15.05.2000 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2000 года: "Русский лес"

Для знатоков советской литературы это известный роман. Для более прагматически мыслящих людей -- источник реальных прибылей. Экспорт нашей древесины в прошлом году оценивался в $3 млрд. Впрочем, государство из этих денег почти ничего не получило. Русский лес сейчас обогащает в основном браконьеров и китайцев.Начнем с банальности: Россия -- страна лесная. На языке статистики данная сентенция выглядит следующим образом: каждое четвертое дерево на планете произрастает на наших просторах. Общий запас деловой, то есть пригодной к промышленной переработке, древесины в России составляет свыше 80 млрд. кубометров. Леса покрывают 69% территории нашей страны. Если перевести проценты в более точные величины, то окажется, что площадь лесного фонда России, по данным Федеральной службы лесного хозяйства, составляет свыше 11 млн. кв. км. При этом львиная доля нашего лесного богатства -- свыше 72% -- приходится на самые ценные хвойные породы древесины.
Основные лесные запасы российских лесов находятся в Сибири и на Дальнем Востоке. Больше всего их в Иркутской области, Приморском и Красноярском краях, в Республике Коми.
Лесной фонд России ежегодно увеличивается. Так, в 1999 году реально была вырублена только пятая часть от разумного с точки зрения экологии объема -- всего 110 млн. кубометров.
Деревья умирают стоя

Несмотря на то, что Россия занимает первое место в мире по запасам леса (второе -- у Бразилии, третье -- у Канады), удельный вес лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности вместе взятых в общем объеме промышленного производства в России составляет всего 4%. Более того, при колоссальных запасах древесины наша страна не входит даже в первую тройку ее экспортеров. И это при том, что лесная промышленность всегда считалась одной из самых ликвидных и прибыльных отраслей экономики. Ведь лес -- ресурс преимущественно самовозобновляющийся.
В последние годы в лесопромышленном комплексе происходило падение производства: если в 1990 году было заготовлено 283,6 млн. кубометров древесины, то в 1999-м -- всего 110 млн. кубометров (правда, это на четверть больше, чем в году предыдущем).
Основная причина такого положения дел связана прежде всего с разрушением единого лесопромышленного комплекса страны. С начала 90-х годов на смену некогда одному из самых богатых ведомств -- Минлеспрому -- пришли раздробленные лесозаготовительные предприятия. Если в советские времена система лесозаготовки и первичной деревообработки была жестко отлажена, то после приватизации основной части хозяйств в 1991--1995 годах централизованная система управления отраслью оказалась разрушенной. В результате на сегодняшний день из 3300 предприятий лесопромышленного комплекса, в котором трудится около 900 тысяч человек, или 8% работающих в России, более половины убыточны. Кроме того, износ оборудования в отрасли превышает 60%.
И денег на его замену у леспромхозов нет. Вернее, вроде бы как нет -- потребность в древесине на внутреннем рынке последние полтора года бурно растет. Ведь если до пресловутого кризиса отечественным мебельщикам (а они наряду со строителями являются основными потребителями леса) принадлежало не более 20% внутреннего рынка, то теперь -- 60--65%. И под эти проценты дерева требуется все больше и больше. Однако из-за крайне низкого качества обработки первичной древесины в России отечественные производители предпочитают иметь дело с зарубежными поставщиками. В итоге доля импорта в российской мебели составляет от 50% до70%.
Единственный выход для российских леспромхозов -- это гнать лес на Запад, где на него всегда есть спрос. Что и происходит: сегодня около 70% нашей древесины отправляется на экспорт. Причем основу зарубежных поставок составляет первичная древесина, а попросту говоря, стволы с обрубленными ветками и верхушкой. Понятно, что такое необработанное сырье в несколько раз дешевле, скажем, пиломатериалов. Именно поэтому объем валютной выручки в России от продажи древесины составляет всего $3 млрд. в год, что на $1 млрд. меньше, чем в 1991 году (для сравнения: доходы бюджета Канады, где лесов в три раза меньше нашего, превышают $25 млрд. ежегодно).
Примечательно, что при общем почти трехкратном падении лесозаготовок в России за последние десять лет экспорт необработанного "кругляка" за тот же период вырос на 25%.
Конечно, мы могли бы продавать на Запад в десятки раз больше нашей древесины. Но все опять-таки упирается в техническую отсталость лесозаготовительных хозяйств, у которых попросту нет денег на приобретение новой техники. Словом, куда ни кинь -- везде клин.
Впрочем, в последнее время положение дел в лесопромышленном комплексе России стало понемногу выправляться. Так, по данным Минэкономики, рентабельность производства по всему лесопромышленному комплексу увеличилась с 4% в 1998 году до 24% в прошлом. Это связано не только с увеличением спроса на лес на мировом рынке (по сравнению с 1998 годом в 1999 году рост здесь составил 8%), но и с оживлением российской промышленности. На сегодня по темпам роста производства (17% за 1999 год) лесопромышленный комплекс находится на третьем месте после химической и легкой отраслей. Кроме того, растут и инвестиции в отрасль. Только за прошлый год в лесопромышленный комплекс было вложено 10 млрд. рублей (то есть около $400 млн. по среднегодовому курсу 1999 года). Львиная доля этих вложений приходится на шведов.
Рубака-парень

Однако все это официальная статистика. Которая только говорит, что знает все. А на самом деле не знает главного для любой более-менее прибыльной отрасли нашей экономики. А именно: сколько в этой отрасли воруют.
По словам Валерия Шубина, руководителя Федеральной службы лесного хозяйства России (Рослесхоз), только в 1999 году ущерб от незаконных вырубок леса составил свыше 320 млн. рублей. И это лишь от зафиксированных лесниками вырубок. Общие же потери от деятельности "саморубщиков" точной оценке не поддаются в принципе.
Ведь что требуется для незаконной вырубки леса? Для этого нужен небольшой "летучий отряд" с лесовозом и погрузчиком, несколько бензопил и бригада из 5--10 человек. И более ничего.
Незаконно заготовленный такими "шабашниками" лес охотно примут на любом из сотен полулегальных пунктов скупки леса (наподобие тех, что принимают цветные металлы у населения), заплатив от 600 до 1200 рублей за кубометр древесины (в центральной части страны лес существенно дороже, чем на периферии). За день работы такая бригада вполне в состоянии заполнить самый мощный лесовоз -- МАЗ, в который входит до 30 кубометров древесины. То есть заработать до 36 тысяч рублей.
Риск при этом минимальный. Ведь если "саморубщики" вдруг попадутся, они вынуждены будут заплатить штраф, размер которого не превышает трети от цены незаконно вырубленного леса на пункте скупки. Ни лесовоз, ни оборудование, ни сама древесина при этом не конфискуются. Об уголовной ответственности и речи нет -- соответствующую статью УК просто не содержит.
Поэтому браконьерские вырубки сегодня в России процветают. Более того, они гораздо выгоднее легальных заготовок. Ведь если браконьер выйдет из "тени", он должен будет внести пусть мизерную, но плату за вырубку, оборудовать дороги к лесосеке, вырубать на выделенной ему делянке не только дорогой хвойный лес, но и дешевые виды деревьев вроде березы или осины (это необходимо для того, чтобы расчистить место для новых посадок). Словом, смысла легализоваться незаконному рубщику нет.
Не остаются внакладе и скупки, которые или покупают, или же сами "печатают" липовые документы на укомплектованные к отправке для дальнейшей перепродажи партии древесины. Большая часть незаконно вырубленного леса идет на экспорт (как скупщики решают проблему легализации вывозимой древесины, догадаться нетрудно). И это понятно. Ведь за кубометр круглого леса за границей платят уже не 600--1200 рублей, а $150--200.
Достаточно сказать, что в приграничных с Россией районах Китая власти КНР вообще запретили рубку леса. Теперь китайцы организованным порядком приезжают в Россию и так же организованно скупают наш лес. Правда, при этом они имеют все необходимые документы.
Не отстают от приморцев и экспортеры, ориентированные на страны Европы (прежде всего на Швецию и Финляндию). Интенсивно ведутся незаконные вырубки леса в Ленинградской, Архангельской, Новгородской и Вологодской областях.
Поэтому, как считает Валерий Шубин, "если сейчас не принять срочных мер и не внести соответствующие дополнения в Уголовный кодекс, то бороться с незаконными вырубками леса будет намного сложнее, чем с воровством цветных металлов".
Уже сейчас, по его словам, особенно в приграничных районах, началось создание мобильных отрядов, укомплектованных работниками органов внутренних дел и прокуратуры, для патрулирования лесов. Правда, заметим, организация этих отрядов не совсем законна: федеральное законодательство их не предусматривает.
Пень пнем

Однако незаконными вырубками проблемы лесозаготовительной отрасли не исчерпываются. Дело в том, что сегодня государство хоть и является владельцем всех лесов в стране, доходов от своей собственности практически не получает. Вернее, получает, но мизерные.
Основной источник поступлений в бюджет от передаваемого под вырубку леса -- это так называемая попенная оплата, которая взимается с лесозаготовителей. По словам Валерия Шубина, в странах Западной Европы доля такой оплаты составляет тридцать и более процентов от рыночной цены круглого лесоматериала. Например, в Австрии объем попенной оплаты за хвойную древесину составляет около $70 за кубометр, а в Германии, Швеции или Финляндии -- от $50 до 64 за кубометр. В России же менее $1 с 1 кубометра (примерно 15--17 рублей). За год, таким образом, государство получает с лесозаготовителей не более 2 млрд. рублей.
По словам Валерия Шубина, этих денег едва хватает на управление лесами, то есть на защиту их от пожаров, на лесовосстановление и т.д. Причем хватает именно "едва". Ведь если с новыми посадками дело обстоит более-менее сносно -- лесопосадки наряду с "произвольным" ростом лесных массивов вполне компенсируют вырубки, то с борьбой с лесными пожарами все гораздо хуже.
В России не было ни одного года, чтобы статистика лесных пожаров опускалась ниже отметки 8 тысяч в год. Только в 1999 году их случилось более 31 тысячи. При этом было повреждено около 1 млн. га лесных массивов. А в наступившем году -- хотя лето еще не пришло -- уже зарегистрировано 1375 лесных пожаров.
Валерий Шубин: "В результате каждый год у нас выгорает леса в два раза больше, чем вырубается. И так будет продолжаться до тех пор, пока сбор с лесозаготовителей не будет компенсировать государству хотя бы расходов на управление лесами. Не говоря уж об извлечении прибыли из принадлежащей государству собственности".
Положение в лесопромышленном комплексе, впрочем, как надеются в Министерстве экономики, должно исправиться с принятием программы "Леса России", рассчитанной до 2010 года. Согласно этому документу в отрасли будут восстановлены вертикально интегрированные структуры, объединяющие непосредственно заготовителей, а также переработчиков леса (одна из первых ласточек -- национальная лесопромышленная корпорация, создаваемая группой "Союз"). Программа предусматривает также ужесточение контроля за незаконными рубками леса и экспортом, в результате чего объем выручки от вывоза круглого леса за рубеж должен возрасти с нынешних $3 млрд. до $6,2 млрд. ежегодно. При этом должен возрасти и экспорт продукции лесопереработки, потому как на "кругляке" много не заработаешь.
Однако пока все это остается только на бумаге -- даже программа до сих пор существует лишь в виде проекта. Лесу, правда, от этого ни холодно ни жарко. Он растет. И как и сто, и двести, и триста лет назад, некому березку заломати.

Доля России на мировом рынке лесных товаров (%)*

Основные лесные запасы российских лесов находятся в Сибири и на Дальнем Востоке. Больше всего их в Иркутской области, Приморском и Красноярском краях, в Республике Коми.

Лесной фонд России ежегодно увеличивается. Так, в 1999 году реально была вырублена только пятая часть от разумного с точки зрения экологии объема -- всего 110 млн. кубометров.

Деревья умирают стоя

Несмотря на то, что Россия занимает первое место в мире по запасам леса (второе -- у Бразилии, третье -- у Канады), удельный вес лесной, деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности вместе взятых в общем объеме промышленного производства в России составляет всего 4%. Более того, при колоссальных запасах древесины наша страна не входит даже в первую тройку ее экспортеров. И это при том, что лесная промышленность всегда считалась одной из самых ликвидных и прибыльных отраслей экономики. Ведь лес -- ресурс преимущественно самовозобновляющийся.

В последние годы в лесопромышленном комплексе происходило падение производства: если в 1990 году было заготовлено 283,6 млн. кубометров древесины, то в 1999-м -- всего 110 млн. кубометров (правда, это на четверть больше, чем в году предыдущем).

Основная причина такого положения дел связана прежде всего с разрушением единого лесопромышленного комплекса страны. С начала 90-х годов на смену некогда одному из самых богатых ведомств -- Минлеспрому -- пришли раздробленные лесозаготовительные предприятия. Если в советские времена система лесозаготовки и первичной деревообработки была жестко отлажена, то после приватизации основной части хозяйств в 1991--1995 годах централизованная система управления отраслью оказалась разрушенной. В результате на сегодняшний день из 3300 предприятий лесопромышленного комплекса, в котором трудится около 900 тысяч человек, или 8% работающих в России, более половины убыточны. Кроме того, износ оборудования в отрасли превышает 60%.

И денег на его замену у леспромхозов нет. Вернее, вроде бы как нет -- потребность в древесине на внутреннем рынке последние полтора года бурно растет. Ведь если до пресловутого кризиса отечественным мебельщикам (а они наряду со строителями являются основными потребителями леса) принадлежало не более 20% внутреннего рынка, то теперь -- 60--65%. И под эти проценты дерева требуется все больше и больше. Однако из-за крайне низкого качества обработки первичной древесины в России отечественные производители предпочитают иметь дело с зарубежными поставщиками. В итоге доля импорта в российской мебели составляет от 50% до70%.

Единственный выход для российских леспромхозов -- это гнать лес на Запад, где на него всегда есть спрос. Что и происходит: сегодня около 70% нашей древесины отправляется на экспорт. Причем основу зарубежных поставок составляет первичная древесина, а попросту говоря, стволы с обрубленными ветками и верхушкой. Понятно, что такое необработанное сырье в несколько раз дешевле, скажем, пиломатериалов. Именно поэтому объем валютной выручки в России от продажи древесины составляет всего $3 млрд. в год, что на $1 млрд. меньше, чем в 1991 году (для сравнения: доходы бюджета Канады, где лесов в три раза меньше нашего, превышают $25 млрд. ежегодно).

Примечательно, что при общем почти трехкратном падении лесозаготовок в России за последние десять лет экспорт необработанного "кругляка" за тот же период вырос на 25%.

Конечно, мы могли бы продавать на Запад в десятки раз больше нашей древесины. Но все опять-таки упирается в техническую отсталость лесозаготовительных хозяйств, у которых попросту нет денег на приобретение новой техники. Словом, куда ни кинь -- везде клин.

Впрочем, в последнее время положение дел в лесопромышленном комплексе России стало понемногу выправляться. Так, по данным Минэкономики, рентабельность производства по всему лесопромышленному комплексу увеличилась с 4% в 1998 году до 24% в прошлом. Это связано не только с увеличением спроса на лес на мировом рынке (по сравнению с 1998 годом в 1999 году рост здесь составил 8%), но и с оживлением российской промышленности. На сегодня по темпам роста производства (17% за 1999 год) лесопромышленный комплекс находится на третьем месте после химической и легкой отраслей. Кроме того, растут и инвестиции в отрасль. Только за прошлый год в лесопромышленный комплекс было вложено 10 млрд. рублей (то есть около $400 млн. по среднегодовому курсу 1999 года). Львиная доля этих вложений приходится на шведов.

Рубака-парень

Однако все это официальная статистика. Которая только говорит, что знает все. А на самом деле не знает главного для любой более-менее прибыльной отрасли нашей экономики. А именно: сколько в этой отрасли воруют.

По словам Валерия Шубина, руководителя Федеральной службы лесного хозяйства России (Рослесхоз), только в 1999 году ущерб от незаконных вырубок леса составил свыше 320 млн. рублей. И это лишь от зафиксированных лесниками вырубок. Общие же потери от деятельности "саморубщиков" точной оценке не поддаются в принципе.

Ведь что требуется для незаконной вырубки леса? Для этого нужен небольшой "летучий отряд" с лесовозом и погрузчиком, несколько бензопил и бригада из 5--10 человек. И более ничего.

Незаконно заготовленный такими "шабашниками" лес охотно примут на любом из сотен полулегальных пунктов скупки леса (наподобие тех, что принимают цветные металлы у населения), заплатив от 600 до 1200 рублей за кубометр древесины (в центральной части страны лес существенно дороже, чем на периферии). За день работы такая бригада вполне в состоянии заполнить самый мощный лесовоз -- МАЗ, в который входит до 30 кубометров древесины. То есть заработать до 36 тысяч рублей.

Риск при этом минимальный. Ведь если "саморубщики" вдруг попадутся, они вынуждены будут заплатить штраф, размер которого не превышает трети от цены незаконно вырубленного леса на пункте скупки. Ни лесовоз, ни оборудование, ни сама древесина при этом не конфискуются. Об уголовной ответственности и речи нет -- соответствующую статью УК просто не содержит.

Поэтому браконьерские вырубки сегодня в России процветают. Более того, они гораздо выгоднее легальных заготовок. Ведь если браконьер выйдет из "тени", он должен будет внести пусть мизерную, но плату за вырубку, оборудовать дороги к лесосеке, вырубать на выделенной ему делянке не только дорогой хвойный лес, но и дешевые виды деревьев вроде березы или осины (это необходимо для того, чтобы расчистить место для новых посадок). Словом, смысла легализоваться незаконному рубщику нет.

Не остаются внакладе и скупки, которые или покупают, или же сами "печатают" липовые документы на укомплектованные к отправке для дальнейшей перепродажи партии древесины. Большая часть незаконно вырубленного леса идет на экспорт (как скупщики решают проблему легализации вывозимой древесины, догадаться нетрудно). И это понятно. Ведь за кубометр круглого леса за границей платят уже не 600--1200 рублей, а $150--200.

Достаточно сказать, что в приграничных с Россией районах Китая власти КНР вообще запретили рубку леса. Теперь китайцы организованным порядком приезжают в Россию и так же организованно скупают наш лес. Правда, при этом они имеют все необходимые документы.

Не отстают от приморцев и экспортеры, ориентированные на страны Европы (прежде всего на Швецию и Финляндию). Интенсивно ведутся незаконные вырубки леса в Ленинградской, Архангельской, Новгородской и Вологодской областях.

Поэтому, как считает Валерий Шубин, "если сейчас не принять срочных мер и не внести соответствующие дополнения в Уголовный кодекс, то бороться с незаконными вырубками леса будет намного сложнее, чем с воровством цветных металлов".

Уже сейчас, по его словам, особенно в приграничных районах, началось создание мобильных отрядов, укомплектованных работниками органов внутренних дел и прокуратуры, для патрулирования лесов. Правда, заметим, организация этих отрядов не совсем законна: федеральное законодательство их не предусматривает.

Пень пнем

Однако незаконными вырубками проблемы лесозаготовительной отрасли не исчерпываются. Дело в том, что сегодня государство хоть и является владельцем всех лесов в стране, доходов от своей собственности практически не получает. Вернее, получает, но мизерные.

Основной источник поступлений в бюджет от передаваемого под вырубку леса -- это так называемая попенная оплата, которая взимается с лесозаготовителей. По словам Валерия Шубина, в странах Западной Европы доля такой оплаты составляет тридцать и более процентов от рыночной цены круглого лесоматериала. Например, в Австрии объем попенной оплаты за хвойную древесину составляет около $70 за кубометр, а в Германии, Швеции или Финляндии -- от $50 до 64 за кубометр. В России же менее $1 с 1 кубометра (примерно 15--17 рублей). За год, таким образом, государство получает с лесозаготовителей не более 2 млрд. рублей.

По словам Валерия Шубина, этих денег едва хватает на управление лесами, то есть на защиту их от пожаров, на лесовосстановление и т.д. Причем хватает именно "едва". Ведь если с новыми посадками дело обстоит более-менее сносно -- лесопосадки наряду с "произвольным" ростом лесных массивов вполне компенсируют вырубки, то с борьбой с лесными пожарами все гораздо хуже.

В России не было ни одного года, чтобы статистика лесных пожаров опускалась ниже отметки 8 тысяч в год. Только в 1999 году их случилось более 31 тысячи. При этом было повреждено около 1 млн. га лесных массивов. А в наступившем году -- хотя лето еще не пришло -- уже зарегистрировано 1375 лесных пожаров.

Валерий Шубин: "В результате каждый год у нас выгорает леса в два раза больше, чем вырубается. И так будет продолжаться до тех пор, пока сбор с лесозаготовителей не будет компенсировать государству хотя бы расходов на управление лесами. Не говоря уж об извлечении прибыли из принадлежащей государству собственности".

Положение в лесопромышленном комплексе, впрочем, как надеются в Министерстве экономики, должно исправиться с принятием программы "Леса России", рассчитанной до 2010 года. Согласно этому документу в отрасли будут восстановлены вертикально интегрированные структуры, объединяющие непосредственно заготовителей, а также переработчиков леса (одна из первых ласточек -- национальная лесопромышленная корпорация, создаваемая группой "Союз"). Программа предусматривает также ужесточение контроля за незаконными рубками леса и экспортом, в результате чего объем выручки от вывоза круглого леса за рубеж должен возрасти с нынешних $3 млрд. до $6,2 млрд. ежегодно. При этом должен возрасти и экспорт продукции лесопереработки, потому как на "кругляке" много не заработаешь.

Однако пока все это остается только на бумаге -- даже программа до сих пор существует лишь в виде проекта. Лесу, правда, от этого ни холодно ни жарко. Он растет. И как и сто, и двести, и триста лет назад, некому березку заломати.

Доля России на мировом рынке лесных товаров (%)*

Канада	17,3%
США	12,7%
Швеция	10,1%
Финляндия	8,4%
Россия	2,3%
Другие страны	49,2%