Закулисные интриги на рынке футбольных трансферов становятся увлекательнее, чем сами игры

Что касается мирового рынка, то, хотя на нем и случилось несколько крупных переходов, самые многообещающие все-таки сорвались, что демонстрирует зарождение новых тенденций в торговле «футбольными гладиаторами».

Мнимое процветание

В начале десятилетия денежные вливания в российский футбол резко возросли. В сезоне 2012/13 Премьер-лига потратила на трансферы 330 млн евро, обойдя чемпионаты Германии, Испании и Франции. Спустя год – 323 млн. «Зенит» с Халком и Витселем, «Анжи» с Это'О и Роберто Карлосом, «Динамо» с Кураньи и Ворониным пробудили интерес к российской лиге за рубежом.

Но потом грянул кризис. Звезды покинули Россию, а новые покупки свелись к минимуму. Так продолжалось ровно до минувшего лета. Внезапно клубы Премьер-лиги оживились: 235 миллионов – на такой отметке остановился их захватывающий шопинг.

Неужели трудные времена для нашего футбола позади?

«Ничуть, – возражает в беседе с «Профилем» директор Центра спортивного менеджмента университета «Синергия» Валерий Гореликов. – Экономический кризис в стране никто не отменял, а футбол – часть экономики. Посмотрите: тратятся только лидеры чемпионата. У клубов поменьше трансферы остались на прежнем уровне – за копейки или бесплатно. При общем подъеме и они бы активизировались, как это происходило в начале 2010‑х».

«Если с лета 2018‑го расходы увеличились в три раза, это подразумевает рост клубных бюджетов на аналогичную величину. Но ничего подобного не произошло, в футбол не пришли новые спонсоры», – соглашается футбольный эксперт Олег Малежик. Поэтому у богатой закупочной кампании лишь четыре причины, иронизирует он: это «Спартак», «Краснодар», «Динамо» и «Зенит». На долю этих клубов пришлись три четверти всех покупок.

Расточительная четверка

При ближайшем рассмотрении трансферная сага действительно распадается на отдельные истории. Выигравший в 2017 году чемпионат России «Спартак» не смог развить успех – два неудачных сезона показали необходимость новых вливаний. Под эту задачу сменилось руководство: директоров Измайлова и Родионова сменил немец Томас Цорн, имеющий связи на европейском рынке. По словам владельца «Спартака» Леонида Федуна, через несколько лет планируется передача клуба фанатскому активу, поэтому бизнесмен решил устроить «дембельский аккорд» и ради успехов не скупиться на легионеров.

Созданный в конце 2000‑х «Краснодар» рос с каждым годом и в нынешнем подошел к заветному рубежу: участию в Лиге чемпионов. Чтобы не ударить в грязь лицом, владелец клуба Сергей Галицкий пошел на беспрецедентные траты. Они делались в расчете на то, что «Краснодар» пробьется в групповой раунд турнира и получит более 20 млн евро призовых. Но «быки» подвели хозяина, проиграв в отборочном раунде.

История «Динамо» движется циклично. В середине 2000‑х клуб накупил десяток легионеров, но вместо турнирных достижений едва не вылетел из Премьер-лиги. После чего звезды разъехались, и несколько лет в «Динамо» жили скромно. Затем главным спонсором стал банк ВТБ, и в начале 2010‑х клуб отправился в новый трансферный поход. Он закончился в 2015‑м, когда москвичей дисквалифицировали из еврокубков за чрезмерные расходы. Тогда ВТБ отказался от управления клубом, и он все-таки провалился в низший дивизион.

В апреле этого года госбанк вернулся в «Динамо», выкупив контрольный пакет акций у одноименного спортивного общества. В результате летом москвичи снова вошли в трансферный раж. Судя по слухам, помимо десятка приобретенных игроков «Динамо» претендовало и на многих других, предлагая суммы до 20 млн евро.

Что касается «Зенита», то под покровительством «Газпрома» самый богатый российский клуб обновляет состав каждый год. На фоне общего затишья кризисных лет только «Зенит» оставался активен на рынке, и летом 2019‑го его отрыв от остальных клубов еще не так заметен. Но сейчас питерцы впервые за три года попали в Лигу чемпионов и ради такого случая тем более не стали стесняться в запросах.

Дошло до того, что лидера «Оренбурга» Алексея Сутормина в Санкт-Петербург перевезли «по праву сильного». Поначалу Сутормин перешел в «Рубин», но, по данным инсайдеров, после звонка «сверху» (спонсором оренбургского клуба является одна из «дочек» «Газпрома») трансфер был де-факто аннулирован, и игрока забрал «Зенит».

После этого питерцы якобы предлагали 45 млн евро за лидеров «Локомотива» братьев Миранчуков. Этот переход стал бы рекордным на внутреннем рынке, но в «Локо» смогли удержать игроков. «Фирменная черта трансферной политики «Зенита» – избыточность, как по количеству приобретенных игроков, так и по стоимости. Сутормин, Караваев, Миранчуки – такое ощущение, что клуб пытается выгрести всех способных футболистов с русским паспортом», – отмечает Малежик.

Правила околофутбола

Помимо финансовых возможностей, рыночные маневры отечественных клубов обусловлены положениями регламентов. В начале лета Российский футбольный союз (РФС) принял новый лимит на иностранных игроков. Со следующего года вместо шести легионеров клубы смогут держать восемь – но не одновременно на поле, а в заявке на сезон. Считается, что новый лимит будет жестче нынешнего, что и провоцирует «охоту» за россиянами. Легионеров же клубы ищут пусть и дорогих, но качественных, достойных одного из восьми драгоценных слотов. А от варягов, которые не проходят в состав и сегодня, спешат избавиться.

«Поскольку контракты с новичками заключаются на несколько лет, клубы уже сегодня живут в рамках будущего лимита, – объясняет Гореликов. – Наш футбол постепенно приходит к мысли, что игрок нужен не только для выступлений на поле. Это также финансовый актив, в который вкладываются с перспективой продажи. Оценка на перспективу определяла прошедшую кампанию».

Также аппетиты клубов ограничивает финансовый фэйр-плей – система отчетности в европейском футболе, обязывающая соизмерять расходы с доходами. Не исключено, что последние закупки еще обернутся трудностями для наших клубов при подаче документов в контролирующий орган – УЕФА.

«В «Краснодаре», полагаю, справятся – там люди считают риски, идет работа над коммерческими поступлениями, – рассуждает Малежик. – А вот как решат проблему в «Динамо», большая загадка. ВТБ – единственный якорный спонсор, работа по привлечению других компаний не видна, продажа билетов приносит копейки. При этом за одно лето потрачены, или, вернее сказать, освоены серьезные деньги».

По мнению Гореликова, угроза санкций за нарушение фэйр-плей обострилась из-за экономического кризиса в России. «В условиях падения уровня жизни аудитории клубам трудно обеспечить приток доходов, – объясняет эксперт. – Если бы удавалось больше заработать на эксплуатации стадиона, атрибутике, то стало бы полегче. Но у лиги нет титульного спонсора, да и контракт на продажу ТВ‑трансляций мизерный, даже в Польше и Румынии он больше. Остаются только поступления от естественных монополий, а УЕФА не всегда засчитывает их как релевантный доход».

Особенности национальных трансферов

Неудивительно, что некоторые клубы пускаются на хитрости, чтобы расчистить себе пространство для маневров. К примеру, задачей «Зенита» этим летом было избавление от множества игроков, приобретенных в прошлые годы. Для любого клуба выгодно пристроить «лишние» кадры – задача не из простых: обычно это футбольный балласт без особых карьерных перспектив.

Питерцам же удалось изящно выйти из положения. Семь «неликвидных» игроков отправились в недавно образованный ФК «Сочи» – еще один клуб, спонсируемый дочерней компанией «Газпрома». Сочинцы даже выплатили «Зениту» 12 млн евро, беспрецедентную сумму для новичка лиги. «Такая практика встречается и за рубежом – например, в Греции у лидеров чемпионата есть клубы-партнеры, – говорит Малежик. – Формально все чисто. Вопрос в том, насколько приемлемо, когда клуб соперничает в турнире со своим же дублирующим составом. Это кажется неестественным».

Сэкономить «Зениту» удалось и на взаимодействии с другим «клубом-партнером»: все тот же переход Алексея Сутормина обошелся в 50 тысяч рублей при рыночной цене игрока на портале Transfermarkt 3,5 млн евро. По сути, в документах указали символическую сумму, позволившую не только оптимизировать отчетность для УЕФА, но и избежать выплат солидарности – отчислений при трансфере, полагающихся спортивным школам, воспитавшим игрока.

Справедливости ради, на удивительные схемы пустился не только «Зенит». В июне «Спартак» приобрел у «Ромы» аргентинца Понсе за 3 млн евро, а вдобавок за 2 млн купил там же неизвестного вратаря-резервиста, рыночная стоимость которого составляет 25 тыс. евро. По версии СМИ, покупка вратаря была призвана компенсировать выплаты солидарности в размере 2 млн, которыми «Рома» по договору должна была поделиться с воспитавшим Понсе клубом в Аргентине.

Но даже используя все мыслимые и немыслимые ходы, российские клубы не в состоянии тягаться с европейскими. Об этом говорит крупнейшая покупка лета – переход бразильца Малкома в «Зенит» за 40 млн евро. Именно она вызвала дискуссии на тему окончания кризиса – ведь все выглядит удивительно похожим на 2012 год, когда «Зенит» отдал те же деньги за Халка и Витселя (по 40 млн на каждого). Отличие, правда, в том, что тогда новички могли считаться звездами – каждый был лидером своего клуба и национальной сборной. Теперь же 40 млн выплачено за запасного «Барселоны», до сих пор не раскрывшего свой потенциал.

«В футболе российский рынок сильнее связан с международным, чем в других отраслях, здесь видно драматическое несовпадение экономических вводных, – объясняет Гореликов. – В Европе клубы привлекают спонсоров из разных сфер, выходят на новые региональные рынки. А при развитии, следуя законам экономики, и уровень цен растет. У нас же все по-прежнему: госкомпании, госканалы. Единственный источник дохода, где у наших клубов равные условия с европейскими, – это призовые за выступления в еврокубках. Проблема в том, что в этих турнирах все труднее преуспеть, изначально отставая по финансам».

«Цена на Малкома по нынешним меркам адекватная, – добавляет Малежик. – Вопрос в другом: допустимо ли тратить на игрока 40 млн евро, то есть 3 млрд рублей, в сегодняшней России? Все знают, что контрольный пакет «Газпрома» принадлежит государству. Значит, по факту, «Зенит» отчасти расходует деньги налогоплательщиков. Когда в стране идет снижение доходов, такие траты кажутся неэтичными по отношению к обществу».

Европейский «гранд базар»

За рубежом совсем другая реальность. Если российские клубы по сумме расходов с трудом приблизились к отметке 2013 года, то в топ-чемпионатах они выросли за шесть лет: в Италии, Англии и Франции – вдвое, в Германии и Испании – втрое. И это неудивительно. Согласно рейтингу Deloitte, общая выручка 20 самых богатых европейских клубов в сезоне 2017/18 составила 8,3 млрд евро (шестью годами ранее – 4,8 млрд). Причем 43% доходов обеспечила продажа ТВ‑трансляций. Несколько лет назад именно рост медиаконтрактов обогатил клубы английской Премьер-лиги, причем не только лидеров: в сезоне 2018/19 победителю турнира по этой статье дохода полагалось около 150 млн фунтов, а худшей команде – почти 100 млн.

Теперь к похожему распределению средств пришли испанские клубы. Традиционно большая часть медиадоходов доставалась двум лидерам – «Реалу» и «Барселоне». Но в 2015‑м в стране запустили реформы в пользу «бедных» – медиадоходы «Атлетико» с тех пор возросли на 160%, «Севильи» – на 110%. Итог – рост трансферных расходов по лиге с 588 млн до 1,32 млрд евро.

Зависимость тут простая: при условии равномерного распределения ТВ‑поступлений это самый прогнозируемый источник средств, ведь соглашения с телекомпаниями подписываются на годы вперед. То есть клубу гарантируется солидная сумма вне зависимости от результатов, и он может свободно наращивать расходы.

«Cейчас любой игрок стоит 100 млн, даже ничего не демонстрируя. В футболе стало больше денег. Я с этим не согласен, но это мир, в котором мы живем», – заявил недавно знаменитый Криштиану Роналду. Его можно понять. С середины 2000‑х португалец остается самым ценным активом на футбольном рынке. При этом прошлогодний трансфер «постаревшего» Роналду в «Ювентус» обошелся дороже, чем его же переход на пике карьеры в «Реал», – 117 млн против 94 млн евро. И, судя по всему, Роналду останется в истории «дешевле» своего юного соотечественника Жоау Феликса, купленного этим летом в «Атлетико» за 126 млн евро.

В этих примерах отражаются не только темпы футбольной инфляции, но и смещение рыночных приоритетов. Если раньше колоссальные суммы платили за состоявшихся звезд, то теперь все большая ставка делается на потенциал игрока. 19‑летний Феликс к началу лета провел лишь один сезон на высоком уровне, то же самое можно сказать про новичка «Ювентуса» Маттейса де Лигта (20 лет, 85 млн евро) и приобретенного «Реалом» Луку Йовича (21 год, 60 млн).

Еще один тренд – подорожание игроков любых амплуа. Если раньше на рынке высоко котировались только атакующие футболисты, то зимой 2019‑го «Челси» приобрел вратаря Кепу за 80 млн евро, а летом был дважды обновлен рекорд стоимости защитников. Его текущий обладатель – Харри Магуайр (87 млн).

От спорта к реалити-шоу

Сразу три сделки минувшего лета попали в топ‑10 крупнейших трансферов в истории. Но на фоне событий предыдущих лет это уже не будоражит воображение. После 222 млн за бразильца Неймара, выложенных катарскими владельцами «ПСЖ» в 2017 году, казалось, что на рынке началось безумие и не за горами переходы за 300 млн и больше. Сделка по Неймару действительно потянула за собой шлейф громких событий: с сорвавшей куш «Барселоной» другие клубы не желали разговаривать меньше чем за 100 млн – в итоге испанцам пришлось выложить трехзначные суммы за Коутиньо и Дембеле. Но сумма 222 млн по-прежнему остается недосягаемой вершиной.

«Потолок цифр достигнут. Если доходы топ-клубов находятся в диапазоне 400–500 млн евро, то трансфер за 200 млн – это нечто нерациональное. Не может клуб половину или треть годового бюджета отдавать за одного игрока», – уверяет Олег Малежик. «История с Неймаром опередила развитие индустрии, – соглашается Гореликов. – Она растет не с такой скоростью, чтобы суммы удваивались каждый год. Случился мощный разовый подогрев рынка арабскими деньгами, и сейчас он затухает. Тем более что «ПСЖ» вместе с Неймаром едва не получил санкции за нарушение финансового фэйр-плей. Парижане избежали их лишь потому, что против них неправильно подали иск».

Опасаясь аналогичных санкций от УЕФА, клубы подходят к тратам осторожнее. В итоге складывается парадоксальная ситуация: если раньше за звездами выстраивалась очередь, то теперь клубам все сложнее провернуть крупные сделки, даже если все стороны желают их осуществления. Причина – в априори заоблачном ценнике на топ-игроков. Снизить его – значит расписаться в своей профнепригодности.

Минувшим летом подобная ситуация сложилась трижды. Во‑первых, тот же Неймар попросился обратно в «Барселону» – в Париже дела не заладились. Поначалу в «ПСЖ» не хотели общаться с испанцами, требуя за футболиста те же 222 млн евро – из принципа. Затем согласились на меньшую сумму, но с бонусом в виде игроков «Барсы». Весь август между клубами шла ожесточенная торговля, но к компромиссу прийти не удалось: после того как «ПСЖ» запросил 150 млн плюс трех игроков, президент «Барселоны» вышел из переговоров со словами «Мы не будем посмешищем».

Во‑вторых, сама «Барселона» решила избавиться от не оправдавшего надежд Коутиньо – тоже с задачей выйти «в ноль». За 120 миллионов – столько каталонцы выложили за бразильца – претендентов на него не нашлось. Выйти из положения удалось только благодаря аренде: «Бавария» взяла игрока во «временное пользование» с правом выкупа за обозначенную сумму. Это разумнее, что покупать сразу, объясняет Гореликов: «Впишется ли игрок в команду, адаптируется ли в местной лиге – главный риск при трансфере. Аренда его страхует: если не получилось, можно не выкупать. Свежий пример: Никола Влашич и ЦСКА. Армейцы год «попользовались» игроком, убедились в полезности и минувшим летом оформили переход».

Третья так и не разорвавшаяся «бомба» на рынке – уход из «Реала» Гарета Бэйла. Когда-то он обошелся мадридцам в 101 млн, но в последние годы осел в запасе. Из-за колоссальной зарплаты Бэйла претендентами на него считались лишь китайские клубы. Они в середине 2010‑х изрядно пошумели на рынке, но в 2017‑м правительство КНР ограничило эту активность: за каждый юань, потраченный на легионеров, участников местной лиги обязали платить юань на развитие национального футбола. После этого сумма покупок в Китае упала с 540 млн до 180 млн евро за сезон. В итоге китайцы не купили Бэйла: предложенная сумма не устроила «Реал». Пришлось мадридцам оставить потухшую звезду…

Вероятно, под влиянием этих событий трансферный рынок будет развиваться не в сторону увеличения сумм, а в сторону усложнения сделок. Аренда на самых разнообразных условиях, обмен игроками с доплатой, выплаты в рассрочку, хитроумные схемы для обхода регламентов – подобных сюжетов станет все больше.

Самое любопытное, что болельщикам это нравится. Многомесячные трансферные «сериалы» с заговорами, жалобами, аукционами и неожиданными развязками становятся лакомым десертом к самому футбольному состязанию, а порой и затмевают его. И это тоже примета последних лет. Ведь раньше игроки, часто менявшие клубные цвета, воспринимались чуть ли не как «изменники», противопоставляясь таким образцам футбольной преданности, как Франческо Тотти, Паоло Мальдини, Стивен Джеррард.

«Сейчас клубный патриотизм ценится все меньше, – констатирует Малежик. – Среди болельщиков популярна компьютерная игра Football Manager, где они сами покупают и продают игроков. Процесс увлекает, и теперь уже жизнь воспринимается как подобие видеоигры. Клубы, игроки, чемпионаты – все перемешалось до неразличимости. Важно одно: шоу должно продолжаться».