Архивная публикация 2006 года: "Прилетит вдруг МБР"
Дальний Восток внезапно стал необычайно притягательным для имеющих власть и перспективы. Их теперь можно встретить и на острове Русском, и в Магадане, и на Чукотке. Первый вице-премьер Дмитрий Медведев провел отпуск на острове Русском (раньше сюда отправляли лишь морпехов-срочников, приговаривая: «Если вернешься живым и здоровым, считай, тебе сильно повезло»), а затем отправился в Китай на книжную выставку. Вице-премьер Сергей Иванов на минувшей неделе еще больше расширил географию визита и побывал в Магадане, Владивостоке, а потом еще на Аляске и Чукотке. Его программа была мозаичной. В Магадане — дела призывные, военкоматы и сроки срочной службы. В Приморье — перспективы создания судостроительных холдингов, на Аляске Иванов несколько часов провел в обществе главы Пентагона Дональда Рамсфелда, на Чукотке — губернатора округа Романа Абрамовича.
Красочное серое счастье
«Военкомат — лицо вооруженных сил» — под таким девизом проходила магаданская часть поездки. «Золотое сердце Колымы». Серое небо, серые заборы, какой-то обреченный крик чаек. Между бордюром и травой газона — свежевскопанная полоска глинистой земли сантиметров в 20 шириной. Дизайнерская мысль и понимание красоты у военных уникальны. Зимой они создают квадратные сугробы вокруг своих зданий, летом — вскапывают «грядку» на газоне. Иванов произнес добрые слова по поводу магаданского военкомата, подтвердил, что приказ о ротации военкомов (чтоб не засиживались на одном месте и не обрастали чем не надо) будет «жестко исполняться».
От взрослых — к детям. Одним из пунктов программы Сергея Иванова в поездках по многим российским городам стали мероприятия фонда «Новое поколение». Это — дети. Спорт, инвентарь, дворовые команды, здоровый образ жизни подрастающего поколения. Даже если подобные вещи носят определенный политический оттенок, они хороши и полезны. Во-первых, потому, что спортивные секции по всей стране получают инвентарь, которого давно не видели, во-вторых, потому, что о них вспоминают, и, наконец, потому, что дети радуются. А как они визжали от восторга в Анадыре по поводу появления в спортцентре Абрамовича, к которому тут же выстроилась длинная очередь охотников за автографом. Он и построил тот спортцентр в Анадыре, до него на Чукотке мало что было (а после, похоже, будет еще меньше), построил новые дома или перекрасил в развеселые цвета старые. «Хорошо, что все они приехали, — с суровой северной снисходительностью заметили в Анадыре две мамаши, глядя на детскую толпу вокруг Иванова и Абрамовича, — детей порадовали, почаще бы так приезжали». Это удивительно — вглядываться в лица детей, будь то в Магадане, Владивостоке или Анадыре. Они — другие. На них пока нет отпечатка обреченности жизни в забытом Богом и правительством месте, угрюмости и пороков взрослого существования. Они галдят и хлопают, они прыгают и фотографируют министра—вице-премьера. Они счастливы и благополучны. Даже в «столице колымского края».
Земля и ограды
Владивосток был другим. Он бурлил и переполнялся влажной, почти тропической жарой, пробками из праворульных японских автомобилей и грузовиков, суетой на набережных и кондовостью безопасности, которая распространялась уже на трех ВИПов — министра Иванова и примкнувших к нему губернатора Приморья Сергея Дарькина и дальневосточного полпреда Камиля Исхакова. Поскольку последние двое, видимо, составляют главную ценность Приморья, безопасность обеспечивалась по высшему разряду — перекрытые улицы, милиционеры, шугающие народ с набережных. Иванов посещал знаменитое предприятие «Звезда» — там делают новые подлодки и утилизируют старые. Состояние флота, признал Иванов, находится «не на самом высоком уровне», но заверил, что делается все возможное, чтобы это исправить, и с 2009 года пообещал «ряд новых кораблей», которые уже закладываются и строятся. Дела морские были совмещены с вопросами земельными. Иванов сообщил, что военные активно работают над программой обустройства инфраструктуры, избавляясь от земель, которые военным не нужны. По всей стране гектары, обнесенные заборами, напоминают о прошлом, когда все подчинялось военным нуждам. Сегодня военные на тендерах продают излишки земли, а покупателя обязывают за это строить им квартиры. В этом году, сказал Иванов, таким образом будет получено 5 тыс. квартир. В общем, всем хорошо — инвесторы получают землю, военные решают квартирный вопрос.
Компоненты обид
На Аляске прошлое встречалось с будущим. Разные идеологии и общий враг. Так было в 1942-м, так и сейчас. Тогда был фашизм, ныне — международный терроризм. Сплотиться, чтобы защитить будущее. В махоньком полярном городке Фэйрбэнксе открывали памятник участникам операций по ленд-лизу: американские самолеты в годы Второй мировой через Аляску перегоняли в Советский Союз. Отношение американцев к памяти прошлого и к тому, как эта память сохраняется, тронуло даже обычно сдержанного Иванова. То, что можно видеть в сотнях американских фильмов про «рядовых Райанов», которые так любят критиковать особо ретивые российские патриоты, существует в жизни. В Фэйрбэнкс съехались десятки людей. Там были ветераны Второй мировой и Вьетнама, участники «Бури в пустыне» и сотрудники сугубо мирных российско-американских исследовательских программ. Американцы чтут разных героев. Российских ветеранов не было. Иванов с печалью заметил: «В России осталось в живых три пилота, которые перегоняли самолеты с Аляски. Но врачи запрещают им летать на гражданских самолетах. Я встречался с участниками в Москве, они гордятся теми полетами».
Церемония длилась два часа: в первых рядах на расставленных посреди лужайки стульях сидели ветераны, за ними — послы и консулы стран-союзниц, сенаторы бывшие и действующие. Звучали гимны. Когда зазвучал гимн Аляски, десятки гостей и просто подошедших любопытных горожан начали подпевать.
Несколько часов Сергей Иванов провел в обществе министра обороны США Дональда Рамсфелда. Как заметил Иванов, «от отношений двух стран зависит общий климат в мире» и в особенности стратегическая стабильность. Однако по мере приближения избирательных кампаний и в США, и в России общение двух стран все больше напоминает то, каким оно было в 1942-м, — вынужденное сотрудничество в некоторых темах. Россия не помощник США в Ираке, в отношении Ирана позиция еще не выработана, хотя военные источники заверяют, что «различные сценарии» проработаны. Плотная работа вокруг иранской тематики, прогнозируют они, начнется в сентябре, но ситуация тяжелая: и бездействовать нельзя, и что делать мировому сообществу, пока не очень ясно. Как выразился один эксперт, «пойдут долгие, мутные переговоры», никто не знает рецепта, как разграничить мирную ядерную энергетику от технологий обогащения для военных целей.
Третья тема — Ливан, однако в Минобороны заявляют, что ни о каких российских военнослужащих в южном Ливане речи быть не может. Помощь в восстановлении, поставки разных предметов типа палаток и подушек, в крайнем случае бригады саперов, но не миротворцы от военных. «Не мы эту кашу заварили, не нам ее расхлебывать, а силу державы можно показать в другом» — такова российская позиция. «Это самое место для НАТО, — добавляют военные источники, — пусть продолжают демократизацию — Афганистан, Ирак, Ливан... А потом «Хизбалла» придет к власти в результате демократических выборов, и будет, как в Палестине...» Ирония жесткая, но альтернатив российские военные не предлагают.
Встреча с Рамсфелдом омрачилась тем, что за несколько дней до нее Госдеп США объявил о введении санкций против двух российских компаний — «Сухого» и «Рособоронэкспорта». Официально их обвинили в передаче Ирану материалов, которые можно использовать для создания оружия массового поражения, неофициально, говорят российские военные, это был ответ на миллиардные контракты, заключенные Россией с Венесуэлой. Американцы несколько раз просили Москву «не дружить с Венесуэлой». Рассказывают, из-за обиды на санкции Иванов отказался ехать смотреть, как американцы развертывают систему противоракетной обороны (одна из первых точек размещения — именно Аляска), хотя формально есть и другая причина — официально Россия вроде как не видит смысла в стратегической ПРО, а раз так — нечего глазеть и на ее компоненты. Правда, публично отвечая на вопрос о санкциях, Рамсфелд сказал, что хотя это и епархия Госдепа, «в ближайшие недели мы с Госдепартаментом вернемся к этому вопросу, постараемся докопаться, какие были факты, и убедиться в том, что все действительно согласны с тем, что такие факты были».
Впрочем, хотя две основные компании, вовлеченные в международные связи, и попали под санкции, это не помешает продолжить контакты «между предприятиями». «В их лице наказали как бы государство, — заметили в Минобороны, — а как субъекты экономической деятельности они могут продолжать отношения, скажем, с тем же «Боингом». Так нам сказали сами американцы». Действительно, санкции, введенные Госдепом, касаются сотрудничества с компаниями именно правительственных структур, а не корпораций.
Такая же, но неядерная
В последнее время в повестке двух стран появилась новая тема, и, возможно, вокруг нее не будет столько жарких восклицаний, сколько вокруг ПРО. Американцы вынашивают идею использовать межконтинентальные баллистические ракеты для превентивных ударов и ударов возмездия. Сидит, к примеру, упырь где-нибудь в афганской пещере, и тут на него из Америки летит МБР. Вообще-то на таких ракетах стоят ядерные боезаряды, так вот американцы и хотят заменить ядерные неядерными и использовать. В этом Рамсфелд и пытался убедить Иванова на Аляске.
«Соединенные Штаты рассматривают возможность постановки на вооружение ограниченного количества боеголовок обычного типа. И мы будем счастливы, если российское руководство сделает то же самое, — хитро глядя на Иванова, произнес Рамсфелд. — Каждой из наших стран будет хорошо в течение 5—10 лет иметь такое оружие. В необычных обстоятельствах оно может пригодиться». «Конечно, — добавил шеф Пентагона, — все должно быть транспарентно».
Подобную штуку ни Россия, ни США ни разу не применяли. «МБР — это, конечно, средство не нападения, а сдерживания, — сообщили «Профилю» в Минобороны. — И мы, и США тщательно следим за каждым пуском. Каждая сторона загодя уведомляет другую, когда делает пуски». Часто ли взлетают подобные ракеты? «Сейчас — несколько в год». Когда одна сторона запускает МБР, другая — тщательно отслеживает траекторию полета. В состоянии это делать еще Франция, сказал эксперт, и Китай. Более того, он признался, что Китай обращался к России с идеей приобрести соответствующие технологии. Пекину вежливо отказали: собственными руками оснащать соседа МБР — это уж чересчур, посчитали в Москве. В реальности стран несколько больше, но, по словам Рамсфелда, они имеют возможность уже через несколько минут после запуска знать, что летит неядерное оружие.
Но от американской «неядерной» затеи Россия не в восторге. Почему? Версии на сей счет разнятся, одни говорят, что никто точно не рассчитает координаты цели, другие — что точность попадания при таких расстояниях вообще вещь относительная. Официальная позиция России по использованию неядерных зарядов — кто знает, что там летит, ядерное или неядерное? Соответственно, немедленно возникнет желание эту летящую «радость» перехватить, нарушится баланс сил в мире, другие страны начнут работать в направлении создания средств доставки и перехвата — когда на тебя что-то летит, хочется все-таки, чтобы оно до тебя не долетело...
Кроме того, российские эксперты подозревают, что конечной целью станет использование подобных ракет без всякого предварительного информирования другой стороны. «Они опасаются, — говорит источник, — что они сообщат нам, например, за неделю, а мы какому-нибудь Ирану это поведаем». Есть еще одно объяснение: использование МБР более актуально для американцев, это им надо с другого континента стрелять. У России же много «хороших» соседей значительно ближе, и ей актуальнее иметь ракеты средней и малой дальности. Но в этом вопросе она намертво связана с США договором советских времен (РСМД), запрещающим двум странам иметь подобное оружие. Почему заключался договор тогда — понятно. Ракеты с дальностью полета 500—5500 километров могли долететь из СССР до Бельгии и обратно. Два блока таким договором обезопасили себя от разных неожиданностей. Но сегодня подобные ограничения мешают и Москве, и Вашингтону.
Поэтому не исключено, что Москва попробует разменять МБР с неядерным боезарядом и договор о запрещении ракет средней и малой дальности. Россия сама с инициативой выходить не будет (Москва боится, что это сочтет оскорблением Китай), однако источники в Минобороны говорят следующее: «Мы сказали американцам, что если вы выступите с инициативой прекращения договора, мы возражать не будем».
Но все же такой «размен» вряд ли произойдет быстро. «Я надеюсь, Иванов обсудит это дома (идею постановки неядерного заряда на МБР. — «Профиль»), позвонит мне и скажет, что это классная идея!» — поблескивая глазами, заметил Рамсфелд на Аляске. «Я не готов сейчас зафиксировать согласие России присоединиться к такой инициативе», — в тон ему ответил Иванов. А вот по ракетам средней дальности министр все же упомянул о «теоретической» возможности. Впрочем, в подобных вещах теория обычно становится практикой. Особенно когда в ней заинтересованы обе стороны.
Дальний Восток внезапно стал необычайно притягательным для имеющих власть и перспективы. Их теперь можно встретить и на острове Русском, и в Магадане, и на Чукотке. Первый вице-премьер Дмитрий Медведев провел отпуск на острове Русском (раньше сюда отправляли лишь морпехов-срочников, приговаривая: «Если вернешься живым и здоровым, считай, тебе сильно повезло»), а затем отправился в Китай на книжную выставку. Вице-премьер Сергей Иванов на минувшей неделе еще больше расширил географию визита и побывал в Магадане, Владивостоке, а потом еще на Аляске и Чукотке. Его программа была мозаичной. В Магадане — дела призывные, военкоматы и сроки срочной службы. В Приморье — перспективы создания судостроительных холдингов, на Аляске Иванов несколько часов провел в обществе главы Пентагона Дональда Рамсфелда, на Чукотке — губернатора округа Романа Абрамовича.
Красочное серое счастье
«Военкомат — лицо вооруженных сил» — под таким девизом проходила магаданская часть поездки. «Золотое сердце Колымы». Серое небо, серые заборы, какой-то обреченный крик чаек. Между бордюром и травой газона — свежевскопанная полоска глинистой земли сантиметров в 20 шириной. Дизайнерская мысль и понимание красоты у военных уникальны. Зимой они создают квадратные сугробы вокруг своих зданий, летом — вскапывают «грядку» на газоне. Иванов произнес добрые слова по поводу магаданского военкомата, подтвердил, что приказ о ротации военкомов (чтоб не засиживались на одном месте и не обрастали чем не надо) будет «жестко исполняться».
От взрослых — к детям. Одним из пунктов программы Сергея Иванова в поездках по многим российским городам стали мероприятия фонда «Новое поколение». Это — дети. Спорт, инвентарь, дворовые команды, здоровый образ жизни подрастающего поколения. Даже если подобные вещи носят определенный политический оттенок, они хороши и полезны. Во-первых, потому, что спортивные секции по всей стране получают инвентарь, которого давно не видели, во-вторых, потому, что о них вспоминают, и, наконец, потому, что дети радуются. А как они визжали от восторга в Анадыре по поводу появления в спортцентре Абрамовича, к которому тут же выстроилась длинная очередь охотников за автографом. Он и построил тот спортцентр в Анадыре, до него на Чукотке мало что было (а после, похоже, будет еще меньше), построил новые дома или перекрасил в развеселые цвета старые. «Хорошо, что все они приехали, — с суровой северной снисходительностью заметили в Анадыре две мамаши, глядя на детскую толпу вокруг Иванова и Абрамовича, — детей порадовали, почаще бы так приезжали». Это удивительно — вглядываться в лица детей, будь то в Магадане, Владивостоке или Анадыре. Они — другие. На них пока нет отпечатка обреченности жизни в забытом Богом и правительством месте, угрюмости и пороков взрослого существования. Они галдят и хлопают, они прыгают и фотографируют министра—вице-премьера. Они счастливы и благополучны. Даже в «столице колымского края».
Земля и ограды
Владивосток был другим. Он бурлил и переполнялся влажной, почти тропической жарой, пробками из праворульных японских автомобилей и грузовиков, суетой на набережных и кондовостью безопасности, которая распространялась уже на трех ВИПов — министра Иванова и примкнувших к нему губернатора Приморья Сергея Дарькина и дальневосточного полпреда Камиля Исхакова. Поскольку последние двое, видимо, составляют главную ценность Приморья, безопасность обеспечивалась по высшему разряду — перекрытые улицы, милиционеры, шугающие народ с набережных. Иванов посещал знаменитое предприятие «Звезда» — там делают новые подлодки и утилизируют старые. Состояние флота, признал Иванов, находится «не на самом высоком уровне», но заверил, что делается все возможное, чтобы это исправить, и с 2009 года пообещал «ряд новых кораблей», которые уже закладываются и строятся. Дела морские были совмещены с вопросами земельными. Иванов сообщил, что военные активно работают над программой обустройства инфраструктуры, избавляясь от земель, которые военным не нужны. По всей стране гектары, обнесенные заборами, напоминают о прошлом, когда все подчинялось военным нуждам. Сегодня военные на тендерах продают излишки земли, а покупателя обязывают за это строить им квартиры. В этом году, сказал Иванов, таким образом будет получено 5 тыс. квартир. В общем, всем хорошо — инвесторы получают землю, военные решают квартирный вопрос.
Компоненты обид
На Аляске прошлое встречалось с будущим. Разные идеологии и общий враг. Так было в 1942-м, так и сейчас. Тогда был фашизм, ныне — международный терроризм. Сплотиться, чтобы защитить будущее. В махоньком полярном городке Фэйрбэнксе открывали памятник участникам операций по ленд-лизу: американские самолеты в годы Второй мировой через Аляску перегоняли в Советский Союз. Отношение американцев к памяти прошлого и к тому, как эта память сохраняется, тронуло даже обычно сдержанного Иванова. То, что можно видеть в сотнях американских фильмов про «рядовых Райанов», которые так любят критиковать особо ретивые российские патриоты, существует в жизни. В Фэйрбэнкс съехались десятки людей. Там были ветераны Второй мировой и Вьетнама, участники «Бури в пустыне» и сотрудники сугубо мирных российско-американских исследовательских программ. Американцы чтут разных героев. Российских ветеранов не было. Иванов с печалью заметил: «В России осталось в живых три пилота, которые перегоняли самолеты с Аляски. Но врачи запрещают им летать на гражданских самолетах. Я встречался с участниками в Москве, они гордятся теми полетами».
Церемония длилась два часа: в первых рядах на расставленных посреди лужайки стульях сидели ветераны, за ними — послы и консулы стран-союзниц, сенаторы бывшие и действующие. Звучали гимны. Когда зазвучал гимн Аляски, десятки гостей и просто подошедших любопытных горожан начали подпевать.
Несколько часов Сергей Иванов провел в обществе министра обороны США Дональда Рамсфелда. Как заметил Иванов, «от отношений двух стран зависит общий климат в мире» и в особенности стратегическая стабильность. Однако по мере приближения избирательных кампаний и в США, и в России общение двух стран все больше напоминает то, каким оно было в 1942-м, — вынужденное сотрудничество в некоторых темах. Россия не помощник США в Ираке, в отношении Ирана позиция еще не выработана, хотя военные источники заверяют, что «различные сценарии» проработаны. Плотная работа вокруг иранской тематики, прогнозируют они, начнется в сентябре, но ситуация тяжелая: и бездействовать нельзя, и что делать мировому сообществу, пока не очень ясно. Как выразился один эксперт, «пойдут долгие, мутные переговоры», никто не знает рецепта, как разграничить мирную ядерную энергетику от технологий обогащения для военных целей.
Третья тема — Ливан, однако в Минобороны заявляют, что ни о каких российских военнослужащих в южном Ливане речи быть не может. Помощь в восстановлении, поставки разных предметов типа палаток и подушек, в крайнем случае бригады саперов, но не миротворцы от военных. «Не мы эту кашу заварили, не нам ее расхлебывать, а силу державы можно показать в другом» — такова российская позиция. «Это самое место для НАТО, — добавляют военные источники, — пусть продолжают демократизацию — Афганистан, Ирак, Ливан... А потом «Хизбалла» придет к власти в результате демократических выборов, и будет, как в Палестине...» Ирония жесткая, но альтернатив российские военные не предлагают.
Встреча с Рамсфелдом омрачилась тем, что за несколько дней до нее Госдеп США объявил о введении санкций против двух российских компаний — «Сухого» и «Рособоронэкспорта». Официально их обвинили в передаче Ирану материалов, которые можно использовать для создания оружия массового поражения, неофициально, говорят российские военные, это был ответ на миллиардные контракты, заключенные Россией с Венесуэлой. Американцы несколько раз просили Москву «не дружить с Венесуэлой». Рассказывают, из-за обиды на санкции Иванов отказался ехать смотреть, как американцы развертывают систему противоракетной обороны (одна из первых точек размещения — именно Аляска), хотя формально есть и другая причина — официально Россия вроде как не видит смысла в стратегической ПРО, а раз так — нечего глазеть и на ее компоненты. Правда, публично отвечая на вопрос о санкциях, Рамсфелд сказал, что хотя это и епархия Госдепа, «в ближайшие недели мы с Госдепартаментом вернемся к этому вопросу, постараемся докопаться, какие были факты, и убедиться в том, что все действительно согласны с тем, что такие факты были».
Впрочем, хотя две основные компании, вовлеченные в международные связи, и попали под санкции, это не помешает продолжить контакты «между предприятиями». «В их лице наказали как бы государство, — заметили в Минобороны, — а как субъекты экономической деятельности они могут продолжать отношения, скажем, с тем же «Боингом». Так нам сказали сами американцы». Действительно, санкции, введенные Госдепом, касаются сотрудничества с компаниями именно правительственных структур, а не корпораций.
Такая же, но неядерная
В последнее время в повестке двух стран появилась новая тема, и, возможно, вокруг нее не будет столько жарких восклицаний, сколько вокруг ПРО. Американцы вынашивают идею использовать межконтинентальные баллистические ракеты для превентивных ударов и ударов возмездия. Сидит, к примеру, упырь где-нибудь в афганской пещере, и тут на него из Америки летит МБР. Вообще-то на таких ракетах стоят ядерные боезаряды, так вот американцы и хотят заменить ядерные неядерными и использовать. В этом Рамсфелд и пытался убедить Иванова на Аляске.
«Соединенные Штаты рассматривают возможность постановки на вооружение ограниченного количества боеголовок обычного типа. И мы будем счастливы, если российское руководство сделает то же самое, — хитро глядя на Иванова, произнес Рамсфелд. — Каждой из наших стран будет хорошо в течение 5—10 лет иметь такое оружие. В необычных обстоятельствах оно может пригодиться». «Конечно, — добавил шеф Пентагона, — все должно быть транспарентно».
Подобную штуку ни Россия, ни США ни разу не применяли. «МБР — это, конечно, средство не нападения, а сдерживания, — сообщили «Профилю» в Минобороны. — И мы, и США тщательно следим за каждым пуском. Каждая сторона загодя уведомляет другую, когда делает пуски». Часто ли взлетают подобные ракеты? «Сейчас — несколько в год». Когда одна сторона запускает МБР, другая — тщательно отслеживает траекторию полета. В состоянии это делать еще Франция, сказал эксперт, и Китай. Более того, он признался, что Китай обращался к России с идеей приобрести соответствующие технологии. Пекину вежливо отказали: собственными руками оснащать соседа МБР — это уж чересчур, посчитали в Москве. В реальности стран несколько больше, но, по словам Рамсфелда, они имеют возможность уже через несколько минут после запуска знать, что летит неядерное оружие.
Но от американской «неядерной» затеи Россия не в восторге. Почему? Версии на сей счет разнятся, одни говорят, что никто точно не рассчитает координаты цели, другие — что точность попадания при таких расстояниях вообще вещь относительная. Официальная позиция России по использованию неядерных зарядов — кто знает, что там летит, ядерное или неядерное? Соответственно, немедленно возникнет желание эту летящую «радость» перехватить, нарушится баланс сил в мире, другие страны начнут работать в направлении создания средств доставки и перехвата — когда на тебя что-то летит, хочется все-таки, чтобы оно до тебя не долетело...
Кроме того, российские эксперты подозревают, что конечной целью станет использование подобных ракет без всякого предварительного информирования другой стороны. «Они опасаются, — говорит источник, — что они сообщат нам, например, за неделю, а мы какому-нибудь Ирану это поведаем». Есть еще одно объяснение: использование МБР более актуально для американцев, это им надо с другого континента стрелять. У России же много «хороших» соседей значительно ближе, и ей актуальнее иметь ракеты средней и малой дальности. Но в этом вопросе она намертво связана с США договором советских времен (РСМД), запрещающим двум странам иметь подобное оружие. Почему заключался договор тогда — понятно. Ракеты с дальностью полета 500—5500 километров могли долететь из СССР до Бельгии и обратно. Два блока таким договором обезопасили себя от разных неожиданностей. Но сегодня подобные ограничения мешают и Москве, и Вашингтону.
Поэтому не исключено, что Москва попробует разменять МБР с неядерным боезарядом и договор о запрещении ракет средней и малой дальности. Россия сама с инициативой выходить не будет (Москва боится, что это сочтет оскорблением Китай), однако источники в Минобороны говорят следующее: «Мы сказали американцам, что если вы выступите с инициативой прекращения договора, мы возражать не будем».
Но все же такой «размен» вряд ли произойдет быстро. «Я надеюсь, Иванов обсудит это дома (идею постановки неядерного заряда на МБР. — «Профиль»), позвонит мне и скажет, что это классная идея!» — поблескивая глазами, заметил Рамсфелд на Аляске. «Я не готов сейчас зафиксировать согласие России присоединиться к такой инициативе», — в тон ему ответил Иванов. А вот по ракетам средней дальности министр все же упомянул о «теоретической» возможности. Впрочем, в подобных вещах теория обычно становится практикой. Особенно когда в ней заинтересованы обе стороны.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
