25.03.2002 01:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2002 года: "Лиса Вершбоу. Второе пришествие в Москву"

Супруга чрезвычайного и полномочного посла Соединенных Штатов Америки в России Александра Вершбоу Лиса уютнее и комфортнее чувствует себя не в роскошных апартаментах Спасо-хауса, а в маленькой мастерской, которая находится во дворе резиденции.Наталья Щербаненко: Лиса, когда же супруга посла находит время, чтобы заниматься своим любимым делом?
Лиса Вершбоу: Меня обычно спрашивают: "Как ты заставляешь себя работать?". А у меня другая проблема -- как остановиться и уйти из мастерской. У меня очень много идей, но не так много времени на их реализацию.
Н.Щ.: Что для вас ювелирное искусство?
Л.В.: Это моя страсть! Это не увлечение, это работа. Я профессионал, продаю свои вещи и зарабатываю своими вещами. Искусство -- это возможность выразить себя.
Я сама делаю всю работу от начала до конца: от эскиза до готовой вещи. У меня в мастерской есть верстак, бормашина, полировочный станок и гильотина. Когда мы пакуем вещи, переезжая из страны в страну, все очень удивляются: зачем жене дипломата все это?
Н.Щ.: Такая работа ведь опасна для рук?
Л.В.: Я работаю в перчатках, видите, сколько их тут у меня! Хотя, конечно, про идеальный маникюр можно забыть.
Н.Щ.: Ваши работы отличаются от традиционных ювелирных украшений. Как бы вы сами назвали свой стиль? Авангард? Футуризм?
Л.В.: Современное искусство. Кстати, четыре мои работы сейчас экспонируются в Санкт-Петербурге в Эрмитаже на выставке современного ювелирного искусства. Я даже мечтать не могла, что в таком качестве окажусь в самом Эрмитаже!
14 мая в Москве в Музее прикладного искусства открывается моя персональная выставка: 125 вещей, сделанные за последние два года. Коллекция называется "Новый Арбат". На Арбате так много света! По-моему, он похож на Лас-Вегас.
Н.Щ.: А какой ваш любимый материал?
Л.В.: Алюминий, пластмасса. Еще я использую серебро, стекло, зеркала.
Н.Щ.: Вы чувствуете влияние русской ювелирной школы?
Л.В.: Еще в университете я была увлечена периодом русского конструктивизма, была в восторге от работ Малевича, Кандинского. Во время нашего первого визита в Москву я впервые увидела их работы в оригинале в Третьяковской галерее. Это было прекрасно!
Н.Щ.: Деловые женщины могут носить украшения? Это не противоречит их имиджу?
Л.С.: Мои работы есть у первой леди США Барбары Буш и госсекретаря Мадлен Олбрайт. Я подарила госпоже Олбрайт брошку в форме стрелы и сказала, что ее нужно носить, если хочешь добиться успеха.
Н.Щ.: Признайтесь, ваш супруг когда-нибудь критикует ваши работы?
Л.С.: Ну что вы, он мой самый большой поклонник.
Н.Щ.: Ваш поклонник носит ваши вещи?
Л.В.: Да, все его запонки сделаны моими руками.
Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, а как вы с мужем познакомились?
Л.В.: Мы выросли на одной улице в Бостоне -- с самого детства были вместе. Как все нормальные подростки ходили в кино и в пиццерию.
Н.Щ.: Сердце юной девушки чувствовало, что рядом с ней -- будущий супруг?
Л.С.: Я никогда не думала об этом, но когда Александр сделал мне предложение, это было очень естественно, и я, ни секунды не сомневаясь, ответила "да".
Н.Щ.: Как Александр попросил вашей руки?
Л.В.: Александр учился в Нью-Йорке и пригласил меня на оперу "Борис Годунов" в постановке Большого театра. Это было так красиво и романтично! Когда спектакль закончился, Александр сделал мне предложение. Как видите, и здесь не обошлось без России.
Н.Щ.: Какая у вас была свадьба?
Л.С.: Типичная американская свадьба, ничего особенно, кроме того, что венчальные кольца я сделала сама. Я уже тогда не признавала никаких украшений, кроме своих собственных.
Н.Щ.: Вот ведь задачка для вашего мужа! Выходит, он лишен возможности дарить любимой женщине украшения?
Л.В.: Мой муж очень изобретателен в выборе подарков. Он дарит мне работы других художников: картины, ковры, произведения из стекла. А вот украшения, действительно, никогда.
Н.Щ.: Лиса, у вас двое сыновей. Чем они занимаются?
Л.В.: Старшему сыну Бенджамину 23 года. Он актер. Младшему, Грегори, 19 лет. Учится в Нью-Гемпшире, увлекается биологией.
Как видите, у нас четверых абсолютные разные интересы, что еще раз подтверждает известную истину: противоположности притягиваются.
Н.Щ.: Это ваш второй приезд в Россию. А когда вы были здесь в первый раз?
Л.В.: В 79-м году, когда нашему старшему сыну было два с половиной месяца, муж был назначен третьим секретарем американского посольства в Москве. Мы прожили здесь два года. Я очень хорошо помню то время: мы жили на Донской улице, и каждый день я гуляла с коляской вдоль стен Донского монастыря.
Н.Щ.: Как вам жилось тогда в Москве?
Л.В.: Замечательно. Я, например, именно тогда научилась готовить. Поход в магазин за продуктами был настоящим приключением: у всех продуктов бал такой первозданный вид, очень натуральный: свежие картофель и морковь, неразделанные -- как у нас в супермаркетах -- куры.
Н.Щ.: Наверное, глупо спрашивать у жены посла занимается ли она сейчас готовкой?
Л.В.: Почему же? Я с удовольствием готовлю в выходные дни. Америка -- это смесь всех кухонь мира. Из русских блюд нам нравится борщ. И еще пирожки и пельмени, я восхищаюсь мужеством женщин, которые их тщательно готовят.
Н.Щ.: Ваш сын помнит что-нибудь о Москве?
Л.В.: Ну разве вы помните о том, что было с вами в два года? Бенджамин ничего не помнит, но все знает: мы рассказывали ему, показывали фотографии.
В это Рождество Бен приезжал в Москву, мы с ним гуляли по ночному Арбату, он много фотографировал -- неоновую рекламу, фонари. Моя новая коллекция так и называется -- "Новый Арбат". У меня в мастерской висят фотоснимки, сделанные сыном. Они меня очень вдохновляют.
Н.Щ.: Что вас особенно поражало в Москве двадцать лет назад?
Л.В.: В Америке очень быстрый темп жизни, все всегда куда-то спешат. А у вас можно было увидеть людей, которые средь бела дня сидели на скамейке в парке и читали томик поэзии. Сначала я не могла этого понять, а потом мне очень понравилось. Это было как раз то, что мне в тот момент было нужно.
Н.Щ.: У вас с мужем был одинаковый взгляд на воспитание детей?
Л.В.: Мы типичная американская семья, и в воспитании детей мы партнеры. Моя мастерская была в доме, так что на работу ходить было недалеко. Мальчики часто были со мной, когда я работала.
Н.Щ.: Вы волнуетесь за своих мальчиков, как они там без вас?
Л.В.: Я очень скучаю, но не волнуюсь. Даже если бы мы были в Штатах, дети жили бы уже отдельно. У нас совершенно нормально, когда ребенок в 18 лет уезжает из дома.
Н.Щ.: Я слышала, у вас есть русские корни?
Л.В.: К сожалению, я не много знаю об этом. Известно лишь, что мой прадед был членом русской гильдии ремесленников (его сертификат висит у меня в мастерской) и в 1905 году эмигрировал. Я американка во втором поколении. Мы нацелены вперед, стараемся не оглядываться назад. Иногда я об этом жалею. Увы, мои родители не научили меня русскому языку.
У нас в доме хранился самовар, а я даже на знала его назначения. Когда я вышла замуж, то согласно традиции, как старшая дочь в семье, забрала самовар с собой в качестве приданного.
Н.Щ.: Как вы отреагировали, когда узнали, что снова едете в Россию?
Л.В.: Александр спросил меня, что я об этом думаю, и я ответила, что это совершенно замечательно. Кроме того, я была рада за мужа: такой высокий пост -- большая честь, мечта каждого дипломата.
Наши мечты стали реальностью, желания сбылись: Александр изучал русский язык в Йельском университете, а потом в Колумбийском университете. Сейчас его любовь к русской культуре и карьера соединились.
Н.Щ.: Легко быть женой посла?
Л.В.: С одной стороны, это очень здорово, с другой стороны, я никогда не была так занята как сейчас.
Н.Щ.: Сколько платьев, согласно протоколу, должно у вас быть?
Л.В.: Это не оговорено в протоколе. Разумеется, сейчас у меня гораздо больше деловых официальных костюмов, чем когда-нибудь.
Н.Щ.: Как вы проводите свободное время?
Л.В.: Гуляем по городу. Москва очень изменилась за те 20 лет, что мы здесь не были. Главное отличие -- это цвет и свет.
Еще я люблю ездить в метро. Московское метро самое организованное и быстрое в мире. Ты всегда можешь быть уверена, что за 15 минут доедешь из точки А в точку В.
Н.Щ.: Неужели вы не боитесь ездить в метро?
Л.В.: Я гораздо больше боюсь водить машину.
Н.Щ.: Лиса, вот я вижу у вас в резиденции висят очень любопытные коврики. Откуда они?
Л.В.: Согласно традиции, каждая новая семья посла частично меняет обстановку в холле резиденции. Эти коврики мы долго выбирали на разных аукционах. Остановились на двух работах художника Майкла Джеймса. Вот вам еще один замечательный пример современного искусства.

Лиса Вершбоу: Меня обычно спрашивают: "Как ты заставляешь себя работать?". А у меня другая проблема -- как остановиться и уйти из мастерской. У меня очень много идей, но не так много времени на их реализацию.

Н.Щ.: Что для вас ювелирное искусство?

Л.В.: Это моя страсть! Это не увлечение, это работа. Я профессионал, продаю свои вещи и зарабатываю своими вещами. Искусство -- это возможность выразить себя.

Я сама делаю всю работу от начала до конца: от эскиза до готовой вещи. У меня в мастерской есть верстак, бормашина, полировочный станок и гильотина. Когда мы пакуем вещи, переезжая из страны в страну, все очень удивляются: зачем жене дипломата все это?

Н.Щ.: Такая работа ведь опасна для рук?

Л.В.: Я работаю в перчатках, видите, сколько их тут у меня! Хотя, конечно, про идеальный маникюр можно забыть.

Н.Щ.: Ваши работы отличаются от традиционных ювелирных украшений. Как бы вы сами назвали свой стиль? Авангард? Футуризм?

Л.В.: Современное искусство. Кстати, четыре мои работы сейчас экспонируются в Санкт-Петербурге в Эрмитаже на выставке современного ювелирного искусства. Я даже мечтать не могла, что в таком качестве окажусь в самом Эрмитаже!

14 мая в Москве в Музее прикладного искусства открывается моя персональная выставка: 125 вещей, сделанные за последние два года. Коллекция называется "Новый Арбат". На Арбате так много света! По-моему, он похож на Лас-Вегас.

Н.Щ.: А какой ваш любимый материал?

Л.В.: Алюминий, пластмасса. Еще я использую серебро, стекло, зеркала.

Н.Щ.: Вы чувствуете влияние русской ювелирной школы?

Л.В.: Еще в университете я была увлечена периодом русского конструктивизма, была в восторге от работ Малевича, Кандинского. Во время нашего первого визита в Москву я впервые увидела их работы в оригинале в Третьяковской галерее. Это было прекрасно!

Н.Щ.: Деловые женщины могут носить украшения? Это не противоречит их имиджу?

Л.С.: Мои работы есть у первой леди США Барбары Буш и госсекретаря Мадлен Олбрайт. Я подарила госпоже Олбрайт брошку в форме стрелы и сказала, что ее нужно носить, если хочешь добиться успеха.

Н.Щ.: Признайтесь, ваш супруг когда-нибудь критикует ваши работы?

Л.С.: Ну что вы, он мой самый большой поклонник.

Н.Щ.: Ваш поклонник носит ваши вещи?

Л.В.: Да, все его запонки сделаны моими руками.

Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, а как вы с мужем познакомились?

Л.В.: Мы выросли на одной улице в Бостоне -- с самого детства были вместе. Как все нормальные подростки ходили в кино и в пиццерию.

Н.Щ.: Сердце юной девушки чувствовало, что рядом с ней -- будущий супруг?

Л.С.: Я никогда не думала об этом, но когда Александр сделал мне предложение, это было очень естественно, и я, ни секунды не сомневаясь, ответила "да".

Н.Щ.: Как Александр попросил вашей руки?

Л.В.: Александр учился в Нью-Йорке и пригласил меня на оперу "Борис Годунов" в постановке Большого театра. Это было так красиво и романтично! Когда спектакль закончился, Александр сделал мне предложение. Как видите, и здесь не обошлось без России.

Н.Щ.: Какая у вас была свадьба?

Л.С.: Типичная американская свадьба, ничего особенно, кроме того, что венчальные кольца я сделала сама. Я уже тогда не признавала никаких украшений, кроме своих собственных.

Н.Щ.: Вот ведь задачка для вашего мужа! Выходит, он лишен возможности дарить любимой женщине украшения?

Л.В.: Мой муж очень изобретателен в выборе подарков. Он дарит мне работы других художников: картины, ковры, произведения из стекла. А вот украшения, действительно, никогда.

Н.Щ.: Лиса, у вас двое сыновей. Чем они занимаются?

Л.В.: Старшему сыну Бенджамину 23 года. Он актер. Младшему, Грегори, 19 лет. Учится в Нью-Гемпшире, увлекается биологией.

Как видите, у нас четверых абсолютные разные интересы, что еще раз подтверждает известную истину: противоположности притягиваются.

Н.Щ.: Это ваш второй приезд в Россию. А когда вы были здесь в первый раз?

Л.В.: В 79-м году, когда нашему старшему сыну было два с половиной месяца, муж был назначен третьим секретарем американского посольства в Москве. Мы прожили здесь два года. Я очень хорошо помню то время: мы жили на Донской улице, и каждый день я гуляла с коляской вдоль стен Донского монастыря.

Н.Щ.: Как вам жилось тогда в Москве?

Л.В.: Замечательно. Я, например, именно тогда научилась готовить. Поход в магазин за продуктами был настоящим приключением: у всех продуктов бал такой первозданный вид, очень натуральный: свежие картофель и морковь, неразделанные -- как у нас в супермаркетах -- куры.

Н.Щ.: Наверное, глупо спрашивать у жены посла занимается ли она сейчас готовкой?

Л.В.: Почему же? Я с удовольствием готовлю в выходные дни. Америка -- это смесь всех кухонь мира. Из русских блюд нам нравится борщ. И еще пирожки и пельмени, я восхищаюсь мужеством женщин, которые их тщательно готовят.

Н.Щ.: Ваш сын помнит что-нибудь о Москве?

Л.В.: Ну разве вы помните о том, что было с вами в два года? Бенджамин ничего не помнит, но все знает: мы рассказывали ему, показывали фотографии.

В это Рождество Бен приезжал в Москву, мы с ним гуляли по ночному Арбату, он много фотографировал -- неоновую рекламу, фонари. Моя новая коллекция так и называется -- "Новый Арбат". У меня в мастерской висят фотоснимки, сделанные сыном. Они меня очень вдохновляют.

Н.Щ.: Что вас особенно поражало в Москве двадцать лет назад?

Л.В.: В Америке очень быстрый темп жизни, все всегда куда-то спешат. А у вас можно было увидеть людей, которые средь бела дня сидели на скамейке в парке и читали томик поэзии. Сначала я не могла этого понять, а потом мне очень понравилось. Это было как раз то, что мне в тот момент было нужно.

Н.Щ.: У вас с мужем был одинаковый взгляд на воспитание детей?

Л.В.: Мы типичная американская семья, и в воспитании детей мы партнеры. Моя мастерская была в доме, так что на работу ходить было недалеко. Мальчики часто были со мной, когда я работала.

Н.Щ.: Вы волнуетесь за своих мальчиков, как они там без вас?

Л.В.: Я очень скучаю, но не волнуюсь. Даже если бы мы были в Штатах, дети жили бы уже отдельно. У нас совершенно нормально, когда ребенок в 18 лет уезжает из дома.

Н.Щ.: Я слышала, у вас есть русские корни?

Л.В.: К сожалению, я не много знаю об этом. Известно лишь, что мой прадед был членом русской гильдии ремесленников (его сертификат висит у меня в мастерской) и в 1905 году эмигрировал. Я американка во втором поколении. Мы нацелены вперед, стараемся не оглядываться назад. Иногда я об этом жалею. Увы, мои родители не научили меня русскому языку.

У нас в доме хранился самовар, а я даже на знала его назначения. Когда я вышла замуж, то согласно традиции, как старшая дочь в семье, забрала самовар с собой в качестве приданного.

Н.Щ.: Как вы отреагировали, когда узнали, что снова едете в Россию?

Л.В.: Александр спросил меня, что я об этом думаю, и я ответила, что это совершенно замечательно. Кроме того, я была рада за мужа: такой высокий пост -- большая честь, мечта каждого дипломата.

Наши мечты стали реальностью, желания сбылись: Александр изучал русский язык в Йельском университете, а потом в Колумбийском университете. Сейчас его любовь к русской культуре и карьера соединились.

Н.Щ.: Легко быть женой посла?

Л.В.: С одной стороны, это очень здорово, с другой стороны, я никогда не была так занята как сейчас.

Н.Щ.: Сколько платьев, согласно протоколу, должно у вас быть?

Л.В.: Это не оговорено в протоколе. Разумеется, сейчас у меня гораздо больше деловых официальных костюмов, чем когда-нибудь.

Н.Щ.: Как вы проводите свободное время?

Л.В.: Гуляем по городу. Москва очень изменилась за те 20 лет, что мы здесь не были. Главное отличие -- это цвет и свет.

Еще я люблю ездить в метро. Московское метро самое организованное и быстрое в мире. Ты всегда можешь быть уверена, что за 15 минут доедешь из точки А в точку В.

Н.Щ.: Неужели вы не боитесь ездить в метро?

Л.В.: Я гораздо больше боюсь водить машину.

Н.Щ.: Лиса, вот я вижу у вас в резиденции висят очень любопытные коврики. Откуда они?

Л.В.: Согласно традиции, каждая новая семья посла частично меняет обстановку в холле резиденции. Эти коврики мы долго выбирали на разных аукционах. Остановились на двух работах художника Майкла Джеймса. Вот вам еще один замечательный пример современного искусства.

НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».