– Господин Шток, недавно мы узнали о, пожалуй, крупнейшем в истории ограблении банка. Группа хакеров, именующих себя «Карбанак», украла из десятков банков в разных странах мира предположительно сотни миллионов долларов, перенаправляя денежные переводы на фиктивные счета и вмешиваясь в работу банкоматов. Личности преступников до сих пор не установлены. Похоже на идеальное преступление.

– Я не верю в идеальные преступления. Но в Сети действительно больше возможностей уйти от уголовного наказания, чем при классических видах преступлений. Угроза, исходящая от преступности в интернете, все еще катастрофически недооценивается.

– Почему?

– Многие пользователи компьютеров даже не замечают, что стали жертвой атаки через интернет. А компании часто не информируют следственные органы, поскольку опасаются за свою репутацию. Поданные заявления о киберпреступлениях – только пресловутая верхушка айсберга. Вероятно, реальная цифра на порядок выше, и она продолжает расти. Ведь, в частности, чем больше фирм ведут бизнес через интернет, тем больше у преступников возможностей для наживы.

– Классическая преступность, такая как торговля наркотиками, отмывание денег, мошенничество, все чаще перебазируется в интернет. Что делает Сеть настолько привлекательной для криминала?

– Сейчас чуть ли не все составы преступлений, предусмотренные Уголовным кодексом, имеют место и в интернете. Это осложняет задачу следователей: если обычных преступников можно было задержать на месте, то теперь преступления совершаются одним щелчком мыши, а сами злоумышленники находятся на другом конце света. Они получили возможность общаться друг с другом в защищенных сетях, заметать следы при помощи цепочек из десятков серверов. Орудия преступлений – специальное ПО – можно загрузить за небольшие деньги, даже не обладая солидными знаниями. Вероятность попасться на киберпреступлении ниже, чем при обычной краже или мошенничестве. Поэтому я осмелюсь предположить, что классические банковские ограбления вымирают.

– Какие преступления чаще всего совершаются в интернете?

– Это хакерские атаки на компании, перехват банковских данных и информации о кредитных картах, а также, разумеется, хищение персональных данных. Посредством одной-единственной операции можно завладеть миллионами персональных данных. Но серьезный риск представляют и атаки на критически важные объекты инфраструктуры современного общества, ориентированного на интернет.

– Что полиция может этому противопоставить?

– Это не та классическая оперативная деятельность, которой учили еще меня. Кибер-преступники не оставляют ни отпечатков пальцев, ни следов отвертки на оконной раме. Мы должны создать «криминалистику 4.0» – цифрового следователя, который будет охотиться за преступниками с использованием совершенно новых методов и основываясь на новой правовой базе. Оказать поддержку государствам-членам в создании всего этого и является ключевой задачей Интерпола.

– До конца апреля в Сингапуре откроется новый центр, который будет заниматься преимущественно киберпреступлениями. Какие надежды вы на него возлагаете?

– Мы рассчитываем, что там, в инновационной среде, при сотрудничестве с коммерческими фирмами и исследовательскими центрами нам удастся создать орудия борьбы с интернет-преступностью, которые затем поступят на вооружение наших членов. Так, следственным органам необходима возможность «просматривать» гигантские массивы данных и затем приводить их в форму, в которой они могут быть предъявлены суду. Мы должны научиться срывать цифровые маски и распутывать клубки нелегальных транзакций с использованием цифровых валют. В Сингапуре мы намерены развить свои международные базы данных и создать надежную платформу для обмена информацией. Наконец, мы планируем организовать качественные курсы повышения квалификации для сотрудников правоохранительных органов во всем мире.

– Нередко случается, что жертва злоумышленника находится в Германии, он сам – где-нибудь в Восточной Европе, а сервер – в Азии. Как Интерпол помогает следственным органам?

– Наша работа состоит в том, чтобы как можно быстрее объединить усилия полиции в соответствующих странах и предоставить в помощь наших собственных ИТ-экспертов. Это нам не раз позволяло успешно раскрывать громкие хакерские дела, что отпугивает потенциальных преступников.

– Совсем недавно стало известно о предполагаемой хакерской атаке на Белый дом. Похоже, преступники всегда идут на один шаг впереди?

– Сегодня в Сети можно приобрести платные «услуги», относящиеся к сфере кибер-преступности. Нам приходится иметь дело уже не с заядлыми компьютерщиками-подростками, а с высококвалифицированными представителями организованной преступности. Они объединяются в группировки с переменным составом, чтобы распределить между собой «обязанности», а по завершении проекта расстаются, в реальной жизни друг с другом ни разу даже не встретившись. Это осложняет работу следствия, но не лишает нас шансов на успех.

– В последние 15 лет ваша организация носила американский характер. Что вы намерены изменить?

– Мой предшественник, если вы имеете в виду это, добился очень больших успехов. При нем Интерпол из организации, отвечавшей только за обмен информацией, стал современным полицейским ведомством. Мой мандат заключается прежде всего в том, чтобы и дальше повышать ценность полиции тех или иных государств. Что касается содержания работы, то в центре нашего внимания наряду с интернет-преступностью по-прежнему остается глобальный терроризм. Мы должны усовершенствовать свои международные базы данных для трансграничных расследований. Информация – это ключевой ресурс уголовной полиции. Она должна своевременно предоставляться нуждающимся в ней работникам на местах – например, на пунктах перехода через границу. Интерпол – единственная европейская организация, которая обеспечивает такую возможность в масштабах планеты.

– После терактов в Париже и Тунисе террористическая угроза для Европы возросла?

– Я вижу однозначное ухудшение ситуации с безопасностью. Нам нужно готовиться к продолжительному периоду высокого уровня угрозы. Раньше мы имели дело с понятными командными структурами «Аль-Каиды». Сейчас к ним добавились другие, такие как «Исламское государство», «Боко Харам», «Аш-Шабаб», а также бесчисленные группировки во все большем количестве горячих точек и, разумеется, одиночки, которые сами прониклись радикальной идеологией. Каталогизировать всю эту информацию правоохранительным органам намного труднее. Этим обусловлена возросшая опасность.