Неласковые условия

На огромной территории арктической зоны России рассредоточено около 2,5 млн человек. Малый и средний бизнес (МСБ) важен здесь не только для поддержки занятости, но и для жизнеобеспечения населенных пунктов – данную функцию небольшие предприятия в Арктике делят с крупными государственными и корпоративными структурами, рассказывает координатор программ Проектного офиса развития Арктики (ПОРА) Андрей Иванов. По его данным, за три года число таких предприятий сократилось на 11 тыс., а количество занятых в секторе МСБ упало на 14%.

А мы уйдем на Север: сможет ли Арктика стать новым драйвером экономического развития

Малый бизнес в Арктике имеет свою специфику. Структура экономики макрорегиона схожа с общероссийской – это добывающий сектор, торговля, транспорт, строительство, бытовые услуги. Но есть и бизнес, дополняет Иванов, неразрывно связанный с жизнью коренных северных народов: оленеводство, охота, ловля рыбы, художественные промыслы вроде резьбы по кости. Отдельно стоит арктический туризм. На экзотические поездки за Полярный круг есть платежеспособный спрос, отмечает эксперт.

Суровые арктические условия, оторванность от российского и мирового рынков, проблемы с транспортной доступностью также накладывают отпечаток на работу МСБ. По словам ведущего научного сотрудника лаборатории исследований проблем предпринимательства РАНХиГС Степана Земцова, бизнес здесь сталкивается с чрезмерно высокими издержками на капитальное строительство, транспортировку, отопление, обеспечение электричеством. Малые предприятия при этом зависят от крупных компаний и функционируют в зоне низкой плотности населения. Последний фактор, говорит Земцов, снижает эффективность госинститутов и органов правопорядка, что создает дополнительные риски и ограничивает возможность ведения легального бизнеса.

«Рынок сбыта небольшой, населения тоже мало. Исключение – вахтовики. Это видно и по составу населения: как правило, большая его часть – это приезжие из Украины, Казахстана, Узбекистана. Граждан России на этих территориях все меньше», – перечисляет проблемы член генсовета «Деловой России» Алексей Мостовщиков. Он напоминает и о так называемых северных надбавках, которые ложатся дополнительным бременем на плечи работодателя.

Бизнес-омбудсмен Чукотского автономного округа Николай Кулик также указывает на дефицит собственных средств у местных предпринимателей, высокую потребность в кредитных ресурсах, необходимых для закупки товаров, материала и оборудования в начале года (северный завоз) и на низкое качество интернет-связи – скорость передачи информации зачастую не превышает 50–100 кбит/сек. или вовсе отсутствует.

Оленина для шахтера

«Доля малого и среднего бизнеса в ВРП Чукотки – 6,8%. Понимаем, что показателя в 32,5%, определенного президентом, достичь «малышам» нелегко – не все выживают на морозе. Ну а если серьезно, то основная доля ВРП Чукотки формируется крупными добывающими компаниями. В наших условиях «малышам» не под силу освоить крупные объекты», – комментирует Кулик.

Север пока крайний: есть ли будущее у арктических регионов

Действительно, малый бизнес на Чукотке, да и во всей российской арктической зоне функционирует в тесной связке с большими игроками. Это хорошо видно на примере предпринимательницы Натальи из города Билибино (6,5 тыс. километров от Москвы, население – 5,5 тыс. человек).

Она работала на местном предприятии экономистом. В 2009 году попала под сокращение. После этого Наталья открыла небольшой, размером с комнату, магазин. Торговала продуктами, бытовой химией и товарами первой необходимости.

За 11 лет работы она сумела наладить контакты с крупными компаниями и организациями, стала участником электронной системы закупок, увеличила объемы поставок и перешла в оптовую торговлю. Сегодня среди ее клиентов числятся Билибинская АЭС, больница, школа и детский сад, а также золотодобывающая компания. На отдаленном руднике Кекура (150 км от Билибино), куда проехать по земле можно только несколько месяцев в году, Наталье предложили открыть торговую точку.

Магазин на руднике – первый и единственный объект торговли. Транспорт предоставляет золотодобывающая компания, а Наталья поставляет по большей части привычный для России набор продовольствия. Кроме того, предпринимательница продает исключительно локальный продукт – оленину. Мясо северного оленя охотно покупают горняки-вахтовики: в неблагоприятных условиях работы организму необходимы питательные элементы, а овощи, фрукты и молоко очень дороги из-за колоссальных транспортных издержек.

По мнению Натальи, сотрудничество с большим бизнесом – единственная возможность для развития. А помощь со стороны государства если и есть, то опосредованная. Так, ей помогло создание территории опережающего развития «Чукотка»: Кекура как раз в нее входит. Запуск подобных крупных проектов – это новые рабочие места, несколько десятков обслуживающих компаний и тысячи новых потенциальных потребителей продовольствия.

Перспективы развития малого и среднего предпринимательства в Арктике, говорит бизнес-омбудсмен Чукотки, целиком и полностью зависят от политики государства. «Видим, что государство активно развивает Арктику, следовательно, найдется работа и МСБ», – констатирует он и добавляет, что арктическому бизнесу нужен пакет льгот, причем он должен быть привлекательнее, чем преференции для резидентов ТОР «Чукотка».

Арктическая корона

И власти уже подготовили льготы для арктической зоны. В конце августа в силу вступил пакет законов о поддержке предпринимательской деятельности в Арктике. Для резидентов зоны сокращаются сроки проведения плановых проверок, они получают налоговые послабления. Правительство также может предлагать дополнительные меры поддержки, например, субсидии на возмещение процентной ставки по кредитам. Но пока эксперты сомневаются в эффективности предложенных мер.

Борис Моргунов: "Увеличение продолжительности жизни людей в Арктике – задача номер один"

Так, по мнению Алексея Мостовщикова из «Деловой России», сейчас государственная политика больше направлена на то, «как побольше извлечь из территории, чем дать ей».

«Если не будет системной и грамотной поддержки, связанной со льготным кредитованием, с компенсацией процентных ставок, возможно, с северным завозом, замороженными авиа- и ж/д-тарифами, которые практикуют сейчас на Дальнем Востоке, никаких перспектив развития малого и среднего бизнеса в Арктике нет», – уверен он. Мостовщиков считает, что территория останется выгодной лишь для крупных компаний из добывающего сектора.

Андрей Иванов из ПОРА сообщает, что по арктическому бизнесу больно ударила пандемия. Оценки ущерба от региона к региону разнятся, но, например, в Республике Коми под угрозой закрытия находится четверть малых и средних предприятий, рассказывает он. «Принятие сразу нескольких законов о преференциях для бизнеса в арктической зоне в свете этого – очень своевременный и важный шаг, в том числе и для МСБ», – добавляет Иванов.

Тем не менее даже без учета новой волны коронавируса малому и среднему бизнесу в русской Арктике нужна дополнительная помощь, чтобы выйти на качественно новый уровень, говорит эксперт. Речь идет о компенсации части расходов на зарплаты во время вынужденного простоя, части трат на теплоносители, о кредитных каникулах, отсрочке по выплатам налогов и страховых взносов и многом другом, перечисляет Андрей Иванов.

Степан Земцов, в свою очередь, связывает дальнейшие перспективы развития малого и среднего бизнеса в Арктике с мировой конъюнктурой. Она влияет на работу крупных игроков из сырьевого и транспортного секторов. Если они останутся в арктическом регионе, то обеспечат МСБ спросом, если вдруг уйдут – небольшие предприятия потеряют потребителей.

Впрочем, несмотря на трудности, малый бизнес умудряется выживать в самых суровых условиях. За последний год число субъектов малого и среднего предпринимательства на Чукотке выросло на 1,8%, рассказал бизнес-омбудсмен автономного округа Николай Кулик. По его словам, пандемия в некотором роде даже помогла – выросли объемы продаж. Обычно летом половина населения региона уезжает в отпуска. «В этом году многие остались, побоялись коронавируса. Жили, питались и покупали все на Чукотке», – объяснил Кулик.