Двести слов короткого декрета разом отменяли всю предшествующую 200-летнюю историю банковской деятельности в России. Впрочем, даже столь радикальный ленинский документ, принятый на пике «военного коммунизма», косвенно признавал невозможность абсолютно полного отказа от банков. «Система банковского кредита сохранила еще силу для мелкой частной деятельности и потребностей отдельных граждан, помещающих свои сбережения в государственных кассах…» – гласил декрет, но и тут же пояснял, что «эти операции в силу постепенной утраты ими значения в народно-хозяйственной жизни не требуют уже существования обособленных банковских учреждений».

Скромное обаяние национализации

Итак, с января 1920 г. на территории советской России банков больше не было. Объединивший все национализированные кредитные организации Народный банк РСФСР упразднили, заменив его Центральным бюджетно-расчетным управлением Наркомата финансов. Наиболее вдохновенные сторонники немедленного построения социализма пытались представить это событие как осознанный шаг к «отмене денег». Реальность была куда прозаичнее – деньги и банки «отменяла» бушевавшая Гражданская война.

Хотя к началу 1920 г. большевики одержали ряд стратегических побед на всех фронтах, но сам путь к военным успехам, сам ход масштабной междоусобицы с участием сотен тысяч вооруженных людей разрушал кредитно-финансовую систему и всю прежнюю экономику. Военные успехи советской России были бы невозможны без полного перевода жизни на военные рельсы, где просто не оставалось места обесценившимся деньгам.

Начавшаяся еще при царе инфляция давно перешла в гиперинфляцию, а жизнь людей и функционирование государства перешли к прямому обмену или принудительному распределению товаров, прежде всего хлеба и продуктов питания – главной ценности на фоне усиливающегося голода. Хлеб в деревне добывался фактически военными методами, посредством продразверстки, и затем распределялся в городах в соответствии с военной и политической целесообразностью.

К 100-летию продразверстки: чем закончился хлебный террор большевиков

Ровно век назад в советской России 35 млн горожан получали фиксированный паек по карточкам – именно в 1920 г. отменили даже символические цены «продовольственного пайка», а осенью того года официальный декрет советской власти вообще отменил денежную оценку «всех продовольственных продуктов».

Условия военного коммунизма не оставляли места ни частным, ни даже государственным банкам в советской России. На тех же территориях, которые контролировались противниками большевиков, ситуация была не лучше, хотя и другой – инфляция и экономический кризис там полностью добили официально сохранявшуюся кредитную систему. Например, в «белом» Крыму в 1918 –1920 гг. почти три сотни организаций выпускали собственные деньги и денежные суррогаты. При таком хаосе едва ли можно говорить о нормальном функционировании банковского дела. В разгар Гражданской войны летом 1920 г. в Симферополе был учрежден новый Сельскохозяйственный банк, выпустивший акций на 100 млн руб., – огромнейшая сумма до революции на тот момент позволяла купить аж 30 вагонов муки.

На другом конце раздираемой фронтами страны, в Приморье, сохранявшиеся с дореволюционных времен частные банки и конторы некогда царского Госбанка наперебой выпускали собственные рубли. Во Владивостоке свои денежные суррогаты выпускали даже некоторые аптеки! Рынок же к 1920 г. завоевала иена, поддержанная штыками японских оккупационных войск, – даже когда в регион придет советская власть, на первом году существования СССР, налоги в Приморье на 80% будут собирать в японской валюте.