Архивная публикация 2009 года: "НЕ ТЕРПИТЕ!"

В последнее время стало модным рассуждать о гуманизации системы правосудия. Вот только о потерпевших мы никак не научимся заботиться.

В последнее время стало модным рассуждать о гуманизации системы правосудия. Вот только о потерпевших мы никак не научимся заботиться.

Идея гуманизации правосудия преобразовалась в умах чиновников в такие разнонаправленные и оригинальные схемы, что им мог бы позавидовать гоголевский помещик Манилов. Гуманизацию эту, как счастье, каждое ведомство понимает по-своему. Помните, персонаж "Мертвых душ" "думал о благополучии дружеской жизни" и в мыслях строил мост через реку и огромный дом с высоким бельведером, "что можно оттуда видеть даже Москву" и "рассуждать о каких-нибудь приятных предметах"?

В последние месяцы хватало приятных рассуждений о создании "ситуационных центров", введении "института личного поручительства при назначении на руководящие должности в МВД" и даже о сооружении "цитадели правосудия". Все они напоминают прекраснодушную маниловщину. Особенно когда судьи дают интервью, где трогательно рассказывают, как им жалко всех без исключения обвиняемых, а сотрудники колоний обустраивают для осужденных телестудии, поют с ними песни, почему-то называя это "ресоциализацией".

А о потерпевших от уголовных преступлений когда мы научимся заботиться? Увы, пока родственникам изнасилованных и убитых подростков государство пеняет на ненадлежащее воспитание жертв, а чудом выжившим потерпевшим разъясняет, что ничего им не должно. И даже закон о защите свидетелей и потерпевших упор делает на свидетелей, а потерпевшие - по остаточному принципу. Здесь ярко проявляется ущербность отечественной судебно-правовой системы. В цепочке государство-жертва-преступник начисто отсутствует ключевое звено. Личность. Злодей совершает преступление против личности. Государству необходимо защитить попранные права гражданина. Но именно интересы жертвы практически не учитываются огромной государственной системой.

Статистика упряма: каждый седьмой россиянин лично подвергался преступным посягательствам, каждое третье преступление совершено рецидивистом, а в 67 субъектах РФ более половины населения полагает, что проживает в регионах с высоким уровнем криминогенности. Обращает на себя внимание и то, что значительная часть пострадавших от преступлений (около 60%) не обращается за помощью в милицию. Основной мотив необращений, как указывают 38% пострадавших,- отсутствие веры в помощь. Но самое опасное - более 10% преступлений совершается людьми, которые в свое время были на месте жертвы. Социальная несправедливость по отношению к потерпевшим порождает новые правонарушения и презрение к государственной машине. Пора признать, что недостаточная эффективность механизмов государственной защиты граждан от противоправных посягательств на фоне кризисного роста преступности создает серьезную угрозу для общества.

Возможно ли построить правовое государство в таких условиях? Нет, какие бы структурные реформы, включая программу защиты свидетелей и должностных лиц, ни предпринимались. Надо установить единый смысловой вектор не гуманизации, а гармонизации судебно-правовой системы. Надо понять, что начальная точка этого вектора - интересы и права потерпевших. Невыполнение государством задачи по эффективной защите прав потерпевших девальвирует саму идею правосудия.

Традиционные установки правоохранительных структур - поймать и осудить преступника - не должны быть отменены, но должны быть уравновешены задачей поддержать, защитить и реабилитировать потерпевшего. Личность жертвы, а не правонарушителя, и есть желаемая точка приложения усилий правоохранительных органов. Наказание преступника - это не узаконенная месть государства, а лишь один из элементов системы правосудия. Главное - компенсировать причиненный преступлением вред, тем самым защитить интересы потерпевшего.

По этому пути пошли в странах ЕС. Например, в уголовном законодательстве Германии особая роль отводится потерпевшему в силу того, что "жертвы преступлений выполняют значимую роль в контроле над преступностью, поскольку именно их заявления приводят в действие процедуру преследования…" Я убеждена, что только в сотрудничестве с потерпевшим по защите его прав можно понять, что такое правосудие, и проконтролировать его эффективность. Пока же наше государство не осознало, что несет совокупную ответственность перед гражданином за то, что не смогло предотвратить совершенное против него преступление.