29.04.2002 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2002 года: "Царская охота"

В начале апреля Лео Кирх, глава крупнейшей германской медийной группы KirchGruppe, ушел из бизнеса, а его компания обанкротилась. На склоне лет лев германского бизнеса решил рискнуть, и впервые в жизни удача изменила ему.Дорога в бизнес

Лео Кирх родился 23 октября 1926 года в баварском городке Вюрцбург в семье винодела. Родители жили небогато, хотя и не бедствовали. Кирх получил патриархальное католическое воспитание, что в дальнейшем во многом определило его политические пристрастия и сделало большим другом христианских демократов и лично Гельмута Коля. После окончания школы он перебрался в Нюрнберг и поступил в местный университет, где изучал математику и экономику. Как сильно его затронула Вторая мировая война, точно неизвестно. По некоторым данным, он привлекался для исполнения трудовой повинности. Но в вермахте не служил.
Получив диплом, Кирх вскоре защитил кандидатскую диссертацию, а затем несколько лет проработал в Мюнхенском университете в скромной должности помощника профессора экономики. Однако академическая карьера его не прельщала. Хотелось попробовать себя в бизнесе.
В 1956 году вместе с университетским приятелем Кирх решил заняться кинопрокатом. Выбор друзей пал на картину "Дорога" Федерико Феллини. Надо отметить, что ставка была далеко не бесспорной -- Феллини к тому моменту еще не успел попасть в живые классики.
29-летний Кирх был душой и мозгом предприятия. Уже тогда в полной мере проявилась его способность рискнуть всем, чтобы получить все и сразу. Солидная сумма в 130 тыс. марок, необходимая для приобретения картины, была взята в долг у знакомых, в частности, у состоятельного тестя Лео Кирха. Затея с покупкой фильма выглядела полной авантюрой. В случае неудачи Кирх мог оказаться в долговой тюрьме, поскольку собственных денег у компаньонов почти не было. Когда Кирх ехал в Рим для переговоров о покупке картины, ему приходилось экономить на гостинице и ночевать в машине. Тем не менее, сделка состоялась. Причем права на прокат "Дороги" удалось выгодно перепродать нескольким австрийским кинотеатрам.
Вскоре выяснилось, что Кирх поставил на верную карту. Фильм Феллини был созвучен послевоенным настроениям немцев и австрийцев. Серьезная и длинная картина оказалась вполне кассовой и с успехом прошла в кинотеатрах Австрии, а затем Германии.
Кирх мог пожинать плоды: доходы от перепродажи прав на прокат "Дороги" позволили ему значительно расширить свой бизнес. В 1958 году он с успехом перепродает два фильма Висконти, а в 1959 году основывает фирму Beta-film, которая сейчас является крупнейшим в Европе владельцем прав на прокат кинофильмов и сериалов. Тогда же Кирх впервые обратил внимание на телевидение, которое начинало занимать ведущие позиции на немецком медиа-рынке. Молодые немецкие телеканалы остро нуждались в качественной кинопродукции, и Кирх мог ее предложить.
Кирх применял простую и эффективную схему выкачивания денег из телеканалов и реализации залежавшейся продукции. Он продавал фильмы не по отдельности, а пакетами. Вместе с заведомыми хитами, от покупки которых телеканалы не могли отказаться, продавались дешевые передачи более низких рейтинговых категорий. Как правило, это были документальные фильмы и детские программы. Средняя цена такого пакета выглядела очень привлекательно. Если не вникать в подробности, со стороны могло показаться, что Кирх делает своему партнеру скидку. Все это напоминало современные телемагазины, в которых вместе с кофеваркой вам абсолютно бесплатно предлагают набор отверток и плюшевого медведя.
Скромное обаяние Лео Кирха

Причины стремительного взлета Кирха заключались не только в его удачливости и деловой хватке. Примечательно, что Кирх вел себя по отношению к телеканалам как монополист, хотя им, по сути, не являлся. Никто не мог помешать менеджерам телекомпаний обходиться без его посредничества и напрямую заключать сделки с производителями, в том числе и с голливудскими студиями. Экономически это было гораздо более выгодно и удобно, поскольку каналы могли покупать то, что им было действительно нужно, причем за гораздо меньшие деньги. Секрет заключался в том, что отношения Кирха со своими партнерами выходили далеко за рамки чисто делового сотрудничества.
Успешное развитие бизнеса Кирха в значительной мере зависело от его умения выстраивать личные связи со своими деловыми партнерами. Он был на короткой ноге с большинством руководителей телеканала ZDF. В 1970 году в немецкой прессе широко обсуждались связи Кирха с директором ZDF Йозефом Вихфером. Именно эта дружба позволяла медиамагнату в течение длительного времени сохранять положение эксклюзивного поставщика телеканала.
Не менее полезными для баварского медиамагната были связи в политических кругах. Кирх был коротко знаком со многими видными деятелями Христианско-Демократического Союза. А в начале 1970-х он познакомился с одним из лидеров ХДС, будущим канцлером Германии Гельмутом Колем. Знакомство вскоре переросло в дружбу.
Тесные связи с политической элитой имели важное значение для бизнеса Лео Кирха, поскольку вплоть до середины 80-х годов немецкое телевидение было государственным. Политики из ХДС, правившие страной на протяжении десятилетий, одним телефонным звонком могли решить многие деловые проблемы медиаимперии Кирха.
Разумеется, дружба эта имела под собой материальную основу. В начале 70-х, когда зависимость немецкого телевидения от компаний Кирха стала очевидной, все чаще стали говорить о коррупции в руководстве каналов. Судя по сплетням и слухам, речь чаще всего шла не о прямом подкупе, а о многочисленных мелких, а иногда и не очень мелких дружеских услугах. Например, Кирх мог порекомендовать знакомого портного, который по его просьбе за символическую плату шил нужному человеку шикарный костюм, или одолжить для поездки принадлежащий его компании авиалайнер. Что же касается политиков, то по данным комиссии Бундестага, расследовавшей дело о черной кассе христианских демократов, Кирх перевел на счета друга Гельмута в общей сложности более 300 тыс. марок.
Справедливости ради отметим, что Кирх умел привязывать к себе людей не только материально. Все, кому когда-либо приходилось иметь с ним дело, отмечали его обаяние, которое помогало расположить к себе даже недоброжелателей. Кроме того, на Кирха работал его имидж. За ним прочно утвердился образ удачливого игрока. В отличие от большинства, он поднимался к вершине не мелкими шажками, а брался за дело, которое казалось безнадежным, брал огромные кредиты и, в конце концов, добивался успеха. То, что подробности его деятельности не становились достоянием широкой общественности, лишь усиливало эффект. Дополнительный шарм Кирху придавала его неприязнь к открытой демонстрации своего богатства. В конце 70-х, являясь ключевой фигурой на немецком медиа-рынке, он продолжал ездить на старой Ауди и занимал в Мюнхене скромный офис, который арендовал еще в самом начале своей карьеры.
Медиа-царь

Разумеется, такой способ ведения бизнеса исключал какую-либо прозрачность. Закрытость Кирха для прессы давно стала притчей во языцех. Чтобы сосчитать интервью, которые он дал за всю свою жизнь, достаточно пальцев одной руки. Став одним из богатейших людей Германии, контролирующим львиную долю немецкого медиа-рынка, он не попал даже в немецкий вариант известного справочника "Кто есть кто". Многие телезрители, каждый день смотревшие шоу и фильмы, купленные у Кирха, ни разу не видели его фото. Иногда доходило до курьезов. Известен случай, когда охрана не пустила Кирха на заседание им же организованной медиаконференции, проходившей в Мюнхене. Пришлось объяснять профессионально сработавшим секьюрити, за чей счет организовано мероприятие и кто, собственно, платит им зарплату.
Стремление держаться в тени определяло весь деловой стиль Лео Кирха. Даже годовой отчет о состоянии дел компаний, принадлежащих Кирху, впервые был опубликован лишь год назад, когда иностранные инвесторы стали играть значительную роль в капитале некоторых из его предприятий.
Закрытость бизнеса Кирха объяснялась тем, что он старался не подпускать чужаков к своему делу. Поэтому он вплоть до последнего времени крайне неохотно пользовался инструментами фондового рынка для финансирования своих проектов и не привлекал крупных инвесторов, предпочитая обходиться банковскими кредитами. Крупные долги были обременительны. Зато Кирх мог чувствовать себя полным хозяином в своей вотчине.
Примечательно, что непрозрачность бизнеса не мешала магнату получать кредиты немецких банков. Методы ведения дел, которыми пользовался Кирх, вообще характерны для германской деловой культуры. Работа с банкирами строилась так же, как и с политиками. С конца 70-х бесперебойное финансирование компаний Кирха обеспечивал франкфуртский DG-Bank, глава которого Хельмут Гутхардт был его личным другом. Кстати, именно надежный тыл в лице Гутхардта позволил Лео Кирху провести одну из самых ответственных операций в жизни -- преобразовать свой конгломерат компаний в единую KirchGruppe.
Медиа-царь, как называли Кирха в Германии, столь вольготно чувствовал себя в деловом мире главным образом потому, что занимал совершенно особое место на рынке. Практически он был не участником национального медиа-рынка, а его творцом. Это и сделало его в свое время монополистом, позволило диктовать свои условия крупнейшим телеканалам и брать кредиты почти под честное слово. В Германии уважают авторитеты.
Последняя ставка

Имея за собой солидную поддержку, Кирх мог спокойно занимать новые ниши медиа-рынка. На протяжении 60--70-х годов основным и наиболее доходным его бизнесом была перепродажа кинокартин и программ немецким телеканалам. В начале 80-х Кирх приобрел несколько компаний, занимавшихся предпродажной подготовкой кинокартин дубляжом и рекламой.
Вскоре ему представилась возможность для дальнейшего расширения поля деятельности. В 1984 году был принят закон, отменявший государственную монополию на телевещание, причем, по некоторым данным, Кирх был одним из его самых активных лоббистов. И одним из первых начал инвестировать в частное телевидение. Четыре года спустя он стал одним из акционеров, а затем держателем крупнейшего пакета акций частного канала Sat.1. А к середине 90-х владел уже несколькими общенациональными каналами.
В 1996 году в центре внимания медиа-царя оказывается новый вид телекоммуникаций -- платное цифровое телевидение. Причем семидесятилетний Кирх, больной диабетом и наполовину ослепший, не собирался отказываться от привычных приемов ведения бизнеса. Как и в 1956-м, он вновь поставил на карту все, что имел и вновь взял огромный кредит.
Чтобы заставить людей платить за то, что они привыкли смотреть бесплатно, необходимо было монополизировать зрелища первой необходимости. Лео Кирх последовал примеру Руперта Мердока, который, начав создавать в Великобритании свою сеть цифрового платного телевидения BskyB, купил эксклюзивные права на трансляции футбольных матчей Премьер-Лиги. Кирх в свою очередь приобрел права на трансляцию игр Бундеслиги. Кроме того, для своего пакета платных телеканалов DF1 Кирх заключил долгосрочное соглашение с Голливудом о продаже фильмов. Однако впервые за долгую карьеру Кирха его расчеты не оправдались. Платные каналы хронически не добирали подписчиков. Поскольку в их развитие Кирх вложил колоссальные деньги, нужно было как-то выправлять ситуацию.
Случай к тому представился в 1997 году, когда разорился официальный партнер ФИФА швейцарская компания ISL, которой принадлежали права трансляции чемпионатов мира по футболу 2002 и 2006 годов. Кирх предложил за них 2,4 млрд. долларов, чем сразу отсек всех конкурентов. Хотя заманчивостью предложения дело не исчерпывалось. Сейчас уже мало кто сомневается, что в этой истории не последнюю роль сыграло близкое знакомство Кирха с генеральным секретарем ФИФА Зеппом Блаттером.
После приобретения монопольных прав на трансляцию чемпионата-2002, Кирх начал действовать в свойственной ему манере. Цены на трансляции взлетели в десятки раз. Если в 1998 г. российские каналы ОРТ и РТР заплатили за показ чемпионата мира по футболу около $4 млн., то в 2002 году Кирх потребовал с них примерно 150 млн. (впоследствии стороны доторговались до 30 млн., однако и эта сумма для российских каналов была неподъемной и 16 млн. в итоге доплатили из российского бюджета). Футбольная общественность во всем мире обрушила на Кирха град проклятий и единодушно объявила его врагом человечества N1. Однако лишь немногие страны решились отказаться от трансляции чемпионата.
Футболом Кирх не ограничился. В октябре 2001 года кампания SLEC, владеющая правами на трансляцию гонок Формулы-1, по своему рейтингу лишь немногим уступающими матчам мирового футбольного первенства, перешла под контроль Кирха. Это обошлось ему более чем в 1 млрд. долларов.
Действуя таким образом, Кирх пытался убить сразу двух зайцев: поправить катастрофически ухудшающееся финансовое положение и перевести наиболее рейтинговые спортивные зрелища на платные каналы. В случае с Формулой-1 желаемой цели достичь не удалось. Владельцы конюшен, среди которых важную роль играют крупнейшие немецкие автопроизводители, воспротивились исчезновению самых престижных гонок в мире из эфира общедоступных каналов, поскольку это резко снижало их доходы от рекламы. Когда пошли разговоры об организации альтернативного чемпионата, Кирху пришлось отступить. Последняя ставка была проиграна.
Тема скорого банкротства Кирха всерьез начала обсуждаться уже в 1997 году. В течение 2000 года цифровые каналы Кирха ежедневно несли убытки в размере 1,3 млн. долларов. Между тем, срок уплаты долгов приближался. Пытаясь выйти из пике, Кирх пошел на отчаянный для себя шаг: вышел на фондовый рынок. Одним из акционеров cети платных каналов Кирха стал австралийский медиамагнат Руперт Мердок.
Однако приход чужака не смог существенно поправить положение. К началу этого года KirchGruppe, по разным оценкам, накопила долгов на сумму от $5 до 11 млрд. К тому же акционеры начали требовать от Кирха выкупить их долю в его предприятиях. Долги стали расти, как снежный ком. И Кирх сдался.
8 апреля 2002 года он написал своим сотрудникам прощальное письмо, в котором объявлял о своем уходе из бизнеса. Медиа-царь отрекся от престола и фактически бросил свою империю на произвол судьбы.
Царское наследство

Падение Кирха был шоком для всей немецкой бизнес-элиты. Его положение давно признавалось безнадежным, но за 46 лет все успели привыкнуть к его неуязвимости. Ощущение шока усиливает тот факт, что крушение огромной империи, которую всю жизнь строил один из наиболее ярких бизнесменов послевоенного Запада, свидетельствует не только о его личном крахе, но и о сломе целой системы традиций делового мира Германии.
Тесные неформальные, а зачастую и коррупционные связи между бизнесом и государством были краеугольным камнем корпоративной культуры Германии на протяжении многих десятилетий. В свое время такой порядок ведения дел обеспечивал немецкой экономике динамичность и делал ее мощнейшей в Европе. Однако в условиях разворачивающегося в последние годы процесса размывания границ национальных экономик такая система выжить не может. Это и погубило дело жизни Лео Кирха.
Скорее всего, новые менеджеры KirchGruppe поведут дела куда более рационально. Не будут так рисковать, не будут пытаться диктовать свои условия всему рынку. Введут в практику разумную транспарентность. Выйдут на нью-йоркскую фондовую. Однако их имена едва ли кто-то запомнит. В отличие от имени Лео Кирха.

Лео Кирх родился 23 октября 1926 года в баварском городке Вюрцбург в семье винодела. Родители жили небогато, хотя и не бедствовали. Кирх получил патриархальное католическое воспитание, что в дальнейшем во многом определило его политические пристрастия и сделало большим другом христианских демократов и лично Гельмута Коля. После окончания школы он перебрался в Нюрнберг и поступил в местный университет, где изучал математику и экономику. Как сильно его затронула Вторая мировая война, точно неизвестно. По некоторым данным, он привлекался для исполнения трудовой повинности. Но в вермахте не служил.

Получив диплом, Кирх вскоре защитил кандидатскую диссертацию, а затем несколько лет проработал в Мюнхенском университете в скромной должности помощника профессора экономики. Однако академическая карьера его не прельщала. Хотелось попробовать себя в бизнесе.

В 1956 году вместе с университетским приятелем Кирх решил заняться кинопрокатом. Выбор друзей пал на картину "Дорога" Федерико Феллини. Надо отметить, что ставка была далеко не бесспорной -- Феллини к тому моменту еще не успел попасть в живые классики.

29-летний Кирх был душой и мозгом предприятия. Уже тогда в полной мере проявилась его способность рискнуть всем, чтобы получить все и сразу. Солидная сумма в 130 тыс. марок, необходимая для приобретения картины, была взята в долг у знакомых, в частности, у состоятельного тестя Лео Кирха. Затея с покупкой фильма выглядела полной авантюрой. В случае неудачи Кирх мог оказаться в долговой тюрьме, поскольку собственных денег у компаньонов почти не было. Когда Кирх ехал в Рим для переговоров о покупке картины, ему приходилось экономить на гостинице и ночевать в машине. Тем не менее, сделка состоялась. Причем права на прокат "Дороги" удалось выгодно перепродать нескольким австрийским кинотеатрам.

Вскоре выяснилось, что Кирх поставил на верную карту. Фильм Феллини был созвучен послевоенным настроениям немцев и австрийцев. Серьезная и длинная картина оказалась вполне кассовой и с успехом прошла в кинотеатрах Австрии, а затем Германии.

Кирх мог пожинать плоды: доходы от перепродажи прав на прокат "Дороги" позволили ему значительно расширить свой бизнес. В 1958 году он с успехом перепродает два фильма Висконти, а в 1959 году основывает фирму Beta-film, которая сейчас является крупнейшим в Европе владельцем прав на прокат кинофильмов и сериалов. Тогда же Кирх впервые обратил внимание на телевидение, которое начинало занимать ведущие позиции на немецком медиа-рынке. Молодые немецкие телеканалы остро нуждались в качественной кинопродукции, и Кирх мог ее предложить.

Кирх применял простую и эффективную схему выкачивания денег из телеканалов и реализации залежавшейся продукции. Он продавал фильмы не по отдельности, а пакетами. Вместе с заведомыми хитами, от покупки которых телеканалы не могли отказаться, продавались дешевые передачи более низких рейтинговых категорий. Как правило, это были документальные фильмы и детские программы. Средняя цена такого пакета выглядела очень привлекательно. Если не вникать в подробности, со стороны могло показаться, что Кирх делает своему партнеру скидку. Все это напоминало современные телемагазины, в которых вместе с кофеваркой вам абсолютно бесплатно предлагают набор отверток и плюшевого медведя.

Скромное обаяние Лео Кирха

Причины стремительного взлета Кирха заключались не только в его удачливости и деловой хватке. Примечательно, что Кирх вел себя по отношению к телеканалам как монополист, хотя им, по сути, не являлся. Никто не мог помешать менеджерам телекомпаний обходиться без его посредничества и напрямую заключать сделки с производителями, в том числе и с голливудскими студиями. Экономически это было гораздо более выгодно и удобно, поскольку каналы могли покупать то, что им было действительно нужно, причем за гораздо меньшие деньги. Секрет заключался в том, что отношения Кирха со своими партнерами выходили далеко за рамки чисто делового сотрудничества.

Успешное развитие бизнеса Кирха в значительной мере зависело от его умения выстраивать личные связи со своими деловыми партнерами. Он был на короткой ноге с большинством руководителей телеканала ZDF. В 1970 году в немецкой прессе широко обсуждались связи Кирха с директором ZDF Йозефом Вихфером. Именно эта дружба позволяла медиамагнату в течение длительного времени сохранять положение эксклюзивного поставщика телеканала.

Не менее полезными для баварского медиамагната были связи в политических кругах. Кирх был коротко знаком со многими видными деятелями Христианско-Демократического Союза. А в начале 1970-х он познакомился с одним из лидеров ХДС, будущим канцлером Германии Гельмутом Колем. Знакомство вскоре переросло в дружбу.

Тесные связи с политической элитой имели важное значение для бизнеса Лео Кирха, поскольку вплоть до середины 80-х годов немецкое телевидение было государственным. Политики из ХДС, правившие страной на протяжении десятилетий, одним телефонным звонком могли решить многие деловые проблемы медиаимперии Кирха.

Разумеется, дружба эта имела под собой материальную основу. В начале 70-х, когда зависимость немецкого телевидения от компаний Кирха стала очевидной, все чаще стали говорить о коррупции в руководстве каналов. Судя по сплетням и слухам, речь чаще всего шла не о прямом подкупе, а о многочисленных мелких, а иногда и не очень мелких дружеских услугах. Например, Кирх мог порекомендовать знакомого портного, который по его просьбе за символическую плату шил нужному человеку шикарный костюм, или одолжить для поездки принадлежащий его компании авиалайнер. Что же касается политиков, то по данным комиссии Бундестага, расследовавшей дело о черной кассе христианских демократов, Кирх перевел на счета друга Гельмута в общей сложности более 300 тыс. марок.

Справедливости ради отметим, что Кирх умел привязывать к себе людей не только материально. Все, кому когда-либо приходилось иметь с ним дело, отмечали его обаяние, которое помогало расположить к себе даже недоброжелателей. Кроме того, на Кирха работал его имидж. За ним прочно утвердился образ удачливого игрока. В отличие от большинства, он поднимался к вершине не мелкими шажками, а брался за дело, которое казалось безнадежным, брал огромные кредиты и, в конце концов, добивался успеха. То, что подробности его деятельности не становились достоянием широкой общественности, лишь усиливало эффект. Дополнительный шарм Кирху придавала его неприязнь к открытой демонстрации своего богатства. В конце 70-х, являясь ключевой фигурой на немецком медиа-рынке, он продолжал ездить на старой Ауди и занимал в Мюнхене скромный офис, который арендовал еще в самом начале своей карьеры.

Медиа-царь

Разумеется, такой способ ведения бизнеса исключал какую-либо прозрачность. Закрытость Кирха для прессы давно стала притчей во языцех. Чтобы сосчитать интервью, которые он дал за всю свою жизнь, достаточно пальцев одной руки. Став одним из богатейших людей Германии, контролирующим львиную долю немецкого медиа-рынка, он не попал даже в немецкий вариант известного справочника "Кто есть кто". Многие телезрители, каждый день смотревшие шоу и фильмы, купленные у Кирха, ни разу не видели его фото. Иногда доходило до курьезов. Известен случай, когда охрана не пустила Кирха на заседание им же организованной медиаконференции, проходившей в Мюнхене. Пришлось объяснять профессионально сработавшим секьюрити, за чей счет организовано мероприятие и кто, собственно, платит им зарплату.

Стремление держаться в тени определяло весь деловой стиль Лео Кирха. Даже годовой отчет о состоянии дел компаний, принадлежащих Кирху, впервые был опубликован лишь год назад, когда иностранные инвесторы стали играть значительную роль в капитале некоторых из его предприятий.

Закрытость бизнеса Кирха объяснялась тем, что он старался не подпускать чужаков к своему делу. Поэтому он вплоть до последнего времени крайне неохотно пользовался инструментами фондового рынка для финансирования своих проектов и не привлекал крупных инвесторов, предпочитая обходиться банковскими кредитами. Крупные долги были обременительны. Зато Кирх мог чувствовать себя полным хозяином в своей вотчине.

Примечательно, что непрозрачность бизнеса не мешала магнату получать кредиты немецких банков. Методы ведения дел, которыми пользовался Кирх, вообще характерны для германской деловой культуры. Работа с банкирами строилась так же, как и с политиками. С конца 70-х бесперебойное финансирование компаний Кирха обеспечивал франкфуртский DG-Bank, глава которого Хельмут Гутхардт был его личным другом. Кстати, именно надежный тыл в лице Гутхардта позволил Лео Кирху провести одну из самых ответственных операций в жизни -- преобразовать свой конгломерат компаний в единую KirchGruppe.

Медиа-царь, как называли Кирха в Германии, столь вольготно чувствовал себя в деловом мире главным образом потому, что занимал совершенно особое место на рынке. Практически он был не участником национального медиа-рынка, а его творцом. Это и сделало его в свое время монополистом, позволило диктовать свои условия крупнейшим телеканалам и брать кредиты почти под честное слово. В Германии уважают авторитеты.

Последняя ставка

Имея за собой солидную поддержку, Кирх мог спокойно занимать новые ниши медиа-рынка. На протяжении 60--70-х годов основным и наиболее доходным его бизнесом была перепродажа кинокартин и программ немецким телеканалам. В начале 80-х Кирх приобрел несколько компаний, занимавшихся предпродажной подготовкой кинокартин дубляжом и рекламой.

Вскоре ему представилась возможность для дальнейшего расширения поля деятельности. В 1984 году был принят закон, отменявший государственную монополию на телевещание, причем, по некоторым данным, Кирх был одним из его самых активных лоббистов. И одним из первых начал инвестировать в частное телевидение. Четыре года спустя он стал одним из акционеров, а затем держателем крупнейшего пакета акций частного канала Sat.1. А к середине 90-х владел уже несколькими общенациональными каналами.

В 1996 году в центре внимания медиа-царя оказывается новый вид телекоммуникаций -- платное цифровое телевидение. Причем семидесятилетний Кирх, больной диабетом и наполовину ослепший, не собирался отказываться от привычных приемов ведения бизнеса. Как и в 1956-м, он вновь поставил на карту все, что имел и вновь взял огромный кредит.

Чтобы заставить людей платить за то, что они привыкли смотреть бесплатно, необходимо было монополизировать зрелища первой необходимости. Лео Кирх последовал примеру Руперта Мердока, который, начав создавать в Великобритании свою сеть цифрового платного телевидения BskyB, купил эксклюзивные права на трансляции футбольных матчей Премьер-Лиги. Кирх в свою очередь приобрел права на трансляцию игр Бундеслиги. Кроме того, для своего пакета платных телеканалов DF1 Кирх заключил долгосрочное соглашение с Голливудом о продаже фильмов. Однако впервые за долгую карьеру Кирха его расчеты не оправдались. Платные каналы хронически не добирали подписчиков. Поскольку в их развитие Кирх вложил колоссальные деньги, нужно было как-то выправлять ситуацию.

Случай к тому представился в 1997 году, когда разорился официальный партнер ФИФА швейцарская компания ISL, которой принадлежали права трансляции чемпионатов мира по футболу 2002 и 2006 годов. Кирх предложил за них 2,4 млрд. долларов, чем сразу отсек всех конкурентов. Хотя заманчивостью предложения дело не исчерпывалось. Сейчас уже мало кто сомневается, что в этой истории не последнюю роль сыграло близкое знакомство Кирха с генеральным секретарем ФИФА Зеппом Блаттером.

После приобретения монопольных прав на трансляцию чемпионата-2002, Кирх начал действовать в свойственной ему манере. Цены на трансляции взлетели в десятки раз. Если в 1998 г. российские каналы ОРТ и РТР заплатили за показ чемпионата мира по футболу около $4 млн., то в 2002 году Кирх потребовал с них примерно 150 млн. (впоследствии стороны доторговались до 30 млн., однако и эта сумма для российских каналов была неподъемной и 16 млн. в итоге доплатили из российского бюджета). Футбольная общественность во всем мире обрушила на Кирха град проклятий и единодушно объявила его врагом человечества N1. Однако лишь немногие страны решились отказаться от трансляции чемпионата.

Футболом Кирх не ограничился. В октябре 2001 года кампания SLEC, владеющая правами на трансляцию гонок Формулы-1, по своему рейтингу лишь немногим уступающими матчам мирового футбольного первенства, перешла под контроль Кирха. Это обошлось ему более чем в 1 млрд. долларов.

Действуя таким образом, Кирх пытался убить сразу двух зайцев: поправить катастрофически ухудшающееся финансовое положение и перевести наиболее рейтинговые спортивные зрелища на платные каналы. В случае с Формулой-1 желаемой цели достичь не удалось. Владельцы конюшен, среди которых важную роль играют крупнейшие немецкие автопроизводители, воспротивились исчезновению самых престижных гонок в мире из эфира общедоступных каналов, поскольку это резко снижало их доходы от рекламы. Когда пошли разговоры об организации альтернативного чемпионата, Кирху пришлось отступить. Последняя ставка была проиграна.

Тема скорого банкротства Кирха всерьез начала обсуждаться уже в 1997 году. В течение 2000 года цифровые каналы Кирха ежедневно несли убытки в размере 1,3 млн. долларов. Между тем, срок уплаты долгов приближался. Пытаясь выйти из пике, Кирх пошел на отчаянный для себя шаг: вышел на фондовый рынок. Одним из акционеров cети платных каналов Кирха стал австралийский медиамагнат Руперт Мердок.

Однако приход чужака не смог существенно поправить положение. К началу этого года KirchGruppe, по разным оценкам, накопила долгов на сумму от $5 до 11 млрд. К тому же акционеры начали требовать от Кирха выкупить их долю в его предприятиях. Долги стали расти, как снежный ком. И Кирх сдался.

8 апреля 2002 года он написал своим сотрудникам прощальное письмо, в котором объявлял о своем уходе из бизнеса. Медиа-царь отрекся от престола и фактически бросил свою империю на произвол судьбы.

Царское наследство

Падение Кирха был шоком для всей немецкой бизнес-элиты. Его положение давно признавалось безнадежным, но за 46 лет все успели привыкнуть к его неуязвимости. Ощущение шока усиливает тот факт, что крушение огромной империи, которую всю жизнь строил один из наиболее ярких бизнесменов послевоенного Запада, свидетельствует не только о его личном крахе, но и о сломе целой системы традиций делового мира Германии.

Тесные неформальные, а зачастую и коррупционные связи между бизнесом и государством были краеугольным камнем корпоративной культуры Германии на протяжении многих десятилетий. В свое время такой порядок ведения дел обеспечивал немецкой экономике динамичность и делал ее мощнейшей в Европе. Однако в условиях разворачивающегося в последние годы процесса размывания границ национальных экономик такая система выжить не может. Это и погубило дело жизни Лео Кирха.

Скорее всего, новые менеджеры KirchGruppe поведут дела куда более рационально. Не будут так рисковать, не будут пытаться диктовать свои условия всему рынку. Введут в практику разумную транспарентность. Выйдут на нью-йоркскую фондовую. Однако их имена едва ли кто-то запомнит. В отличие от имени Лео Кирха.

ДМИТРИЙ МИНДИЧ

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».