Архивная публикация 2008 года: "Малхаз АКИШБАЯ: «Мы все – грузины»"

После захвата Сухуми грузинскими подразделениями 14—15 августа 1992 года ранее избранное Верховным советом (ВС) Абхазии руководство республики (глава ВС Владислав Ардзинба и премьер-министр Важа Зарандия) эвакуировалось в город Гудауту. 20 ноября 1992 года в Сухуми грузинские депутаты ВС Абхазии избрали собственное правительство, которое возглавил Тамаз Надареишвили (до начала войны он был первым заместителем Ардзинбы). Именно с этого момента на территории республики появилась параллельная власть. Юридически эта власть не была легитимной, так как в тогдашнем составе ВС Абхазии протбилисская фракция не располагала большинством (менее 30 депутатов из 65) и не имела права самостоятельно формировать кабинет министров. Однако премьерство Надареишвили было признано главой ВС Грузии Эдуардом Шеварднадзе.
В июле 1993 года протбилисское правительство возглавил друг и выдвиженец Шеварднадзе — Жиули Шартава. Через два месяца в ходе штурма Сухуми абхазскими силами Шартава был взят в плен и расстрелян без суда. Правительство было воссоздано уже в Тбилиси и почти 13 лет действовало «в изгнании». В августе 2006 года президент Грузии Михаил Саакашвили перевел его в село Чхалта, расположенное на территории бывшей Абхазской АССР, в ущелье Верхнее Кодори. Живут здесь почти исключительно горцы-сваны.
Малхаз Акишбая родился в 1972 году в Гальском районе Абхазии. В 1994 году он окончил Киевский институт международных отношений (Саакашвили учился там же, на два курса старше). Затем г-н Акишбая продолжил обучение в Англии, где получил степень MBA. Около полутора лет он занимался бизнесом в Москве, потом вернулся в Грузию, где занимал разные должности на госслужбе. С марта 2006 года — глава «правительства Абхазской автономной республики».
Власти непризнанной Республики Абхазия в Сухуми грузины обычно называют «правительством де-факто», а кабинет в селе Чхалта — «правительством де-юре». Эта терминология сохранена и в речи г-на Акишбаи.

— Инициатива о переводе вашего правительства в Верхнее Кодори летом 2006 года исходила от вас или от Саакашвили?
— От соответствующих структур правительства Грузии. Они вели переговоры с местными криминальными авторитетами, я как представитель гражданской власти не принимал в этом участия. Но не все шло гладко, поэтому мы приняли решение провести спецоперацию. Эту операцию можно было начать и раньше, сразу после «революции роз» 2003 года, но мы знали, что это очень опасный регион.
— А в чем была его опасность?
— С одной стороны, здесь, в Верхнем Кодори, флаг «правительства де-факто» никогда не развевался. Местное население несколько раз отражало попытки Сухуми силой взять под контроль эту территорию. Но это был регион, куда практически не распространялась и наша юрисдикция. До 2006 года группа криминальных авторитетов контролировала ущелье и вымогала деньги у государства. Тут по территории Верхней Абхазии проходит ЛЭП «Кавкасиони». Эту линию обрывали и требовали денег от Тбилиси в обмен на то, что не будут создавать проблем. Были случаи, когда здесь крали людей, включая миссию ООН в Грузии. В 2001 году здесь был сбит вертолет с военными наблюдателями ООН, после чего миссия не могла вернуться сюда около шести лет.
— Тогдашний «хозяин ущелья», Эмзар Квициани, имел здесь множество сторонников. Вы не опасаетесь мести с их стороны?
— Население здесь не сразу поняло, что произошло в июле 2006 года. По законам гор они могли сочувствовать Квициани. Но мы сказали: мы пришли сюда, чтобы здесь появились рабочие места, чтобы ваши дети учились в нормальных школах. Ведь почти 15 лет у людей здесь не было никакой веры в будущее. А сегодня почти все работают в каких-либо официальных структурах, принимают участие в строительных работах. Никто не хочет вернуться в прошлое, и это дало мне силу понять этих людей.
— Какими силами обеспечивается безопасность на подконтрольной вам территории?
— Силами спецподразделений МВД Грузии. Здесь также находится МВД Абхазской автономной республики. Миссия ООН работает на своей базе в Ажаре, каждую неделю происходит ротация ее личного состава. Они осматривают местность, населенные пункты. Наши полицейские структуры всецело сотрудничают с ними. Все, что здесь делается в сфере безопасности, происходит в рамках тех обязательств, которые грузинская сторона взяла на себя. Включая численность вооружений.
— В cостав вашего правительства входят этнические грузины, пусть и проживавшие ранее на территории Абхазии. Вы полагаете, оно будет когда-нибудь признано и абхазцами?
— Ну, во-первых, в правительстве работают и этнические абхазцы. До недавних пор замглавы правительства была этническая абхазка Светлана Кецба. Во-вторых, когда конфликт урегулируется, наше правительство не обязательно останется в такой форме. После того как вернутся в свои дома все те люди, которые жили в Абхазии до конфликта, уже можно будет провести выборы. Это правительство мы называем временным. Ведь мы не согласны с тем, что живем здесь, в Верхней Абхазии. Мы представляем интересы не только людей, живущих на подконтрольной нам территории, но и беженцев, которые находятся вне Абхазии.
— Но абхазцы не без оснований опасаются, что в случае восстановления юрисдикции Грузии в их стране будет доминировать грузинская община.
— У национальных меньшинств в любой стране есть проблемы. Их голоса не всегда слышны. Но то, что предложил президент Саакашвили, это уникальный шанс: зарезервировать за ними пост вице-президента в правительстве Грузии, с правом вето любых законопроектов, касающихся Абхазской автономной республики. Естественно, для них будут созданы квоты и внутри Абхазии, чтобы они были представлены в разных структурах власти. Это жест доброй воли, над которым абхазцы должны задуматься.
— Рассматриваете ли вы возможность раздела Абхазии по этническому принципу?
— Об этом я никогда не думал. Если Гали или Очамчира по закону принадлежат Грузии, тогда и остальная часть Абхазии... Или все, или ничего.
— Может ли Россия стать гарантом прав абхазцев в случае какого-либо варианта абхазо-грузинского урегулирования?
— Если территориальная целостность Грузии будет восстановлена, Грузия сама возьмет эти обязательства. У Грузии сегодня на международной арене большой авторитет, и она способна защитить права всех своих граждан. Мы все грузины, мы граждане Грузии. Но при необходимости можно будет рассмотреть и вопрос международных гарантий. Если Россия хочет стать гарантом абхазского населения — трагедии в этом нет, но и необходимости тоже нет.
— Господин Санакоев заявил нам, что если на территории бывшей ЮОАО пройдет референдум под международным контролем и итогом будет независимость, то он снимет с себя полномочия. А вы рассматриваете вариант такого референдума в Абхазии?
— Если туда вернется все население — а на 1989 год это было 525 тыс. человек — да, волю народа никто не может изменить. Но я не думаю, что народ примет неправильное решение. Я думаю, народ примет мудрое решение — жить в единой Грузии.