Архивная публикация 2002 года: "Лиса Вершбоу. Второе пришествие в Москву"
Супруга чрезвычайного и полномочного посла Соединенных Штатов Америки в России Александра Вершбоу Лиса уютнее и комфортнее чувствует себя не в роскошных апартаментах Спасо-хауса, а в маленькой мастерской, которая находится во дворе резиденции.Наталья Щербаненко: Лиса, когда же супруга посла находит время, чтобы заниматься своим любимым делом?
Лиса Вершбоу: Меня обычно спрашивают: "Как ты заставляешь себя работать?". А у меня другая проблема -- как остановиться и уйти из мастерской. У меня очень много идей, но не так много времени на их реализацию.
Н.Щ.: Что для вас ювелирное искусство?
Л.В.: Это моя страсть! Это не увлечение, это работа. Я профессионал, продаю свои вещи и зарабатываю своими вещами. Искусство -- это возможность выразить себя.
Я сама делаю всю работу от начала до конца: от эскиза до готовой вещи. У меня в мастерской есть верстак, бормашина, полировочный станок и гильотина. Когда мы пакуем вещи, переезжая из страны в страну, все очень удивляются: зачем жене дипломата все это?
Н.Щ.: Такая работа ведь опасна для рук?
Л.В.: Я работаю в перчатках, видите, сколько их тут у меня! Хотя, конечно, про идеальный маникюр можно забыть.
Н.Щ.: Ваши работы отличаются от традиционных ювелирных украшений. Как бы вы сами назвали свой стиль? Авангард? Футуризм?
Л.В.: Современное искусство. Кстати, четыре мои работы сейчас экспонируются в Санкт-Петербурге в Эрмитаже на выставке современного ювелирного искусства. Я даже мечтать не могла, что в таком качестве окажусь в самом Эрмитаже!
14 мая в Москве в Музее прикладного искусства открывается моя персональная выставка: 125 вещей, сделанные за последние два года. Коллекция называется "Новый Арбат". На Арбате так много света! По-моему, он похож на Лас-Вегас.
Н.Щ.: А какой ваш любимый материал?
Л.В.: Алюминий, пластмасса. Еще я использую серебро, стекло, зеркала.
Н.Щ.: Вы чувствуете влияние русской ювелирной школы?
Л.В.: Еще в университете я была увлечена периодом русского конструктивизма, была в восторге от работ Малевича, Кандинского. Во время нашего первого визита в Москву я впервые увидела их работы в оригинале в Третьяковской галерее. Это было прекрасно!
Н.Щ.: Деловые женщины могут носить украшения? Это не противоречит их имиджу?
Л.С.: Мои работы есть у первой леди США Барбары Буш и госсекретаря Мадлен Олбрайт. Я подарила госпоже Олбрайт брошку в форме стрелы и сказала, что ее нужно носить, если хочешь добиться успеха.
Н.Щ.: Признайтесь, ваш супруг когда-нибудь критикует ваши работы?
Л.С.: Ну что вы, он мой самый большой поклонник.
Н.Щ.: Ваш поклонник носит ваши вещи?
Л.В.: Да, все его запонки сделаны моими руками.
Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, а как вы с мужем познакомились?
Л.В.: Мы выросли на одной улице в Бостоне -- с самого детства были вместе. Как все нормальные подростки ходили в кино и в пиццерию.
Н.Щ.: Сердце юной девушки чувствовало, что рядом с ней -- будущий супруг?
Л.С.: Я никогда не думала об этом, но когда Александр сделал мне предложение, это было очень естественно, и я, ни секунды не сомневаясь, ответила "да".
Н.Щ.: Как Александр попросил вашей руки?
Л.В.: Александр учился в Нью-Йорке и пригласил меня на оперу "Борис Годунов" в постановке Большого театра. Это было так красиво и романтично! Когда спектакль закончился, Александр сделал мне предложение. Как видите, и здесь не обошлось без России.
Н.Щ.: Какая у вас была свадьба?
Л.С.: Типичная американская свадьба, ничего особенно, кроме того, что венчальные кольца я сделала сама. Я уже тогда не признавала никаких украшений, кроме своих собственных.
Н.Щ.: Вот ведь задачка для вашего мужа! Выходит, он лишен возможности дарить любимой женщине украшения?
Л.В.: Мой муж очень изобретателен в выборе подарков. Он дарит мне работы других художников: картины, ковры, произведения из стекла. А вот украшения, действительно, никогда.
Н.Щ.: Лиса, у вас двое сыновей. Чем они занимаются?
Л.В.: Старшему сыну Бенджамину 23 года. Он актер. Младшему, Грегори, 19 лет. Учится в Нью-Гемпшире, увлекается биологией.
Как видите, у нас четверых абсолютные разные интересы, что еще раз подтверждает известную истину: противоположности притягиваются.
Н.Щ.: Это ваш второй приезд в Россию. А когда вы были здесь в первый раз?
Л.В.: В 79-м году, когда нашему старшему сыну было два с половиной месяца, муж был назначен третьим секретарем американского посольства в Москве. Мы прожили здесь два года. Я очень хорошо помню то время: мы жили на Донской улице, и каждый день я гуляла с коляской вдоль стен Донского монастыря.
Н.Щ.: Как вам жилось тогда в Москве?
Л.В.: Замечательно. Я, например, именно тогда научилась готовить. Поход в магазин за продуктами был настоящим приключением: у всех продуктов бал такой первозданный вид, очень натуральный: свежие картофель и морковь, неразделанные -- как у нас в супермаркетах -- куры.
Н.Щ.: Наверное, глупо спрашивать у жены посла занимается ли она сейчас готовкой?
Л.В.: Почему же? Я с удовольствием готовлю в выходные дни. Америка -- это смесь всех кухонь мира. Из русских блюд нам нравится борщ. И еще пирожки и пельмени, я восхищаюсь мужеством женщин, которые их тщательно готовят.
Н.Щ.: Ваш сын помнит что-нибудь о Москве?
Л.В.: Ну разве вы помните о том, что было с вами в два года? Бенджамин ничего не помнит, но все знает: мы рассказывали ему, показывали фотографии.
В это Рождество Бен приезжал в Москву, мы с ним гуляли по ночному Арбату, он много фотографировал -- неоновую рекламу, фонари. Моя новая коллекция так и называется -- "Новый Арбат". У меня в мастерской висят фотоснимки, сделанные сыном. Они меня очень вдохновляют.
Н.Щ.: Что вас особенно поражало в Москве двадцать лет назад?
Л.В.: В Америке очень быстрый темп жизни, все всегда куда-то спешат. А у вас можно было увидеть людей, которые средь бела дня сидели на скамейке в парке и читали томик поэзии. Сначала я не могла этого понять, а потом мне очень понравилось. Это было как раз то, что мне в тот момент было нужно.
Н.Щ.: У вас с мужем был одинаковый взгляд на воспитание детей?
Л.В.: Мы типичная американская семья, и в воспитании детей мы партнеры. Моя мастерская была в доме, так что на работу ходить было недалеко. Мальчики часто были со мной, когда я работала.
Н.Щ.: Вы волнуетесь за своих мальчиков, как они там без вас?
Л.В.: Я очень скучаю, но не волнуюсь. Даже если бы мы были в Штатах, дети жили бы уже отдельно. У нас совершенно нормально, когда ребенок в 18 лет уезжает из дома.
Н.Щ.: Я слышала, у вас есть русские корни?
Л.В.: К сожалению, я не много знаю об этом. Известно лишь, что мой прадед был членом русской гильдии ремесленников (его сертификат висит у меня в мастерской) и в 1905 году эмигрировал. Я американка во втором поколении. Мы нацелены вперед, стараемся не оглядываться назад. Иногда я об этом жалею. Увы, мои родители не научили меня русскому языку.
У нас в доме хранился самовар, а я даже на знала его назначения. Когда я вышла замуж, то согласно традиции, как старшая дочь в семье, забрала самовар с собой в качестве приданного.
Н.Щ.: Как вы отреагировали, когда узнали, что снова едете в Россию?
Л.В.: Александр спросил меня, что я об этом думаю, и я ответила, что это совершенно замечательно. Кроме того, я была рада за мужа: такой высокий пост -- большая честь, мечта каждого дипломата.
Наши мечты стали реальностью, желания сбылись: Александр изучал русский язык в Йельском университете, а потом в Колумбийском университете. Сейчас его любовь к русской культуре и карьера соединились.
Н.Щ.: Легко быть женой посла?
Л.В.: С одной стороны, это очень здорово, с другой стороны, я никогда не была так занята как сейчас.
Н.Щ.: Сколько платьев, согласно протоколу, должно у вас быть?
Л.В.: Это не оговорено в протоколе. Разумеется, сейчас у меня гораздо больше деловых официальных костюмов, чем когда-нибудь.
Н.Щ.: Как вы проводите свободное время?
Л.В.: Гуляем по городу. Москва очень изменилась за те 20 лет, что мы здесь не были. Главное отличие -- это цвет и свет.
Еще я люблю ездить в метро. Московское метро самое организованное и быстрое в мире. Ты всегда можешь быть уверена, что за 15 минут доедешь из точки А в точку В.
Н.Щ.: Неужели вы не боитесь ездить в метро?
Л.В.: Я гораздо больше боюсь водить машину.
Н.Щ.: Лиса, вот я вижу у вас в резиденции висят очень любопытные коврики. Откуда они?
Л.В.: Согласно традиции, каждая новая семья посла частично меняет обстановку в холле резиденции. Эти коврики мы долго выбирали на разных аукционах. Остановились на двух работах художника Майкла Джеймса. Вот вам еще один замечательный пример современного искусства.
Супруга чрезвычайного и полномочного посла Соединенных Штатов Америки в России Александра Вершбоу Лиса уютнее и комфортнее чувствует себя не в роскошных апартаментах Спасо-хауса, а в маленькой мастерской, которая находится во дворе резиденции.Наталья Щербаненко: Лиса, когда же супруга посла находит время, чтобы заниматься своим любимым делом?
Лиса Вершбоу: Меня обычно спрашивают: "Как ты заставляешь себя работать?". А у меня другая проблема -- как остановиться и уйти из мастерской. У меня очень много идей, но не так много времени на их реализацию.
Н.Щ.: Что для вас ювелирное искусство?
Л.В.: Это моя страсть! Это не увлечение, это работа. Я профессионал, продаю свои вещи и зарабатываю своими вещами. Искусство -- это возможность выразить себя.
Я сама делаю всю работу от начала до конца: от эскиза до готовой вещи. У меня в мастерской есть верстак, бормашина, полировочный станок и гильотина. Когда мы пакуем вещи, переезжая из страны в страну, все очень удивляются: зачем жене дипломата все это?
Н.Щ.: Такая работа ведь опасна для рук?
Л.В.: Я работаю в перчатках, видите, сколько их тут у меня! Хотя, конечно, про идеальный маникюр можно забыть.
Н.Щ.: Ваши работы отличаются от традиционных ювелирных украшений. Как бы вы сами назвали свой стиль? Авангард? Футуризм?
Л.В.: Современное искусство. Кстати, четыре мои работы сейчас экспонируются в Санкт-Петербурге в Эрмитаже на выставке современного ювелирного искусства. Я даже мечтать не могла, что в таком качестве окажусь в самом Эрмитаже!
14 мая в Москве в Музее прикладного искусства открывается моя персональная выставка: 125 вещей, сделанные за последние два года. Коллекция называется "Новый Арбат". На Арбате так много света! По-моему, он похож на Лас-Вегас.
Н.Щ.: А какой ваш любимый материал?
Л.В.: Алюминий, пластмасса. Еще я использую серебро, стекло, зеркала.
Н.Щ.: Вы чувствуете влияние русской ювелирной школы?
Л.В.: Еще в университете я была увлечена периодом русского конструктивизма, была в восторге от работ Малевича, Кандинского. Во время нашего первого визита в Москву я впервые увидела их работы в оригинале в Третьяковской галерее. Это было прекрасно!
Н.Щ.: Деловые женщины могут носить украшения? Это не противоречит их имиджу?
Л.С.: Мои работы есть у первой леди США Барбары Буш и госсекретаря Мадлен Олбрайт. Я подарила госпоже Олбрайт брошку в форме стрелы и сказала, что ее нужно носить, если хочешь добиться успеха.
Н.Щ.: Признайтесь, ваш супруг когда-нибудь критикует ваши работы?
Л.С.: Ну что вы, он мой самый большой поклонник.
Н.Щ.: Ваш поклонник носит ваши вещи?
Л.В.: Да, все его запонки сделаны моими руками.
Н.Щ.: Расскажите, пожалуйста, а как вы с мужем познакомились?
Л.В.: Мы выросли на одной улице в Бостоне -- с самого детства были вместе. Как все нормальные подростки ходили в кино и в пиццерию.
Н.Щ.: Сердце юной девушки чувствовало, что рядом с ней -- будущий супруг?
Л.С.: Я никогда не думала об этом, но когда Александр сделал мне предложение, это было очень естественно, и я, ни секунды не сомневаясь, ответила "да".
Н.Щ.: Как Александр попросил вашей руки?
Л.В.: Александр учился в Нью-Йорке и пригласил меня на оперу "Борис Годунов" в постановке Большого театра. Это было так красиво и романтично! Когда спектакль закончился, Александр сделал мне предложение. Как видите, и здесь не обошлось без России.
Н.Щ.: Какая у вас была свадьба?
Л.С.: Типичная американская свадьба, ничего особенно, кроме того, что венчальные кольца я сделала сама. Я уже тогда не признавала никаких украшений, кроме своих собственных.
Н.Щ.: Вот ведь задачка для вашего мужа! Выходит, он лишен возможности дарить любимой женщине украшения?
Л.В.: Мой муж очень изобретателен в выборе подарков. Он дарит мне работы других художников: картины, ковры, произведения из стекла. А вот украшения, действительно, никогда.
Н.Щ.: Лиса, у вас двое сыновей. Чем они занимаются?
Л.В.: Старшему сыну Бенджамину 23 года. Он актер. Младшему, Грегори, 19 лет. Учится в Нью-Гемпшире, увлекается биологией.
Как видите, у нас четверых абсолютные разные интересы, что еще раз подтверждает известную истину: противоположности притягиваются.
Н.Щ.: Это ваш второй приезд в Россию. А когда вы были здесь в первый раз?
Л.В.: В 79-м году, когда нашему старшему сыну было два с половиной месяца, муж был назначен третьим секретарем американского посольства в Москве. Мы прожили здесь два года. Я очень хорошо помню то время: мы жили на Донской улице, и каждый день я гуляла с коляской вдоль стен Донского монастыря.
Н.Щ.: Как вам жилось тогда в Москве?
Л.В.: Замечательно. Я, например, именно тогда научилась готовить. Поход в магазин за продуктами был настоящим приключением: у всех продуктов бал такой первозданный вид, очень натуральный: свежие картофель и морковь, неразделанные -- как у нас в супермаркетах -- куры.
Н.Щ.: Наверное, глупо спрашивать у жены посла занимается ли она сейчас готовкой?
Л.В.: Почему же? Я с удовольствием готовлю в выходные дни. Америка -- это смесь всех кухонь мира. Из русских блюд нам нравится борщ. И еще пирожки и пельмени, я восхищаюсь мужеством женщин, которые их тщательно готовят.
Н.Щ.: Ваш сын помнит что-нибудь о Москве?
Л.В.: Ну разве вы помните о том, что было с вами в два года? Бенджамин ничего не помнит, но все знает: мы рассказывали ему, показывали фотографии.
В это Рождество Бен приезжал в Москву, мы с ним гуляли по ночному Арбату, он много фотографировал -- неоновую рекламу, фонари. Моя новая коллекция так и называется -- "Новый Арбат". У меня в мастерской висят фотоснимки, сделанные сыном. Они меня очень вдохновляют.
Н.Щ.: Что вас особенно поражало в Москве двадцать лет назад?
Л.В.: В Америке очень быстрый темп жизни, все всегда куда-то спешат. А у вас можно было увидеть людей, которые средь бела дня сидели на скамейке в парке и читали томик поэзии. Сначала я не могла этого понять, а потом мне очень понравилось. Это было как раз то, что мне в тот момент было нужно.
Н.Щ.: У вас с мужем был одинаковый взгляд на воспитание детей?
Л.В.: Мы типичная американская семья, и в воспитании детей мы партнеры. Моя мастерская была в доме, так что на работу ходить было недалеко. Мальчики часто были со мной, когда я работала.
Н.Щ.: Вы волнуетесь за своих мальчиков, как они там без вас?
Л.В.: Я очень скучаю, но не волнуюсь. Даже если бы мы были в Штатах, дети жили бы уже отдельно. У нас совершенно нормально, когда ребенок в 18 лет уезжает из дома.
Н.Щ.: Я слышала, у вас есть русские корни?
Л.В.: К сожалению, я не много знаю об этом. Известно лишь, что мой прадед был членом русской гильдии ремесленников (его сертификат висит у меня в мастерской) и в 1905 году эмигрировал. Я американка во втором поколении. Мы нацелены вперед, стараемся не оглядываться назад. Иногда я об этом жалею. Увы, мои родители не научили меня русскому языку.
У нас в доме хранился самовар, а я даже на знала его назначения. Когда я вышла замуж, то согласно традиции, как старшая дочь в семье, забрала самовар с собой в качестве приданного.
Н.Щ.: Как вы отреагировали, когда узнали, что снова едете в Россию?
Л.В.: Александр спросил меня, что я об этом думаю, и я ответила, что это совершенно замечательно. Кроме того, я была рада за мужа: такой высокий пост -- большая честь, мечта каждого дипломата.
Наши мечты стали реальностью, желания сбылись: Александр изучал русский язык в Йельском университете, а потом в Колумбийском университете. Сейчас его любовь к русской культуре и карьера соединились.
Н.Щ.: Легко быть женой посла?
Л.В.: С одной стороны, это очень здорово, с другой стороны, я никогда не была так занята как сейчас.
Н.Щ.: Сколько платьев, согласно протоколу, должно у вас быть?
Л.В.: Это не оговорено в протоколе. Разумеется, сейчас у меня гораздо больше деловых официальных костюмов, чем когда-нибудь.
Н.Щ.: Как вы проводите свободное время?
Л.В.: Гуляем по городу. Москва очень изменилась за те 20 лет, что мы здесь не были. Главное отличие -- это цвет и свет.
Еще я люблю ездить в метро. Московское метро самое организованное и быстрое в мире. Ты всегда можешь быть уверена, что за 15 минут доедешь из точки А в точку В.
Н.Щ.: Неужели вы не боитесь ездить в метро?
Л.В.: Я гораздо больше боюсь водить машину.
Н.Щ.: Лиса, вот я вижу у вас в резиденции висят очень любопытные коврики. Откуда они?
Л.В.: Согласно традиции, каждая новая семья посла частично меняет обстановку в холле резиденции. Эти коврики мы долго выбирали на разных аукционах. Остановились на двух работах художника Майкла Джеймса. Вот вам еще один замечательный пример современного искусства.
НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО
Читайте на смартфоне наши Telegram-каналы: Профиль-News, и журнал Профиль. Скачивайте полностью бесплатное мобильное приложение журнала "Профиль".
