Ищут пожарные, ищет милиция. Национальную идею сегодня ищут все. А вдруг ее в прошлый раз плохо спрятали и в этот действительно найдут? Свластью и с теми, кто ее добивается, понятно: им положено мыслить массами. Но и в самих массах это кипение разума, возмущенного отсутствием сверхзадачи, единой для псковича и кубанца, достойно пиетета.
Вводя в поисковик «национальная идея», получите не только ссылки на СМИ, где эта тема встречается не реже, чем курсы валют. Поисковый невод также приносит кучу чатов, где народ страстно спорит о том, во что правильный россиянин должен верить, чтобы правильно жить. Правда, споры из тех, в которых не ищут компромисса, а отлавливают самого неправильного. Чтобы обругать, прикрыв серединки слов звездочками. Это наводит на крамольную мысль: а так ли будет ново то, что мы построим?
Главное, на мой взгляд, даже не в самих спорах. Жаждущие идейного просветления почему-то упрямо обходят вопрос цены. А это важно. Во что обойдется очередная реинкарнация России в страну-идею?
До сих пор все «идейные» периоды нашей истории стоили нам не только больших напряжений, но и большой крови. Не все национальные идеи одинаково полезны. Но все одинаково дороги. Самая результативная — «Москва — третий Рим» — создала русскую империю ценой многих жизней. И не только вражьи косточки скрипнули под колесом. Заплатил весь народ, то и дело делившийся на своих и чужих, на никонианцев и старообрядцев, стрельцов и сподвижников Петра.
Пресловутое «православие, самодержавие, народность» как-то быстро выродилось в «бей жидов — спасай Россию». Потом — «построение социализма в одной, отдельно взятой стране». Обошлось вообще втридорога, хотя сделало нас индустриальной державой. Потом — «перестройка», с призывами работать еще лучше, адресованными недоедающей и ленной стране. Потом, кажется, ничего.
Что сейчас? Все, кто должен был стать олигархом, им стал, джинн коммунизма закупорен, на дворе который год стабильность. Пора, решили в Кремле. Самое время выбираться из болот безыдейности. Реплика господина Суркова «Нация не может существовать без идеологии» бьет в яблочко. Серьезно. Это же не призыв, а констатация: спустя несколько лет после самого идеологизированного периода своей истории страна задыхается без идеологии.
В одном из тех самых чатов необходимость национальной идеи доказывается так: «Представь себе некоторое тело. Молекулы находятся в броуновском движении. Колышутся туда-сюда, взаимодействуют друг с другом и т.д. Чем горячее тело, тем более энергично они это делают. Но в целом тело остается на месте и никуда не двигается. Так вот, национальная идея — это такое состояние, когда появляется некоторое силовое поле, воздействующее на все молекулы одновременно и приводящее тем самым все тело в движение». Именно этого движения в заданном направлении не хватает массам.
А чем плохо «броуновское движение»? И чем уж так симпатично это самое силовое поле, воздействующее на все молекулы одновременно? Я, например, не хочу, чтоб одновременно. Пусть хотя бы по очереди: сегодня вы доросли до понимания высокой миссии, завтра я. Сам. Дорос и пошел в общественную организацию. Или в партию. Но нет, тогда не получится движения. А оно нам надо?
Вот вы лично — куда бы вы хотели двинуться? Прямо сегодня? Лично я — никуда. В смысле — когда поведут стройными рядами, я метнусь в сторону. Потому что опять будет давка.
Меня, конечно, и здесь не вполне устраивает. Но попасть туда, куда мне надо, можно без всякой идеологии. Хочется телевидения, где новостные программы не подсказывают, как правильно понимать репортаж. Высоких официальных зарплат хочется. Хорошего лечения не по блату, а по полису. Дешевого бензина. (Знаю-знаю, мне объясняли, почему в нефтедобывающей стране бензин стоит столько же, сколько в стране-импортере. Но хочется дешевого бензина, хоть ты тресни!)
Ясное дело, сочинители идеологий обещают, что все это будет там, куда они нас зовут. Нужно только захватить с собой идеологию поувесистей. (Вот эту, эту бери, смотри какая!) Хотя пусть бы для начала объяснили, почему без национальной идеи нельзя сделать так, чтобы помидоры у фермера не стоили 3 рубля, а у перекупщика — 30. Тогда я соглашусь, что это нужная вещь. Но присмотритесь: вопрос о национальной идее задается каждый раз, когда затягивается период неэффективного управления.
А если разобраться, в стране уже прижилась одна национальная идея. Назовем ее «идеей натянутой лямки». Их не так уж мало, тех, кому недосуг говорить. Кто тянет лямку, стараясь накормить, поставить на ноги, обеспечить. Сюда бы, конечно, добавить любви между народами. Чтобы выращенных в любви и достатке не пожирали чудища погромов и ксенофобий.
Мы, конечно, не голодаем, но давно хотели бы получить свой десерт. Вроде и нефть дорожает, и оборотней ловят, и власть, казалось бы, уж все, что можно, на политической кухне отладила под себя: возвела вертикаль, навела порядок в Думе, губернаторов стала назначать. А мы опять без десерта.
Не то чтобы голодно, но невкусно. «Это оттого, что нет национальной идеи», — говорит нам власть. «Точно!» — традиционно соглашаемся мы. И все идет по накатанной. И в меню опять на наши деньги только одно блюдо — национальная идея: «Вам поджарить или с кровью?..»
