполнять свои финансовые (оборонные) обязательства».

Президент Трамп прямо назвал только две враждебные страны – Иран и Северную Корею. Но список «ревизионистских держав» и без того хорошо известен. В опубликованной в декабре 2017‑го Стратегии национальной безопасности США прямо сказано: «Китай и Россия бросают вызов американской власти, влиянию и интересам, они пытаются нанести ущерб американской безопасности и процветанию». При этом с точки зрения США именно КНР, а не Россия сегодня является наиболее опасным соперником.

Китайская экономика составляет около 20% мирового ВВП. Это немногим меньше, чем экономика США. В официальных документах администрации Трампа говорится, что Иран, Северная Корея, Россия, Китай представляют собой угрозу для международного порядка. Того самого порядка, который лондонский журнал Economist назвал «управляемым американским полицейским».

Очевидно, что Китай – поднимающаяся держава. КНР обладает высокой конкурентоспособностью в ключевых секторах. И эта конкуренция имеет отчетливый милитаристский аспект. Однако конкуренцию даже в экономической сфере президент Трамп расценивает как составную часть гибридной войны.

Положительное сальдо текущего баланса в торговле Китая с США представляется ему вызовом. Соответственно Вашингтон настойчиво грозит использовать протекционистские таможенные тарифы для ограничения притока китайского импорта на американский рынок.

Холодная война разворачивалась в первую очередь как борьба между США и СССР за контроль над Европой. Сегодня идет баталия за контроль над Азией. Администрация Обамы стремилась обеспечить достижение этой цели, заключив экономическое соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), куда Китай приглашен не был. Трамп прямо объявляет Китай соперником. Наращивание ежегодных расходов на оборону до невиданного уровня $800 млрд должно обеспечить Америке победу в новой гонке вооружений как над Россией, так и над Китаем.

Президент Трамп всегда ищет упрощенные решения и ответы на сложные политические и экономические вопросы. Аналогичный подход типичен также для политиков-популистов во многих других странах.

Китайская политика сегодня более сбалансирована, она демонстрирует осторожность и сдержанность. Но и председатель Си Цзиньпин, видимо, начинает терять терпение.

Начал карьеру в МГУ им. М. В. Ломоносова (1976–1991). В 1991–1992 гг. – экономический эксперт аппарата президента СССР. В 1992–1993 гг. – заместитель председателя Государственного комитета России по экономическому сотрудничеству с государствами–членами СНГ. В марте 1993‑го – январе 1994 г. – первый замминистра финансов России. В январе–октябре 1994 г. – и. о. министра финансов России. В 1995–1998 гг. – председатель Центрального банка Российской Федерации. В разные годы занимал руководящие посты в «Газпроме», «ЕЭС России», банке «Империал». Член Совета по внешней и оборонной политике (СВОП).

Какие сценарии развития глобального сообщества наций выглядят наиболее реалистичными сегодня?

Инерционный сценарий. Биполярный мир. Государства – члены ЕС и НАТО присоединяются к американской политике сдерживания Китая. Все они соглашаются использовать военную машину альянса для этого противостояния. Правительства стран Центральной и Восточной Европы (новые члены ЕС) уже сегодня охотнее поддерживают любую инициативу США, чем «старые члены ЕС». Особенно если она потенциально направлена против России.

В рамках данного сценария Москва заключает военный союз с Пекином. В итоге разворачивается полномасштабная вторая холодная война.

Такое развитие событий не отвечает национальным интересам России. Трансформация многополярного мира в биполярный мир, превращение нашей страны в «младшего брата» Китая – это наихудшее будущее для России.

Сценарий нейтрального развития. Стабилизация многополярного мира. Сбалансированное многополярное сообщество наций – это оптимальная цель, отвечающая национальным интересам России. Достичь ее не удалось после окончания Второй мировой войны. Было бы жаль вновь упустить эту возможность.

Россия может и должна соблюдать дистанцию и оставаться в стороне от новой биполярной конфронтации. Парадокс двусторонних отношений России с США заключается в том, что отсутствие интенсивных экономических связей позволяет нашей стране не зависеть от разворачивающегося глобального соперничества.

Главная задача – не позволить втянуть себя во вторую холодную войну. Экономический и военный потенциал нашей страны недостаточен для того, чтобы она могла играть роль самостоятельного глобального полюса. Сегодня Россия – это большое и могущественное государство, но не великая держава, как Китай и США. Однако имеющийся у Москвы ядерный арсенал достаточен для того, чтобы она могла нанести неприемлемый урон любому потенциальному агрессору. Этого вполне достаточно, чтобы проводить на международной арене умеренный мирный курс. Внешняя политика прежде всего должна служить обеспечению условий для внутреннего развития. Нам необходим тот мировой порядок, который гарантирует ускорение экономического роста.

Экономика России, несмотря на санкции, является составной частью экономики глобальной. ЕС остается нашим главным торгово-экономическим партнером. Это абсолютно не противоречит динамичному развитию экономических связей с КНР. Внешняя политика России призвана открывать новые возможности для сотрудничества в бизнесе. Главным препятствием для реализации такого курса остается политический и военный кризис и гражданская война в Восточной Украине. Жизненные национальные интересы России требуют его скорейшего преодоления на основе Минских соглашений.

В настоящий момент лидеры стран ЕС готовы к принятию на себя все большей ответственности за решение международных проблем в сферах экономической, социальной и военной. По сути, в Давосе канцлер ФРГ Ангела Меркель и президент Франции Эммануэль Макрон четко дали понять, что не разделяют взгляды Трампа на протекционизм. Стандарты свободной торговли, положенные в основу ЕС, являются сегодня и останутся завтра несущей конструкцией этого союза. Дискуссия в Давосе показала, что ЕС не готов во всем следовать в фарватере нынешней администрации США. Европейцы стремятся оценивать и краткосрочные, и долгосрочные последствия этого курса. «Протекционизм не является правильным ответом», – заявила Меркель.

Евросоюз недостаточно сплочен в своей внешней политике. Это проявляется в отношении к политике Восточного партнерства, миграционному вопросу и особенно в вопросе выстраивания диалога с Москвой. Поэтому ЕС также не суждено стать самостоятельным глобальным полюсом в сегодняшнем мире.

Не стоит питать иллюзий и относительно какого-либо крепкого союза между ЕС и Россией. Но общая заинтересованность в предотвращении новой холодной войны и в укреплении многосторонности при принятии основных решений на мировой арене существует объективно. Значит, есть и шанс не превратить Европу в поле нового военного противостояния, шанс вернуться к взаимовыгодному партнерству.