Тенденция налицо

Выкладки социологов различаются по цифрам, но отражают схожие тенденции. Все больше жителей страны ожидают массовых протестных акций и заявляют о готовности в них участвовать.

По данным «Левада-центра», 27% граждан считают, что в их городе или районе возможны массовые выступления «против падения уровня жизни». Это всего на один процентный пункт выше, чем в феврале. Однако количество тех, кто называет акции маловероятными, за три месяца резко упало – с 70% до 61%. При этом с 24% до 28% увеличилось число граждан, которые готовы протестовать лично.

Почему российские студенты не торопятся на баррикады

Фонд «Общественное мнение» представил менее драматические результаты. Однако и здесь рост протестных настроений – налицо. О готовности принять участие в митингах в конце мая заявляли 25% опрошенных против 20% в конце марта. Также социологи спрашивали у респондентов о настроениях в их городе или районе. По мнению 29%, на акции протеста, если они будут проводиться в ближайшие месяц-два по месту жительства, выйдет много людей. В марте таких ответов было лишь 20–21%.

Самые впечатляющие данные опубликовали социологи из независимой исследовательской «Группы Белановского». По информации экспертов, более половины опрошенных считают, что «сложившаяся ситуация приведет к социально-политическим потрясениям в стране». Это оказалось основным стрессовым фактором для респондентов. «На фоне стресса превалирующими эмоциями являются раздражение, тревога и гнев», – отмечается в исследовании.

Однако опасения граждан и даже заявления о готовности выйти на улицы совсем необязательно означают, что завтра люди действительно пойдут на митинги. Это скорее декларативная оценка, говорит руководитель Центра комплексных социальных исследований Института социологии РАН Владимир Петухов. «Как правило, у большинства граждан и респондентов все заканчивается на этой декларации, и до собственно протестного участия дело не доходит», – объясняет он. По мнению эксперта, такие заявления респондентов говорят не столько о готовности участвовать в протестах, сколько о недовольстве ситуацией в стране и своим собственным положением.

По любому поводу

Однако поведение граждан на фоне карантинных ограничений подсказывает, что они могут выражать свое недовольство более активно, чем раньше. После длительной социальной изоляции обыватели острее реагируют на многие события – от беспорядков за океаном до ДТП с участием пьяного актера в Москве. Несмотря на то, что гражданам разрешили наконец выходить из дома, они проводят массу времени в соцсетях, наполняя их агрессией – как в отношении других пользователей, так и в адрес властей или третьих лиц.

В некоторых регионах еще до снятия ограничительных карантинных мер недовольство вылилось в уличные выступления. Так, в конце апреля жители Владикавказа стихийно вышли на улицы, требуя отменить режим самоизоляции. В представителей силовых структур летели камни, а после акций было задержано несколько десятков человек.

В мае волнения отмечались на другом конце страны и совсем по другому поводу. Жители Ненецкого автономного округа резко негативно отреагировали на перспективу объединения с Архангельской областью. После того как главы регионов подписали меморандум о слиянии регионов, граждане стали собираться на пикеты и сходы. Опасаясь обострения ситуации, власти отказались от объединения. По крайней мере, на ближайшую перспективу.

Могут ли сейчас отдельные события спровоцировать политические волнения в федеральном масштабе, экспертам неясно. Прошлым летом триггерами протестов стали арест журналиста Ивана Голунова и отказ регистрировать часть кандидатов на выборах в Мосгордуму. На первый взгляд, нынешние результаты опросов похожи на те выкладки, которые социологи публиковали около года назад. Так, по данным «Левады», в мае 2019-го о готовности лично участвовать в протестах говорили 27% респондентов. Сейчас таких ответов больше на один процентный пункт.

Но сравнивать эти результаты не совсем корректно, говорит социолог «Левады» Алексей Левинсон. «До марта 2020 года "Левада-центр" проводил опросы методом личных интервью на дому у респондентов. Но ввиду эпидемии в апреле мы перешли на опросы по телефону. Простое совпадение численных показателей при разнице в методах не может говорить о совпадении социальных ситуаций», – объясняет он.

Экономика недовольства

Для граждан нынешняя ситуация, безусловно, отличается от прошлогодней. Прежде всего, экономическими неурядицами и неуверенностью в завтрашнем дне. Это признают в том числе и в Кремле. Комментируя результаты опросов и данные о росте протестного потенциала, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявил, что «есть последствия той пандемической ситуации», которая повлияла на экономику страны.

Главные риски связаны с состоянием рынка труда. Под угрозой увольнения сегодня оказались около половины работающих россиян. Алексей Левинсон из «Левада-центра» считает, что рынок труда не сможет восстановиться быстро. По его мнению, поиски работы и заработка приведут в круг протестующих «очень многих» граждан, не сумевших найти источник дохода.

Он отмечает, что в целом ситуация обостряется, а взгляды поляризуются. Общественность все более резко делится на тех, кто одобряет нынешний порядок вещей и нынешнего лидера, и отказывающих им в одобрении. Однако отказ в одобрении еще не означает готовности к протесту, который выражался бы в действиях и поступках, добавляет Левинсон.

Обстановка в экономике, в том числе на рынке труда, до конца не ясна, отмечает, в свою очередь, Владимир Петухов из Института социологии РАН. По его мнению, россиянам понадобится время, чтобы оценить ситуацию. «Думаю, что сейчас нас ожидает некоторая пауза. Голова у граждан будет занята решением личных проблем и осмыслением того, что происходит и будет происходит дальше. Поэтому до осени я не жду никаких экстраординарных событий», – делится прогнозом социолог.

В то же время он не исключает, что на горизонте могут появиться новые «черные лебеди», способные мгновенно изменить ситуацию. В том числе – и в плане общественных настроений.