В 2018 году может стать только хуже: важнейшие объекты ЧМ даже по официальным планам сдаются впритык к его началу, почти без обкаток и испытаний.

Хоть трава не расти

Кубок конфедераций (КК‑2017) – это 8 команд и 15 матчей, вчетверо меньше, чем на чемпионате мира. Предполагалось, что провести его не составит труда. «Казань Арена» была готова к Универсиаде‑2013, сочинский «Фишт» и стадион «Спартак», изначально частный проект, открылись в 2014‑м. А стадион «Крестовский» в Санкт-Петербурге был заложен еще 10 лет назад.

Но и за считанные недели до начала турнир находился в подвешенном состоянии. Самые тревожные новости поступали с «Крестовского». В декабре власти Петербурга объявили о завершении строительства, хотя на тот момент не были сданы 50 систем стадиона из 60. До апреля генподрядчик «Метрострой» закрывал дополнительные контракты, а смета стадиона выросла с 43 млрд до 48,2 млрд рублей. Затем выяснилось, что засеянное ранее футбольное поле не пережило зиму – не то из-за ошибок в проектировании, не то из-за небрежного ухода, трава не росла. «Зенит» не хотел проводить на «Крестовском» матчи чемпионата России, но все-таки сделал это дважды: на первой игре газон выглядел неважно, на второй, 7 мая, еще хуже (по иронии судьбы, питерцы проиграли и лишились шансов на чемпионство). В итоге еще один тестовый матч пришлось отменить и экстренно заменять покрытие. 30 мая уложили новый рулонный газон за 21 млн рублей.

Но беда не приходит одна. Вот другие весенние новости с «Крестовского»: в апреле протекла крыша – от потопа спасались полиэтиленовой пленкой; в отсек с коммуникациями попала крыса и перегрызла кабели; эпидемиологи зафиксировали повышенное содержание аммиака в помещениях стадиона (якобы из-за того, что рабочие, пока строили, справляли нужду по углам); в раздевалке футболистов не хватило горячей воды, в буфетах – еды для зрителей («Полностью отсутствует технология питания», – сообщил гендиректор «Зенита» Максим Митрофанов). Чтобы довести до ума свой футбольный дом, клубу придется потратить еще два года и 6,5 млрд рублей.

Но чиновники реагируют на недочеты с завидным спокойствием. «Бюджет «Крестовского» не стал высоким, просто все, что стоит, то стоит. Так получилось, что долгострой», – объясняет вице-премьер Виталий Мутко. «Не такой уж он и дорогой, как кажется», – уверяет вице-губернатор Петербурга Игорь Албин. «Эта эпопея почему-то вызывает всеобщее беспокойство, хотя ничего страшного нет», – согласен глава оргкомитета «Россия‑2018» Алексей Сорокин.

Остаются вопросы и по стадиону в Сочи, который закрылся после Олимпиады для надстройки дополнительных трибун и принял первый футбольный матч только в марте этого года. Как рассказывали очевидцы, в тот вечер из стен торчали трубы и провода, в туалетах не текла вода из кранов, в пресс-центре отключались телевизоры, болельщиков и прессу не пускали на законные места. «Какие-то системы «Фишта» требуют донастройки и будут ей подвержены», – комментировал Сорокин. Позже выяснилось, что часть новых трибун небезопасна и будет закрыта на Кубке конфедераций.

«Наверняка уже на самом турнире возникнут нештатные ситуации, связанные с обслуживанием болельщиков и команд, – предположил в беседе с «Профилем» глава Международной школы спортивного менеджмента МИРБИС Максим Белицкий. – В Москве и Казани, где стадионы функционируют не первый год, их вероятность ниже, в Питере – выше. «Крестовский» пока ни разу не заполнялся целиком, на тестовых мероприятиях верхние ярусы оставались пустыми».

Коммерция на грани фола

Но и помимо подготовки арен больных тем для организаторов хватает. Арены надо заполнить зрителями, но билеты раскупаются неохотно: в апреле было продано 211 тыс. из 680 тыс., в мае счетчик подобрался к 300. Считалось, что россиян (иностранных туристов на Кубке конфедераций, как правило, меньшинство) отпугивает сложность процедуры: долгое время билет можно было приобрести только через интернет, с регистрацией на трех сайтах, оформлением «паспорта болельщика» и фотографированием. Но в конце апреля в Москве, Петербурге, Казани и Сочи открылись «реальные» билетные центры, а наплыва желающих так и не произошло.

Стоимость билетов колеблется от 4 тыс. до 14 тыс. рублей, а для россиян выделены несколько секторов за воротами по спеццене – 960 рублей. Но даже на дешевых местах аншлага не наблюдается: на прошлой неделе на портале fifa.com были доступны билеты почти на каждый матч и в каждой ценовой категории. «На каждом Кубке конфедераций были матчи, в ходе которых стадионы полностью не заполнялись. Это нормально», – заявил 5 июня Сорокин.

«Если бы не продавались матчи Камеруна и Новой Зеландии, еще можно было бы оправдаться. Но даже на сборной России аншлаг не обеспечен, – рассказывает «Профилю» директор Центра спортивного менеджмента университета «Синергия» Валерий Гореликов. – Считалось, что билеты раскупят сразу, что будет ажиотаж, как в Сочи‑2014. Но сам по себе он не возникает. Я не вижу рекламы билетов – баннеров, роликов, телепрограмм о турнире, чтобы меня как болельщика приглашали на матчи. Поднимать бум в четырех городах сложнее, чем рекламировать один Сочи. Вторая причина – ценообразование. Несмотря на скидки, россиянину придется выделить приличную сумму из семейного бюджета для похода на матч. Тут одно из двух: либо придерживаться мировых цен, либо рассчитывать на хорошую заполняемость. С Кубком конфедераций ситуация упущена, пора бить в колокол по поводу ЧМ‑2018. Думаю, вряд ли всего за год будет прорыв в маркетинге. Придется обращаться к известным технологиям нагона зрителей – привлекать бюджетников, студентов. Все это было подключено на ЧМ по хоккею в 2016 году, и на футбольном мундиале тоже будет».

Провален маркетинг и на других направлениях, продолжает Гореликов: «Не видно сувенирной продукции, хотя она уже должна быть в розничной продаже, особенно в городах проведения Кубка. Наверное, перед матчами на стадионах устроят торговые точки, но уже ясно, что это не те объемы и не те заработки, которые могли бы быть. В Бразилии программу мерчендайзинга запустили в 2011 году, и перед Кубком конфедераций торговля шла полным ходом. Еще один аспект – работа с местными российскими спонсорами. До сих пор позиции открыты, нет никого, кроме Альфа-банка. Странно, что мы, проводя самый топовый турнир, не можем привлечь свои же компании, которые могли бы через спорт выйти на международные рынки».

Еще одна непредвиденная ситуация сложилась с показом Кубка конфедераций по российскому ТВ. Если перед ЧМ‑2014 в Бразилии местные телеканалы приобрели у ФИФА права на трансляцию за $32 млн, то у России попросили $120 млн за оба турнира. К такой цене Первый канал, ВГТРК и «Матч ТВ» оказались не готовы. «Здесь рекламная минута покупается в рублях, а права продают в долларах. Очень сложно будет хотя бы в ноль выйти», – объяснял Виталий Мутко. Ему пришлось подключиться к обсуждению вопроса еще зимой, когда телевизионщики объявили, что переговоры с ФИФА зашли в «мертвую точку». Впрочем, решать вопрос вице-премьерским велением Мутко не стал: по его словам, телеправа – «рыночная субстанция», и государство не должно вмешиваться.

Согласно госконтрактам, все семь стадионов сдаются в декабре. Однако история с «Крестовским» показывает, что срок сдачи – понятие растяжимое, и даже если стадион внешне готов, в нем могут быть изъяны. Любопытно, что в апреле прошлого года готовность питерского стадиона оценивалась в 84%. Региональные же арены пока не могут похвастать даже этой цифрой. Так, в марте «Ростов Арена» была готова на 75%, «Самара Арена» – на 70%, «Калининград Арена» – на 60%.

При этом ростовский стадион считается лучшим из всех (его даже могут сдать раньше декабря, если не помешают забастовки рабочих – в апреле они в очередной раз остановили работу из-за пятимесячных долгов по зарплате), а самарский и калининградский – напротив, отстающими. В Калининграде возводимый на насыпном острове стадион поздно прошел экспертизу, и для ускорения его строят не из монолитных блоков, а из металлоконструкций. В Самаре же сложный проект с объемным футуристическим куполом. Год назад генподрядчик «ПСО-Казань» просил дополнительные средства, но получил отказ, возникла даже вероятность разрыва госконтракта. Теперь «ПСО-Казань» снова не хватает денег (на предприятии настаивают на увеличении сметы с 18,9 млрд до 20,6 млрд рублей), из-за чего на стадионе начали экономить: упрощать конструкции фасадов и зон отдыха, заменять прозрачный поликарбонат в куполе на пластик. Отставания в графике работ планируется ликвидировать к концу лета.

Формальный перенос сроков в Самаре и Калининграде уже произошел. В апреле правительство РФ скорректировало программу подготовки к ЧМ, и вместо «срок ввода в эксплуатацию – 2017 год» по этим аренам значится: «срок завершения строительно-монтажных работ – 2017 год, срок ввода в эксплуатацию – 2018 год». На практике это подразумевает, что в канун мундиаля в лучшем случае пройдет пара тестовых мероприятий.

«Похожая ситуация была в Сочи‑2014 – переносы, оправдания, задержки… В конце концов успели, – вспоминает Гореликов. – Но там был один город, на него работала вся страна. Сейчас же более серьезная нагрузка на бюрократическую систему, за всем может просто не хватить контроля. «Крестовский» еще может стать не худшим примером. В Питере все на виду, пресса держит руку на пульсе, есть заинтересованный клуб – «Зенит». И все равно через какие-то вещи не перепрыгнешь: если вовремя что-то не сдано, оно цепляет другой этап, третий, и так по цепочке. В регионах же будет тяжелее решать административные вопросы. Тем более на улице кризис – деньгами все не зальешь. Перенос сроков – это маячки, красные лампочки, которые не предвещают ничего хорошего в 2018 году».