Недорогие наши старики

73 года – такова ожидаемая продолжительность жизни на данный момент, если верить Росстату. Но мало быть долгожителем, важно как можно дольше оставаться в добром здравии. В среднем без серьезных проблем со здоровьем россиянин доживает только до 60 лет – такова ожидаемая продолжительность здоровой жизни. Национальная цель – повысить эти показатели к 2024 году до 78 и 67 лет соответственно.

На сегодняшний день в России нет статистики, сколько людей пожилого возраста нуждаются в уходе. В 85% случаев этот уход обеспечивают родственники, друзья или соседи человека. Согласно Индексу активного долголетия, который рассчитывает НИУ ВШЭ, Россия обгоняет европейские страны по такому показателю, как уход за внуками. У нас действительно достаточно хорошо сохраняется связь между поколениями. Кроме того, по сравнению с Европой мы имеем хорошие показатели занятости. Но на этом наши преимущества заканчиваются.

«К сожалению, факторов, по которым мы проигрываем, больше, – рассказала директор Института социальной политики, проректор НИУ ВШЭ Лилия Овчарова на VII национальной конференции «Общество для всех возрастов». – Мы – уникальная страна, в которой падение заработной платы начинается за пять лет до наступления пенсионного возраста. Хотя в большинстве стран именно к наступлению пенсионного возраста человек достигает пика заработной платы».

Следующий негативный фактор состоит в том, что России так и не удалось выстроить систему непрерывного образования. В результате у старшего поколения практически нет возможности учиться, получать новые профессиональные навыки. Отсюда – низкое использование компьютеров людьми старшего возраста в повседневной и трудовой деятельности. И конечно, отставание по вопросу ухода за пожилыми. В том числе в оказании им психологической помощи.

Всемогущая таблетка

«Все страны, в которых продолжительность жизни превышает планку 70 лет, сталкиваются с историей хронических болезней. Как говорят медики, мы доживаем до своих хронических заболеваний», – заметила Овчарова. После такого диагноза у человека появляется необходимость в постоянном употреблении лекарственных препаратов.

Если изучить потребление лекарств в России, можно заметить две особенности. Первая – по сравнению с другими странами у нас довольно велика доля людей, которые потребляют много препаратов одновременно. Причем это может быть такой набор лекарств, в котором одно вредит другому. Вторая особенность в том, что люди зачастую не выполняют назначения врачей. По мнению Овчаровой, здесь могла бы помочь система лекарственного страхования.

Опрос НИУ ВШЭ среди людей старшего возраста позволил выявить ряд проблем, которые вызывают у них наибольшую тревожность. Одна из них – это здоровое питание для пожилых.

«Очень большой соблазн выпить еще одну таблетку, столкнувшись с проблемами из-за нездорового питания, нежели изменить свою диету, – заметила Овчарова. – Тем более что в изменении диеты не помогает ни семья, ни торговая сеть, которая не выделяет продукты, полезные для людей старшего возраста, ни общественное питание, где еда рассчитана на людей 45 лет и младше».

Следующая проблема, которая уже была упомянута, – это психологическая помощь. Ее крайне недостаточно в системе здравоохранения. Некоторые пожилые люди жаловались, что прием психолога продолжался всего 12 минут. В результате пациенты покидают кабинет врача с еще большим раздражением. «Мы увидели ослабевающий контакт людей с системой здравоохранения по мере роста возраста, хотя, казалось бы, должно быть наоборот», – сказала Овчарова.

Новая система

Между тем кое-какие подвижки все-таки есть. В этом году в национальный проект «Демография» был включен запуск новой системы долговременного ухода. Хотя эта идея начала реализовываться гораздо раньше, рассказала на конференции основатель и директор благотворительного фонда «Старость в радость» Елизавета Олескина.

«Началось все гораздо раньше, но с 2018 года пилотный проект по системе долговременного ухода официально реализуется в рамках тогда еще поручения президента, – сказала она. – В 2017 году президент дал указание это все устраивать, и в 2018 году было выбрано шесть пилотных регионов». В этом году список пилотных регионов расширился до 12, и еще 20 субъектов выполняют подготовку к внедрению системы. Ожидается, что к 2024 году проект охватит всю страну.

«Это не израильская, не немецкая, не французская, не азиатская, это российская модель системы долговременного ухода, – подчеркнула Олескина. – В центре системы – человек, которому нужна поддержка. Это не обязательно человек пожилого возраста. Такой подход даст возможность выстроить бесшовную систему помощи, которая даст снижение смертности и прирост демографии».

Регионы, внедряющие систему долговременного ухода

Пилотные регионы–2019

Волгоградская, Новгородская, Тульская, Рязанская, Костромская области, Республика Татарстан, Камчатский край, Республика Мордовия, Кировская область, Ставропольский край, Кемеровская область, Москва.

Регионы, выполняющие подготовку

Алтайский край, Брянская, Воронежская области, Забайкальский край, Калужская, Нижегородская, Псковская области, Республика Башкирия, Ростовская, Самарская, Тамбовская, Тверская, Амурская, Владимирская, Пензенская области, Республика Бурятия, Республика Коми, Саратовская, Ульяновская, Московская области.

При этом система должна быть направлена не только на «тяжелых» и лежачих людей. Ее цель – как можно дольше удержать человека в активном состоянии, вернуть его в общество. «Если мы качественно построим эту систему, у нас будет минимальный процент людей, которые будут нуждаться в постоянной помощи, – уверена Олескина. – Процент «тяжелых» сильно снизится, это вопрос профилактики и выявления».

Из чего, по ее словам, состоит модель? Первое – это выявление нуждающихся. Задача состоит в том, чтобы во внимание социальных служб попали даже те люди, которые раньше оставались вне поля их зрения. Второе – их типизация, то есть определение вида и объема помощи для каждого конкретного человека. И третье – собственно оказание помощи и ухода. Создается все это на базе уже существующих центров социального обслуживания.

«Важно, что мы смотрим не только на людей с максимально сниженными способностями к самообслуживанию, мы смотрим на все группы, – отметила Олескина. – Если мы будем смотреть только на самых «тяжелых», мы будем дожидаться, когда остальные категории опустятся до самого тяжелого состояния, которое действительно требует существенных затрат. Удерживая их, мы не даем им возможность стать нуждающимися в постоянном постороннем уходе».

Первые результаты

Помощь может быть разная – на дому, в домах престарелых и в центрах дневного пребывания. В этом году уже 16 регионов добавили дополнительные ставки, которые позволяют оказывать помощь в ежедневном режиме. Восемь субъектов обновили перечни своих услуг, и более десяти пересмотрели стандарты оказания этих услуг. «Если в стандарте прописана помощь в приеме пищи два раза в неделю, далеко мы на этом не уедем, – отметила Олескина. – И да, за стандартом последуют деньги (увеличение финансирования. – «Профиль»), но без денег на этом этапе не получится».

В проекте участвуют уже более сотни домов престарелых. В 85 из них разработаны дорожные карты улучшений и ведется мониторинг деятельности. Больше 200 человек персонала были дополнительно приняты на работу. И это позволило более тысячи немобильных и маломобильных граждан выйти на улицу. Персонал появился – люди в домах престарелых стали гулять.

Что касается центров дневного пребывания, хорошая новость в том, что 34 учреждения запустили группы для маломобильных людей и граждан с когнитивными нарушениями – деменцией и психическими расстройствами. Кроме того, было запущено больше 140 школ ухода, где даются необходимые навыки, советы и рекомендации. Например, о том, как сделать квартиру более безопасной для людей с нарушениями психики.

Волгоградская область одной из первых вошла в этот пилотный проект. И заместитель министра социальной защиты населения Волгоградской области Елена Тришина довольна результатами. По ее словам, первый вопрос, которым задались чиновники, – пересмотр оказываемых услуг. Второй – поиск тех, кому предоставлять эти услуги. «Учреждения здравоохранения предоставляли нам сведения о тех людях, которые попадали в их сферу деятельности, – сказала она. – Но были те люди, о которых не знали ни мы, ни они. И поэтому на территории каждого муниципального района, который был включен в систему долговременного ухода в 2018 году, у нас были созданы рабочие группы по внедрению системы».

В группы вошли представители разных ведомств и общественных организаций. Так в центрах соцзащиты стала аккумулироваться информация о нуждающихся в помощи, в том числе от соседей и родственников, которые проживают удаленно.

«После того как сигнал поступил в центр, в течение двух дней специалист центра в обязательном порядке связывается с человеком, о котором поступил сигнал, и спрашивает разрешение на посещение, – рассказала Тришина. – Если человек согласен на посещение и согласен на дальнейшее социальное обслуживание, производится выезд мобильной бригады специалистов, в состав которой входят и специалисты центров соцзащиты, которые проводят оценку степени нуждаемости, и специалисты центра социального обслуживания срочного отделения, которые помогают в оформлении социального обслуживания».

Если гражданин еще не решил, нужно ли ему дальнейшее социальное обслуживание, тогда к нему выезжает мобильная клиентская служба, созданная при центре соцзащиты населения. В случае поступления сигнала от немедицинских организаций – соцслужб, общественников, родственников – к гражданину обязательно выезжает врач-гериатр, который оценивает объем необходимой помощи. Ну а если человек отказывается от визита специалистов, работа с ним не заканчивается. К нему могут наведаться представители местной власти, волонтеры или соцработники, чтобы еще раз проинформировать о возможности получения помощи.

«За 9 месяцев в регионе поступило более 10 тысяч сигналов, – отметила Тришина. – Более 6 тысяч из них поступило из пилотных районов, и 4 тысячи – из тех районов, которые ими еще не являются. Выявленных граждан в пилотных районах – более 5 тысяч. Основная часть – 49% – сигналы из организаций здравоохранения. Но есть очень важные для нас 6% от сторонних организаций – это те нуждающиеся, о которых никто не знал». По ее словам, на данный момент в области более 1,5 тысячи человек получают помощь от персональных помощников – по 4 часа ежедневно, семь раз в неделю.

Сколько надо денег

Новая система поможет получить отсутствующую статистику – сколько людей нуждается в уходе, а также понять, сколько это все должно стоить. И все эксперты признают: текущего финансирования недостаточно. «Здесь две беды. Первая – тратится мало денег. И вторая – значительная часть этих денег тратится неэффективно. Это общая беда нашей социальной сферы», – заметил заместитель директора Фонда развития гражданских инициатив «Диалог» Евгений Гонтмахер.

«Мы – та страна, которая довольно мало тратит денег на здравоохранение, – заявила Овчарова из НИУ ВШЭ. – Даже если сравнить наш ВВП и наши расходы – мало. И мы так и не сделали финансовый маневр в сторону человеческого капитала». По ее словам, в других странах расходы на систему ухода в возрастной категории 65 плюс составляют примерно половину бюджета на медицину.
В национальный проект «Демография» заложено примерно 98,8 млрд рублей на старшее поколение. Но сколько нужно? «По меньшей мере 600–900 млрд рублей нужно проинвестировать в создание инфраструктуры для пожилых, – считает генеральный директор компании «Пенсионные и актуарные консультации» Евгений Якушев. – Я подразумеваю под этим стационары и, может быть, полустационары».

Как рассказал руководитель проектного офиса благотворительного фонда «Старость в радость» по внедрению системы долговременного ухода Александр Шкребело, в настоящее время на уход за одним человеком на дому выделяется от 2,8 тысячи до 8 тысяч рублей. Первые результаты пилотного проекта показали, что на самую «тяжелую» пятую категорию необходимо тратить около 36 тысяч рублей в месяц.

Текущее финансирование по уходу в стационаре – от 14 тысяч до 35 тысяч рублей. Медианное значение – это 22 тысячи рублей в месяц на одного проживающего вне зависимости от состояния его здоровья. А нужно около 45 тысяч рублей.
«Тяжелая» пятая группа – наиболее затратная, поэтому так важна профилактика состояния здоровья пожилы х. «Их примерно 9,5% от текущих получателей услуг, – рассказал Шкребело. – На текущий момент 44 тысячи граждан в таком состоянии находятся в стационарах и 131,8 тысячи – на дому».

По его словам, если уже сейчас перевести систему обслуживания на новые стандарты, то ее придется профинансировать в объеме 61,9 млрд рублей. На текущий момент эта система финансируется на уровне 11,1 млрд рублей. Таким образом, дефицит только по самой «тяжелой» группе составляет 50,9 млрд рублей. А если посмотреть на трехлетнюю перспективу, то нам понадобится уже 75,8 млрд рублей.

В общем, это довольно серьезные расходы для регионов. «Это сложные цифры, но субъекты на это идут, – сказал Шкребело. – Потому что в том числе видят эффективность этой системы. Где внедрена система долговременного ухода, снижаются вызовы скорой помощи, уменьшается госпитализация запущенных случаев, уменьшается внеплановая госпитализация».

Регионы пытаются решить этот финансовый вопрос самостоятельно, но пока им удается дополнительно найти только 5 млрд рублей. «Давайте четко обозначим: субъект самостоятельно не в состоянии полностью решить этот вопрос, – отметил эксперт. – Поэтому часть финансирования, скорее всего, должна перейти на федеральный уровень и быть включена механизм страхования».

Спасет ли страхование

Нужно ли решать проблему при помощи страхования – довольно резонный вопрос. Должно ли оно быть добровольным или обязательным? От добровольного страхования мы, скорее всего, не получим должного эффекта. А вот обязательное станет очередным налоговым бременем для россиян.

С другой стороны, такая практика уже успешно существует в некоторых странах. Например, в Германии эту плату вводили в 1996 году со ставкой 1,7% от доходов. С тех пор ее несколько раз повышали, и в этом году она составляет уже 3,05%. Кроме того, бездетные люди платят дополнительные 0,25%.

Главный аналитик Центра аналитики и финансовых технологий (ЦАФТ) Антон Быков считает, что такая практика для России не подходит. Не потому, что население не потянет еще один сбор, а потому, что их слишком много в последнее время появляется. Дело в принципе, заметил он, пора запретить дополнительные налоги и поборы хотя бы на 30 лет.

«Что же теперь, прикажете помимо общемедицинского страхования ввести еще и отдельные обязательные сборы на случай заболевания раком (лечение же дорогое) или допстраховку от инвалидности, а потом еще и на случай сумасшествия?» – недоумевает он.

По его мнению, налоговая нагрузка на граждан и бизнес и так уже непомерная. Поэтому проблему финансирования системы долговременного ухода нужно решать путем пересмотра текущих расходов бюджета.

«Не все деньги и не на всё должны собираться через обязательные социальные механизмы, и если конкретный человек считает, что ему это, может быть, реально понадобится, то есть масса способов в течение всей жизни копить деньги на достойную одинокую старость, – считает Быков. – Если же человек понимает, что у него есть двое или трое детей, которые достаточно хорошо воспитаны, чтобы заботиться о родителях, а также имеется десяток родственников, а кроме того, на «черный» день он и сам накопит, то было бы вопиющей несправедливостью еще и просить этих людей скинуться на старость тех сравнительно немногочисленных сограждан, кто по стечению обстоятельств останется к преклонному возрасту без средств и без родственников».