01.02.2010 01:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2010 года: "КОНЕЦ ПЕРЕМИРИЯ"

Неожиданная смена курса в США: президент США Барак Обама решил реформировать финансовую сферу. Традиционный банковский бизнес задумано отделить от спекулятивных операций. Эксперты в один голос утверждают: решение популистское, но разумное. В свои 82 года Пол Волкер слишком стар, чтобы играть на публику. Если его независимость окружающим кажется невоспитанностью, это их проблема.
Заскорузлый старец, некогда глава Федеральной резервной системы США, завоевавший в восьмидесятые годы всеобщее уважение своей борьбой против инфляции, совершенно рассорился с Бараком Обамой. Волкер возглавляет комитет, призванный консультировать президента по экономическим вопросам. В прошлом году его совет гласил: разгромить банки-гиганты, выросшие на Уолл-стрит. Слишком они велики и слишком опасны. Президент идею отверг наотрез.
Волкер ворчал. Реакцию президента он счел ошибочной и слегка насмешливо говорил, что "президент самодостаточен и в советах не нуждается". Самого себя он утешал тем, что нужно уметь проигрывать, - таковы, дескать, правила игры.
В позапрошлый четверг в ходе игры произошел перелом. Волкер опять появился в Белом доме. Снова речь шла о банках-гигантах. На сей раз Обама искал возможность уцепиться за недавно отвергнутые им идеи престарелого банкира. Волкеру по телефону намекнули, что пришел его час.
После заседания президент США в сопровождении ветерана-финансиста предстал перед камерами и объявил, что временам перемирия пришел конец. Если финансовый мир настроен драться, он, президент, к борьбе готов.
Тоном полководца Обама заявил: особо рискованные спекулятивные операции инвестиционных банков впредь должны быть отделены от классического банковского бизнеса. Никогда больше ни одному банку не будет позволено разрастись до таких масштабов, чтобы налогоплательщики оказались у него в заложниках, провозгласил президент с пафосом.
Волкер стоял рядом с президентом и невинно улыбался. К нему пришла пусть поздняя, но, может быть, исторически важная победа.
Конечно, предложение президента еще должно получить поддержку Конгресса. Его претворение в жизнь может стать переворотом в банковском бизнесе. Оно будет иметь гораздо более глубокие последствия, чем все, что до сих пор предлагали обсудить в формате "Двадцатки" немцы, французы и англичане.
Если прорыв Обамы увенчается успехом, то финансовая система в США будет поделена пополам. По одну сторону окажутся классические клиентские банки, у которых больше не будет права по собственной инициативе заниматься спе-кулятивными сделками - вести торговлю, держать акции хедж-фондов и совершать сделки с производными финансовыми инструментами. Они превратятся в скучноватые, но надежные кредитные институты.
Их преимущества: для нужд классического банковского бизнеса они смогут использовать деньги своих частных клиентов. И, кроме того, они будут находиться под защитой государства. Ибо доступ к резервным средствам Эмиссионного банка Америки будут получать только клиентские банки. В кризисной ситуации это может оказаться для них спасением.
Новым инвестиционным банкам будет, правда, разрешено и дальше заниматься спекулятивными сделками типа фиктивных продаж и игры на курсах, - но не на деньги обычных клиентов. В итоге объем сделок неизбежно сократится. Государство в значительной мере отделится от спекулятивного капитализма.
Эксперты из всех идеологических лагерей не замедлили поддержать новые идеи президента. Лауреат Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц, выступая в Вашингтоне, заявил: "Если банк слишком велик, чтобы разориться, то он слишком велик и для того, чтобы вообще иметь право на существование". А другой авторитетный нобелевский лауреат Пол Кругман из Принстона уже давно требует: "Банковский бизнес нужно наконец-то вернуть в спокойное русло".
Даже находящаяся в оппозиции к Обаме газета Wall Street Journal поздравила его с новой концепцией. "Нас обрадовало вчерашнее заявление", - сказано в коллективном редакционном комментарии. Наконец-то, говорится в нем, президент осознал, что культура риска на финансовых рынках не совместима с гарантией прав налогоплательщика.
Руководство берлинского Министерства финансов поначалу реагировало сдержанно. Существовало опасение, что ни с кем не согласованная инициатива американцев может поставить под угрозу совместные действия "Двадцатки". Но сам замысел Вашингтона и у федерального правительства, и у бундестага вызвал горячее одобрение: спикер фракции ХДС/ХСС по финансовой политике Лео Дауценберг заявил, что поставлена "достойная цель".
Впрочем, крутой поворот во взглядах Белого дома организовал не Волкер, а совершенно неизвестный человек по имени Скотт Браун. Он мало разбирается в банковском деле, зато понимает толк в работе с электоратом.
В позапрошлый вторник Браун получил пост сенатора от леволиберального штата Массачусетс, чем нанес Обаме самое ощутимое поражение за весь срок его президентства. Согласно опросам, большинство граждан страны уверены, что страна идет неверным путем. Президента перестали считать непогрешимым мессией.
Финансовый кризис давно разросся до кризиса социального. Если считать честно, заявляет Стиглиц, то сейчас не имеют работы или заняты неполную рабочую неделю около 20% трудоспособного населения. Без работы каждый третий молодой афроамериканец.
Негодование народа направлено, прежде всего, против крупных банков, на спасение которых налогоплательщики выложили $700 млрд. Народ очень отрицательно воспринял то, что правительство Обамы пассивно созерцало, как стоявшие вчера на грани банкротства кредитные организации снова получили рекордные прибыли, а на позапрошлой неделе взбодрили себя сказочными премиями на общую сумму в $150 млрд.
Обама надеется, что, разгромив банки-гиганты, он перехватит инициативу. На руку ему играет то обстоятельство, что в этом случае популярное решение является одновременно и правильным по сути.
Банки Уолл-стрит непомерно велики. Но главное: они не учатся на собственном опыте. Глава Goldman Sachs Ллойд Бланкфейн сразу после банкротства банка Lehman Brothers заявил, что финансовый кризис - это стихийное бедствие, с которым, к сожалению, ничего поделать невозможно. "Это один из тех катаклизмов, что случаются раз в сто лет, как неистовый ураган, регулярно опустошающий побережье Флориды", - разъяснял он в узком кругу, собравшемся в его вашингтонском офисе.
По его мнению, нет повода для вмешательства законодателей, равно как и для отказа от рискованных спекулятивных сделок. Как и все остальные кредитные институты, инвестиционные банки Уолл-стрит поняли политику низких учетных ставок, которую проводил федрезерв США, как предложение продолжать спекулятивную игру на курсах. Они с готовностью закачивали деньги во все мыслимые финансовые инструменты, только не в так называемый реальный сектор экономики. Ведь там все плохо - обороты падают, прибыльность снижается, безработица растет.
А виртуальный мир бирж благодаря политике дешевых денег с этим не соприкасается. Снова принялись играть на курсах, будто ничего и не было. Цены на сырье - от золота до меди - рванули вверх, курсы акций стали расти. Да и загадочные финансовые инструменты, вызвавшие кризис, снова вошли в моду. Опасность нового "пузыря" нарастает.
{PAGE}
Но Уолл-стрит стремится к богатству, не к благоразумию. В позапрошлый четверг Goldman Sachs сообщил о рекордной доходности за четвертый квартал 2009 года - $4,95 млрд чистыми.
Большинство экспертов убеждены, что американские банки своим поведением готовят следующий кризис. Потому немцы настаивают на введении более строгого надзора за банками и многое дали бы, если бы удалось ввести глобальный налог на транзакции, чтобы притормозить поток спекулятивных денег.
Глава МВФ Доминик Стросс-Кан уже в течение месяцев убеждает американскую администрацию сделать регулирование деятельности банков Уолл-стрит более жестким. Прибыли отдельных финансовых учреждений, доказывает он, чрезмерны, подход к стимулированию ошибочен, система остается неустойчивой.
Но дальше всех пошел Пол Волкер. Недавно в беседе со "Шпигелем" он заявил: банкам не следует иметь дела "ни с хедж-фондами, ни с частными акционерными фирмами, ни с фиктивными продажами ценных бумаг. И вообще необходимо положить конец торговле ценными бумагами без поручения клиента". Его идея: выделить в отдельный сектор именно ту часть бизнеса, которая нередко приносит самые высокие прибыли. "Считаю, что банки не должны пускаться еще и в головокружительные аферы на финансовых рынках", - обосновал он свою позицию.
И вот он добился своего. Помогло то, что консультанты Обамы считают Уолл-стрит очень выгодной темой для дискуссии о будущей политике администрации. И еще то, что в последнее время банки уж очень явно давали президенту понять, что политические последствия их совершенно не заботят. Финансисты закачали в 2009 году $340 млн спонсорских и лоббистских денег в Вашингтон ради того, чтобы вытравить из сознания демократов идеи регулирования.
На Уолл-стрит решили, что некоторое время нужно сохранять спокойствие, несмотря на то, что курс акций Goldman Sachs в позапрошлый четверг упал на 4,1%. Многое зависит от того, насколько последовательным будет разделение кругооборота финансов.
Если предлагаемые Обамой правила будут приняты и в международном банковском бизнесе, на немецком рынке они коснутся в первую очередь Deutsche Bank. Под предводительством главы своего правления Йозефа Аккермана DB стал активно участвовать в торговле ценными бумагами и занял место среди ведущих инвестиционных банков мира. DB стал настолько громадным, что его банкротства не перенесут ни Германия, ни мировая финансовая система.
"Размеры не должны пугать", - повторял Аккерман в своих выступлениях в последние месяцы, как заклинание. Его политические консультанты говорили ему, что радикальные предложения Волкера вполне могут воплотиться в реальность. Он возражал: крупным концернам будут нужны глобальные банки.
"Только огромные банки способны проводить гигантские сделки и предоставлять астрономические кредиты, нередко достигающие десятка миллиардов", - доказывал Аккерман, уговаривая правительства и регулирующие органы с пониманием отнестись к его версии лозунга Big is beautiful. Только гигантские банки способны содействовать интеграции и росту эффективности глобальных рынков капитала, заявлял он на международных форумах. В Германии крупных банков скорее слишком мало, чем слишком много, утверждал он.
Влиятельные чиновники федерального Министерства финансов сомневаются, удастся ли с помощью плана Обамы действительно исключить системные риски, проистекающие из спекуляции на рынках ценных бумаг. Если только число инвестиционных банков в результате задуманных мер не уменьшится очень значительно, они останутся фактором системного риска - потенциальной угрозой, которую государство во что бы то ни стало должно предотвратить. Даже если для этого придется, как в нынешнем кризисе, пойти на огромные вливания за счет денег налогоплательщиков.
Помимо этого правительство Германии беспокоится о собственной репутации в международной финансовой лиге, где выступают самые влиятельные игроки. Берлину понравилась выпавшая ему еще во времена Буша роль страны, подгоняющей других. Да и новый президент казался человеком Уолл-стрит. Для Ангелы Меркель это открывает благоприятные возможности обрести дополнительный политический вес.
Без лишнего шума Министерство финансов уже несколько недель готовит конференцию, на которой планируется обсудить предложения о регулировании финансовых рынков. Встреча должна состояться в конце мая в Берлине. Ее задача - ускорить процесс принятия решений "Двадцаткой". Канцлер Меркель и министр финансов Шойбле собираются выступить плечом к плечу и показать всему миру, насколько важной они считают эту тему. Они хотят убедить участников - министров финансов, руководителей центральных банков и ведущих ученых стран G-20, - что более строгий надзор за деятельностью банков нужно осуществлять совместно, а не кто во что горазд. Каждый хочет доказать, что спас мир именно он.
Однако сегодня претендент на лавры один - Пол Волкер. В позапрошлый четверг президент США даже не пытался умалить заслуги ветерана. План разгрома банковского мира, существовавшего доселе, он назвал "проектом Волкера".