Архивная публикация 2007 года: "Неуемный выдумщик"
Выставка работ русского авангардиста Владимира Баранова-Россине (из собраний Русского музея, Третьяковской галереи, частных коллекций Франции и Великобритании), удивлявшего современников небывалыми чудо-агрегатами и незаслуженно забытого в России, откроется в корпусе Бенуа Русского музея 19 декабря.Втворчестве Владимира Баранова-Россине можно найти следы всех самых смелых художественных течений начала XX века. Окончив Одесское художественное училище, Баранов получил звание «учитель рисования и черчения», а продолжил обучение в Петербургской Академии художеств. На занятия молодой художник ходил нерегулярно, из-за чего его вскоре отчислили.
Только приехав в Париж в 1911 году, Баранов ощутил подлинную свободу творчества. Поселившись в парижском «Улье» и общаясь с французскими живописцами Фернаном Леже и Амедео Модильяни, он четко улавливал новейшие веяния эпохи, что, конечно же, находило отображение в его работах в духе футуризма, супрематизма, кубизма и даже сюрреализма. Менялись течения — менялись и работы Баранова, так что на его полотнах запечатлены чуть ли не все «измы» эпохи. Нашлись, впрочем, критики, увидевшие в них скупые подражания. В Париже Баранов взял псевдоним Даниэль Россине в честь коня Дон Кихота Россинанта.
После революции художник вернулся в Россию и преподавал во Вхутемасе, украшал революционный Петербург вместе с Кустодиевым и Петровым-Водкиным к первой годовщине Октября, работал над революционными панно «365 революционных дней», «Красноармеец-барабанщик», «Марширующие красноармейцы». В ноябре 1917-го состоялась первая в России большая выставка художника, где было представлено свыше 60 работ, в том числе красочные пейзажи, реалистичные портреты на кубистском фоне и декоративные панно.
К этому времени Баранов вслед за экспериментами со светом и музыкой Скрябина сконструировал своеобразный клавир — «оптофон», каждая клавиша которого соответствовала не только определенному звуку, но и цвету (свет, проходя через специальные оптические фильтры, проецировался на экран, таким образом отображалось более трех тысяч оттенков спектра). Светомузыкальные представления он давал в театре Всеволода Мейерхольда и Большом театре. О том, как далеко заходила любознательность художника, можно прочитать в одном из его писем: «Я пишу этюды академические и работаю по химии, изучаю спектральные анализы и солнце; работаю также по одной вещи разными материалами, разными красками и формами. Для меня живопись — жизнь. Главное: делаю все любя, ибо так нравится».
Эффект преломления световых лучей Баранов использовал и в других своих изобретениях, правда, исключительно в практических целях. В его «хромофотомере» эффект применялся для определения качества драгоценных камней (веса, величины, цвета, чистоты и свечения), а в «мультиперко» — для производства и очистки химических растворов. Свое оптофоническое пианино он запатентовал спустя десять лет после его создания, и та самая первая модель, впоследствии не раз совершенствовавшаяся, хранится в парижском Центре Жоржа Помпиду.
Страсть к изобретательству отразилась в скульптурах художника, а одна из них — футуристическая «Симфония» — сконструирована из металлических труб, пружин и проволоки. Кроме того, Баранов первым придумал пятнистый камуфляж для армии и, кстати, также запатентовал его, хотя сегодня этого уже почти никто не помнит.
В 1925 году Баранов снова уехал из России: славить революцию он больше не мог и не хотел, его изобретения на родине оказались никому не нужны. В Париже он занимался продажей недвижимости, а в 1944-м погиб в Освенциме. В работах художника не было эпатажа, они были чистым искусством, которое современники Баранова, как обычно бывает, не сумели оценить по достоинству.
Выставка работ русского авангардиста Владимира Баранова-Россине (из собраний Русского музея, Третьяковской галереи, частных коллекций Франции и Великобритании), удивлявшего современников небывалыми чудо-агрегатами и незаслуженно забытого в России, откроется в корпусе Бенуа Русского музея 19 декабря.Втворчестве Владимира Баранова-Россине можно найти следы всех самых смелых художественных течений начала XX века. Окончив Одесское художественное училище, Баранов получил звание «учитель рисования и черчения», а продолжил обучение в Петербургской Академии художеств. На занятия молодой художник ходил нерегулярно, из-за чего его вскоре отчислили.
Только приехав в Париж в 1911 году, Баранов ощутил подлинную свободу творчества. Поселившись в парижском «Улье» и общаясь с французскими живописцами Фернаном Леже и Амедео Модильяни, он четко улавливал новейшие веяния эпохи, что, конечно же, находило отображение в его работах в духе футуризма, супрематизма, кубизма и даже сюрреализма. Менялись течения — менялись и работы Баранова, так что на его полотнах запечатлены чуть ли не все «измы» эпохи. Нашлись, впрочем, критики, увидевшие в них скупые подражания. В Париже Баранов взял псевдоним Даниэль Россине в честь коня Дон Кихота Россинанта.
После революции художник вернулся в Россию и преподавал во Вхутемасе, украшал революционный Петербург вместе с Кустодиевым и Петровым-Водкиным к первой годовщине Октября, работал над революционными панно «365 революционных дней», «Красноармеец-барабанщик», «Марширующие красноармейцы». В ноябре 1917-го состоялась первая в России большая выставка художника, где было представлено свыше 60 работ, в том числе красочные пейзажи, реалистичные портреты на кубистском фоне и декоративные панно.
К этому времени Баранов вслед за экспериментами со светом и музыкой Скрябина сконструировал своеобразный клавир — «оптофон», каждая клавиша которого соответствовала не только определенному звуку, но и цвету (свет, проходя через специальные оптические фильтры, проецировался на экран, таким образом отображалось более трех тысяч оттенков спектра). Светомузыкальные представления он давал в театре Всеволода Мейерхольда и Большом театре. О том, как далеко заходила любознательность художника, можно прочитать в одном из его писем: «Я пишу этюды академические и работаю по химии, изучаю спектральные анализы и солнце; работаю также по одной вещи разными материалами, разными красками и формами. Для меня живопись — жизнь. Главное: делаю все любя, ибо так нравится».
Эффект преломления световых лучей Баранов использовал и в других своих изобретениях, правда, исключительно в практических целях. В его «хромофотомере» эффект применялся для определения качества драгоценных камней (веса, величины, цвета, чистоты и свечения), а в «мультиперко» — для производства и очистки химических растворов. Свое оптофоническое пианино он запатентовал спустя десять лет после его создания, и та самая первая модель, впоследствии не раз совершенствовавшаяся, хранится в парижском Центре Жоржа Помпиду.
Страсть к изобретательству отразилась в скульптурах художника, а одна из них — футуристическая «Симфония» — сконструирована из металлических труб, пружин и проволоки. Кроме того, Баранов первым придумал пятнистый камуфляж для армии и, кстати, также запатентовал его, хотя сегодня этого уже почти никто не помнит.
В 1925 году Баранов снова уехал из России: славить революцию он больше не мог и не хотел, его изобретения на родине оказались никому не нужны. В Париже он занимался продажей недвижимости, а в 1944-м погиб в Освенциме. В работах художника не было эпатажа, они были чистым искусством, которое современники Баранова, как обычно бывает, не сумели оценить по достоинству.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
