Архивная публикация 2006 года: "Чем, зачем и как прирастать?"
«Зачем нам Сибирь и Дальний Восток?» — вопрос не только провокационный, но с точки зрения ныне модной идеологии «суверенной демократии» еще и весьма вражеский. «Что значит «зачем»? Это же наша земля!» Пусть так. И все-таки если не «зачем», то как именно?Неудобные вопросы...
Признаемся сразу: подобная постановка проблемы («зачем нам?») в отношении той или иной «исконно нашей» территории (будь то Курилы или Калининград, Сибирь или Северный Кавказ) изначально несет в себе нечто неприятельское.
Задайте себе этот вопрос, и окажется, что уже сами размышления на подобные темы содержат в себе гипотетическую вероятность гнусного ответа в стиле: «А кто его знает зачем? Есть, и слава Богу!» Или у вас есть другие ответы?
Если нет, то это значит, что с целями у нас не все хорошо. Выражаясь по-научному, налицо отсутствие представлений о целесообразности дальнейшего пребывания означенной территории под суверенитетом России. Не больше и не меньше. А это, безусловно, не просто плохо — это преступно плохо.
Особенно в наше время, когда формула «были б гроши (в смысле — территории), а там уж мы сами решим, что с ними делать» не просто не работает, но еще и несет в себе потенциальную возможность утраты этих самых «грошей» — территорий то есть. И (подчеркнем это) не из-за того, что «враг не дремлет». Мы сами спим — вот в чем проблема!
А то, чем в данный конкретный момент занят этот самый гипотетический «враг», в данном конкретном случае, связанном с нашей сонливостью и неспособностью ставить перед собой адекватные нашим силам задачи, — дело десятое (признаемся себе хотя бы в этом!).
С Сибирью и Дальним Востоком — как раз такая история: вполне можем потерять. Конечно, к 2008-му и даже к 2016 году (мы ведь президентов выбираем как минимум на два срока, не правда ли?) этого не случится. Но где-нибудь во второй половине столетия всякое может произойти.
И «вылазки врага» тут абсолютно ни при чем: РФ со своими 3% населения Земли занимает 14% поверхности суши и располагает более чем третью мировых природных ресурсов. В связи с чем один ныне бывший экономический советник президента Путина любил говаривать: «В истории еще не было прецедента, чтобы такое колоссальное несоответствие между обладанием огромной территорией и неспособностью или нежеланием эту территорию экономически освоить не разрешалось бы рано или поздно в пользу утраты таким государством таких территорий».
Конечно, так исторически сложилось, как говорится, не нами накоплено — не нам и разбазаривать. И все-таки: историю же «пишут» люди — даже не те, что сидят на Капитолийском или Кремлевском холме. В гораздо большей степени ее «пишут» простые люди — народ. А народа с нашей стороны — всего лишь миллионы (из 144 млн., населяющих РФ, на территорию к востоку от Урала приходится лишь 20 млн.), а со стороны Китайской Народной Республики — почти полтора миллиарда (из них только вдоль границы с РФ живет больше, чем на всей территории нашей необъятной Родины).
Было бы странно, если бы вся эта «китайская народная масса» не устремилась на север с тем, чтобы заполнить-таки пустующие Бог знает сколько лет территории, еще и богатые к тому же самыми разными природными ресурсами. И она уже устремилась. Чем мы их остановим? Нашими погранзаставами или стратегическим ядерным оружием?
Значит, рано или поздно?.. Или все-таки нет? Или все-таки выстоим? А если выстоим, тот как и за счет чего?
...и еще более неудобные ответы
Опыт XX века наглядно показал: само по себе хозяйственное освоение территории, «заточенное» под обеспечение потребностей центра, ничего не дает. Чего только не видела восточная часть бывшей империи за последние 100 лет: и комсомольско-зэковские «стройки века», и амбициозные попытки повернуть северные реки на юг, и строительства разного рода ГРЭС, ГОКов и прочих магистральных трубопроводов. И что же?
Как были Сибирь с Дальним Востоком сырьевым придатком, так и остались. Причем и с точки зрения тех, кто живет здесь — в европейской части страны, и с позиций тех, кто живет там — за уральским «бугром». В каком-то смысле этот огромный регион напоминает российскую колонию.
Более того, политика приспособления под нужды «остальной» России явно не способна решить «китайскую проблему»: нитка газопровода, тянущегося на запад, точно не тот инструмент, с помощью которого мы можем удержать за собой территорию.
Что вместо?
Для начала — признать, что наплыва китайцев в этот регион нам вряд ли удастся избежать. Вопрос в том, сможем ли мы его «оседлать» либо нас сметут «волны кочевников» и произойдет еще одно «великое переселение народов». Вероятно, не все зависит от нас. Но свой участок пути все-таки стоит пройти.
Это значит, что к ожидаемому наплыву нужно готовиться (по идее, начинать надо было еще вчера).
Во-первых, следить (пока это возможно) не только за количеством, но и за качеством (образование, профподготовка, уровень социализации и пр.) прибывающего населения.
Во-вторых, создавать условия для их культурной и социальной ассимиляции (опять-таки пока это возможно). В идеале пришлое население должно включаться в российский этнокультурный и социальный контекст, а не наоборот. Быть русским китайцем должно быть выгоднее, чем просто китайцем.
В-третьих, не исключено, нужно быть готовыми к тому, чтобы стимулировать смешанные (русско-китайские) браки, контролируя при этом (по примеру той же КНР) рождаемость в несмешанных китайских семьях.
Цель очевидна: по возможности русифицировать китайский наплыв, встроить его в нашу среду (естественно, насколько это возможно, учитывая их численное преимущество). Есть ли для этого ресурсы? При желании их можно найти. В первую очередь за счет более высокого уровня культуры (в том числе технологической) и образования.
Однако это, так сказать, «этноментальный уровень». Есть еще и сугубо экономический.
Регион должен не просто на уровне восприятия («отныне это не сырьевой придаток»!), а в реальности стать самодостаточным и конкурентоспособным. Речь не о том, чтобы ему дать «суверенитета столько, сколько проглотите». Речь о том, чтобы признать: обе части одной страны должны быть симметрично развернуты по отношению друг к другу. Да и к внешнему миру тоже.
Это означает, что Сибирь и Дальний Восток должны перестать рассматриваться как «кладовая России» и начать потихоньку встраиваться в региональную экономическую систему и разделение труда на азиатско-тихоокеанском пространстве точно так же, как европейская часть России пытается это делать в рамках «Большой Европы». Сделать это будет крайне сложно, поскольку потребует отказа от наследия даже не советских, а еще более давних — имперских традиций. В первую очередь — централизованного планирования и управления всем и вся.
При этом нужно будет прекратить всякого рода спекуляции на тему, что, мол, «давать им слишком много свободы опасно — так они, глядишь, от нас сами убегут к Китаю и Японии». Именно подобные спекуляции следует рассматривать как попытку поставить под вопрос суверенитет огромной страны. Никто никуда не «убежит», если у нас будет хорошо.
И, конечно, нужна инфраструктура, нужны дороги, нужны телекоммуникационные ресурсы — нужно все то, что свяжет разные части одной страны, во-первых, друг с другом, а во-вторых, с внешним миром. Делать это нужно быстро, поскольку время работает против нас.
Впрочем, возвращаясь к начальной точке рассуждений, делать все это (или что-то иное, если вышеизложенное — полная чушь) для удержания Сибири и Дальнего Востока стоит лишь тогда, когда есть ответ на вопрос «зачем?».
И если ответ этот адекватен чаяниям того населения, которому и предстоит осуществлять все эти «антикризисные меры».
Если речь идет о том, что «наш долг перед человечеством — стать фактором стабильности в Евразии», что мы должны оставаться «энергетической сверхдержавой» (ведь не в Брянской же области мы будем качать нефть и газ) и т.д., — овчинка выделки не стоит. Нет смысла удерживать территории, население которых лишь дешевая рабочая сила для реализации тех или иных макропроектов, за которыми чаще всего — комплексы, комплексы, комплексы плюс шкурный интерес подрядных организаций.
Если же речь идет о том, что наш человек должен жить хорошо — везде, где распространяется наш суверенитет и вне зависимости от того, сколько вокруг китайцев (евреев, таджиков, молдаван или эфиопов), — в этом случае игра стоит свеч. Тогда это уже не проект. Тогда это действительно работа по сохранению нации. И по крайней мере ясно, ради чего ее стоит сохранять. То есть во главу угла все же должен быть поставлен ЧЕЛОВЕК — его образование, развитие, здоровье, обеспеченная старость и здоровое задорное детство, а не удержание каких-либо территорий как самоцель. Образ жизни нашего человека что в Сибири, что вообще в нашей стране должен стать конкурентоспособным и по уровню его, и по качеству. Как в отношении окружающих нас стран, так и в общемировом контексте. Если это будет обеспечено, то «сохранение территорий» приложится просто само собой.
Движемся ли мы в этом — гуманистическом — направлении или же строим «суверенную демократию», «энергетическую сверхдержаву», возрождаем «былое величие страны»? Или уже хватит неудобных вопросов?
«Зачем нам Сибирь и Дальний Восток?» — вопрос не только провокационный, но с точки зрения ныне модной идеологии «суверенной демократии» еще и весьма вражеский. «Что значит «зачем»? Это же наша земля!» Пусть так. И все-таки если не «зачем», то как именно?Неудобные вопросы...
Признаемся сразу: подобная постановка проблемы («зачем нам?») в отношении той или иной «исконно нашей» территории (будь то Курилы или Калининград, Сибирь или Северный Кавказ) изначально несет в себе нечто неприятельское.
Задайте себе этот вопрос, и окажется, что уже сами размышления на подобные темы содержат в себе гипотетическую вероятность гнусного ответа в стиле: «А кто его знает зачем? Есть, и слава Богу!» Или у вас есть другие ответы?
Если нет, то это значит, что с целями у нас не все хорошо. Выражаясь по-научному, налицо отсутствие представлений о целесообразности дальнейшего пребывания означенной территории под суверенитетом России. Не больше и не меньше. А это, безусловно, не просто плохо — это преступно плохо.
Особенно в наше время, когда формула «были б гроши (в смысле — территории), а там уж мы сами решим, что с ними делать» не просто не работает, но еще и несет в себе потенциальную возможность утраты этих самых «грошей» — территорий то есть. И (подчеркнем это) не из-за того, что «враг не дремлет». Мы сами спим — вот в чем проблема!
А то, чем в данный конкретный момент занят этот самый гипотетический «враг», в данном конкретном случае, связанном с нашей сонливостью и неспособностью ставить перед собой адекватные нашим силам задачи, — дело десятое (признаемся себе хотя бы в этом!).
С Сибирью и Дальним Востоком — как раз такая история: вполне можем потерять. Конечно, к 2008-му и даже к 2016 году (мы ведь президентов выбираем как минимум на два срока, не правда ли?) этого не случится. Но где-нибудь во второй половине столетия всякое может произойти.
И «вылазки врага» тут абсолютно ни при чем: РФ со своими 3% населения Земли занимает 14% поверхности суши и располагает более чем третью мировых природных ресурсов. В связи с чем один ныне бывший экономический советник президента Путина любил говаривать: «В истории еще не было прецедента, чтобы такое колоссальное несоответствие между обладанием огромной территорией и неспособностью или нежеланием эту территорию экономически освоить не разрешалось бы рано или поздно в пользу утраты таким государством таких территорий».
Конечно, так исторически сложилось, как говорится, не нами накоплено — не нам и разбазаривать. И все-таки: историю же «пишут» люди — даже не те, что сидят на Капитолийском или Кремлевском холме. В гораздо большей степени ее «пишут» простые люди — народ. А народа с нашей стороны — всего лишь миллионы (из 144 млн., населяющих РФ, на территорию к востоку от Урала приходится лишь 20 млн.), а со стороны Китайской Народной Республики — почти полтора миллиарда (из них только вдоль границы с РФ живет больше, чем на всей территории нашей необъятной Родины).
Было бы странно, если бы вся эта «китайская народная масса» не устремилась на север с тем, чтобы заполнить-таки пустующие Бог знает сколько лет территории, еще и богатые к тому же самыми разными природными ресурсами. И она уже устремилась. Чем мы их остановим? Нашими погранзаставами или стратегическим ядерным оружием?
Значит, рано или поздно?.. Или все-таки нет? Или все-таки выстоим? А если выстоим, тот как и за счет чего?
...и еще более неудобные ответы
Опыт XX века наглядно показал: само по себе хозяйственное освоение территории, «заточенное» под обеспечение потребностей центра, ничего не дает. Чего только не видела восточная часть бывшей империи за последние 100 лет: и комсомольско-зэковские «стройки века», и амбициозные попытки повернуть северные реки на юг, и строительства разного рода ГРЭС, ГОКов и прочих магистральных трубопроводов. И что же?
Как были Сибирь с Дальним Востоком сырьевым придатком, так и остались. Причем и с точки зрения тех, кто живет здесь — в европейской части страны, и с позиций тех, кто живет там — за уральским «бугром». В каком-то смысле этот огромный регион напоминает российскую колонию.
Более того, политика приспособления под нужды «остальной» России явно не способна решить «китайскую проблему»: нитка газопровода, тянущегося на запад, точно не тот инструмент, с помощью которого мы можем удержать за собой территорию.
Что вместо?
Для начала — признать, что наплыва китайцев в этот регион нам вряд ли удастся избежать. Вопрос в том, сможем ли мы его «оседлать» либо нас сметут «волны кочевников» и произойдет еще одно «великое переселение народов». Вероятно, не все зависит от нас. Но свой участок пути все-таки стоит пройти.
Это значит, что к ожидаемому наплыву нужно готовиться (по идее, начинать надо было еще вчера).
Во-первых, следить (пока это возможно) не только за количеством, но и за качеством (образование, профподготовка, уровень социализации и пр.) прибывающего населения.
Во-вторых, создавать условия для их культурной и социальной ассимиляции (опять-таки пока это возможно). В идеале пришлое население должно включаться в российский этнокультурный и социальный контекст, а не наоборот. Быть русским китайцем должно быть выгоднее, чем просто китайцем.
В-третьих, не исключено, нужно быть готовыми к тому, чтобы стимулировать смешанные (русско-китайские) браки, контролируя при этом (по примеру той же КНР) рождаемость в несмешанных китайских семьях.
Цель очевидна: по возможности русифицировать китайский наплыв, встроить его в нашу среду (естественно, насколько это возможно, учитывая их численное преимущество). Есть ли для этого ресурсы? При желании их можно найти. В первую очередь за счет более высокого уровня культуры (в том числе технологической) и образования.
Однако это, так сказать, «этноментальный уровень». Есть еще и сугубо экономический.
Регион должен не просто на уровне восприятия («отныне это не сырьевой придаток»!), а в реальности стать самодостаточным и конкурентоспособным. Речь не о том, чтобы ему дать «суверенитета столько, сколько проглотите». Речь о том, чтобы признать: обе части одной страны должны быть симметрично развернуты по отношению друг к другу. Да и к внешнему миру тоже.
Это означает, что Сибирь и Дальний Восток должны перестать рассматриваться как «кладовая России» и начать потихоньку встраиваться в региональную экономическую систему и разделение труда на азиатско-тихоокеанском пространстве точно так же, как европейская часть России пытается это делать в рамках «Большой Европы». Сделать это будет крайне сложно, поскольку потребует отказа от наследия даже не советских, а еще более давних — имперских традиций. В первую очередь — централизованного планирования и управления всем и вся.
При этом нужно будет прекратить всякого рода спекуляции на тему, что, мол, «давать им слишком много свободы опасно — так они, глядишь, от нас сами убегут к Китаю и Японии». Именно подобные спекуляции следует рассматривать как попытку поставить под вопрос суверенитет огромной страны. Никто никуда не «убежит», если у нас будет хорошо.
И, конечно, нужна инфраструктура, нужны дороги, нужны телекоммуникационные ресурсы — нужно все то, что свяжет разные части одной страны, во-первых, друг с другом, а во-вторых, с внешним миром. Делать это нужно быстро, поскольку время работает против нас.
Впрочем, возвращаясь к начальной точке рассуждений, делать все это (или что-то иное, если вышеизложенное — полная чушь) для удержания Сибири и Дальнего Востока стоит лишь тогда, когда есть ответ на вопрос «зачем?».
И если ответ этот адекватен чаяниям того населения, которому и предстоит осуществлять все эти «антикризисные меры».
Если речь идет о том, что «наш долг перед человечеством — стать фактором стабильности в Евразии», что мы должны оставаться «энергетической сверхдержавой» (ведь не в Брянской же области мы будем качать нефть и газ) и т.д., — овчинка выделки не стоит. Нет смысла удерживать территории, население которых лишь дешевая рабочая сила для реализации тех или иных макропроектов, за которыми чаще всего — комплексы, комплексы, комплексы плюс шкурный интерес подрядных организаций.
Если же речь идет о том, что наш человек должен жить хорошо — везде, где распространяется наш суверенитет и вне зависимости от того, сколько вокруг китайцев (евреев, таджиков, молдаван или эфиопов), — в этом случае игра стоит свеч. Тогда это уже не проект. Тогда это действительно работа по сохранению нации. И по крайней мере ясно, ради чего ее стоит сохранять. То есть во главу угла все же должен быть поставлен ЧЕЛОВЕК — его образование, развитие, здоровье, обеспеченная старость и здоровое задорное детство, а не удержание каких-либо территорий как самоцель. Образ жизни нашего человека что в Сибири, что вообще в нашей стране должен стать конкурентоспособным и по уровню его, и по качеству. Как в отношении окружающих нас стран, так и в общемировом контексте. Если это будет обеспечено, то «сохранение территорий» приложится просто само собой.
Движемся ли мы в этом — гуманистическом — направлении или же строим «суверенную демократию», «энергетическую сверхдержаву», возрождаем «былое величие страны»? Или уже хватит неудобных вопросов?
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
