• Какие санкции ввел Запад и его союзники
• Чем можно заменить недоступные технологии
• Сохранит ли «Роскосмос» имеющиеся проекты
• Каковы дальнейшие задачи России в космосе

Какие санкции ввел Запад и его союзники

Санкции в отношении космической отрасли РФ последовали в первый же день операции на Украине. При этом их содержание излагалось без особой конкретики. Евросоюз сообщил о прекращении экспорта товаров и технологий, услуг по страхованию, технической и финансовой помощи. Президент США Джо Байден заверил, что принятые меры «разрушат их авиакосмическую индустрию, включая космическую программу».

Позже были раскрыты названия некоторых предприятий «Роскосмоса», попавших под санкции (волгоградский завод «Титан-Баррикады», Салаватский химический завод, ракетный центр имени академика Макеева в Миассе). Также к ограничениям присоединились Великобритания, Канада, Япония, Тайвань и прочие «недружественные» страны.

Прерванный полет: как международная изоляция скажется на российской космонавтике

По словам экспертов, основной эффект санкций придется на поставки в Россию электронно-компонентной базы. При этом, в отличие от других отраслей (например, пассажирских авиаперевозок), которые сейчас впервые почувствовали, что такое недоступность импортных комплектующих, космонавтика живет в этих условиях с 2014 года. С тех пор «черный список» поэтапно расширялся – в 2020–2021 годах США внесли в него головные предприятия отрасли РКЦ «Прогресс» и ЦНИИмаш.

«На западную электронику мы перешли в начале века, – вспоминает руководитель Института космической политики Иван Моисеев. – Тогда это казалось оптимальным решением. Ее доля в космических аппаратах даже по официальным оценкам достигала 80%. Образно говоря, корпус наш, а вся начинка импортная. После 2014 года американцы, проанализировав, куда идут детали, ударили по чувствительным местам, например, по системе ГЛОНАСС. Что сейчас перекроют из оставшегося, не говорится. Это засекречено и с нашей стороны. В том числе потому, что в последние годы наши заводы, рапортуя о переходе на российские комплектующие, на деле закупали их у локальных поставщиков, которые сами ввозили эти компоненты из-за рубежа».

Наибольшую тревогу вызывает присоединение к санкциям Тайваня, считает сооснователь компании Orbital Express, популяризатор космонавтики Виталий Егоров. «Когда стало понятно, что полностью заменить западную электронику наша промышленность не может, "Роскосмос" от идеи импортозамещения перешел к импортонезависимости, – рассказывает он. – Суть в том, что теперь мы закупаем комплектующие в нейтральных странах. Многие производственные цепочки были переориентированы на тайваньские чипы. Теперь несколько лет этой работы обнулены».

Чем можно заменить недоступные технологии

Что касается попыток непосредственного импортозамещения, то на этой почве происходили курьезные случаи. Так, в 2016 году России не удалось запустить на орбиту спутники связи нового поколения «Сфера-В»: установленные на них российские платы увеличили массу аппарата на 30% от проектной. В итоге спутники оказались неподъемными для существующего парка ракет-носителей. Минобороны пришлось дозаказать старые «Меридианы», которые ранее были сняты с производства.

Сверхтяжелый проект: спасет ли реанимация "Ангары" имидж космонавтики России

«Российская электроника возвращает нас на технологический уровень 70–80-х годов прошлого века, – констатирует Иван Моисеев. – Что делать? Говорят, можно все достать в Китае. Но мы это уже проходили после 2014-го. Технологически Китай нас превосходит. Но до 90% своей техники они производят по лицензиям США и продавать ее нам отказались, чтобы не лишиться лицензий. А на остальные 10% – компоненты, прошедшие глубокую локализацию и юридически ставшие китайскими, – подняли цены примерно на 30% по сравнению с западными. Братской щедрости от китайцев не жди».

«В космонавтике любой чип должен пройти испытания, получить ряд сертификатов, – добавляет Виталий Егоров. – Перестраиваться на китайскую электронику – это опять работа на годы. И результат ее будет непрочным. Если через несколько лет КНР захочет теснее работать с Европой и США, то может прислушаться к их рекомендациям, как поступать с Россией. Стоп-кран нашей космонавтики окажется в китайских руках».

Сохранит ли «Роскосмос» имеющиеся проекты

Эти события, однако, не означают, что российская космическая промышленность «встала». Наоборот, планов у нее не сосчитать. С 1990-х годов разрабатываются ракеты семейства «Ангара»: впереди очередные тестовые запуски тяжелой «Ангары-А5» и легкой «Ангары-1.2», анонсированы новые модификации («Ангара-А5М» с увеличенной тягой двигателя, «Ангара-А5В» с кислородно-водородной ступенью, «Ангара-А5ВМ» с возвращаемыми ступенями). С 2000-х годов строится пилотируемый корабль «Орел» (ранее «Федерация»). Создаются ракеты среднего класса «Союз-5» и «Союз-6», проектируется «Амур-СПГ» с метановыми двигателями.

Формально все эти планы в силе. В марте в Омске открылась новая производственная линия «Ангары-А5». В Самаре создается первый летный образец «Союза-5». На космодроме Восточный готовят вакуумные испытания «Орла».

«В ракетах меньше электроники, санкции для них не так чувствительны, как для спутникостроения, – говорит Егоров. – Так что при желании все построить можно. Но ракеты должны что-то возить. Уход коммерческих партнеров означает, что главным заказчиком становится государство. И здесь нужно либо отдельно вкладываться в создание полезной нагрузки для ракет. Либо запускать их реже, тогда себестоимость каждой ракеты возрастет. Так или иначе, за все заплатят граждане России».

Каковы дальнейшие задачи России в космосе

Многие годы самой амбициозной целью значилась Луна: высадка на нее россиян и строительство лунной базы планировались в начале 2030-х. Впрочем, задолго до украинских событий стала понятна нереалистичность этих сроков: в 2020 году проект сверхтяжелой ракеты «Енисей» отправили на пересмотр для внедрения «принципиально новых технологий».

Между эскизом и орбитой: какие ракеты Россия получит в новом десятилетии

На фоне санкций определились новые приоритеты. Дмитрий Рогозин пообещал перенаправить «Роскосмос» «на создание космических систем исключительно оборонного и двойного назначения». Также в госкорпорации анонсировали создание метеорологических спутников, усмотрев риск в отключении России от источников зарубежных метеоданных.

Продолжает курсировать идея о создании национальной орбитальной станции. Вопрос актуален в свете предстоящего «списания» МКС: куда вообще будут летать наши космонавты, если не на собственную станцию? В марте Рогозин уточнил, что она может стать «военно-прикладной». В остальном проект не имеет четких очертаний.

«Нет даже понимания, на орбиту с каким наклонением ее запускать, – рассуждает Иван Моисеев. – По сути, станция нужна только для демонстрации того, что мы еще можем посылать людей в космос. Практических задач, которые позволили бы ее окупить, не просматривается. В любом случае реализовать проект до 2024 года невозможно».

Еще одна свежая инициатива главы «Роскосмоса» – своими силами добраться до Марса, использовав созданную посадочную платформу для отмененной российской-европейской миссии ExoMars. Виталий Егоров относится к ней скептически: «Европейцы несколько лет разрабатывали перелетный модуль и парашютную систему и сделали это только с помощью специалистов НАСА, хорошо освоивших технологию посадки на Марс. У нас таких технологий нет. В 2012 году попытались сами полететь на Марс, но прилетели в Тихий океан (российская миссия «Фобос-Грунт» не смогла преодолеть земную орбиту и сгорела в плотных слоях атмосферы. – «Профиль»). После этого сделали ставку на ExoMars».

По словам эксперта, сейчас «Роскосмос» декларирует готовность работать по всем возможным направлениям. Но пока цели не утверждены руководством страны, а Минфин не выделил деньги, полноценная работа не начнется. При этом симптоматично, что в марте совещаний по космонавтике не было. «Благополучие наших граждан слабо зависит от деятельности "Роскосмоса", – констатирует Егоров. – Пожалуй, социальное значение имеет только спутниковая связь в отдаленных регионах страны, обеспечиваемая спутниками Минцифры. Пока что государство занято поддержкой других отраслей. Нужно спасать то, что уже горит, а не загорится через пять лет».

«Минфин заявил, что пересмотрит бюджет на этот год, а раз так, то космическая отрасль по традиции пострадает сильнее остальных, – прогнозирует Моисеев. – В первую очередь останется то, что нужно военным, – связь и мониторинг Земли».