29.06.2009 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2009 года: "Требуется президент"

Покушение на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова показало: система
власти не может быть устойчивой, если ставка делается исключительно на
авторитет конкретной личности.
Юнус-Бек Евкуров стал президентом Ингушетии не просто «в порядке ротации» чиновников. Его назначили руководить регионом, ситуация в котором все последние годы была крайне тяжелой. Еще за год с лишним до назначения Евкурова в Кремле в открытую признавали: ставка на бывшего генерала ФСБ Мурата Зязикова была ошибкой — при нем обстановка не только не стабилизировалась, как того ожидали в Москве, но, наоборот, еще больше накалилась.
Зязикову можно предъявить несколько претензий. Во-первых, он не смог взять под контроль финансовые потоки из федерального центра (не стоит забывать, что Ингушетия — дотационный регион). Как следствие, разворовывание поступающих ресурсов приобрело катастрофические масштабы. При этом социальная ситуация ухудшалась: деньги не доходили до нуждающихся. Более того, значительная их часть попадала в руки боевиков. Фактически из-за неэффективности Зязикова федеральный центр дотировал не столько республику, сколько бандитское подполье. По данным самого Евкурова, в среднем за месяц в республике разворовывалось около 500 млн рублей бюджетных денег.
Во-вторых, Зязиков так и не смог решить задачу, ради которой его ставили: изгнать боевиков из Ингушетии. Ингушетия фактически превратилась в перевалочный пункт чеченских моджахедов, и в свое время это стало поводом для смещения предшественника Зязикова — Руслана Аушева. Получается, зря смещали?
Наконец, в-третьих, Зязиков не просто не смог сработаться с местными кланами, но, наоборот, рассорился с ними вконец. Убийство окружением президента в конце августа 2008-го оппозиционного политика — владельца сайта «Ингушетия. Ру» Магомеда Евлоева — явилось последней каплей. Стало ясно, что так отношения в регионе не выстраивают и Зязикова нужно срочно менять. Вопрос — на кого?
Проектный подход
Стоит признать: решение заменить Зязикова на Евкурова можно считать одним из самых грамотных кадровых решений за все последнее время. Президентом Ингушетии назначили человека со стороны, который не был связан с внутриингушскими разборками последних лет. До назначения Евкуров служил в далеком Екатеринбурге начальником разведуправления Приволжско-Уральского военного округа. Кроме того, вновь назначенный чиновник пришел на новое место службы с программой (дело для России весьма редкое — обычно приходят либо на кормление, либо просто себя показать). И не просто с программой, а с программой, согласованной и одобренной федеральным центром. Суть этой программы сводилась к исправлению главных проколов Зязикова. Речь шла о снижении коррупции и казнокрадства (до разумного уровня), возобновлении диалога с несогласными (чтобы не уходили в подполье) и ликвидации непримиримых — тех, с кем действительно нельзя договориться. Евкуров начал эту программу реализовывать, но делал это (еще одно новшество!), абсолютно не пиарясь. То есть не подменяя действие имитацией, как это принято сейчас у значительной части чиновников и целых госорганов.
Даже невооруженным глазом видно: ингушская программа Евкурова в деталях повторяла общероссийскую программу Медведева. Президент России также взял на знамя лозунг борьбы с коррупцией, а также занялся выстраиванием диалога с теми, кто готов его вести (вспомним хотя бы назначение Никиты Белых кировским губернатором, облегчение законодательства в отношении НКО, преференции «малым партиям» и пр.). Правда, тема борьбы с боевиками до поры до времени Медведевым озвучивалась не так часто. Но это лишь до поры: теперь, после покушения на Евкурова, эта пора, похоже, уже пришла. И антитеррористическая риторика Медведева образца 2009 года звучит не менее жестко, чем риторика Путина образца 1999-го.
Именно поэтому — в силу программного сходства, а не просто потому, что он — первый назначенный новым президентом глава субъекта РФ, — Евкурова и можно считать стопроцентным человеком Медведева. Хотя, конечно, решение о назначении наверняка принималось тандемом…
Теперь Медведеву нужно будет отвечать за свои кадры. И его слова о том, что ответ боевикам должен быть «прямой и жестокий», вполне адекватны происшедшему с его ставленником Евкуровым. Весь вопрос — как будет реализовываться «прямой и жестокий» курс. Для федерального центра крайне важно не сорваться в тотальные зачистки, которые лишь озлобят местное население, но мало помогут в борьбе с бандподпольем. Гораздо важнее сохранить «курс Евкурова», который, по словам Медведева, заключался в том, «чтобы навести порядок, а с другой стороны, выстроить гражданский мир в республике».
К сожалению, самое слабое место этого курса — человеческий фактор. В Ингушетии, как ранее и в Чечне, Москва сделала ставку на человека (в ингушском случае — на Юнус-Бека Евкурова, в чеченском — на Рамзана Кадырова). Но Евкуров тяжело ранен (согласно официальным сообщениям, у президента Ингушетии повреждены череп, грудная клетка и печень) и не скоро вернется в строй. «Вопрос о том, что Евкуров будет уволен по состоянию здоровья, сейчас даже не рассматривается», — уверен завотделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов. Но кто заменит Евкурова на время вынужденного отсутствия?
Личное дело
Среди тех, кому Кремль готов доверить временный контроль над республикой, — и.о. президента Рашид Гайсанов и президент Чечни Рамзан Кадыров. Если первый, по мнению гендиректора Центра политической информации Алексея Мухина, сосредоточится исключительно на экономике, то второй займется борьбой с террористическим подпольем. При этом, отмечает Мухин, общее руководство деятельностью Кадырова в Ингушетии будет осуществлять федеральный центр. При этом ни тот, ни другой не имеют шансов стать полноценными хозяевами республики. Кадыров — потому что чужой: «Понадобится объединение регионов, чтобы он смог возглавить Чечено-Ингушетию, но это долгая конституционная процедура, к тому же с негарантированным результатом», — считает Сергей Маркедонов. По его словам, «даже само по себе участие президента Чечни в решении ингушских проблем создает дополнительные линии напряжения, ведь Чечня всегда воспринимала Ингушетию в качестве младшего брата». И, значит, опасения ингушей по поводу того, что под шумок Кадыров захочет подмять республику под себя, будут только нарастать.
Премьер и и.о. президента Рашид Гайсанов также вряд ли может претендовать на полноценный статус без приставки «и.о.»: в Кремле считали и считают, что для Ингушетии нужна более авторитетная фигура, нежели просто технический премьер.
Еще один кандидат — бывший президент Руслан Аушев, заявивший, что готов возглавить республику на время выздоровления Евкурова, — не более чем самовыдвиженец, уверен Алексей Мухин. «Кремль категорически против его кандидатуры, да и Кадыров наверняка будет первым среди тех, кто будет возражать, — считает эксперт. — Ведь авторитет Кадырова меркнет перед авторитетом Аушева на Кавказе».
В итоге на сегодня Москве остается рассчитывать на скорое выздоровление Евкурова, а также на то, что его и.о. справятся с возложенными на них задачами, не наломав при этом дров. «Москва сама себя загнала в такую трудную ситуацию, — уверен Маркедонов. — Были бы выборы глав регионов, кто-нибудь да нашелся бы, было бы из кого выбирать».
Впрочем, как бы то ни было, сейчас вопрос о том, кто заменит Евкурова, — это вопрос политической тактики. Как отстроить систему так, чтобы она не была столь жестко привязана к отдельным, пусть и самым преданным делу личностям? И это уже вопрос политической стратегии. И решение его — главный вызов президенту Медведеву. Причем не только на Кавказе, но и в масштабах всей страны.

Покушение на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова показало: система

власти не может быть устойчивой, если ставка делается исключительно на

авторитет конкретной личности.
Юнус-Бек Евкуров стал президентом Ингушетии не просто «в порядке ротации» чиновников. Его назначили руководить регионом, ситуация в котором все последние годы была крайне тяжелой. Еще за год с лишним до назначения Евкурова в Кремле в открытую признавали: ставка на бывшего генерала ФСБ Мурата Зязикова была ошибкой — при нем обстановка не только не стабилизировалась, как того ожидали в Москве, но, наоборот, еще больше накалилась.
Зязикову можно предъявить несколько претензий. Во-первых, он не смог взять под контроль финансовые потоки из федерального центра (не стоит забывать, что Ингушетия — дотационный регион). Как следствие, разворовывание поступающих ресурсов приобрело катастрофические масштабы. При этом социальная ситуация ухудшалась: деньги не доходили до нуждающихся. Более того, значительная их часть попадала в руки боевиков. Фактически из-за неэффективности Зязикова федеральный центр дотировал не столько республику, сколько бандитское подполье. По данным самого Евкурова, в среднем за месяц в республике разворовывалось около 500 млн рублей бюджетных денег.
Во-вторых, Зязиков так и не смог решить задачу, ради которой его ставили: изгнать боевиков из Ингушетии. Ингушетия фактически превратилась в перевалочный пункт чеченских моджахедов, и в свое время это стало поводом для смещения предшественника Зязикова — Руслана Аушева. Получается, зря смещали?
Наконец, в-третьих, Зязиков не просто не смог сработаться с местными кланами, но, наоборот, рассорился с ними вконец. Убийство окружением президента в конце августа 2008-го оппозиционного политика — владельца сайта «Ингушетия. Ру» Магомеда Евлоева — явилось последней каплей. Стало ясно, что так отношения в регионе не выстраивают и Зязикова нужно срочно менять. Вопрос — на кого?
Проектный подход
Стоит признать: решение заменить Зязикова на Евкурова можно считать одним из самых грамотных кадровых решений за все последнее время. Президентом Ингушетии назначили человека со стороны, который не был связан с внутриингушскими разборками последних лет. До назначения Евкуров служил в далеком Екатеринбурге начальником разведуправления Приволжско-Уральского военного округа. Кроме того, вновь назначенный чиновник пришел на новое место службы с программой (дело для России весьма редкое — обычно приходят либо на кормление, либо просто себя показать). И не просто с программой, а с программой, согласованной и одобренной федеральным центром. Суть этой программы сводилась к исправлению главных проколов Зязикова. Речь шла о снижении коррупции и казнокрадства (до разумного уровня), возобновлении диалога с несогласными (чтобы не уходили в подполье) и ликвидации непримиримых — тех, с кем действительно нельзя договориться. Евкуров начал эту программу реализовывать, но делал это (еще одно новшество!), абсолютно не пиарясь. То есть не подменяя действие имитацией, как это принято сейчас у значительной части чиновников и целых госорганов.
Даже невооруженным глазом видно: ингушская программа Евкурова в деталях повторяла общероссийскую программу Медведева. Президент России также взял на знамя лозунг борьбы с коррупцией, а также занялся выстраиванием диалога с теми, кто готов его вести (вспомним хотя бы назначение Никиты Белых кировским губернатором, облегчение законодательства в отношении НКО, преференции «малым партиям» и пр.). Правда, тема борьбы с боевиками до поры до времени Медведевым озвучивалась не так часто. Но это лишь до поры: теперь, после покушения на Евкурова, эта пора, похоже, уже пришла. И антитеррористическая риторика Медведева образца 2009 года звучит не менее жестко, чем риторика Путина образца 1999-го.
Именно поэтому — в силу программного сходства, а не просто потому, что он — первый назначенный новым президентом глава субъекта РФ, — Евкурова и можно считать стопроцентным человеком Медведева. Хотя, конечно, решение о назначении наверняка принималось тандемом…
Теперь Медведеву нужно будет отвечать за свои кадры. И его слова о том, что ответ боевикам должен быть «прямой и жестокий», вполне адекватны происшедшему с его ставленником Евкуровым. Весь вопрос — как будет реализовываться «прямой и жестокий» курс. Для федерального центра крайне важно не сорваться в тотальные зачистки, которые лишь озлобят местное население, но мало помогут в борьбе с бандподпольем. Гораздо важнее сохранить «курс Евкурова», который, по словам Медведева, заключался в том, «чтобы навести порядок, а с другой стороны, выстроить гражданский мир в республике».
К сожалению, самое слабое место этого курса — человеческий фактор. В Ингушетии, как ранее и в Чечне, Москва сделала ставку на человека (в ингушском случае — на Юнус-Бека Евкурова, в чеченском — на Рамзана Кадырова). Но Евкуров тяжело ранен (согласно официальным сообщениям, у президента Ингушетии повреждены череп, грудная клетка и печень) и не скоро вернется в строй. «Вопрос о том, что Евкуров будет уволен по состоянию здоровья, сейчас даже не рассматривается», — уверен завотделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов. Но кто заменит Евкурова на время вынужденного отсутствия?
Личное дело
Среди тех, кому Кремль готов доверить временный контроль над республикой, — и.о. президента Рашид Гайсанов и президент Чечни Рамзан Кадыров. Если первый, по мнению гендиректора Центра политической информации Алексея Мухина, сосредоточится исключительно на экономике, то второй займется борьбой с террористическим подпольем. При этом, отмечает Мухин, общее руководство деятельностью Кадырова в Ингушетии будет осуществлять федеральный центр. При этом ни тот, ни другой не имеют шансов стать полноценными хозяевами республики. Кадыров — потому что чужой: «Понадобится объединение регионов, чтобы он смог возглавить Чечено-Ингушетию, но это долгая конституционная процедура, к тому же с негарантированным результатом», — считает Сергей Маркедонов. По его словам, «даже само по себе участие президента Чечни в решении ингушских проблем создает дополнительные линии напряжения, ведь Чечня всегда воспринимала Ингушетию в качестве младшего брата». И, значит, опасения ингушей по поводу того, что под шумок Кадыров захочет подмять республику под себя, будут только нарастать.
Премьер и и.о. президента Рашид Гайсанов также вряд ли может претендовать на полноценный статус без приставки «и.о.»: в Кремле считали и считают, что для Ингушетии нужна более авторитетная фигура, нежели просто технический премьер.
Еще один кандидат — бывший президент Руслан Аушев, заявивший, что готов возглавить республику на время выздоровления Евкурова, — не более чем самовыдвиженец, уверен Алексей Мухин. «Кремль категорически против его кандидатуры, да и Кадыров наверняка будет первым среди тех, кто будет возражать, — считает эксперт. — Ведь авторитет Кадырова меркнет перед авторитетом Аушева на Кавказе».
В итоге на сегодня Москве остается рассчитывать на скорое выздоровление Евкурова, а также на то, что его и.о. справятся с возложенными на них задачами, не наломав при этом дров. «Москва сама себя загнала в такую трудную ситуацию, — уверен Маркедонов. — Были бы выборы глав регионов, кто-нибудь да нашелся бы, было бы из кого выбирать».
Впрочем, как бы то ни было, сейчас вопрос о том, кто заменит Евкурова, — это вопрос политической тактики. Как отстроить систему так, чтобы она не была столь жестко привязана к отдельным, пусть и самым преданным делу личностям? И это уже вопрос политической стратегии. И решение его — главный вызов президенту Медведеву. Причем не только на Кавказе, но и в масштабах всей страны.