В 2009 году американский Совет по международным отношениям издал книжку журналистов Дэна Сенора и Саула Сингера «Страна стартапов. История израильского экономического чуда». Она быстро стала бестселлером и настольной книгой для многих политиков и бизнесменов, закрепив за Израилем звучный титул. И она же навязала нам очки, сквозь которые мы теперь смотрим на израильский хайтек. В одну линзу мы видим волны алии – возвращения на Землю обетованную сотен тысяч человек, готовых трудиться в поте лица своего, среди которых всегда хватало предприимчивых деятелей и образованных специалистов. В другую – ЦАХАЛ (Армию обороны Израиля) с его всеобщим призывом, своеобразной культурой отношений, развитой сетью социальных связей и особой ролью в жизни страны. А скреплены они дужкой самобытного еврейского характера, важнейшая черта которого – хуцпа (это слово из идиш означает дерзость, нахрапистость, готовность рисковать и принимать волевые решения).

Полуполярный мир: палестино-израильская война консолидировала Запад, но не создала второго полюса

В «Стране стартапов» описаны замечательные достижения израильского хайтека. Но даже многолетний конфликт с арабами – просто фрагмент заднего плана, на фоне которого разворачивается увлекательный сюжет про маленькую, обделенную ресурсами страну, ставшую технологической сверхдержавой. Между тем ее высокотехнологичный сектор давно переживает серьезные перипетии. И начавшиеся на Ближнем Востоке события сильно усугубят ситуацию, что еще аукнется по всему миру.

Хайтек обеспечивает Израилю около 14% рабочих мест и вносит самый большой вклад в экономику, составляя до 20% ее ВВП и более 40% всего экспорта. Цифры немного разнятся в зависимости от методик подсчета, но это очень высокие показатели. А многочисленные индексы инновационности, креативности, цифровизации, стартапизации и прочие рейтинги тщеславия из года в год называют Израиль одним из мировых лидеров отрасли.

Фундамент этого лидерства был заложен в 70–90-х годах прошлого века. Первые два десятилетия после создания еврейского государства стали временем бурного экономического роста. Но, победив в двух войнах (Шестидневной войне в 1967-м и войне Судного дня в 1973-м), страна столкнулась с серьезными экономическими трудностями. Происходило это на фоне мирового кризиса, спровоцированного во многом самими боевыми действиями на Ближнем Востоке. Годовая инфляция, в 1970-м составлявшая всего 13%, за десять лет выросла в 10 раз, а в 1984-м подскочила аж до 445%. Производство падало, безработица увеличивалась. При этом сильно обмелел приток квалифицированных кадров из-за границы, служивший важным ресурсом интенсивного развития страны. Хуже того, теперь уже израильские специалисты потянулись на Запад.

Василий Кузнецов: "Я не верю в большую региональную войну"

Центром притяжения для них стала Кремниевая долина – так в начале 1971-го газета Electronic News назвала территорию бума молодой электронной промышленности, быстро формировавшуюся в районе Сан-Франциско. Американцы часто отмечают: «Долина была тем местом, где евреи могли отлично преуспеть. Потому что здесь ценят мозги и хуцпу». Что и произошло. Сегодняшняя Долина, передовой кластер мирового хайтека (не только в сфере вычислительной техники и программирования), связана с Израилем тысячами нитей, образующих прочную двустороннюю ткань.

В 1974 году компания Intel открыла в Хайфе свой первый зарубежный научно-исследовательский центр. Примечательно, что это не было чисто бизнес-решением – американцы пошли навстречу израильскому правительству, стремившемуся сдержать утечку мозгов. И уже через пять лет этот центр спроектировал Intel 8080 – микропроцессор, который IBM выбрала для своего первого массового ПК (вышел на рынок в 1981-м).

Но не чипами едиными и не одной коммерцией жило американо-израильское сотрудничество. Оно охватывало широкую номенклатуру наукоемкой продукции, и не только в гражданской, но и в военной сфере. Так, в 1980 году была запущена масштабная совместная программа по созданию истребителя «Лави», что значит «Молодой лев». Это название – прямая отсылка к «молодому льву» Иуде и его колену, откуда родом царь Давид, чьим потомком будет светский Мессия, который избавит народ Израиля от власти других народов. Самолет сделали, и он даже полетел, но потом проект свернули в пользу разработки истребителя F-16, причем в обеих странах громко спекулировали на опасениях по поводу возможной утечки чувствительных технологий. Но это частный эпизод. К концу 1980-х между США и Израилем уже вполне сложился уникальный симбиоз – от взаимовыгодного мутуализма до открытого паразитизма, от бизнеса и научно-технического сотрудничества до военно-политического союза.

К началу 1990-х израильское правительство сумело ценой изрядных усилий и немалых потрясений справиться с экономическими трудностями. Американцы разработали план, как обуздать инфляцию. Пошла отдача от запущенных инфраструктурных и образовательных проектов. Улучшилась международная конъюнктура. И тут Израилю, что называется, крупно подфартило. В 1991 году в стране жило чуть меньше 5 миллионов человек. В следующие 15 лет туда переедет около миллиона евреев (и не только) из распавшегося СССР, многие из которых были высококлассными учеными и техническими специалистами. Уезжали, конечно, и раньше, но масштабы, структура и качество получаемого человеческого капитала были другие.

Израильские уроки

Количественно оценить его очень трудно. По некоторым данным, затраты только на высшее образование мозгов, утекших из нашей страны с 1970-х, оцениваются в сумму около триллиона долларов, не считая расходов социальной системы и огромных потерь от оттока знаний и ноу-хау, включая секретные. С цифрами можно поспорить, но даже чисто экономический масштаб урона колоссален. Так же, как и выгоды, полученные главными бенефициарами постсоветского исхода: Германией, США и Израилем. Последний хоть немного и отстает по количеству (но не качеству) мигрантов, но для маленькой страны и эффект был намного больше.

На этом фундаменте в следующие два десятилетия и расцвел чудесный сад израильского хайтека. А бо́льшая часть страны превратилась в «Кремниевый вади». После того как в 1993-м правительство приняло меры по стимулированию венчурных инвестиций и привлечению иностранного капитала, так стали называть районы, где как грибы после дождя росли высокотехнологичные компании, учебные центры, лаборатории и производства: окрестности «Большого Тель-Авива» и Иерусалима, технопарки Хайфы и Кейсарии, академический кластер в Реховоте и множество других.

Слово «вади» часто встречается в топонимах на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Это обычно сухие русла и поймы рек, которые после обильных дождей нередко превращаются в бурный поток. Так и израильский хайтек, периодически наполняясь мощным миграционным потоком, превращает округу в цветущий оазис. И, как всякий оазис, представляет собой специфическую экосистему. Вы, например, не найдете там эндемичных «Майкрософтов», «Самсунгов» или «Хуавеев». Названия ведущих израильских технологических компаний хорошо известны в узких кругах, но совсем не на слуху у широкой публики. В России знают, хотя далеко не всегда ассоциируют с Израилем, платформу для создания веб-сайтов Wix и финансовые сервисы Payoneer. Но это, скорее, середнячки. Что-то слышали про Check Point – серьезный игрок в сфере кибербезопасности, где за Израилем прочно закрепилась чуть ли не мистическая слава, периодически подпитываемая громкими скандалами и разоблачениями.

Слон на канате

Впрочем, в этой области настоящие лавры заслуженно принадлежат ЦАХАЛ. Его знаменитое Подразделение 8200 было создано еще в 1952 году (в разное время оно фигурировало под разными номерами) и считается крупнейшей в мире спецслужбой, занимающейся радиоэлектронной разведкой, а теперь также оборонительными и наступательными кибероперациями. Служат там по контракту. Набирают толковую молодежь, которая получает хорошую теоретическую подготовку и бесценный практический опыт в довольно демократичной среде, где поощряется инициатива, креативность и даже хуцпа. При том, что это всё-таки армия и гоняют там на совесть. У нас сейчас появилось нечто похожее в виде научных рот – начинание новое, и пока рано говорить, что из него выйдет. Важнейшая особенность израильской системы – после службы многие уходят в бизнес. И в этом бизнесе ключевую роль играют неформальные, но вполне официальные социальные сетевые структуры, связанные с армией, и формальная, хотя не всегда официальная, разнообразная поддержка со стороны силовых структур. И таких подразделений в Израиле много.

Это действительно весьма эффективная система. Во всяком случае, долго была таковой в специфических условиях самого Израиля, его своеобразной социально-культурной среды и глобального политико-экономического расклада в определенный исторический период. Но уже с конца 2000-х эта система начала пробуксовывать, а в последние годы проблемы стали очевидны. Наблюдатели привычно винят мировые экономические кризисы и политическую турбулентность, ковид и прочие напасти. Всё это, конечно, вносит свой весомый вклад.

Многие показатели серьезно просели. Особенно это затронуло инвестиционную активность в высокотехнологичных областях: падение на 62% за первые три квартала этого года по сравнению с тем же прошлогодним периодом – едва ли не худший результат среди всех развитых стран (для сравнения: в Европе 48%, а в США 43%). Такие падения всегда дают большой мультипликативный эффект для всей экономики, легко и быстро отыграть их обычно не получается. При этом некоторые без обиняков винят в таком провале прежде всего политическую нестабильность в самом Израиле. Впрочем, до последнего времени настрой был еще вполне бодрый. Все были уверены, что получится выкрутиться и на этот раз. Но после 7 октября тональность заметно изменилась.

Все единодушны в том, что хваленое израильское технологическое превосходство получило совершенно неожиданный и по-настоящему страшный удар. Страна, считавшаяся ведущим поставщиком технических решений в сфере безопасности, в одночасье оказалась в ситуации «А король-то голый!» Где там техника, где ошибки военных, а где политика и бардак – вопрос отдельный. Имиджевые потери огромны и растут как снежный ком по мере того, как раскручивается спираль ожесточенного противостояния.

Это противостояние будет долгим и потребует огромных ресурсов – финансовых, материальных, людских, которые правительство будет без оглядки бросать в топку войны. Уже объявлено о призыве 300 тысяч резервистов. Многие из них составляют инженерно-технический костяк технологических компаний. Всё закрутилось очень быстро, и буквально через несколько дней стали появляться сообщения, что кое-где уже призвано 10–15% состава. Это только начало. И огромная проблема, означающая как минимум потерю темпа, компетенций (в хайтеке всё очень быстро происходит) и конкурентоспособности.

Как возникло Государство Израиль, и с чего началось его противостояние с арабами

Война – всегда удар по обычной деловой активности. Большинство западных компаний, имеющих в Израиле представительства, исследовательские центры и производственные мощности, уже заявили о пересмотре и приостановке своих планов, программ и проектов, не говоря уже о проведении мероприятий. Все дружно рассказывают, что их главная забота – безопасность людей. Но за моральной риторикой скрываются вполне конкретные интересы бизнеса: забота о собственных инвестициях в человеческий капитал, особенно ценный в высокотехнологичной сфере. Кое-кто уже говорит о релокации сотрудников. Среди них много иностранных граждан, которые в нынешних обстоятельствах захотят и смогут покинуть страну. Но много и граждан Израиля, и с ними будут совсем другие проблемы. Как бы то ни было, всё это сильно нарушит текущую операционную деятельность.

Всё это будет происходить на фоне общего падения экономики, который усугубит география: у Израиля нет никакой стратегической глубины – вся страна 470 на 135 (в самом широком месте) километров, и при этом Израиль готовится и даже рвется воевать со всеми соседями сразу. И, конечно, без политики тоже никак. После подписания в 2020–2021 годах «Соглашений Авраама», активно продвигавшихся командой Трампа, торговля Израиля с арабскими странами начала быстро набирать обороты, показывая трехзначные цифры роста. Консолидированной позиции арабских, да и других мусульманских государств пока нет, но очень трудно представить себе, что продолжится business as usual. А между тем компания из Индии (страна эта, разумеется, не мусульманская, но мусульман там около 200 миллионов, более 14% населения) уже заявила, что по этическим соображениям прекращает пошив и поставку одежды для израильской полиции. И это только первая ласточка, которая еще не делает весну, но и весны без нее не бывает.

Можно привести множество иных примеров и соображений, но и без них понятно: для Израиля «суровые годы приходят», и высокотехнологичный сектор пострадает быстрее и сильнее всех. И потянет за собой западный хайтек, потому что это не просто важный кирпичик в его конструкции, а один из краеугольных камней всей архитектуры бизнеса, значительной части разработок и даже производства (с этим как раз проще всего, но Израилю от этого не легче).

В Израиле, разделяя многие опасения, смотрят в будущее достаточно уверенно. Как заметила однажды Голда Меир: «Пессимизм – это роскошь, которую евреи не могут себе позволить». Делать прогнозы – дело неблагодарное. Но не приходится сомневаться, что в этот раз хуцпа не поможет и израильский хайтек ждут серьезные перипетии.