Архивная публикация 2001 года: "Курс нефтяного бойца"
Воруют везде. Но наиболее "продуктивно" -- в нефтяной отрасли. Как? Своим взглядом на эту проблему изнутри нефтяного бизнеса с "Профилем" поделился высокопоставленный сотрудник крупной нефтяной компании.Часть первая
Перед непосредственным ознакомлением с материалом необходимо уяснить три основополагающие аксиомы.
Первая: воровством предлагаемые вашему вниманию мероприятия официально называются лишь в том случае, если субъект пойман. Во всех прочих вариантах -- это "сотрудничество" или даже "работа в интересах государства" (области, округа, района).
Вторая: все нижеперечисленное возможно только в государственных, полугосударственных и окологосударственных структурах. Частный бизнес у себя не ворует и крайне негативно относится к попыткам осуществить подобные мероприятия на его территории.
Третья: без политического или бюрократического прикрытия вся деятельность из категории "шалости" моментально переходит в категорию "в особо крупных размерах".
Тропой контрабандистов
Итак, первый наш рассказ (по принципу "от простого -- к сложному") посвящен самым примитивным вариантам воровства, основанным на близости к нефтяному вентилю.
Место действия, к примеру, терминал в Новороссийске. Некая компания получает доступ к вентилю загрузки терминала и сажает там своего человека. В нужный момент необходимая партия нефти "проталкивается" через систему неучтенной и попадает в танкер. (Обязательно предупреждается капитан). Партия обычно достаточно мелкая (1000--5000 тонн), ее можно списать на погрешность приборов. Тем не менее ее объемов (а в деньгах это примерно $100--500 тысяч) хватает для пополнения портретной галереи американских президентов в частных коллекциях всех участвующих в операции "бизнесменов".
Поскольку способ является стопроцентно криминальным, нефть "бизнесмены" получают от откровенных бандитов, которые являются дилерами так называемой малой нефти -- незаконно добытой геолого-разведочными или малыми предприятиями в обход существующих лицензий, правил и законов.
Вторая проблема прямо связана с первой: высокая текучесть кадров среди участников таких операций. В основном они проживают короткую, но полную адреналиновых выбросов жизнь, уступая место новым искателям приключений.
Данный способ выбирают те, кому совсем некуда податься, поскольку покупать нужно слишком много чиновников (таможня, порт, нефтепровод, танкеры и т.д.).
Маленькие, но гордые
От мелкого бутлеггерства -- к более масштабным проектам.
Наш второй рассказ -- о волшебном мире совместных предприятий, тайнах добычи нефти без надлежащей лицензии, а также о давальцах, дары приносящих.
Итак, совместное предприятие -- вид деятельности, который отомрет, скорее всего, с последней офф-шорной компанией. Фирма на экзотических островах регистрируется долларов за семьсот. Главное в ней -- чтобы "Железкин и сыновья" звучало по-иностранному. Например, Iron's & Sons, Ltd. После ее оформления создается совместное предприятие с полюбившейся нефтяной компанией или НПЗ (обязательно государственными).
В первую очередь определяют наиболее выгодные активы компании, которой предстоит выступать в роли донора. Самое богатое месторождение, самое выгодное направление экспорта, самую развитую сбытовую сеть и так далее. Российская сторона либо вносит сладкие куски в уставный капитал, либо передает СП права на их использование. Новоявленное СП, получив эксклюзивные возможности по управлению лучшими активами, рассчитывается с донором "завтраками" (завтра заплатим), а то и не рассчитывается совсем.
Руководитель предприятия или чиновник, осуществляющие прикрытие, заботятся о том, чтобы по бухгалтерии все проходило, как надо. Или не проходило вовсе. Или до поры до времени не замечалось, что проходит не так, как надо.
Через некоторое время скупаются акции самого предприятия-донора за счет выручки, получаемой от эксплуатации его же активов.
Афера возможна в том случае, если предприятие не поглощается более крупной компанией. Новый (потенциальный) хозяин наверняка во всем разберется и это дело прекратит.
А что у вас, ребята, в рюкзаках?
Несколько меньший по объемам бизнес процветает через сотрудничество с разного рода "геологиями". Предприятия, в названия которых входят понятия "разведка" или "геология", сами по себе нефть продавать или, тем более, экспортировать не имеют права. Они обладают некоторыми запасами "черного золота", которые скапливаются в результате их непосредственной работы. Осуществляя заказ нефтяных компаний, геологи бурят разведочные скважины, которые и создают ликвидный товар.
По закону предприятие должно сдавать полученную нефть или заказчику работ, или компании, под патронажем которой оно работает. Однако благодаря заинтересованному чиновнику необходимого уровня нефть (а точнее, деньги за нее) течет совершенно в ином направлении. Происходит это под видом того, что деньги направляются, к примеру, на "пополнение механико-ресурсной базы предприятия за счет дополнительных средств, полученных от реализации излишков нефти, получаемой в результате проверочного бурения".
С нефтяного ручейка начинается река
Завершая обзор того, как совершается "приобщение" к нефтяному вентилю на среднем уровне, необходимо отметить практику осуществления поставок на НПЗ на давальческой основе. Часто новички здесь теряют ориентацию и начинают путаться, кто кому и что дает. Поэтому просьба быть особенно внимательным.
Нефтеперерабатывающий завод работает на сырье, которое ему поставляют какие-то компании. Оптимальный вариант, когда НПЗ входит в структуру государственного или государственно-частного холдинга. В этом случае его директор имеет более широкий кругозор, чем унылый частник, только и думающий об эффективности, акционерах, прибыльности по текущим операциям и этих самых... как их?.. инвестициях.
В середине 90-х годов, когда система плановых поставок нефти на НПЗ была разрушена, а вновь созданные вертикально интегрированные нефтяные компании еще не успели железной рукой навести не менее железный порядок в своем хозяйстве, многие НПЗ оказались в кризисном положении. Оборотных средств для приобретения собственной нефти не было. Именно тогда появилась система посредников, которые приобретали нефть у крупных и мелких добывающих предприятий. Причем покупали по популярным в те времена зачетно-бартерным схемам: в обмен на погашение налоговой задолженности, за поставку оборудования с Украины, помидоров из Краснодара и т.д. Затем нефть поступала на НПЗ. Зачастую НПЗ тоже получал не живые деньги за процессинг, а, например, погашение налоговых задолженностей перед бюджетом. При этом налоги платились нефтепродуктами.
Попав в категорию давальцев, то есть тех, кто ищет нефть, поставляет ее на переработку и забирает готовый продукт на реализацию, компания должна определить приоритеты. Вариантов получения прибыли масса: загнать на завод нефть слабенького качества, годную только для мазута или солярки, а вывезти высокооктановый бензин на тот же объем переработанной нефти. Продать НПЗ нефть по цене в два (три, пять) раза выше рыночной, а нефтепродукты вообще не забирать. Пусть их НПЗ в два раза ниже себестоимости реализует. Если сможет.
Еще вариант -- поставлять нефть и забирать топливо под гарантии того, что за все заплатит местная администрация. Как правило, администрация в курсе происходящего и может изобразить какую-нибудь "левую" программу развития, для которой срочно необходимо топливо. Когда приходит срок оплачивать услуги НПЗ, выясняется, что деньги не перечислило правительство страны. А если и перечислило, то их уже потратили. Чиновники очень любят такие схемы, так как внешне все в рамках закона.
В крайнем случае объявляется, что деньги выделили в полном объеме, но их украла прежняя администрация.
Играют объемами. Въехало 10 цистерн с нефтью, а выехало 20 с нефтепродуктами.
Есть еще игра в "фантики". НПЗ за свои услуги получает акции МММ или векселя заборокопательного треста памяти Розы Люксембург. Деньги действительно в Люксембурге, но к НПЗ они никогда иметь отношения не будут. И так далее, насколько хватает фантазии и как далеко простираются аппетиты игроков.
Такого рода "бизнес" заканчивается, когда НПЗ попадает наконец в состав крупной частной структуры -- вертикально интегрированной нефтяной компании. С ребятами, работающими там, не шутят. Давальцев они выставляют за ворота НПЗ, полностью переходя на собственное сырье.
Сейчас все крупные нефтяные компании прекратили прием давальческого сырья на свои НПЗ. Но, резко сократившись, зона обитания давальцев не исчезла.
Хабаровский и Саратовский заводы, "НОРСИ-ойл" продолжают работать по такой схеме.
Части целого
Последняя, но не менее интересная часть нашего исследования посвящена вопросам выхода в заоблачные сферы. Это про тех, кому надоело считать миллионы по одному и кто занялся их умножением в десятки и сотни раз.
Вплоть до 2001 года главным инструментом, определяющим допуск к экспортной трубе, являлось ежегодное распределение квот Минэнерго. (Сегодня функции распределителя переданы правительственной комиссии под руководством Виктора Христенко.) В самом министерстве основное "бремя" по выполнению этой задачи лежало на государственном Центральном диспетчерском управлении "Нефть".
Крупным нефтяным компаниям выделено около 70% объемов, прокачиваемых через трубу. Тем не менее в силу тех или иных политических и экономических обстоятельств правительство позволяло себе отойти от такой практики. Дополнительные объемы разрешались компаниям в обмен на "мелкие" услуги: то обеспечить посевную, то заправить уборочную, то завести топливо на Север. Все эти мероприятия рассматриваются правительством как своего рода гуманитарная помощь. Компании, которые своевременно откликались на призывы правительства залить топливом внутренний рынок, могли рассчитывать на дополнительные экспортные квоты.
Поблажки, правда, ограничивались 5--7% от общего объема экспортируемой нефти. Соответственно, около 25% приходится на огромное число посредников, не производящих нефть или добывающих ее в мизерных объемах.
Здесь-то и существует возможность припасть иссохшими губами к питательной нефтяной трубе. В основной массе случаев чиновники сами находят потенциальных партнеров по экспорту неучтенного сырья.
Другой пример того, как разбогатеть на доступе к трубе, явила в последние годы Орловская область.
Ее губернатор Егор Строев выступил в свое время инициатором создания нефтяной компании "Орел-ойл" для обеспечения региона топливом и участия в транзитном маршруте нефтепродуктов в ближнее зарубежье. Орловская область не добывает нефть, соответственно, компания изначально создавалась как посредник.
В условиях складывающегося рынка предприятию необходимо было получить помимо политической поддержки еще и экономическую помощь. В результате 50% акций "Орел-ойл" было продано казахскому нефтяному объединению "Мынгыстаумунайгаз". Оставшаяся часть акций принадлежит администрации Орловской области.
Создание компании само по себе не обеспечит прибыли, необходимо получить доступ к трубе. Ту же цель преследовала и казахская сторона. В декабре 1998 года господин Строев обращается с письмом в правительство с просьбой предоставить компании "Орел-ойл" экспортные квоты в размере 5 млн. тонн до 2004 года. Именно столько нефти составляет ежегодная добыча казахских партнеров орловских нефтяников.
Выделение квот под прокачку нефти через "Транснефть" требует межправительственных договоренностей и принятия решения на государственном уровне. Объем запрашиваемой орловским губернатором дополнительной квоты практически был равен уже существовавшему объему закачки казахской нефти в российский трубопровод.
Необходимо отметить, что Россия начиная с 1999 года пошла на резкое увеличение (до 7,5 млн. тонн в год) экспортных квот на прокачку нефти через систему "Транснефти" для Казахстана. Такая ситуация вызывает недовольство российских нефтяных компаний, которые ропщут, что казахи-де вклиниваются в транспортный график. Но пока еще крепок сук, на котором сидят московские покровители казахской нефти.
В истории с орловским посредником есть еще одно существенное обстоятельство. Несмотря на то, что "Орел-ойл", получающий квоты, является российским юридическим лицом, экспортные пошлины не удерживаются, так как нефть сохраняет казахский "паспорт".
На этом первую часть курса нефтяного бойца мы заканчиваем. О том, какими еще способами зарабатываются миллионы на нефти, мы расскажем в следующем номере "Профиля".
Воруют везде. Но наиболее "продуктивно" -- в нефтяной отрасли. Как? Своим взглядом на эту проблему изнутри нефтяного бизнеса с "Профилем" поделился высокопоставленный сотрудник крупной нефтяной компании.Часть первая
Перед непосредственным ознакомлением с материалом необходимо уяснить три основополагающие аксиомы.
Первая: воровством предлагаемые вашему вниманию мероприятия официально называются лишь в том случае, если субъект пойман. Во всех прочих вариантах -- это "сотрудничество" или даже "работа в интересах государства" (области, округа, района).
Вторая: все нижеперечисленное возможно только в государственных, полугосударственных и окологосударственных структурах. Частный бизнес у себя не ворует и крайне негативно относится к попыткам осуществить подобные мероприятия на его территории.
Третья: без политического или бюрократического прикрытия вся деятельность из категории "шалости" моментально переходит в категорию "в особо крупных размерах".
Тропой контрабандистов
Итак, первый наш рассказ (по принципу "от простого -- к сложному") посвящен самым примитивным вариантам воровства, основанным на близости к нефтяному вентилю.
Место действия, к примеру, терминал в Новороссийске. Некая компания получает доступ к вентилю загрузки терминала и сажает там своего человека. В нужный момент необходимая партия нефти "проталкивается" через систему неучтенной и попадает в танкер. (Обязательно предупреждается капитан). Партия обычно достаточно мелкая (1000--5000 тонн), ее можно списать на погрешность приборов. Тем не менее ее объемов (а в деньгах это примерно $100--500 тысяч) хватает для пополнения портретной галереи американских президентов в частных коллекциях всех участвующих в операции "бизнесменов".
Поскольку способ является стопроцентно криминальным, нефть "бизнесмены" получают от откровенных бандитов, которые являются дилерами так называемой малой нефти -- незаконно добытой геолого-разведочными или малыми предприятиями в обход существующих лицензий, правил и законов.
Вторая проблема прямо связана с первой: высокая текучесть кадров среди участников таких операций. В основном они проживают короткую, но полную адреналиновых выбросов жизнь, уступая место новым искателям приключений.
Данный способ выбирают те, кому совсем некуда податься, поскольку покупать нужно слишком много чиновников (таможня, порт, нефтепровод, танкеры и т.д.).
Маленькие, но гордые
От мелкого бутлеггерства -- к более масштабным проектам.
Наш второй рассказ -- о волшебном мире совместных предприятий, тайнах добычи нефти без надлежащей лицензии, а также о давальцах, дары приносящих.
Итак, совместное предприятие -- вид деятельности, который отомрет, скорее всего, с последней офф-шорной компанией. Фирма на экзотических островах регистрируется долларов за семьсот. Главное в ней -- чтобы "Железкин и сыновья" звучало по-иностранному. Например, Iron's & Sons, Ltd. После ее оформления создается совместное предприятие с полюбившейся нефтяной компанией или НПЗ (обязательно государственными).
В первую очередь определяют наиболее выгодные активы компании, которой предстоит выступать в роли донора. Самое богатое месторождение, самое выгодное направление экспорта, самую развитую сбытовую сеть и так далее. Российская сторона либо вносит сладкие куски в уставный капитал, либо передает СП права на их использование. Новоявленное СП, получив эксклюзивные возможности по управлению лучшими активами, рассчитывается с донором "завтраками" (завтра заплатим), а то и не рассчитывается совсем.
Руководитель предприятия или чиновник, осуществляющие прикрытие, заботятся о том, чтобы по бухгалтерии все проходило, как надо. Или не проходило вовсе. Или до поры до времени не замечалось, что проходит не так, как надо.
Через некоторое время скупаются акции самого предприятия-донора за счет выручки, получаемой от эксплуатации его же активов.
Афера возможна в том случае, если предприятие не поглощается более крупной компанией. Новый (потенциальный) хозяин наверняка во всем разберется и это дело прекратит.
А что у вас, ребята, в рюкзаках?
Несколько меньший по объемам бизнес процветает через сотрудничество с разного рода "геологиями". Предприятия, в названия которых входят понятия "разведка" или "геология", сами по себе нефть продавать или, тем более, экспортировать не имеют права. Они обладают некоторыми запасами "черного золота", которые скапливаются в результате их непосредственной работы. Осуществляя заказ нефтяных компаний, геологи бурят разведочные скважины, которые и создают ликвидный товар.
По закону предприятие должно сдавать полученную нефть или заказчику работ, или компании, под патронажем которой оно работает. Однако благодаря заинтересованному чиновнику необходимого уровня нефть (а точнее, деньги за нее) течет совершенно в ином направлении. Происходит это под видом того, что деньги направляются, к примеру, на "пополнение механико-ресурсной базы предприятия за счет дополнительных средств, полученных от реализации излишков нефти, получаемой в результате проверочного бурения".
С нефтяного ручейка начинается река
Завершая обзор того, как совершается "приобщение" к нефтяному вентилю на среднем уровне, необходимо отметить практику осуществления поставок на НПЗ на давальческой основе. Часто новички здесь теряют ориентацию и начинают путаться, кто кому и что дает. Поэтому просьба быть особенно внимательным.
Нефтеперерабатывающий завод работает на сырье, которое ему поставляют какие-то компании. Оптимальный вариант, когда НПЗ входит в структуру государственного или государственно-частного холдинга. В этом случае его директор имеет более широкий кругозор, чем унылый частник, только и думающий об эффективности, акционерах, прибыльности по текущим операциям и этих самых... как их?.. инвестициях.
В середине 90-х годов, когда система плановых поставок нефти на НПЗ была разрушена, а вновь созданные вертикально интегрированные нефтяные компании еще не успели железной рукой навести не менее железный порядок в своем хозяйстве, многие НПЗ оказались в кризисном положении. Оборотных средств для приобретения собственной нефти не было. Именно тогда появилась система посредников, которые приобретали нефть у крупных и мелких добывающих предприятий. Причем покупали по популярным в те времена зачетно-бартерным схемам: в обмен на погашение налоговой задолженности, за поставку оборудования с Украины, помидоров из Краснодара и т.д. Затем нефть поступала на НПЗ. Зачастую НПЗ тоже получал не живые деньги за процессинг, а, например, погашение налоговых задолженностей перед бюджетом. При этом налоги платились нефтепродуктами.
Попав в категорию давальцев, то есть тех, кто ищет нефть, поставляет ее на переработку и забирает готовый продукт на реализацию, компания должна определить приоритеты. Вариантов получения прибыли масса: загнать на завод нефть слабенького качества, годную только для мазута или солярки, а вывезти высокооктановый бензин на тот же объем переработанной нефти. Продать НПЗ нефть по цене в два (три, пять) раза выше рыночной, а нефтепродукты вообще не забирать. Пусть их НПЗ в два раза ниже себестоимости реализует. Если сможет.
Еще вариант -- поставлять нефть и забирать топливо под гарантии того, что за все заплатит местная администрация. Как правило, администрация в курсе происходящего и может изобразить какую-нибудь "левую" программу развития, для которой срочно необходимо топливо. Когда приходит срок оплачивать услуги НПЗ, выясняется, что деньги не перечислило правительство страны. А если и перечислило, то их уже потратили. Чиновники очень любят такие схемы, так как внешне все в рамках закона.
В крайнем случае объявляется, что деньги выделили в полном объеме, но их украла прежняя администрация.
Играют объемами. Въехало 10 цистерн с нефтью, а выехало 20 с нефтепродуктами.
Есть еще игра в "фантики". НПЗ за свои услуги получает акции МММ или векселя заборокопательного треста памяти Розы Люксембург. Деньги действительно в Люксембурге, но к НПЗ они никогда иметь отношения не будут. И так далее, насколько хватает фантазии и как далеко простираются аппетиты игроков.
Такого рода "бизнес" заканчивается, когда НПЗ попадает наконец в состав крупной частной структуры -- вертикально интегрированной нефтяной компании. С ребятами, работающими там, не шутят. Давальцев они выставляют за ворота НПЗ, полностью переходя на собственное сырье.
Сейчас все крупные нефтяные компании прекратили прием давальческого сырья на свои НПЗ. Но, резко сократившись, зона обитания давальцев не исчезла.
Хабаровский и Саратовский заводы, "НОРСИ-ойл" продолжают работать по такой схеме.
Части целого
Последняя, но не менее интересная часть нашего исследования посвящена вопросам выхода в заоблачные сферы. Это про тех, кому надоело считать миллионы по одному и кто занялся их умножением в десятки и сотни раз.
Вплоть до 2001 года главным инструментом, определяющим допуск к экспортной трубе, являлось ежегодное распределение квот Минэнерго. (Сегодня функции распределителя переданы правительственной комиссии под руководством Виктора Христенко.) В самом министерстве основное "бремя" по выполнению этой задачи лежало на государственном Центральном диспетчерском управлении "Нефть".
Крупным нефтяным компаниям выделено около 70% объемов, прокачиваемых через трубу. Тем не менее в силу тех или иных политических и экономических обстоятельств правительство позволяло себе отойти от такой практики. Дополнительные объемы разрешались компаниям в обмен на "мелкие" услуги: то обеспечить посевную, то заправить уборочную, то завести топливо на Север. Все эти мероприятия рассматриваются правительством как своего рода гуманитарная помощь. Компании, которые своевременно откликались на призывы правительства залить топливом внутренний рынок, могли рассчитывать на дополнительные экспортные квоты.
Поблажки, правда, ограничивались 5--7% от общего объема экспортируемой нефти. Соответственно, около 25% приходится на огромное число посредников, не производящих нефть или добывающих ее в мизерных объемах.
Здесь-то и существует возможность припасть иссохшими губами к питательной нефтяной трубе. В основной массе случаев чиновники сами находят потенциальных партнеров по экспорту неучтенного сырья.
Другой пример того, как разбогатеть на доступе к трубе, явила в последние годы Орловская область.
Ее губернатор Егор Строев выступил в свое время инициатором создания нефтяной компании "Орел-ойл" для обеспечения региона топливом и участия в транзитном маршруте нефтепродуктов в ближнее зарубежье. Орловская область не добывает нефть, соответственно, компания изначально создавалась как посредник.
В условиях складывающегося рынка предприятию необходимо было получить помимо политической поддержки еще и экономическую помощь. В результате 50% акций "Орел-ойл" было продано казахскому нефтяному объединению "Мынгыстаумунайгаз". Оставшаяся часть акций принадлежит администрации Орловской области.
Создание компании само по себе не обеспечит прибыли, необходимо получить доступ к трубе. Ту же цель преследовала и казахская сторона. В декабре 1998 года господин Строев обращается с письмом в правительство с просьбой предоставить компании "Орел-ойл" экспортные квоты в размере 5 млн. тонн до 2004 года. Именно столько нефти составляет ежегодная добыча казахских партнеров орловских нефтяников.
Выделение квот под прокачку нефти через "Транснефть" требует межправительственных договоренностей и принятия решения на государственном уровне. Объем запрашиваемой орловским губернатором дополнительной квоты практически был равен уже существовавшему объему закачки казахской нефти в российский трубопровод.
Необходимо отметить, что Россия начиная с 1999 года пошла на резкое увеличение (до 7,5 млн. тонн в год) экспортных квот на прокачку нефти через систему "Транснефти" для Казахстана. Такая ситуация вызывает недовольство российских нефтяных компаний, которые ропщут, что казахи-де вклиниваются в транспортный график. Но пока еще крепок сук, на котором сидят московские покровители казахской нефти.
В истории с орловским посредником есть еще одно существенное обстоятельство. Несмотря на то, что "Орел-ойл", получающий квоты, является российским юридическим лицом, экспортные пошлины не удерживаются, так как нефть сохраняет казахский "паспорт".
На этом первую часть курса нефтяного бойца мы заканчиваем. О том, какими еще способами зарабатываются миллионы на нефти, мы расскажем в следующем номере "Профиля".
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
