01.03.2010 01:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2010 года: "ИГРА С МАКСИМАЛЬНЫМ РИСКОМ"

Спекулянты атакуют евро, растет угроза государственных банкротств непосредственно в Европе. Если до этого дойдет, последствия будут драматичны и для Германии, и для ее банков. Европейские политики полны решимости помочь государствам, оказавшимся в финансовых тисках, практически любой ценой. На Уолл-стрит Билла Липшуца называют султаном валют. Это он некогда превратил инвестиционный банк Salomon Brothers в крупнейшего торговца валютой в мире. А сейчас он держит собственный хедж-фонд, специализирующийся на валютах.
"Я считаю, что этим бизнесом по-прежнему нужно заниматься круглые сутки и семь дней в неделю", - заявляет Липшуц. Он занят торговлей всегда, даже находясь дома: во всех комнатах его жилища, расположенного в модном нью-йоркском квартале Нохо, мерцают мониторы. Практически каждую ночь Липшуц встает в три или четыре часа, чтобы узнать, что делается на европейских рынках.
Сейчас для глобальных финансовых рынков нет более жгучей темы, чем Европа. Евро в нокдауне, курс его падает с тех пор, как греческое правительство признало реальные масштабы своих долгов и стало ясно, что и в других странах Европы, входящих в так называемую группу PIIGS (Португалия, Ирландия, Италия, Греция и Испания), дела обстоят ненамного лучше.
Столько неясности еще никогда не было: никто не знает, смогут ли греки решить свои проблемы, будут ли другие страны им помогать, и если да, то в какой форме. Ограничится ли кризис одной лишь Грецией или он, как лесной пожар, охватит и другие страны PIIGS и, в конце концов, разорвет Европейский валютный союз на лоскуты?
Это прекрасные перспективы для торговцев валютой и спекулянтов: они могут делать ставки на то, что евро развалится, или на то, что грекам помогут выпутаться, то есть на то, что партнеры их спасут. В первом случае курс греческих государственных облигаций перейдет в свободное падение, а во втором - он будет подниматься.
Тут можно заработать деньги - быстро и много. С теми печальными последствиями, что спекулянты усиливают тренд, увеличивают опасность. Если они сделают ставку на банкротство Греции, грекам будет еще труднее, - и получить свежие деньги будет еще дороже. В итоге банкротство может стать реальной угрозой. Или, чего все боятся, процесс пойдет вширь, как лесной пожар. Тогда дело может дойти и до распада системы единой валюты.
Банки и биржи снова стали играть с максимальными рисками. В прошлом финансовая отрасль спекулировала на долгах американских владельцев недвижимости и вызвала этим самый мощный кризис мировой экономики со времен Великой депрессии, случившейся в двадцатые годы прошлого столетия. Теперь она ведет игру, делая ставки на долги целых стран.
После того как разорился инвестиционный банк Lehman Brothers, финансовые рынки от коллапса спасли государства. А сейчас они сами - объект атаки, которая ведется с помощью дешевых денег, закачанных их эмиссионными банками в рынок, чтобы дать выжить финансовой сфере.
Случись еще один такой обвал, как с Lehman Brothers, но уже вызванный спекуляцией государственными облигациями, он будет намного опаснее и утащит за собой в пучину всю мировую экономику. И кому тогда ее спасать?
Однако далеко не случайно, что своей мишенью спекулянты выбрали не доллар, не фунт стерлингов и не иену, хотя Америка, Великобритания и Япония тоже стонут под бременем своих долгов. Но гораздо более уязвим евро - и по историческим, и по политическим причинам.
Дряблые южане, входящие в так называемый клуб Средиземного моря, давно слывут экономическими слабаками. Они всегда жили не по средствам, собственная конкурентоспособность их не волновала. Они накапливали горы долгов, где-то - не скрывая этого, но кое-где - изобретательно камуфлируя грехи. Жестких реформ избегали. Так сложилось еще до того, как они вошли в зону евро. И после их вступления лучше не стало.
Другие страны, перешедшие на евро, делали вид, что этого не замечают. До создания валютного союза - из-за того, что не хотели подвергать опасности свою политическую цель: единую европейскую валюту. А после - потому, что сами с евро жили неплохо. Ориентированная на экспорт немецкая промышленность получила возможность неуклонно развиваться, не задумываясь о скачках курсов, удорожающих экспорт.
До сих пор история евро состояла из побед. Во время финансового кризиса единая валюта казалась поначалу благом - особенно для небольших стран. Но чем больше становились их долги, тем явственнее на передний план выступали проблемы, которые до тех пор удавалось вытеснять из сознания: инертность и косность, жизнь не по средствам, ставшие обычными в странах клуба Средиземноморья, контрасты в конкурентоспособности. Лауреат Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман еще до введения единой валюты в 1999 году предостерегал: "Первого же экономического кризиса евро, по всей вероятности, не переживет". Он предрекал: "Зона евро развалится предположительно лет через десять".
С того времени, как грекам пришлось признать истинные размеры их государственного долга, оказавшиеся много больше, нежели первоначально утверждалось, критики идеи единой европейской валюты убеждены, что жизнь подтверждает их прогнозы. Они всегда пугали тем, что в конечном итоге северным странам придется взять на себя долги южан, ибо контрасты в экономическом развитии в зоне евро чересчур велики и единая валютная система не может функционировать без согласованной экономической политики.
Тогда политики игнорировали сомнения многих экономистов. Сейчас выясняется: возможно, это было ошибкой. Ибо такой кризис, который сейчас переживает евро, в европейских договорах, определяющих правовые рамки валютного союза, не предусмотрен. И потому нет системы инструментов, позволяющих его погасить.
Свой поход против Греции спекулянты начали в первых числах декабря. Международные агентства снизили рейтинг страны, в прессе англосаксонских стран все чаще стали появляться материалы о подтасовке статистических данных и об огромных государственных долгах Греции. Сведения эти не блистали новизной, но свое действие они оказали. Цены на так называемые кредитные дефолтные свопы (CDS) резко скакн-ули вверх.
Эти финансовые инструменты еще до банкротства банка Lehman Brothers показали себя большой разрушительной силой, их считают одной из причин финансового кризиса. Поэтому раздавалось много голосов, требовавших более строгого регулирования страховок от риска невозврата кредита. Сделано, однако, не было ничего. И вот пришло время расплаты.
Собственно кредитные дефолтные свопы являют собой некий род страховки, которая выплачивается только тогда, когда должник вроде Греции становится банкротом. Их изобрели для того, чтобы кредитор был застрахован от таких рисков. На деле же это самое острое оружие в руках спекулянтов, желающих выступить против концернов или государств. Внося минимальные суммы, можно добиваться максимального эффекта. "Трейдеры, располагающие какими-нибудь 50 миллионами, могут перевернуть рынок", - объясняет один банкир, занимающийся инвестициями.
Страховки невозвратных кредитов торговались на рынке совершенно независимо от ценных бумаг, лежащих в их основе. В итоге вне бирж образовался серый рынок, на котором бродили страховые полисы общей номинальной стоимостью 26 млрд евро. С приходом финансового кризиса рынок резко сократился - даже для спекулянтов он стал слишком опасным. Но с той поры, как на рынке снова в избытке появились деньги, страховки по страновым рискам стали любимой игрушкой финансовой отрасли.
{PAGE}
Образцом для всех валютных спекулянтов является Джордж Сорос, обрушивший в 1992 году британский фунт и выбивший его из европейской валютной системы. На этом он стал миллиардером. Однако тогда ему приходилось брать на себя труд спекулировать настоящими валютами. "Покупать облигации настоящих займов слишком дорого", - говорит один торговец облигациями. Сейчас такое делают разве что из любви к традициям. Спекулянты новой волны предпочитают при сделках, связанных со страновым риском, бумаги быстро покупать и стремительно от них избавляться. Брать их в пользование или тем более приобретать - слишком утомительное дело, считают они.
А операции с CDS просты. Потому велика опасность, что история повторится. Даже Сорос предостерегает: "Это инструменты разрушения". В первой фазе финансового кризиса, которая пришлась на 2007-2008 годы, американский банк Bear Stearns был доведен до банкротства в числе прочих причин и резким подъемом стоимости CDS. Ради того, чтобы добиться спасения британских и немецких банков, спекулянты стали поднимать цены на CDS, не задумываясь о последствиях.
А теперь менеджеры хедж-фондов предметом игры сделали банкротство целых государств. Курс CDS на греческие займы за несколько недель возрос вдвое. Кто вовремя сориентировался, сделал на страхах, связанных с Грецией, более чем 100% прибыли. Были периоды, когда инвестору приходилось за поручительство на случай прекращения платежей по десятилетнему греческому займу объемом в 10 млн евро платить 390 тыс. евро. А если бы речь шла о страховании аналогичного немецкого займа, ему бы пришлось заплатить менее 40 тыс. евро.
Рост объема страхования кредитов был по природе спекулятивным, но последствия его оказались реальными - рынки охвачены страхом. В начале февраля Греции пришлось предложить 6,1% доходности, чтобы вообще продать свой пятилетний заем. Это вдвое больше, чем приходится платить сегодня министру финансов Германии.
Наибольшую выгоду из тревоги на рынках извлекают инвестиционные банки. Так, американский Goldman Sachs подвизается одновременно по обе стороны баррикад, - и консультируя правительства, попавшие в финансовые тиски, и активно помогая хедж-фондам, ведущим спекулятивную игру против Греции.
Не обошлось без участия Goldman Sachs и тогда, когда греки пытались скрыть свои долги от Брюсселя. В 2002 году американский банк помог им часть долгов в долларах и иенах на сумму в $10 млрд переоформить в качестве евродолгов. Тогда Goldman Sachs предоставил кредит в один миллиард евро, не сообщив об этом в Брюссель. За это им было получено 200 млн евро.
Когда изобретательность принимает такие формы, это политикам нравиться перестает. "Если подтвердится, что банки, доведшие нас до края бездны, еще и участвуют в фальсификации сведений по Греции, можно будет сказать: их поведение просто постыдно", - заявила канцлер Германии Ангела Меркель, выступая в земле Мекленбург - Передняя Померания.
И тем не менее новое правительство Греции, порвавшее со многими традициями своих предшественников, без помощи упомянутого американского банка обойтись не может. Goldman Sachs и вместе с ним Deutsche Bank входят в список тех шести кредитных организаций, при посредничестве которых в начале февраля был размещен греческий государственный заем в размере 8 млрд евро. Не исключено, что греки просто не хотели портить отношения с влиятельными банками. И Goldman Sachs, и Deutsche Bank очень активно торгуют страховками по кредитам и часто выступают по поручению хедж-фондов.
А параллельно с этим существует, конечно, и вполне традиционный спекулятивный бизнес. На позапрошлой неделе только на Чикагской товарной бирже Chicago Mercantile Exchange было заключено сделок в расчете на падение евро на $10 млрд. Это больше, нежели когда-либо прежде.
"Давление на евро сохранится, - предсказывает София Дроссос, гречанка по происхождению, возглавляющая отдел валютной стратегии в американском инвестиционном банке Morgan Stanley. - Евро впал в немилость. А это быстро не проходит".
Азарт спекулянтов не ослабнет, даже если Грецию решат спасти, считает Марк Чендлер, главный валютный стратег частного нью-йоркского банка Brown Brothers Harriman. "Они будут искать страны со сходной генетикой - высоким дефицитом, плохими финансовыми показателями, - говорит Чендлер. - И тогда раздастся клич: "Теперь все на Испанию!" Или: "Поглядим, сколько там денег на самом деле в карманах у Европы".
Именно эта мысль и тревожит европейских политиков, что они будут одну за другой выручать деньгами страны, имеющие дефицит, пока в итоге сами не наберут долгов, которые окажутся неподъемными для них самих. Но есть ли у них вообще выбор?
Министр финансов Германии Вольфганг Шойбле (ХДС) и его ближайшие сотрудники движимы не только заботой о евро. Они опасаются и того, что немецкий банковский сектор опять может серьезно пострадать, если Греция окажется неплатежеспособной.
Ведущих чиновников финансового ведомства обеспокоило письмо президента Федерального управления финансового надзора (BaFin) Йохена Санио, направленное Йоргу Асмуссену, заместителю Шойбле. Банковский надзор выражает глубокую озабоченность последствиями, которые могут оказаться сходными с теми, что имели место после банкротства банка Lehman Brothers.
Неплатежеспособность Греции немецкие банки, может быть, еще и смогли бы перенести. Но если, как следствие, обанкротятся и другие страны - Италия, Испания или Португалия, - то банковский сектор ждут катастрофические последствия, предупреждает Санио. Кризис на финансовых рынках еще более обострится.
В своем послании глава финансового надзора приводит расчет, каких последствий следует опасаться отдельным банковским учреждениям, если ценные бумаги этих стран потеряют 30%, 50% или даже 70% своей цены. Результаты ужасающи. Удар придется в первую очередь по банкам, уже потрепанным первой волной кризиса, возникшей после банкротства банка Lehman. И больше всех достанется - как ни парадоксально - попавшему под принудительную национализацию Hypo Real Estate (HRE).
Разорившемуся банку, возвращенному к жизни в конце 2008 года благодаря государственным гарантиям в размере приблизительно 100 млрд евро, принадлежит, по сведениям финнадзора, самый крупный по сравнению с остальными немецкими банками пакет долговых обязательств Греции. Его объем: 9,1 млрд евро.
Пикантность ситуации придает то, что означенный банк HRE почти на 50% увеличил свой портфель проблемных бумаг с марта по сентябрь 2009 года - то есть именно в то время, когда он получал финансовую помощь от государства.
Однако и другие проблемные банки могут пострадать, если Греция дойдет до банкротства. По расчетам финансового надзора в основных фондах частично национализированного Commerzbank находятся греческие вклады на 4,6 млрд евро. Но особенно уязвимы земельные банки, тоже переживающие трудные времена. Так, у LBBW греческое участие в основных фондах составляет 2,7 млрд евро, а у BayernLB -1,5 млрд евро.
В общем и целом немецкие банки вложили в греческие бумаги около 32 млрд евро, к чему прибавить следует еще 10 млрд евро в форме страховок.
Но совершенно необозримой ситуация может стать, если в такое же положение, как Греция, попадут Португалия, Италия, Ирландия или Испания. Немецкие банки купили ценных бумаг этих государств на 522,4 млрд евро. Это примерно 20% от всех долговых требований немецких банков к иностранным клиентам, говорится в заключении аудиторов из финансового надзора. Немецкие банки являются "ведущими иностранными кредиторами в Испании и Ирландии и занимают второе место в Италии".
{PAGE}
В своем документе эксперты даже проводят параллели с наиболее громкими дефолтами недалекого прошлого. "В названных странах, как и в случае с Аргентиной, есть предпосылки для нисходящего движения по спирали", - пишут они. Кредитов их правительствам уже не дают, приходится принимать меры радикальной экономии, замедляющие экономическое развитие.
"Главный риск для финансового сектора Германии связан с тем, что проблемы имеются у всех государств группы PIIGS, - говорится в комментарии. - Греция может сыграть роль детонатора".
Чиновники из ведомства финансового надзора тоже признают, что немалая доля вины за сложившуюся ситуацию лежит на спекулянтах: "В частности, отдельные хедж-фонды играют на дефолт Греции и распад еврозоны".
Если дело действительно дойдет до того, что несколько государств одновременно откажутся исполнять свои обязательства, то, считают эксперты Федерального ведомства финансового контроля, еврозона окажется у предела своих возможностей. Скорее всего, атаки на Грецию могут быть отражены совместными усилиями стран Евросоюза и международных Центробанков, но "в случае спекуляций и затруднений с финансированием у всех государств PIIGS возможны серьезные проблемы с резкими колебаниями на рынках", говорится в документе ведомства.
Не в последнюю очередь под его впечатлением Шойбле и замминистра финансов Йорг Асмуссен решились расчистить дорогу для помощи греческому правительству. По сути, для этого есть три возможности, две из которых сегодня отвергнуты. Совместное предоставление Афинам займа всеми государствами еврозоны с самого начала едва ли обсуждалось всерьез. Подключение Международного валютного фонда, которому уже доводилось вызволять из финансовых тисков страны во всех регионах мира, больше не рассматривается. Это позор, заявил Вольфганг Шойбле, если европейцы не смогут сами себе помочь.
Остается лишь помощь на двухсторонней основе. На этом варианте Шойбле сошелся со своей французской коллегой Кристин Легард. Больше других на срочных мерах настаивают французы. Так, президент Николя Саркози пытался убедить в их необходимости канцлера Меркель.
В начале позапрошлой недели германо-французский дуэт убедил в верности этого курса и глав остальных министерств финансов еврозоны. Официально они по-прежнему хранят молчание и делают вид, будто помощь вообще не потребуется, тем не менее пакет мер принимает все более конкретные очертания.
По оценкам Минфина Германии, финансовая поддержка Афин должна составить 20-25 млрд евро. Предполагается, что в ее оказании примут участие все государства зоны евро, в том числе и такие, как Испания и Португалия, которым в скором вре-мени самим может потребоваться помощь. Размер вклада конкретной страны рассчитывается пропорционально ее доле в капитале Европейского Центробанка. Таким образом, Германия должна выделить около 20%, то есть примерно 4-5 млрд евро.
Как планируется, помощь будет включать в себя кредитование и предоставление гарантий по займам. Формальную сторону Германия поручит госбанку KfW, специализирующемуся на стимулировании экономики. Специалисты Шойбле намерены жестко привязать реализацию мер к выполнению соответствующих обязательств. Например, один из кредитных траншей поступит Греции лишь после того, как правительство страны докажет, что действительно приступило к реформированию пенсионной системы. Данный принцип заимствуется у МВФ. Но существует ли для подобных действий правовая база?
Многие годы 125 статья Договора о функционировании Европейского союза в политических дебатах немецких политиков считалась незыблемой: она запрещает странам Евросоюза помогать друг другу выбираться из долговой петли.
Не в последнюю очередь благодаря этой оговорке введение евро, вызывавшее жаркие споры, все же было принято населением Германии. 125 статья "не допускает никаких компромиссов", отмечает бывший главный экономист ЕЦБ Отмар Иссинг.
К тем более изощренным приемам приходится прибегать экспертам юридического отдела Министерства финансов Германии, чтобы оправдать запланированную помощь на двухсторонней основе. При первой проверке намеченные меры были признаны недопустимыми. Шойбле пришел в ярость, после чего главный юрист не слезал со своих правоведов, пока все юридические препятствия не были устранены.
Теперь используется пространная формулировка: страны еврозоны вовсе не снимают с Греции бремя долгов, на что у них права нет. Напротив, они дополнительно усиливают долговую нагрузку на страну. Этого договоры не запрещают.
Тем не менее сотрудники Шойбле вполне отдают себе отчет: подобное вмешательство означает испытание на прочность договорной базы и несущих конструкций валютного союза. Поэтому после оказания неотложной помощи планируется перейти к профилактике.
Пакта о стабильности и экономическом росте, единственное назначение которого заключалось в координации долговой политики членов Евросоюза, сегодня уже мало. Нужно, чтобы впредь правительства еврозоны более детально согласовывали друг с другом свою экономическую политику. Кроме того, необходимо разработать формальную процедуру банкротства отдельных государств зоны евро.
В дополнение чиновники подумывают о создании собственного института наподобие МВФ. Такой европейский фонд должен будет предоставлять средства странам, испытывающим финансовые затруднения.
Вопрос о финансировании новой "спасательной станции" остается открытым. Гипотетически имеются два варианта: величина взносов может определяться, исходя либо из доли страны в капитале ЕЦБ, либо из дефицита ее бюджета.
Более справедливым представляется последний вариант: тому, у кого хуже финансовая политика, придется как следует раскошелиться. Индульгенция встанет дороже тому, у кого больше грехов.
Пока же такого института нет, и европейские политики вынуждены искать другой выход. Финансовые возможности стран, решившихся оказать помощь, могут быстро иссякнуть. Поэтому не исключено, что главе ЕЦБ придется скупать долговые обязательства кандидатов в банкроты, что равносильно запуску машинки для печатания денег. Маастрихтский договор такие действия запрещает, но если нужно, его можно и изменить - это министры финансов Евросоюза доказали еще в 2005 году, когда в результате экстренных ночных дебатов был ослаблен критерий, ограничивавший объем новой задолженности государств тремя процентами.
Правда, подобная спасательная операция может быть куплена дорогой ценой: если это случится, европейский валютный союз станет союзом инфляционным.