03.09.2007 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2007 года: "Короли манежа"

На прошлой неделе умер известный дрессировщик Вальтер Запашный, блиставший на арене во времена расцвета советского цирка. Главную ответственность за то, что «золотые времена» для российских циркачей ушли навсегда, некоторые из них возлагают на его брата Мстислава Запашного, возглавляющего «Росгосцирк».Цирк гибнет? Максим Никулин, один из авторов тогдашнего письма Путину и гендиректор Цирка на Цветном бульваре, говорит: «Я глупости не комментирую. У нас каждый вечер 2 тыс. человек в зале». Секретарь в приемной тем временем объясняет по телефону: «На ближайшие представления билетов нет. Все раскуплено».

Но цирк Никулина — особая статья, он частный, акционерное общество. А есть госкомпания «Росгосцирк», созданная в 1992 году как преемник «Союзгосцирка». Именно она управляет большинством российских цирков: 41 стационарным, 11 передвижными шапито и 8 передвижными зооцирками. В компании около 8 тыс. человек и 6 тыс. животных. Кроме Цирка на Цветном в «Росгосцирк» не входят Цирк на проспекте Вернадского, Санкт-Петербургский на Фонтанке (это унитарные предприятия) и Казанский цирк.

«Это не нефть, не целлюлоза, но на хороший автомобиль, хороший дом, на кусок хлеба с икрой хватает всегда», — признает Никулин. А как живут нестоличные цирки, входящие в состав «Росгосцирка»? Недавно прокуратура Ленинского района Кирова возбудила дело в отношении директора Кировского государственного цирка, не выплатившего своим сотрудникам более 1 млн рублей.

В свое время Мстислав Запашный обещал сделать из «Росгосцирка» государственную специализированную некоммерческую организацию, планировал отказаться от господдержки. Не вышло. Сегодня среди подведомственных «Росгосцирку» есть такие, которые зарабатывают только на оплату своих долгов (архангельский, курский) или вообще не работают. Нижегородский цирк в 1985 году закрыли на реконструкцию, которую в 1990-е заморозили. За цирк просил нижегородский губернатор Валерий Шанцев. Министр экономразвития и торговли Герман Греф подумал и заявил: «Клоунов у нас во власти и так хватает». Спасибо общим усилиям Шанцева и Запашного, 1 сентября цирк все-таки открылся. «Пока он не функционировал, налог на землю с него брали все равно», — отмечает Запашный.

С другой стороны, вот Ярославский цирк, старейший в стране, из него когда-то вышли Олег Попов и Вячеслав Тихонов. «У нас должна быть реставрация. Должны отпустить 15 млн. Готовимся к тысячелетию города. «Росгосцирк» помогает по мере возможности, — говорит директор Ярославского цирка Станислав Трахтенберг. — Программу мы согласовываем с его отделом формирования. Если, например, были номера с групповыми жонглерами в прошлой программе, то договариваемся, чтобы в следующей их не было». В цирке сегодня бывают аншлаги, хотя население города всего 600 тыс. человек, а 5—7 лет назад зрительный зал на 1600 человек заполнялся на 15%.

А вот Санкт-Петербургский цирк на Фонтанке подчиняется Федеральному агентству по культуре и кинематографии (ФАКК). «Когда разваливался «Союзгосцирк», мы сразу вышли из него, — рассказывает директор цирка Григорий Гапонов. — Мы получаем помощь от Федерального агентства по культуре и кинематографии, однако около 60% средств зарабатываем сами». Правда, цирк аренду не платит, здание у него на балансе, но и ремонтировать его надо постоянно: ему 130 лет. «В прошлом году мы в ремонт вложили 25 млн рублей, которые дало ФАКК, и еще столько же добавили своих. В результате недоплатили персоналу», — продолжает Гапонов.

Кстати, зарабатывают цирковые артисты по-разному. «Если человек работает первый сезон, то тысяч 30—35 рублей он у нас получает, в зависимости от количества спектаклей», — говорит Никулин. Звезды зарабатывают $100 тыс. в год. Средняя месячная зарплата артиста в Цирке на проспекте Вернадского — $700. В Санкт-Петербургском цирке — $350.

О заработках артистов госцирка Мстислав Запашный говорит так: «Есть оклад плюс надбавки за каждый спектакль — 300—400%. У нас есть 200 ведущих артистов, которые получают персональные оклады, начиная с 1 тыс. рублей за выступление, плюс налог — 12—13%».

Поэтому артисты «Росгосцирка» понемногу уходят — к тому же Никулину. Там заработок хоть и не очень большой, но стабильный, плюс возможность заключать контракты за границей. Однако вот проблема: одно дело, когда уходит иллюзионист или акробат. А если дрессировщик? Как быть с животными, с которыми он работал и которые были куплены на государственные деньги? «В 2004 году произошло массовое изменение юридического статуса учреждений культуры, — объясняет Запашный. — Еще в период перестройки часть цирков стали ГУП, часть — государственными учреждениями, часть — дочерними предприятиями, филиалами. А это было незаконно. Менять юридический статус было первой графой моей программы — систематизировать все. В конце концов в июле 2006 года Фрадков подписал указ о сохранении единого имущественного комплекса Российской государственной цирковой компании, сюда включается все: и животные, и костюмы, и реквизит, все цирки. Причем без права приватизации, как военных объектов. Все имущество числится в Росимуществе, а я — лицо, которому доверено управление им. Без согласования с «Росимуществом» я не имею право продать животных, цирк.

Это все равно что я сижу на работе за столом, уволился и стол свой забрал с собой. Артист, если уходит, должен сдать все имущество. Мы ведь покупали животных, платили деньги тренерам, которые работают с ними, транспортные расходы, за свет и т.д. Государство не разрешает это делать, не мы. Они могут их забрать, выкупив их по рыночной цене, а не остаточной. Безвозмездно взять можно только с разрешения Росимущества».{PAGE}

У дрессировщиков своя правда: они животных вырастили и научили работать. Впрочем, не только дрессировщикам несладко: клоунам и акробатам реквизит с костюмами тоже придется возвращать. Если цирк, в который они уходят, богатый, найдутся деньги на новый реквизит, а если нет, все придется начинать с нуля.

При этом если госартист переходит в частный цирк на время, его не всегда выгодно брать. «В «Росгосцирке» есть очень хорошие артисты. Но, приглашая их, я должен платить в «Росгосцирк» отчисления, иногда большие, чем ставка артиста», — говорит Никулин.

Может, все цирки отдать в частные руки? В «Росгосцирке» боятся, что на месте цирков появятся более доходные бизнесы. Никулин согласен: «Для кого-то это цирк, а для кого-то — 15 тыс. кв. м в центре города. Я бы не делал все цирки частными. У нас же менталитет какой — в первую очередь что-нибудь свистнуть. Во многих цирках автосалоны, рестораны. У нас тоже есть аренда — мебельный салон, ресторан, ночной клуб. Это приносит деньги и, главное, ничему не мешает».

Григорий Гапонов тоже не верит в успех поголовной приватизации: «Частный Цирк на Цветном бульваре достаточно успешный, мы дружим с Максимом Никулиным, он успешный менеджер. Однако это Москва, Цирк Никулина, это имя раскручено давно. Идут сначала на имя, а уже затем на то, что цирк показывает. Частные цирки могут быть, но там, где это обусловлено экономически. В Москве — да. У нас пока нет. Мы не можем тягаться с Москвой. Без помощи государства сегодня мы не выживем».

Кстати, дорожает и сам цирковой продукт: современного зрителя собачками, прыгающими через кольцо, не удивишь, ему подавай летающее пианино, как у Дэвида Копперфилда. У Никулина подготовка программы, которую нужно менять 3—4 раза в год, стоит около $120 тыс. Санкт-Петербургский цирк укладывается в $75 тыс. Плюс расходы на рекламу новой программы. В Питере на это уходит около $35 тыс., в Москве больше.

Кстати, в знаменитом на весь мир цирке Du Soleil программа стоит $50 млн. При том, что там нет животных (Greenpeace запрещает), а программа исключительно спортивно-акробатическая.

Может, просто поднять цены на билеты? Пока они в России стоят от 100 до 1000 рублей (за границей — 30—40 евро). Но там на представление идут взрослые люди, как в театр — во фраках и вечерних платьях. Наши зрители — это чаще всего семьи с детьми. А дети любят животных. А один слон стоит $100 тыс.

Недавно в шоу «Цирк со звездами» Первый канал показал, что звезды умеют не только на коньках кататься, но еще и по канату ходить, дрессировать и показывать фокусы — у Никулина, в Цирке на Цветном. Зачем? Никулин объясняет: «Да ко мне пол-Рублевки стало ходить. Со своим виски». «Это популяризация цирка, — согласен Гапонов. — Слишком много грязи сегодня говорят о циркачах, о внутренних проблемах. А это один из тех примеров, который говорит о том, что цирк жив».