Архивная публикация 2009 года: "ДУРАКИ РОССИИ"
На свой Конгресс дураков Вячеслав Полунин соберет лучших клоунов страны. Вячеслав Полунин приехал в Москву, чтобы провести Второй Всемирный конгресс дураков, показать "Снежное шоу" и впервые пригласить зрителей на "Ужин с дураками". "Профиль" расспросил знаменитого клоуна о взаимоотношениях идей и денег и о проектах во Франции, где у артиста дом-театр-сад, а вернее, театральный центр.
- Слава, вы - почетный гражданин Лондона, постоянно живете во Франции, а Конгресс дураков и "Снежное шоу" устраиваете в России. Почему?
- Просто я решил, что каждый год буду делать здесь что-то хорошее. У меня система: я выбираю страну и в течение трех-пяти лет ежегодно приезжаю туда на пару месяцев с шоу. Перед Россией такими странами были Мексика и Италия. В Мексике мы выступаем уже четвертый год, в Италии - пятый.
- Конгресс дураков в других странах тоже проходит?
- Нет, это специальная программа для России.
- Потому что здесь дураков много?
- Вообще, в каждой стране дураки на свой лад. В Мексике одни, в Австралии другие, здесь третьи. Мне нравятся дураки России (смеется). Для Конгресса дураков в Москве мы собрали самых лучших клоунов, "золотой запас мира": это Андрей Жигалов, Бруно Шнебелин с театром Ilotopie, Крис Линам и Пол Марокко из Великобритании, Питер Петовский из Америки и другие. Я сейчас на седьмом небе. В последние годы помимо спектаклей и шоу я занялся парапроектами, соединяющими театр с жизнью, и решил построить для них несколько "плацдармов" или "ракетодромов". Первым таким "плацдармом" стал мой дом-театр-сад - международный культурно-театральный центр "Мулен Жен" - "Желтая мельница" в маленькой деревне под Парижем.
- Как случилось, что вам, русскому клоуну, предложили дом во Франции?
- Я работал три месяца с Casino de Paris, продюсерам очень нравилось со мной сотрудничать. Они спросили, что нужно сделать, чтобы я остался. Я ответил: "Купите мне этот дом, я его отработаю".
- В январе 2003 года вы говорили, что осталось чуть-чуть, чтобы выкупить его полностью. Выкупили?
- Теперь мне это и не нужно! Правительство Франции заботится об этом и финансирует мои проекты в центре "Желтая мельница". Во Франции все быстрее происходит, поскольку процессы налажены. Например, я делаю сейчас новый проект по Хармсу. Мы встретились с французским юристом и расписали, как мы должны все это делать. Уже восемь французских театров приглашены участвовать в проекте, и они заранее вносят средства на будущие спектакли, которых еще нет, чтобы я мог сделать декорации, пригласить художника, режиссера и т.д.
- Вы по-прежнему занимаетесь продюсированием своих шоу?
- Да, я сам всегда продюсер и сопродюсер своих шоу. По-другому не получается. Но во Франции это совсем по-другому выглядит. Я звоню куда-то и спрашиваю: вы на следующий год запланировали что-нибудь? Нет. Хотите мой спектакль? Да, хотим, на неделю. Сколько это стоит? Столько-то. Все. И я начинаю работать. Продюсер - это не человек с деньгами, а человек с мозгами. Хотя в последние годы я уже устал от административных дел и хочу заниматься только творчеством. Я месяц трачу силы, чтобы протолкнуть идею, и дальше жду, пока она реализуется. Меня выбрали "вдохновителем". Дальше работают специальные люди, директора, в каждой стране свой.
- И вы не знаете, сколько куда вкладывается денег?
- Всегда знаю, от и до. Но занимаюсь этим не я, а финансисты. Я только говорю, сколько должно быть, чтобы свести концы с концами.
- У вас когда-нибудь были спонсоры?
- Никогда. И никогда не брал ни копейки у государства. В 1980 году я сделал самоокупаемый театр в России. Snowshow я сначала делал на деньги, которые зарабатывал на гастролях по России. У меня была заначка на черный день, которую я вложил в этот спектакль, с друзьями работал над ним с 1992 года. Весь спектакль с декорациями, репетициями был сделан тогда на $20 тыс. Я повез его на фестиваль в Эдинбург, и он провалился. Потом я проработал два года в Du Soleil, заработал денег, зажал в кулачке сто или двести тысяч долларов, и в 1994-м вернулся в Лондон, чтобы доработать спектакль. Я спустил деньги буквально за месяц - на рекламу и на шоу. Все катилось вниз - и вдруг взлетело. Как тольконазвала меня "величайшим клоуном мира",- это там критик номер один. Все-таки там прессе принято верить. В первые дни пришло 300 человек, а через две недели в Hackney Empire, знаменитом мюзик-холле на окраине Лондона, где когда-то работал Чарли Чаплин с Фредом Карно, пришлось открыть верхние ярусы, впервые за пятьдесят лет. И я "выплыл". Это был очень самоуверенный ход, было очень страшно. Через год, в 1997-м, за этот спектакль мне присудили премию Лоуренса Оливье.
- Вы когда-нибудь сталкивались с невозможностью реализовать задуманное из-за отсутствия денег? И что делать людям, которые не могут реализовать проект из-за внешних обстоятельств?
- Им кажется, что они не могут. Надо упереться и делать. Такое впечатление, что мне одному обстоятельства позволяют, а всем остальным нет. "Лицедеи", которые боялись физически и экономически не выжить в трудное время, проявили слабость, держась за образ, который я создал, вместо того чтобы идти дальше. Уверен, они могли бы делать потрясающие вещи. Я, чтобы понять, какие культуры существуют кроме нас, уехал. Я рисковал, и мне пришлось самому платить за каждый свой шаг.
- Что для вас деньги?
- Деньги - не моя тема. Я занимаюсь другим. Однажды полгода вел переговоры с американцами и не подписал контракт на показ Snowshow - не из-за денег, а потому, что у них другое чувство юмора, они требовали слишком больших изменений в шоу, которые бы нарушили его главную идею. Свои спектакли я часто могу тянуть сам, с друзьями, которые работают со мной просто "за еду", а потом мы начинаем получать от этого отдачу. Но когда я приглашаю сотню других артистов, как на Конгресс дураков, мне нужны средства. Пока нас спасает "Снежное шоу", оно приносит финансовую отдачу. А с точки зрения творческой отдачу мне приносит огромное количество проектов. Вот сейчас я придумал проект "Транссибирский экспресс". Идея в том, чтобы постоянный поезд возил культуру через всю Сибирь: то фестиваль кукол, то фестиваль клоунов, то уличные театры, то карнавалы и т.д.
- А что главное для вас?
- Любить, вдохновлять и отдавать. Надо душу лечить. Наша душа больна, а не механизмы экономики. Когда человек занимается творчеством и полностью реализует свои способности, разрешаются все проблемы, он становится счастливым.
На свой Конгресс дураков Вячеслав Полунин соберет лучших клоунов страны. Вячеслав Полунин приехал в Москву, чтобы провести Второй Всемирный конгресс дураков, показать "Снежное шоу" и впервые пригласить зрителей на "Ужин с дураками". "Профиль" расспросил знаменитого клоуна о взаимоотношениях идей и денег и о проектах во Франции, где у артиста дом-театр-сад, а вернее, театральный центр.
- Слава, вы - почетный гражданин Лондона, постоянно живете во Франции, а Конгресс дураков и "Снежное шоу" устраиваете в России. Почему?
- Просто я решил, что каждый год буду делать здесь что-то хорошее. У меня система: я выбираю страну и в течение трех-пяти лет ежегодно приезжаю туда на пару месяцев с шоу. Перед Россией такими странами были Мексика и Италия. В Мексике мы выступаем уже четвертый год, в Италии - пятый.
- Конгресс дураков в других странах тоже проходит?
- Нет, это специальная программа для России.
- Потому что здесь дураков много?
- Вообще, в каждой стране дураки на свой лад. В Мексике одни, в Австралии другие, здесь третьи. Мне нравятся дураки России (смеется). Для Конгресса дураков в Москве мы собрали самых лучших клоунов, "золотой запас мира": это Андрей Жигалов, Бруно Шнебелин с театром Ilotopie, Крис Линам и Пол Марокко из Великобритании, Питер Петовский из Америки и другие. Я сейчас на седьмом небе. В последние годы помимо спектаклей и шоу я занялся парапроектами, соединяющими театр с жизнью, и решил построить для них несколько "плацдармов" или "ракетодромов". Первым таким "плацдармом" стал мой дом-театр-сад - международный культурно-театральный центр "Мулен Жен" - "Желтая мельница" в маленькой деревне под Парижем.
- Как случилось, что вам, русскому клоуну, предложили дом во Франции?
- Я работал три месяца с Casino de Paris, продюсерам очень нравилось со мной сотрудничать. Они спросили, что нужно сделать, чтобы я остался. Я ответил: "Купите мне этот дом, я его отработаю".
- В январе 2003 года вы говорили, что осталось чуть-чуть, чтобы выкупить его полностью. Выкупили?
- Теперь мне это и не нужно! Правительство Франции заботится об этом и финансирует мои проекты в центре "Желтая мельница". Во Франции все быстрее происходит, поскольку процессы налажены. Например, я делаю сейчас новый проект по Хармсу. Мы встретились с французским юристом и расписали, как мы должны все это делать. Уже восемь французских театров приглашены участвовать в проекте, и они заранее вносят средства на будущие спектакли, которых еще нет, чтобы я мог сделать декорации, пригласить художника, режиссера и т.д.
- Вы по-прежнему занимаетесь продюсированием своих шоу?
- Да, я сам всегда продюсер и сопродюсер своих шоу. По-другому не получается. Но во Франции это совсем по-другому выглядит. Я звоню куда-то и спрашиваю: вы на следующий год запланировали что-нибудь? Нет. Хотите мой спектакль? Да, хотим, на неделю. Сколько это стоит? Столько-то. Все. И я начинаю работать. Продюсер - это не человек с деньгами, а человек с мозгами. Хотя в последние годы я уже устал от административных дел и хочу заниматься только творчеством. Я месяц трачу силы, чтобы протолкнуть идею, и дальше жду, пока она реализуется. Меня выбрали "вдохновителем". Дальше работают специальные люди, директора, в каждой стране свой.
- И вы не знаете, сколько куда вкладывается денег?
- Всегда знаю, от и до. Но занимаюсь этим не я, а финансисты. Я только говорю, сколько должно быть, чтобы свести концы с концами.
- У вас когда-нибудь были спонсоры?
- Никогда. И никогда не брал ни копейки у государства. В 1980 году я сделал самоокупаемый театр в России. Snowshow я сначала делал на деньги, которые зарабатывал на гастролях по России. У меня была заначка на черный день, которую я вложил в этот спектакль, с друзьями работал над ним с 1992 года. Весь спектакль с декорациями, репетициями был сделан тогда на $20 тыс. Я повез его на фестиваль в Эдинбург, и он провалился. Потом я проработал два года в Du Soleil, заработал денег, зажал в кулачке сто или двести тысяч долларов, и в 1994-м вернулся в Лондон, чтобы доработать спектакль. Я спустил деньги буквально за месяц - на рекламу и на шоу. Все катилось вниз - и вдруг взлетело. Как тольконазвала меня "величайшим клоуном мира",- это там критик номер один. Все-таки там прессе принято верить. В первые дни пришло 300 человек, а через две недели в Hackney Empire, знаменитом мюзик-холле на окраине Лондона, где когда-то работал Чарли Чаплин с Фредом Карно, пришлось открыть верхние ярусы, впервые за пятьдесят лет. И я "выплыл". Это был очень самоуверенный ход, было очень страшно. Через год, в 1997-м, за этот спектакль мне присудили премию Лоуренса Оливье.
- Вы когда-нибудь сталкивались с невозможностью реализовать задуманное из-за отсутствия денег? И что делать людям, которые не могут реализовать проект из-за внешних обстоятельств?
- Им кажется, что они не могут. Надо упереться и делать. Такое впечатление, что мне одному обстоятельства позволяют, а всем остальным нет. "Лицедеи", которые боялись физически и экономически не выжить в трудное время, проявили слабость, держась за образ, который я создал, вместо того чтобы идти дальше. Уверен, они могли бы делать потрясающие вещи. Я, чтобы понять, какие культуры существуют кроме нас, уехал. Я рисковал, и мне пришлось самому платить за каждый свой шаг.
- Что для вас деньги?
- Деньги - не моя тема. Я занимаюсь другим. Однажды полгода вел переговоры с американцами и не подписал контракт на показ Snowshow - не из-за денег, а потому, что у них другое чувство юмора, они требовали слишком больших изменений в шоу, которые бы нарушили его главную идею. Свои спектакли я часто могу тянуть сам, с друзьями, которые работают со мной просто "за еду", а потом мы начинаем получать от этого отдачу. Но когда я приглашаю сотню других артистов, как на Конгресс дураков, мне нужны средства. Пока нас спасает "Снежное шоу", оно приносит финансовую отдачу. А с точки зрения творческой отдачу мне приносит огромное количество проектов. Вот сейчас я придумал проект "Транссибирский экспресс". Идея в том, чтобы постоянный поезд возил культуру через всю Сибирь: то фестиваль кукол, то фестиваль клоунов, то уличные театры, то карнавалы и т.д.
- А что главное для вас?
- Любить, вдохновлять и отдавать. Надо душу лечить. Наша душа больна, а не механизмы экономики. Когда человек занимается творчеством и полностью реализует свои способности, разрешаются все проблемы, он становится счастливым.
| ДОСЬЕ ВЯЧЕСЛАВ ПОЛУНИН родился в 1950 году в городе Новосиль Орловской области. Работал на заводе, потом поступил на экономический факультет Ленинградского государственного университета, но с третьего курса ушел в Ленинградский институт культуры, где одновременно стал преподавать искусство пантомимы. В 1968-м создал труппу (клоун-мим-театр) "Лицедеи". В 1981-м появился впервые в образе "Асисяя". В 1993-м уехал на Запад, работал актером, режиссером, продюсером в канадском Сirque Du Soleil, в Casino de Paris. С 1994 года семь лет жил в Великобритании. В 1996 году представил в Лондоне современную версию "Снежного шоу" (Snowshow) и в 1997-м получил за спектакль престижную театральную премию Лоуренса Оливье. Лауреат премий Ленинского комсомола (1987), эдинбургского театрального фестиваля "Золотой ангел", испанской "Золотой нос", российской национальной премии "Триумф". |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
