Трагедия в московском «Трансвааль-парке», разыгравшаяся через неделю после взрыва в метро, заставила большинство москвичей задаться вопросом: а можно ли вообще спокойно жить в мегаполисе? Но потрясенные гибелью десятков людей горожане почему-то не задумались, что на самом деле на этот вопрос все они отвечают ежедневно. Что способно потрясти жителя Москвы или любого другого мегаполиса, который уже привык каждый день видеть, слышать, читать — одним словом, узнавать о новых и новых катастрофах? Ответ очевиден: либо катастрофа, коснувшаяся лично его, либо трагедия, которой уделили особое внимание власти и СМИ. Первых, как это ни цинично звучит, всегда будет меньшинство, вторых — подавляющее большинство. Это следует из простой арифметики: 40 жизней унес террорист-смертник, еще 26 — рухнувшая крыша аквапарка, а население Москвы, даже если ориентироваться на официальные данные, — десять с лишним миллионов человек.
Врага надо знать в лицо
Не проходит и дня, чтобы в мегаполисе не гибли люди. Но дорожная авария, увиденная из окна маршрутки по пути домой, рухнувшая на пожилого автолюбителя крыша старого гаража в родном дворе, выпавший из окна житель соседнего подъезда — все это печальные будни большого города. Которых мы уже почти не замечаем, но которые каждый день грозят нам: «Будь осторожен, ты можешь оказаться следующим!»
Осознание того, какую опасность таит в себе жизнь в мегаполисе, приходит только тогда, когда мы сталкиваемся с чем-то из ряда вон выходящим. Или — с абсолютными цифрами, отражающими последствия этих ежедневных угроз. Для Москвы они таковы: каждый год в столице «внешние причины» (то есть несчастные случаи, убийства, самоубийства, автоаварии и т.п.) уносят жизни от 20 до 23 тыс. человек — при том, что всего в год в Москве регистрируется от 110 до 120 тыс. смертей.
Кроме того, социологи и демографы, исследующие проблемы бытования мегаполисов, единодушно выделяют такие специфические угрозы для жизни его жителей, как постоянный стресс, высокий уровень криминализации, повышенный уровень техногенной опасности и плохую экологию. Когда речь заходит о Москве, к этому списку прибавляется еще и терроризм: в последнее время большинство терактов совершается именно в столице.
Если исключить терроризм, то в той или иной степени именно четыре вышеперечисленных фактора становятся внешними причинами гибели почти каждого пятого россиянина. Но у мегаполиса — своя специфика: в крупных городах от внешних причин умирают довольно молодые люди. По статистике, подобная кончина в мегаполисах грозит почти половине мужчин в возрасте от 25 до 45 лет и чуть меньшему количеству женщин. В переводе на обычный язык это означает: каждый второй москвич среднего возраста, который утром выходит из дома на работу, учебу или в магазин, рискует не вернуться живым.
Дышите глубже, вы взволнованы
Первейший враг жителя крупного города — стресс. Психологи утверждают, что обитатели мегаполисов неизмеримо чаще страдают нервными и психическими расстройствами, которые нередко становятся причиной гибели человека. Колоссальная информационная нагрузка, обилие совершенно равнодушных к судьбе конкретного индивида людей, суета, перегруженность транспортом и необходимость быстро ориентироваться — все это факторы, влияющие на психическое здоровье горожанина.
Исследователи приводят такие данные: у жителей мегаполисов почти вдвое выше шансы умереть от инфаркта. Не минует чаша сия и тех, кто приезжает в крупные города лишь на время: например, у приезжающих в Нью-Йорк туристов риск получить тяжелый инфаркт с летальным исходом на 34% выше, чем у туристов, посещающих другие города Америки. Почти такие же данные приводятся по большинству мировых городов-десятимиллионников, включая Москву.
Гоп-стоп, мы подошли из-за угла
В отношении того, какой из вышеперечисленных факторов опасности для жителей мегаполиса ставить на второе место, а какие — на все остальные, большинство исследователей расходятся. Но если пользоваться критерием степени заметности, пальму первенства придется отдать криминалу. По степени криминальной активности крупные города переплевывают остальные населенные пункты в полтора-два раза: по данным некоторых исследователей, в мегаполисах так или иначе сталкивался с преступниками каждый второй житель.
Крупный город идеально подходит для того, чтобы скрыться после преступления или подготовиться к нему, не вызывая повышенного интереса со стороны окружающих. Кроме того, мегаполисы, как правило, отличаются более высоким уровнем жизни и доходов горожан, а значит, и добыча может быть куда крупнее, чем в каком-нибудь районном центре. Столичным милиционерам известны случаи квартирных краж на суммы порядка $200 тыс., а в конце прошлого года в одном из офисов Москвы были украдены драгоценные камни на сумму $500 тыс.
К тому же, хотя соотношение нормальных горожан и людей с криминальными наклонностями в мегаполисах, как правило, ненамного превышает среднее по стране (в России — порядка 1,5%), абсолютное число преступников здесь заметно больше. Кроме того, их отличает куда большая наглость (следствие возможности легко спрятаться в крупном городе), что неизбежно создает ощущение необычайно высокой степени криминализации мегаполиса.
Не стойте и не прыгайте…
Еще одна опасность — техногенные катастрофы. В первую очередь речь идет, конечно, об автомобилях. В Москве в прошлом году в дорожно-транспортных происшествиях (сюда включаются все ЧП с участием автомобилей) погибли 1327 человек и пострадали 10 240. При этом почти половину всех трагедий составили наезды на пешеходов и четверть — столкновения автомобилей между собой. При этом в результате наездов на пешеходов трое из каждых четырех погибших — мужчины, что же касается аварий, то на одну погибшую женщину приходится четыре-пять погибших мужчин.
Конечно, одними автомобилями техногенные опасности не ограничиваются. Вносят свою лепту и железнодорожный транспорт, и промышленные предприятия (чего стоила одна масштабная утечка хлора на севере Москвы, которая только чудом обошлась без жертв), и пожары (на которых в Москве ежегодно гибнут порядка 450 человек). А несколько лет назад жители столичных новостроек испытали особый страх: только что сданные в эксплуатацию жилые дома внезапно теряли то отдельные плиты, то целые секции. Чудо, что до сих пор в столице не происходило техногенных трагедий, равных по масштабам «Трансвааль-парку»: как утверждают некоторые специалисты, снижение контроля за качеством строительства и стройматериалов, пришедшееся на 90-е годы, еще не раз может напомнить о себе громкими ЧП.
Вообще, аварии и катастрофы на строительных площадках мегаполисов — отдельный, мало где еще встречающийся вид ЧП. Как правило, крупные города отличаются повышенными темпами строительства, и эта спешка нередко оборачивается трагедией. Достаточно вспомнить несколько башенных кранов, рухнувших на жилые дома в Москве в конце 90-х, или периодические ЧП на стройках, уносящие жизни не только строителей, но и случайных прохожих.
Но если подобные трагедии — бич всех мегаполисов, то есть в Москве и «фирменная» напасть — сосульки. И хотя по происхождению своему они должны считаться природным ЧП, несчастья, к которым приводит скопившийся на карнизах лед, могут случаться или не случаться по вине людей.
Нам сладок и приятен
Техногенные опасности и экологические проблемы крупных городов настолько тесно связаны между собой, что подчас специалисты даже не решаются отделить одно от другого. Но все-таки логичнее рассматривать их по отдельности, хотя бы потому, что неблагополучная экология — куда более опасный фактор, чем техногенные аварии. То, что после смерти человека фиксируется в бумагах как сердечная недостаточность, обострение астмы и тому подобное, на самом деле является следствием негативного воздействия на организм воздуха, которым мы дышим, воды, которую мы пьем, и т.д.
Вот как это выглядит в цифрах. Среди москвичей больше, чем в других регионах России, распространены болезни органов дыхания, астма, различные виды аллергии, сердечно-сосудистые заболевания, болезни печени, желчного пузыря. А вот и куда более печальная статистика: во многих столицах и мегаполисах мира число выживающих после тяжелых заболеваний детей в 2-3 раза выше, чем в Москве.
Война на истощение
И наконец, бич последних нескольких лет — терроризм. То, что именно Москву террористы выберут в качестве главной мишени, было очевидно: где же, как не в столице, власть быстрее заметит погибших от взрывов граждан? Однако, как это ни парадоксально, изо всех опасностей мегаполиса именно терроризм можно считать наименьшим злом. Теракты следуют друг за другом, как правило, с изрядными промежутками, и риск оказаться их жертвой ощутимо снижается. Кроме того, главная цель террористов — как можно громче заявить о себе. И максимальное число жертв, как ни цинично это прозвучит, — лишь один из способов достигнуть этой цели, главное же — сам факт акта террора в сердце страны.
Атаку смертников на угнанных пассажирских лайнерах на небоскреб ВТЦ в Нью-Йорке можно считать уже хрестоматийным примером самого громкого теракта в истории Земли. На его фоне померкла даже газовая атака в токийском метро, предпринятая адептами секты Аум Синрике. Вот тут-то и кроется парадокс: сопоставимые по числу жертв, эти акции были по-разному восприняты только из-за того, насколько зрелищными они оказались, насколько пристально их освещали СМИ.
К тому же, как показывают различные исследования общественного мнения, со временем москвичи привыкают к терактам. После взрыва на «Автозаводской» чуть больше половины жителей столицы признались, что испытывают страх перед террористами, тогда как после взрывов жилых домов в сентябре 1999 года этот процент приближался к трем четвертям. Как показывает мировой опыт борьбы с терроризмом, именно на этой стадии организаторы бесчеловечных актов стараются перенести их в другие места — туда, где люди еще не привыкли к смерти.
Шесть добрых советов
Но вернемся к вопросу, которым в последние дни не задался, наверное, редкий житель Москвы: «А можно ли вообще спокойно жить в мегаполисе?» Ответ — увы — отрицательный: мегаполис одним фактом своего существования отрицает возможность спокойной жизни. И это плата за те успехи, те достижения, те блага, на которые могут претендовать обитатели городов-десятимиллионников.
Тем же, кто не ищет спокойствия, а задумывается о безопасности, стоит вспомнить о набивших уже оскомину правилах поведения в большом городе. Воспринимаемые нами чаще всего с усмешкой («Ну да, ну да! Это мы в школе проходили, это нам в школе задавали!»), они тем не менее по-настоящему действенны — хотя бы потому, что возникли не на пустом месте, а стали квинтэссенцией опыта нескольких поколений обитателей «каменных джунглей». И вспоминать о них хотя бы время от времени надо. Итак…
Во-первых, соблюдайте правила дорожного движения.
Во-вторых, живите там, где легко дышится, а не там, откуда ближе ехать на работу.
В-третьих, соблюдайте правила личной безопасности и безопасности жилища (хотя бы старайтесь пореже возвращаться домой поздно вечером и заведите на входной двери глазок).
В-четвертых, по возможности обходите стороной промышленные зоны и стройплощадки (если, конечно, вы там не работаете).
В-пятых, старайтесь следить за своим здоровьем: вовремя распознанное заболевание и лечить легче.
А теперь — самое главное правило жителя мегаполиса: СПОКОЙСТВИЕ. Может быть, даже некоторый фатализм. В противном случае, даже если с вами ничего не случится, можно просто довести себя до самоубийства постоянными размышлениями об угрожающих вам опасностях.
«Ежедневные страхи пугают людей больше, чем теракты» На вопросы «Профиля» отвечает ведущий милицейский психиатр, доктор медицинских наук Михаил ВИНОГРАДОВ. «Профиль»: Михаил Викторович, какова степень воздействия мегаполиса на психику его жителей? Михаил Виноградов: По статистике, во всем мире в городах, похожих на Москву, количество пограничных нервно-психических расстройств — неврозов, депрессий и т.п. — примерно в 4-5 раз превышает аналогичные показатели в селах и малых городах. «П.»: А каковы основные стрессовые факторы? М.В.: Мегаполис сам по себе наносит большой вред здоровью — и физическому, и психическому. Мегаполис — это огромное скопление людей, колоссальные транспортные проблемы вообще и проблемы временных затрат на дорогу до работы и домой в частности, высокая инфицированность, огромный поток в массе своей ненужной или неприятной для людей информации… Как только человек выходит на улицу, его встречают толпы людей и машин, бесконечная реклама, сияющие витрины дорогих магазинов и казино. Все это чрезвычайно утомляет и действует на психику. При этом отдыха нет и ночью: городской шум московских улиц ночью ничуть не меньше, чем днем. «П.»: А как же спальные районы? Там-то все-таки тише… М.В.: Да, шума меньше — зато удаленность больше. Люди, которые утром встают на два часа раньше, чем это нужно, и вечером на два часа позже ложатся, устают и от транспорта, и от нехватки времени на отдых. «П.»: Терроризм — болезнь крупных городов. Тактические расчеты террористов понятны: проще остаться незамеченным, проще добиться максимально большого числа жертв. А психологический ущерб они тоже рассчитывают? М.В.: Как это ни странно, сегодня психологические последствия терактов в мегаполисе по силе воздействия на психическое состояние человека уступают обычным житейским, бытовым проблемам — каждодневному страху перед самим мегаполисом. Москвичу страшно войти в подъезд, особенно в темный, страшно идти от остановки через темный двор, страшно, что ограбят квартиру, страшно, что изнасилуют и убьют, — а ведь еще есть техногенные и транспортные катастрофы, наезды на пешеходов, трудности с переходом улиц… Вот эти мелкие ежедневные страхи во много раз пагубнее влияют на жителей мегаполиса, нежели угроза терактов. Дело, во-первых, в том, что к терактам, как это ни трагично, мы привыкли. У нас и взрывы домов были, и взрывы в метро были, и на улице взрывали, и в Тушине взрывали… А во-вторых, теракты намного тяжелее переживают люди, вовлеченные в трагедию или сопричастные ей. А все население мегаполиса в целом говорит: «О, опять взорвали!..» «П.»: Справедливо ли утверждение, что сама атмосфера мегаполиса влияет на криминализации его жителей? М.В.: Безусловно. Улица вовлекает в криминал всех, в первую очередь детей и подростков. У нас в Москве в последнее время детская (до 14 лет) преступность резко возросла именно потому, что дети, подростки становятся постоянными свидетелями преступлений, слышат об этих преступлениях, читают о них в газетах… Задерживают или убивают криминального авторитета — а по всем каналам показывают его особняки, его машины — дескать, вот как он жил! И нередко возникает желание подражать героям этих материалов — пусть даже героям отрицательным. «П.»: Играет ли роль то обстоятельство, что в мегаполисах, в отличие от малых городов или сел, морально-этические нормы куда меньше влияют на отдельного человека? М.В.: Именно так. В мегаполисе человек растворяется в массе, а в малых городах все друг друга знают, что называется, в лицо. И это знание заставляет людей выдерживать общепринятые в данном месте морально-этические нормы. Некоторая же обезличенность в крупных городах позволяет человеку хамить на улице и конфликтовать с окружающими. В то же время публичные люди — например, дикторы или ведущие на телевидении — вынуждены вести себя на улицах мегаполиса гораздо более корректно: в первую очередь именно потому, что они узнаваемы. «П.»: Влияет ли плохая экологическая обстановка на психическое здоровье? М.В.: Психическое здоровье находится в прямой взаимосвязи с сосудистыми реакциями, с эндокринными нарушениями. Поэтому все то, что отрицательно влияет на общее здоровье, опосредованно влияет на психику. Но высокая степень загазованности в городе может и сама по себе вызывать психические расстройства. А машины нам эту загазованность регулярно обеспечивают… Беседовал Антон Трофимов |
| АЛЕКСАНДР ГЕРАСИМОВ, ведущий программы «Личный вклад»: Кровь и «расчлененка» привлекают зрителей, но не нравятся рекламодателям Несколько лет назад на телеэкране было довольно много крови, «расчлененки» и т.п. Считалось, что это повышает рейтинг. Но с тех пор все стали взрослее, ответственнее и добровольно отказались от демонстрации кровавых сцен в новостных программах. Важную роль сыграли этические соображения. Кроме того, руководство телеканалов столкнулось с тем, что рекламодатели неохотно покупают рекламное время в «кровавых» программах. Рейтинг таких программ был велик, ведь сюжеты в «криминальных» программах — это мини-детективы. Там есть интрига, действие, и это привлекает телезрителя. Но эффект размещенной в них рекламы был, скорее, отрицательным, поскольку рекламируемый товар у потенциального покупателя ассоциировался с не самыми приятными зрелищами. Так что экономический фактор также был значимым. Если говорить о терактах (где бы они ни происходили — в Москве или на Северном Кавказе) — это события общественно значимые. В новостных программах такой сюжет ставится на первое место. Техногенная катастрофа или криминальная новость — другое дело. Здесь все зависит от масштаба события. «Трансвааль» — это главная новость для федеральных телеканалов, а сюжет о пьяной драке где-нибудь в Урюпинске в федеральный эфир, разумеется, не попадает. |
