В начале первой серии трое из четырех главных героинь еще работают проститутками в некоем южном российском городке: арбузы, пыль, мухи, шашлыки в придорожном кафе «Колизей», река, поля, беззаботные дети, дальнобойщики, которых нужно обслужить. Съемки проходили в городе Прохладный в Кабардино-Балкарии, и не все местные жители были в восторге от сериала на подобную тему: в какой-то момент съемочную группу даже обстреляли.

Марина, Света и Люда в исполнении невероятно точных Алены Михайловой, Ирины Носовой и Варвары Шмыковой чуть не погибают в кузове фуры, перевозящей свиные туши, по вине пьяного водителя. Для героинь это событие станет точкой невозврата, и когда в городе объявится их подруга и бывшая коллега Жанна (Ирина Горбачева), уехавшая какое-то время назад искать счастье в Москву, они почти сразу согласятся поучаствовать в ее безумной бизнес-затее. Жанна намеревается открыть первый в городе фитнес-клуб, что, разумеется, сделать будет не так просто: даже чтобы взять кредит, не трудоустроенным официально секс-работницам придется задействовать все полезные знакомства и заложить Жаннин дом. Кроме того, просто так выйти из секс-индустрии оказывается невозможно. Сутенер девушек (Виталий Кищенко) требует огромные отступные, выбивать которые будет с помощью не контролирующего свою агрессию родственника (Сергей Гилев).

Одна из главных удач «Чик» заключается в том, что все героини и герои фильма – удивительно живые и правдоподобные, им веришь от и до (а оттого сопереживаешь не на шутку). Не в последнюю очередь за счет того, что разговаривают они как реальные люди, что не так уж часто встречается в российском кино. Конечно, не обходится без большого количества мата, который в «Чиках» всегда к месту. Сценарий писали режиссер проекта Эдуард Оганесян, чьи детские годы прошли на Кавказе, Антон Коломеец и Настя Кузнецова.

«Водоворот»: Стивен Кинг в российских реалиях

Сериал все время балансирует между серьезным социальным кино, которое у нас многие ошибочно считают злобно-антипатриотическим, и кино романтико-мелодраматическим, не скатываясь ни в одну из крайностей. Само место действия, застрявшее где-то в начале 2000-х, а то и 1990-х, пронизанное солнечными лучами и напоминающее о детстве, навевает почти сентиментальное настроение. То и дело повествование становится субъективным, показывая внутреннее восприятие событий персонажем. В случае с сыном героини Горбачевой Оганесян в паре сцен даже дополняет действие намеренно-примитивной анимацией в духе «Лета» Кирилла Серебренникова.

Интересно, что в «Чиках» вразрез с традициями русской классической литературы девушки легкого поведения получают наконец шанс и право на счастливую личную жизнь. Доходит до совсем уже киношного: за некоторых героинь борется сразу несколько симпатичных им мужчин. Жанна Ирины Горбачевой единственная не придает большого значения романтике, но и к ней неровно дышит один из персонажей, что самое интересное – священник. Тут уже вспоминается второй сезон громкого сериала Фиби Уоллер-Бридж «Дрянь» с аналогичной коллизией.

В остальном девушкам приходится все так же нелегко: вырваться из прошлой жизни кажется почти невозможным, потому что любящих, понимающих и адекватных людей мало, а агрессии и злобы крайне много. На героинях поставили расчеловечивающее клеймо слишком многие – в диапазоне от родственников до местных криминальных авторитетов. В совокупности с пониманием того, что, по словам сутенера, проститутки в городе зарабатывают уж точно гораздо больше продавщиц, ситуация выглядит совсем уже драматичной. Вообще, к финальному эпизоду, по традиции лучших западных трагикомических сериалов последних лет, «Чики» подходят на максимально пронзительной ноте – при том, что в первых эпизодах было много по-настоящему забавного. Кажется, что американская мечта о пути к успеху уж точно не имеет отношения к российской глубинке.

«Политик»: обаятельная сатира о борьбе разных поколений за власть

Понятно, что «Чики» соответствуют общемировому феминистическому тренду, что для российского сериала – настоящий шаг вперед. Здесь и сестринство, и сила характера, и бесконечный круг насилия (последние два эпизода предуведомляет титр «Чики» против насилия», предлагающий воспользоваться анонимным телефоном доверия в случае, если зрители, как и персонажи сериала, подвергаются физическому или психологическому насилию дома и в обществе).

И в то же время «Чики» оказываются даже тоньше некоторых иностранных проектов, где, например, иногда излишне демонизируют мужчин. Да, в «Чиках» достаточно так называемой токсичной маскулинности, но много в нем и мужской нежности, душевной щедрости, гендерной неопределенности. Невозможно не упомянуть революционную для России линию сына Жанны (Даниил Кузнец), который любит краситься маминой косметикой и примерять ее наряды. Жанна мальчика не ругает и только просит рассказать ей, когда он определится со своей ориентацией (спойлер: он все же предпочитает девочек). Ни у одной из центральных героинь нет матери (Жанна и вовсе из детдома, мать Марины сбежала в Москву), но у каждой из них удивительно трогательные отношения с отцом.

«Чики» в конечном итоге оказываются историей не только и не столько о женщинах трудной судьбы, сколько обо всех стигматизированных людях, будь то бывший уголовник или нынешний полицейский (по замечанию одного из них, последних в России не любят так же, как проституток). Об их попытках избавиться от клейма и обрести в конце концов право на новое начало. Кстати, с большой симпатией изображен в «Чиках» и священник, что по нынешним временам в контексте сериала с такой прогрессивной идеологией выглядит оригинально и смело. Вообще, «Чики» сняты с большой любовью к человеку, и это, пожалуй, главное и самое подкупающее в сериале. Увидеть в этой трагикомедии нечто противоположное могут, наверное, только те, кто не считал гуманистического посыла в фильме «Горько!».