Мир мужчин

Луна, как ближайшее к нашей планете небесное тело, всегда интересовала землян. Греческие философы Фалес и Анаксагор считали ее обитаемой, последний даже составил карту Луны (V век до н. э.), впоследствии утерянную. Аристотель доказал, что Луна имеет шарообразную форму.

В конце I века н. э. Плутарх создал трактат «Беседа о лице, видимом на диске Луны», в котором высказал догадки о возможных жителях этого небесного тела.

Но первым автором, сделавшим Луну местом действия своего произведения, стал Лукиан Самосатский, чем и снискал себе славу отца научной фантастики. В 161 году Лукиан написал диалог «Икароменипп, или Заоблачный полет». Герой этого произведения летит к Луне, чтобы взглянуть с нее на земные дела.

Спустя девять лет Лукиан вернулся к космической теме в рассказе «Правдивая история». Здесь уже изображались встреча с инопланетянами, их нравы и даже межпланетные сражения.

Лукиан обладал богатым воображением и изрядным запасом едкой иронии. Он смеялся и над античными богами, и над христианством. Его космические произведения тоже ироничны. В «Икаромениппе» изобретатель и путешественник Менипп встречает на Луне философа Эмпедокла, которого все считали погибшим в жерле вулкана Этна. Лукиан утверждает, что извержение забросило Эмпедокла на Луну.

Рассказ «Правдивая история» задуман как пародия на сочинения о путешествиях, авторы которых в действительности никогда не бывали в описываемых странах. Причем Лукиан предупреждает читателя, что собирается безоглядно врать.

Если Менипп летел в космос намеренно, то герои «Правдивой истории» оказываются на Луне по воле случая: их корабль забрасывает туда буря. Вскоре после прилунения их арестовывает местный патруль из конекоршунов – мужчин верхом на трехголовых грифах. Существа эти огромны, каждое их перо толще и длиннее корабельной мачты. Это характерная деталь: во многих последующих историях авторы настаивают на очень больших размерах лунных объектов и существ. Возможно, простой способ показать читателю иное, неземное – это увеличить масштаб.

Героев Лукиана доставляют к царю, который оказывается землянином Эндимионом, перенесенным на Луну во сне. Царь признает в путешественниках земляков и предлагает им принять участие в войне против гелиотов, жителей Солнца. Межпланетный конфликт возник из-за того, что царя Солнца Фаэтона возмутил план Эндимиона колонизировать Утреннюю звезду (Венеру) и заселить ее малоимущими селенитами (жителями Луны).

На стороне Луны сражаются воины с Большой Медведицы и других созвездий. Среди союзников Фаэтона пришельцы с Сириуса – мужчины с лицами собак на крылатых желудях. Фантазия Лукиана расходится не на шутку, когда он начинает описывать существ, которые используются в бою наряду с конекоршунами: капустокрылы, желудекони, просометатели, чеснокоборцы, воробьиные желуди, муравьекони, воздушные комары, стеблегрибы и так далее.

Селениты проигрывают гелиотам, но в итоге заключается мирный договор. Эндимион уговаривает рассказчика остаться на Луне и предлагает ему в жены собственного сына. Оказывается, что женщин на Луне нет: мужчины вступают в брак и рожают, вынашивая плод в икре ноги. При этом «красивыми у них считаются только лысые и вообще безволосые, других же они презирают». Впрочем, на дальних звездах ценятся длинноволосые, утешает Лукиан.

Автор подробно описывает анатомию и физиологию селенитов. Одежда богатых жителей Луны – из мягкого стекла, у бедных – из меди. Питаются селениты дымом от летающих лягушек, которых изжаривают на кострах. «Когда же человек стареет, то он не умирает, а растворяется, точно дым, становится воздухом».

В чертогах царя герой Лукиана обнаруживает колодец, на дне которого зеркало. В нем видно все, что происходит на Земле. Погостив на Луне, персонажи «Правдивой истории» отправляются домой.

Небесная канцелярия

Многие столетия у Лукиана не было последователей. Средние века не слишком располагали к сочинению лунной фантастики. Картина мира оставалась птолемеевской (геоцентричной). Об инопланетянах не могло быть и речи. Данте в «Божественной комедии» пишет о Луне без подробностей, у него она – место, куда отправляются после смерти, первое небо Рая, обитель соблюдающих долг.

Литературные полеты на Луну возобновляются в Новое время, когда идеологический климат в Европе становится более благоприятным для выдумщиков. «Неистовый Роланд» итальянца Лудовико Ариосто (1532) повествует о приключениях рыцаря Роланда и других героев. Среди лирических отступлений, в которые пускается автор, есть рассказ о полете на Луну рыцаря Астольфа. Он намеревается найти там разум Роланда, потерянный из-за любви к язычнице Анджелике. Казалось бы, странный способ спасения от безумия, но Астольф находит, что искал. Он попадает в долину, где хранится все, когда-либо потерянное людьми, включая красоту, славу, обеты, бездарно проведенное время и тому подобные невещественные предметы.

Путешествие инициирует апостол Иоанн Богослов. Средство передвижения – колесница Ильи Пророка.

Ариосто пишет: «На Луне – не то, что у нас: не те реки, не те поля, озера, не те горы, холмы и долы, а меж них и замки, и города, а дома в них уж такие большие, каких отроду не видывал паладин, а леса пространные и дремучие, где охочи нимфы гонять зверей».

В долине забытых вещей и дел Астольф находит целую гору утраченного здравого смысла. Обнаруживает он не только ум Роланда, но и «часть собственных мозгов», а также потерянный разум многих из тех, кого никто бы и не заподозрил в глупости или безумии. Люди утрачивают рассудок из-за жадности, любви, власти. Ариосто не упускает случая пнуть поэтов-конкурентов: «Здесь мозги пустых мудрецов, звездочетов, а пуще стихоплетов».

Апостол показывает Астольфу также дворец со ста залами, где парки прядут нити человеческих жизней. То есть Луна видится автору как бы небесной канцелярией Земли, отвечающей за моральные и духовные материи.

Путеводитель для землян

Великие астрономические открытия Коперника, Галилея, Кеплера в XVI–XVII веках усиливают интерес к возможности небесных путешествий уже не только в религиозном или сатирическом, но и в научном ключе.

Немец Иоганн Кеплер, открывший три закона движения планет, автор трактатов по механике, физике и оптике, в 1609 году пишет фантастическую повесть «Сон», в которой рассказывает о жизни на Луне. Ученый прибегнул к беллетристике, так как хотел популяризовать астрономические знания среди широкого круга читателей.

После того как Галилей ввел телескоп в астрономический обиход, Кеплер добавил к тексту повести комментарии. Изучая Луну в телескоп, он убеждался в правоте своих догадок о существовании там цивилизации. Жителей Луны он называл эндимионидами. Кеплер был первым, кто за долгое время заговорил об инопланетянах.

Герой «Сна» – исландец Дуракот, которому некий дух описывает Луну, именуя ее островом Левания. На Луну путешественников доставляют духи. Землю лунные жители называют Вольвой. Луна делится на Субвольву – видимую с Земли сторону и Привольву – то, что на Земле называется обратной стороной. Очень подробно описывается география Луны.

В отличие от предыдущих авторов, Кеплер рисует жизнь на Луне скупо и в не слишком радужных тонах. Снова гигантизм: все, что живет на суше, достигает огромных размеров. Растет все быстро, и жизнь недолговечна, так как существа становятся слишком массивными. Субвольва напоминает земные города и деревни, Привольва – населенную кочевниками пустыню. Жизнь в Левании суровая из-за резко сменяющихся жары и холода.

Космонавтам пища не нужна

В 1638 году в Англии печатается сочинение епископа Фрэнсиса Годвина «Человек на Луне, или Необыкновенное путешествие, совершенное Домиником Гонсалесом, испанским искателем приключений, или Воздушный посол». Это одно из ярчайших произведений в своем жанре, оказавшее большое влияние на современников и писателей последующих поколений.

Повесть рассказывает о дворянине из Севильи, выдрессировавшем лебедей так, что улетел с их помощью на Луну.

Несмотря на веселый тон, в этой работе Годвина есть несколько серьезных моментов. Он показывает себя сторонником Коперника, но что еще интереснее, предвосхищает закон всемирного тяготения и первым вводит понятие невесомости.

«Удивление мое еще возросло, когда я заметил, что прошел целый час, а они (лебеди. – «Профиль») подымаются все выше, прямо вверх, с быстротой пущенной стрелы. Постепенно эта невероятная скорость замедлилась. Затем каким-то чудом птицы совсем остановились и замерли неподвижно, как если б сидели на шестах. Веревки остались висеть сами по себе, так что весь аппарат и я сам застыли в неподвижности, как бы не имея веса», – пишет Годвин.

О тяготении же у него можно найти следующее: «Я сделал открытие, о котором философы до сих пор и не помышляли: тяжелые предметы не притягиваются к центру Земли как к своему естественному месту, скорее их притягивает какое-то определенное свойство земного шара или что-то находящееся глубоко внутри него, подобно тому, как магнит притягивает железо. Так, без всякой материальной поддержки, эти птицы повисли в воздухе, как рыбы в спокойной воде».

Годвин упоминает, что на Луне сила притяжения меньше, чем на Земле: «Так что если человек подпрыгнет изо всех сил, как циркач на арене, то сможет подняться на высоту 50–60 футов и остаться там, преодолевая притяжение поверхности Луны».

Полет Доминика Гонсалеса до Луны занял 12 дней. Все это время ему совершенно не хотелось есть.

Как и многие другие авторы, Годвин писал, что на Луне все предметы больше земных, а селениты минимум в два раза крупнее жителей Земли. Причем чем больше селенит, тем яснее у него разум и тем дольше он живет (в среднем по тысяче лет).

Гонсалеса встретил гигант ростом 30 футов (около 9 метров) и проводил его к правителю по имени Пилонас, который оказался еще крупнее. Помимо Пилонаса есть еще главный Суверенный Монарх, правитель всего лунного мира.

Луну Годвин описывает как рай: все растет в изобилии само по себе, а жители отличаются чистотой и нравственностью. «Здесь не знают, что такое убийство, да и как оно было бы возможно, когда любая, самая смертельная рана на Луне быстро заживает». Болезней нет, царит вечная весна.

Заодно объясняется, почему на Земле не все так хорошо. «И стар и млад ненавидят порок так же, как уважают добродетель. Они ведут такую жизнь, что ничто не может нарушить ее покой. Если же они замечают у ребенка склонность к пороку, то отправляют его неведомым мне способом на Землю, обменивая на другого…»

«Человек на Луне» оказал большое влияние на двух других крупных авторов Нового времени: Джона Уилкинса и Сирано де Бержерака.

Вскоре после публикации сочинения Годвина 24‑летний Уилкинс (1614–1672), в будущем известный ученый, создает текст «Открытие лунного мира», в котором описывает Луну и утверждает, что на ней есть разумная жизнь. В 1640 году он добавляет в книгу главу о возможности полетов на Луну.

Уилкинс предложил проект покрытого перьями птиц летательного аппарата с порохом вместо топлива. Вслед за Годвином он полагал, что примерно на высоте 20 километров «магнетизм» Земли прекращает действие и можно будет передвигаться без усилий.

Как и Годвин, он был уверен, что в космосе людям не будет хотеться есть – он связывал работу пищеварительной системы с магнетизмом Земли. Дышать тоже можно будет свободно, поскольку трудность дыхания на высоте обусловлена не недостатком кислорода, а непривычной для человека чистотой воздуха, к которой со временем можно адаптироваться.

Если верить демону

Приключения на Луне стали основой главного литературного произведения французского вольнодумца, писателя и поэта Сирано де Бержерака. Рукопись «Иной свет, или Государства и Империи Луны» напечатали уже после смерти автора в 1657 году. Бержерак работал над продолжением – текстом «Иной свет, или Государства и империи Солнца», но не успел его закончить.

В советское время «Иной свет» трактовали как сатирический и антирелигиозный текст, хотя оно гораздо сложнее этих определений. Но верно, что Бержераком двигало не столько желание описать космические приключения, сколько необходимость выразить свои мысли по поводу устройства мира и основ жизни.

Чтобы доказать людям, что Луна – это обитаемая планета, герой повести решает совершить туда путешествие. Он пробует различные летательные устройства: сначала набор склянок с росой внутри, которые при нагревании солнечными лучами почему-то поднимались в воздух, затем некий аппарат, работающий на пружине, и наконец, строит летательную машину из ракет, приводимых в движение горящей селитрой. Звучит более-менее правдоподобно, но вскоре выясняется, что ракеты сгорают полностью, а герой летит к Луне уже сам по себе. Герой повести понимает, что так получилось из-за жира из бычьих костей, которым он натер себя, лечась от последствий предыдущего падения: «Луна на ущербе (а в этой четверти она имеет обыкновение высасывать мозг из костей животных), она пьет тот мозг, которым я натерся, и с тем большей силой, чем больше я к ней приближаюсь, причем положение облаков, отделяющих меня от нее, нисколько не ослабляло этой силы».

На Луне находится рай, причем в библейском смысле слова. Встреченный там пророк Илия вступает с автором в долгую беседу, но потом изгоняет его, заметив, что тот полон сарказма и скепсиса.

Затем путешественник оказывается в стране, чьи жители (они ходят на четырех конечностях, что кажется де Бержераку вполне практичным) принимают его за экзотическое животное, пленяют и начинают показывать, как в цирке.

В отличие от описанных выше путешественников, герой де Бержерака сталкивается с языковым барьером: он не понимает селенитов, они не понимают его. Знать в этом мире общается с помощью некоего подобия музыки, а простолюдины – жестами.

В заточении героя навещает дух, представившийся демоном Сократа (Платон пишет о нем как о добром духе–хранителе философа. – «Профиль»). По словам демона, он и ему подобные долгое время помогали земным ученым, философам и политикам, но теперь оставили эту работу, так как земляне заметно огрубели и поглупели и охота обучать их отпала.

Демон и герой повести много беседуют, в том числе об ограниченности человеческого восприятия, мешающей принять разнообразие форм жизни во Вселенной. Можно сказать, что де Бержерак одним из первых поднимает важную для научной фантастики – да и не только для нее – тему сложности контакта с иными мирами. «Во Вселенной существуют миллионы вещей, для понимания которых с вашей стороны потребовались бы миллионы совершенно различных органов, – говорит демон. – Во всяком случае, если бы я захотел объяснить вам то, что я познаю теми чувствами, которых у вас нет, вы бы представили это себе как нечто, что можно слышать, видеть, осязать или же познать вкусом или обонянием, между тем это нечто совершенно иное».

По поводу унижений, которые путешественнику пришлось претерпеть от селенитов, дух замечает: «Знайте, что вам отплачивают той же монетой и что если бы кто-нибудь из этой земли попал в вашу Землю и посмел назвать себя человеком, ваши ученые задушили бы его как чудовище».

Дух объясняет, что он родом с Солнца, но для обитания выбрал Луну. Жизнь на Солнце есть, но не такая многочисленная: «народ, его населяющий, одаренный горячим темпераментом, беспокоен, честолюбив и много ест».

На Луне же, если не считать того, что героя держат за животное и выставляют на потеху публике, вполне развитое общество: «Здесь любят истину, но нет педантов, философы здесь руководятся только разумом, и ни авторитет ученого, ни авторитет большинства не преобладает здесь над мнением какого-нибудь молотильщика зерна, если этот молотильщик рассуждает умно». На Луне бывают войны, но ведутся они справедливо. За услуги и товары селениты расплачиваются стихами. Герою повествования все-таки удается освободиться и даже доказать королю Луны, что он человек, а не самка животного. При дворе он встречает Доминико Гонсалеса из «Человека на Луне», которого селениты также приняли за диковинную зверушку.

Возвращается на Землю герой де Бержерака крайне неожиданным образом. Отправившись в гости к молодому философу, ученику демона, он обнаруживает, что юноша отрицает бессмертие души и существование Бога. Договорить тот не успевает, так как возникший внезапно гигант-эфиоп хватает атеиста и тащит его в ад. Герой де Бержерака летит вместе с ними и оказывается на Земле.

Первый космический скафандр

Мысли о жизни на других планетах постепенно распространяются в европейском обществе. В 1686 году выходят «Рассуждения о множественности миров» Бернара Ле Бовье де Фонтенеля, французского ученого и писателя. Луну и планеты Солнечной системы он считал обитаемыми. Книга стала очень популярной, в России в переводе и с примечаниями Антиоха Кантемира была издана в 1740 году. А в 1802 году вышел перевод княгини Е. А. Трубецкой – интерес к рассуждениям де Фонтенеля сохранялся спустя более века после первой публикации текста.

В «Путешествии в мир Декарта» (1692) иезуита Габриэля Даниеля описывается полет на Луну в стиле «Неистового Роланда» – это скорее рассказ о метафизическом путешествии. Герой Даниеля овладевает искусством отделения души от тела и устремляется на Луну. Там он встречает души великих ученых и философов: Сократа, Платона, Аристотеля, которые не пребывают в покое, а реализовывают свои идеи. Например, Платону удалось основать на Луне государство, принципы которого он изложил в «Республике».

А вот изданное в 1728 году сочинение ирландского писателя Мертага Макдермота «Путешествие на Луну» – это уже настоящая научная фантастика. Герой-мореплаватель попадает на спутник Земли, подхваченный бурей, почти как персонаж Лукиана. На Луне он встречает дружелюбных жителей, которые помогают ему построить аппарат для возвращения домой. Они сооружают гигантскую пушку и начиняют ее 7000 бочек пороха. Летательный аппарат представляет собой матрешку из десяти бочек для лучшей амортизации при выстреле. Есть также крылья, которыми пилот управлял при приближении к Земле.

Возрастающий интерес к теме космических путешествий вдохновил известного британского художника Эдварда Френсиса Берни на создание графического романа «Путешествие на Луну эсквайра Кью Кью» (1815). Серия рисунков с подписями изображает полет на Луну в аппарате конической формы, который запускают в пространство посредством выстрела из четырех соединенных вместе пушек. При прилунении аппарат трансформируется в парашют. Берни был первым, кто понял, что на Луне человеку понадобится скафандр. Он нарисовал защитный костюм, оберегающий космонавта от вредных испарений, по мнению художника, ожидающих его на Луне. Берни показывает, что Луна может быть не самым безопасным местом для человека.

Лунная лихорадка

Затронул тему лунных путешествий и американский классик Эдгар По. В 1835 году он публикует «Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля». Основная часть рассказа представляет собой письмо голландского ремесленника Пфааля, адресованное бургомистру Роттердама. Послание доставило человекообразное существо, прилетевшее на воздушном шаре. Отправлено это письмо было с Луны, куда Пфааль улетел, наполнив шар неким газом, позволяющим перемещаться в космосе. Письмо подробно описывает многодневный полет, а в финале его автор обещает рассказать о жизни на Луне – ее населении и его нравах – в обмен на прощение убийства трех кредиторов на Земле.

В качестве анонса он сообщает, что селениты уродливы, у них нет ушей, общаются они без слов, зато между ними, а также между ними и жителями Земли существует таинственная связь, «благодаря чему жизнь и участь населения одного мира теснейшим образом переплетаются с жизнью и участью другого». Также сообщается, что обратная сторона Луны хранит некие ужасные тайны.

Эдгар По хотел написать продолжение, но ему помешало событие, вошедшее в историю как Великое лунное надувательство. Спустя два месяца после публикации рассказа New York Sun потрясла Соединенные Штаты, напечатав серию сенсационных репортажей об открытии цивилизации на Луне. Это достижение приписывалось известному астроному Джону Гершелю, якобы построившему на мысе Доброй Надежды сверхмощный телескоп. В статьях описывалась природа Луны, а также ее население – крылатые мышелюди. Не обошлось без расизма: мышелюди с более светлым оттенком кожи объявлялись более высокоразвитыми, нежели темнокожие. Среди видимых достижений селенитов упоминался пирамидальный храм из полированного сапфира.

Разумеется, вскоре информацию о лунной цивилизации признали фальшивкой. Ее автором считают редактора газеты Ричарда Адамса Локка, хотя он все отрицал. Но кто бы ни состряпал эту «утку», газете она пошла на пользу – тираж вырос многократно.

Эдгар По взревновал к успеху очерков New York Sun и всячески доказывал их несостоятельность. Его так возмутила мистификация Локка, что он отказался писать продолжение истории о Пфаале. Тем не менее человечество уже стояло на пороге новой эры, когда с подачи Жюля Верна идея межпланетных путешествий завладеет умами миллионов людей.

Первые фантасты видели Луну обитаемой планетой. Более того, жизнь на Луне изображалась в формах, более совершенных, чем земная. Даже отсутствие женщин в версии Лукина – совсем не недостаток, потому что описание носит гомоэротический оттенок. Однако были и другие версии: Иоганн Кеплер, Эдвард Берни и Эдгар По показывают Луну неидеальным местом.

Некоторые из вышеописанных концепций кажутся сейчас наивными, некоторые (как невесомость у Годвина) пророческими, а другие – более чем актуальными в современном мире, как, например, рассуждения Сирано де Бержерака об ограниченности человеческого восприятия и затруднениях, которые могут возникнуть при контакте с иными формами жизни.