Честная бедность

Значительная часть территорий страны вползает в кризис постепенно. «Лично я замечаю некий «кризис» только посмотрев на ценники в магазинах на некоторые виды товаров, – говорит известный псковский блогер Дмитрий Ершов. – «За облака» в последние месяцы выросли цены на фрукты. Подорожало мясо и колбасы, но не так сильно, как яблоки и виноград, конечно. Выросла цена за проезд в городском транспорте. Хотя почему она растет – не понятно. Бензин-то, наоборот, дешевеет. В целом, это, наверное, все». То есть, жители Пскова не очень обращают внимание, что промышленное производство в области, согласно статистике, снизилось на 6%, но остро чувствуют падение реальных доходов – согласно той же статистике – на 1,3%.

Бедные регионы России кризис пригибает к земле – но разваливаться там особенно нечему. Типичный пример – наша «текстильная столица», Ивановская область, одна из самых бедных в стране. Как рассказал ивановский журналист, главный редактор портала ivanovolive.ru Михаил Мокрецов, особенностью Ивановской области является то, что она даже среди слабых регионов выделяется в худшую сторону. Главный хозяйствующий субъект в регионе – это бюджет. По большому счету, кризис не добавил чего-либо нового и сверхнегативного в экономику региона: все плохое, что могло произойти, уже давно произошло, а вступление в ВТО подвело подо всеми этими бедами жирную черту. Кризис затронул (затронет) не столько промышленность и торговлю, сколько бюджет. И это главная проблема региона. Идей нет, запас прочности и возможности исчерпаны. Стагнация по всем отраслям. В умах властной элиты по-прежнему (как восемь лет при бывшем губернаторе Михаиле Мене) живет мысль о некоем чудо-инвесторе. В цифрах все это пока выражается так: падение промышленного производства по итогам прошлого года – 2,8%, треть предприятий области убыточно, совокупный финансовый результат отрицательный – то есть убытки предприятий области больше, чем прибыль, – очень редкий для России феномен.

Вкус нефти

Тревожно выглядит ситуация в нефтегазовых регионах, которые почувствовали на себе падение цен на углеводороды. В Ямало-Ненецком округе промышленность в прошлом году упала на 2,5%, доходы населения – на 1,1%. В Ханты-Мансийском округе снижение промышленного производство достигло 1,3%. Местные эксперты сообщают тревожные обстоятельства, сопровождающие падение производства и позволяющие предвидеть, что к концу года кризис усугубится. Так, тюменский политтехнолог и писатель Алексей Кунгуров рассказывает: «В Тюменской области кризис еще, можно сказать, не начинался. Строительная сфера пока не посыпалась, но лишь по одной причине: компании завершают работы по старым проектам и подрядам. НОВЫХ – НЕТ. Либо объемы сокращены очень существенно. В нефтегазовой отрасли та же ситуация – большинство фирм завершают работу по старым контрактам и собираются переходить в режим анабиоза. В ХМАО «Роснефть» задерживают оплату по работам, выполненным полгода назад. На Ямале многих подрядчиков так же динамят, например, на "стройке века" – Ямал СПГ. Самое популярные слова сейчас – "оптимизация" и "сокращение". Пока что их деликатно используют в смысле "оптимизация расходов" и "сокращение издержек". Но все понимают, что сокращать будут людей».

Правда и в добывающих регионах ситуация разная. Сахалин, например, не почувствовал сокращения нефтяных цен, поскольку действующие на островном шельфе нефтегазовые проекты как раз начали выходить на высокий уровень добычи – в результате островной бюджет увеличился сразу в полтора раза.

Аналогичная ситуация в «редкоземельной» Чукотке. Как объяснил в своем отчете губернатор Чукотки Роман Копин, одно из главных достижений региона в прошлом году – выход золотодобывающей промышленности на новый уровень: при среднегодовой добыче золота в 24,4 тонны, в 2014 году объём добытого драгметалла достиг 32 тонн. По росту индекса промышленного производства Чукотка заняла 1-е место в России, валовой региональный продукт автономного округа вырос почти на 18%.

Сбои на конвейере

В тех регионах, которые активно привлекали иностранные инвестиции для создания проектов в перерабатывающей отрасли, падения производства пока не ощущается. В Калужской области промышленное производство выросло примерно на 3%, в Калининградской – почти на 9%. Однако там наблюдаются отдельные «инциденты», которые показывают, что заводы с иностранным капиталом чувствуют себя крайне не уверенно, готовы сворачивать производство и остановкам конвейера не стоит удивляться.

Как полагает руководитель Комитета по экономической и инвестиционной политики партии «Правое дело» Михаил Трушко, именно на регионы-лидеры в ближайшем будущем больше всего повлияет сокращение покупательной способности населения и соответственно падение спроса на импортозамещающую продукцию. Яркий пример того, по мнению Трушко, – Калужская область. Там и «Фольксваген», и ПСА (PSA Peugeot Citroën) периодически останавливают конвейеры, что сразу бьет по поставщикам.

Аналогичная ситуация складывается и в Калининградской области, где с использованием режима Особой экономической зоны (ОЭЗ) были созданы многочисленные импортозамещающие производства с преобладанием импортных сырья и комплектующих. Здесь после введения санкций компания Magna фактически приостановила свое участие в создании автокластера, а после ухода GM остановлена половина сборочных мощностей «Автотора» и сокращены 600 рабочих. За первые два месяца 2015 года производство в области легковых автомобилей сократилось на 58,7 %, а мотоциклов на 58,3%. В аналогичной ситуации, по словам Трушко, мясоперерабатывающая промышленность, использующая преимущественно импортное сырье. Нарастить собственное производство мяса в регионе в необходимых объемах не реально даже в среднесрочной перспективе, к тому же, это потребует серьезных капвложений».

Государевы деньги

Часто благополучие региона зависит от перенаправляемых из Москвы финансовых потоков. Именно поэтому самые высокие показатели роста реальных доходов населения в прошлом году были в республиках Северного Кавказа — Ингушетии, Чечне и Адыгее, хотя эти регионы (за исключением Адыгеи) не демонстрировали быстрого развития экономики. Таким образом, рост доходов часто не связан с производственными успехами: на Чукотке, несмотря на рост добычи золота, доходы были съедены инфляцией, Чукотка – самое дорогое место в стране.

Свои дотации получает и Дальний восток, именно поэтому здесь быстрее чем где бы то ни было растет производство, причем особенно быстро – просто головокружительными темпами – развивается дальневосточное сельское хозяйство, ведь именно аграрный сектор относится к числу наиболее датируемых и получающих государственные льготы.

Вообще, эксперты отмечают, что аграрные регионы чувствуют себя гораздо лучше. Член правления аудиторско-консалтинговой группы «Деловой профиль» (GGI) Армен Даниелян, предсказывает, что и 2015 год должен ознаменоваться высокими показателями в сельском хозяйстве, что будет способствовать развитию аграрных регионов.

«У бюджетников – очередная "оптимизация", – рассказывает Алексей Кунгуров из Тюмени, – сводится она к тому, что платить стали меньше. Опять же, по статистике, зарплата, если упала, то не сильно. Но это лишь потому, что персонал сокращают (пенсионеров метут без жалости), нагрузку на оставшихся увеличивают. Иной вариант – платным стало то, что раньше было бесплатным. Например, количество бесплатных хирургических операций сократилось. Бесплатно – только экстренные. Когда пациенты начинают возмущаться, им заявляют: нам ФОМС теперь лечение вашего геморроя не оплачивает, разбирайтесь с ним сами. Как шутит моя жена, бесплатно теперь с доктором можно только поговорить».

Аналитик инвестиционного холдинга «ФИНАМ» Антон Сороко утверждает, что рецессия в РФ в целом везде похожа, и в основном выражается в резком сокращении совокупного дохода населения, росте безработицы, а также в сокращении совокупной прибыли компаний, что, в свою очередь, больно бьет по региональному бюджету. Дальнейшее расширение (как это было в последние 5 лет) государственных расходов становится невозможным, и субъекты вступают в фазу «затягивания поясов», при которой происходит пересмотр бюджета, снижение инвестиций в долгосрочные инфраструктурные проекты, а также оптимизация доходной части бюджета.

Что дальше?

Оценивая ситуацию в разных частях страны, директор по региональным рейтингам и инфраструктурным проектам рейтингового агентства «Рус-Рейтинг» Антон Табах, отмечает, что в отличие от прошлого кризиса, который сильнее всего ударил по среднеразвитым промышленным регионам, сейчас под каток попали в первую очередь города-миллионники, «заточенные» под рынок услуг и растущее потребление. Сельскохозяйственные регионы, особенно на юге России, в наиболее выгодном положении. Промышленные регионы переживают кризис в зависимости от доступа к военным заказам – ВПК пока кормит. Нефтяные регионы имеют хорошую подушку безопасности и поэтому на них эффект кризиса будет чувствоваться слабее. Дальний Восток и Крым – отдельная история, они зависят от бюджетных ассигнований. Слабые дотационные регионы в основном пребывают в равновесии – «мертвые не потеют».

Но что будет дальше? Многие эксперты отмечают: если падает покупательский спрос, то вначале это влияет на торговлю, а потом дойдет и до остальных секторов экономики. «Сейчас снижение покупательской способности населения почувствовал сегмент b2c (бизнес -конечный потребитель), но ещё не почувствовал сегмент b2b (бизнес – бизнес)», - считает Денис Никитас. - Ожидаю, что проблемы здесь могут начаться в середине года».

По словам Михаила Мокрецова из Иваново, «не только эксперты, но и правительство прогнозируют спад даже и в следующем году».

Министр финансов Антон Силунов утверждает, что худшее уже позади, но, как считает Юрий Шагут, Силуанов, мягко говоря, лукавит или пытается заклинаниями вылечить паралич, это еще не агония, но она может наступить к началу зимы, если не будут предприняты радикальные, единственно правильные, меры хирургического характера. «У нас эту ситуацию понимают все здраво мыслящие люди, но повлиять нет возможности, а у некоторых пропало желание. В этом случае можно сказать: рыба гниет с головы».

Смогут ли региональные элиты достойно ответить на этот вызов? По мнению Михаила Трушко, низкая эффективность госуправления и коррупционная составляющая могут существенно затормозить и даже остановить реализацию любых, даже самых гениальных планов развития. Региональные элиты, долгое время нацеленные на освоение «жирных бюджетов» тучных лет, едва ли смогут резко изменить свои приоритеты. У них много незавершенных проектов, невыполненные инвестиционные обязательства и большие накопленные долги. Ко всему прочему, погоня за «самой большой стройкой» – театра, дворца спорта, стадиона – уже превратилась в тяжелое финансовое бремя по содержанию этих объектов. Проектировались и возводились они не под концепцию и событийный календарь и не с учетом масштаба региона (города), а подгонялись под бюджет.

Можно согласиться с экспертом и в том, что кризис не только оголил проблемные места, но и многократно повысил требования к региональным лидерам и к их командам. Но есть ли у регионов кадровые резервы антикризисных менеджеров?