Поцелуй у врат ада: 185 лет со дня рождения скульптора Огюста Родена

Непригоден для чиновной службы

Огюст Роден родился в семье мелкого служащего префектуры полиции Парижа. Его родители, Жан-Батист и Мари, не были коренными парижанами. Они перебрались во французскую столицу в поисках лучшей жизни: отец из Нормандии, а мать из Лотарингии. Но в Париже Жан-Батист едва ли смог устроить семье более сытую жизнь, чем у его нормандской родни, торговавшей тканями. На зарплату клерка не развернуться, а продвижения по службе не предвиделось. Вся надежда была на сына Огюста, но тот – вот незадача – учился плохо, с трудом читал и писал, а хорошие отметки получал лишь по рисованию.

Рисование же в глазах обывателей было занятием совершенно бесполезным, и Жан-Батист сильно грустил. К счастью, старшая дочь Роденов Мари, хорошо понимавшая брата, сумела объяснить родителям, что если Огюст выучится на декоратора, художника по тканям или ювелира, то станет неплохо зарабатывать.

Терять было нечего, и мальчишку отдали в Королевскую школу искусств. Название звучало громко и роскошно, а учили там бесплатно, что было очень кстати для едва сводивших концы с концами Роденов. Эту школу, основанную еще Людовиком XVI, называли также Малой, а Большой была Школа изящных искусств, дававшая высшее художественное образование.

Ученики Малой школы постигали азы мастерства, копируя старые картины и гравюры. Однажды Огюст случайно зашел в помещение, оказавшееся скульптурной студией. Понаблюдав за стараниями других, он и сам захотел поработать с глиной и, приступив, испытал настоящее потрясение. «Впервые я увидел глину. Мне показалось, что я вознесся на небо. Я вылепил руки, голову, ноги, затем приступил к целой фигуре. Я объединил всё мгновенно, сделав это с такой же легкостью, как и сегодня. Я был в восторге», – описывал Роден этот случай.

Юноша нашел свое призвание: работа с глиной и камнем давалась ему так легко, словно в нем пробудился зрелый мастер, до того дремавший. Однако это еще не гарантировало ему быстрый успех. Окончив Малую школу, Огюст трижды пытался поступить в Большую – и все безрезультатно. Так начались его долгие мытарства, в конце концов обернувшиеся всеобщим признанием.

Без пяти минут монах

Художественное ремесло, как и предполагала сестра Мари, худо-бедно, но кормило Огюста: он подрабатывал подмастерьем у солидных скульпторов, нанимался декоратором в разные муниципальные проекты. Перебиваясь такими заработками, он не оставлял надежды проявить себя как серьезный творец, но повсюду натыкался на различные препятствия и непонимание. В то время на никому не известного скульптора без диплома Школы изящных искусств смотрели как на ремесленника, возомнившего себя художником.

Но это не останавливало упорного Родена; он был готов ждать признания годами, десятилетиями. А вот внезапная смерть любимой сестры – единственного по-настоящему понимавшего его человека – едва не лишила Огюста интереса к искусству.

Брошенная возлюбленным, Мари впала в депрессию и искала утешения в монастыре. Когда разбитое сердце почти зажило, она вдруг заболела и умерла от перитонита. Настал черед Огюста погрузиться в чернейшую тоску; занятия скульптурой он забросил.

Его спасло знакомство с удивительным человеком, монахом отцом Петром Юлианом Эймаром, позже причисленным католической церковью к лику святых. Отец Эймар работал с трудными подростками – парижскими беспризорниками, для которых, казалось, не было ничего святого. Но монах смог завоевать большой авторитет в этой полукриминальной среде. Силу воздействия его личности испытал на себе и Роден, который вскоре поступил послушником в образованную отцом Эймаром конгрегацию (общину монахов) «Отцы Святых Даров» как «брат Августин».

Огюст собирался и сам стать монахом, но мудрый Эймар отговорил его от этого шага, зная, что отчаяние – плохой советчик в подобных делах. За несколько месяцев, проведенных Роденом в обители «Отцов», его душа ожила, вернулось и желание творить. В благодарность отцу Эймару он сделал его скульптурный портрет – одно из самых известных ранних произведений Родена.

Роза и сломанный нос

Произведений Родена раннего периода должно быть немало, но атрибутировать их, то есть определить авторство, практически невозможно, поскольку в те годы он, как правило, работал на хозяина и не ставил подписи на свои работы. Владельцы мастерских подписывали их как свои. Сложно определить, и где именно приложил руку Роден, когда трудился в бригаде декораторов над лепниной в фойе парижских Театра Гёте и Театра Гобелена.

Но в тот период Роден делал и авторские вещи. В 1864-м он слепил «Человека со сломанным носом», портрет бродяги по прозвищу Биби. То был явный вызов современным ему скульпторам, повторявшим красивости классицизма. Поскольку мастерская Огюста располагалась в неотапливаемой конюшне, из-за ночных заморозков глина лопнула и к сломанному носу Биби добавились трещины. Несмотря на это, Роден послал скульптуру на Парижский салон, престижную выставку, регулярно проводившуюся Академией изящных искусств. Академики оказались не готовы к столь смелому новаторству и работу отклонили. Впрочем, время все расставило по своим местам: через 11 лет, в 1875 году, Роден повторно отправил на Салон «Человека со сломанным носом», уже в мраморе, и на этот раз был принят.

Мечта о чистоте и равновесии: 155 лет со дня рождения Анри Матисса

Роден говорил о себе: «Я всегда безумно любил труд. И хотя в юности я был хилым, ужасно изможденным по причине бедности, однако страшное нервное напряжение и горячность побуждали меня работать без отдыха. Я никогда не курил, чтобы не отвлекаться от работы ни на минуту. Я работал по 14 часов ежедневно и отдыхал лишь по воскресеньям. Вместе с женой мы шли в какой-нибудь кабачок, где заказывали "грандиозный" обед за три франка на двоих, и этот обед был нашей единственной наградой за неделю!»

Незадолго до создания портрета Биби молодой художник познакомился с Розой Бёре, скромной бедной девушкой, ставшей верной спутницей жизни этого далеко не всегда верного ей человека. В 1866-м у них родился сын, но Роден не захотел официально оформлять отцовство, а покорная Роза всё стерпела и записала дитя под своей фамилией. По словам роденовского биографа Бернара Шампиньоля, «так как отец всё же захотел сделать что-то для ребенка, то дал ему собственное имя – Огюст». Настоящая щедрость, что и говорить!

Роза для Огюста была и моделью, с нее он делал такие скульптуры, как «Девушка с розой на шляпе», «Миньон», «Вакханка».

Так как мир еще не был готов к встрече с «Человеком со сломанным носом» и другими новшествами от Родена, наш герой устроился помощником в мастерскую к Альберу Каррье-Беллёзу, успешному скульптору, которому покровительствовал правивший в ту пору Францией Наполеон III. Несколько лет Роден пахал на Беллёза как анонимный мастер: все, что ни выходило из мастерской, подписывалось именем ее хозяина. Но однажды Роден не выдержал и, подписав-таки свою скульптуру, пытался продать ее в обход босса, за что был тут же уволен.

Это произошло уже в Бельгии, куда Каррье-Беллёз переехал после начала Франко-прусской войны 1870 года, воспользовавшись заказом на оформление Брюссельской биржи. Во время этой недолгой войны Огюст даже успел побывать в армии, но его комиссовали из-за плохого зрения, и он вернулся к глине и мрамору.

Проигранные конкурсы

Расставание с Каррье-Беллёзом стало для Родена благом: вместе с другим бывшим подчиненным своенравного мэтра Антуан-Жозефом ван Расбургом они основали собственную мастерскую. Работали вместе, но вещи, которые шли на продажу во Францию, подписывали именем Родена, а те, что в Бельгию, – именем ван Расбурга. Поскольку мастерская находилась в Бельгии и большинство заказчиков были бельгийцами, почти все работы мастерской выходили под именем Расбурга. Опять несправедливость, но Роден умел ждать.

«Роден обладал безграничным терпением, благим, мудрым долготерпением, великим терпением природы, которая, возникнув из ничего, медленно, но уверенно идет своим долгим путем к изобилию», – констатировал немецкий поэт Райнер Мария Рильке, работавший в начале ХХ века секретарем скульптора, тогда уже знаменитого на весь мир.

В 1876 году Роден накопил денег и отправился в путешествие по Италии, о котором долго мечтал. Он хотел увидеть произведения Микеланджело, Донателло и других прославленных авторов.

Путешествие Родена очень взбодрило. Сразу по возвращении он начал работать над скульптурой, в которой ясно чувствовалось влияние «Умирающего раба» Микеланджело.

Скульптура Родена также поначалу изображала страдание и называлась «Побежденный» (подразумевалось поражение Франции во Франко-прусской войне), но потом он придал ей более позитивный смысл, переименовав в «Пробуждение весны», а после – в «Бронзовый век». В таком виде работа была хорошо принята на Парижском салоне, как и следующая, «Иоанн Креститель». Своеобразным признанием мастерства Родена стали обвинения в том, что он выставляет не скульптуры, а слепки с тел натурщиков – настолько его произведения были анатомически точны.

Однако до настоящего успеха было все еще далеко. Роден участвовал во многих конкурсах: на памятники Дидро, Жан-Жаку Руссо, генералу Маргериту – и всюду терпел неудачу. Не подошла даже скульптура «Призыв к оружию», позже ставшая очень знаменитой. Ее он изваял для конкурса на памятник защитникам Парижа.

Открывайте ворота

В таких условиях Родену, которому было уже под 40, пришлось принять предложение своего бывшего начальника Каррье-Беллёза о работе на Севрской фарфоровой мануфактуре, которую тот возглавлял. Платили хорошо, но скульптор скоро понял, что его оригинальные идеи там никому не нужны: многие эскизы отклонялись, а сделанные по ним фарфоровые фигуры уничтожались. От него требовалось воспроизводить расхожие клише. Но место было хлебное, и в благодарность за поддержку в трудные времена Огюст вылепил бюст Каррье-Беллёза. А, как только появилась возможность заработать настоящим творчеством, Роден без сожаления покинул мануфактуру.

Такой возможностью стал большой государственный заказ – первый в жизни скульптора – на создание портала для Музея декоративного искусства, который решили построить на месте сожженного в дни Парижской коммуны здания Счетной палаты.

Это был не просто большой заказ. Благодаря ему появились самые знаменитые работы Родена – «Мыслитель», «Поцелуй», «Адам» и «Ева». Они задумывались как часть огромной 186-фигурной композиции «Врата ада» по мотивам «Божественной комедии». «Мыслитель» изначально должен был быть портретом Данте, невесело взирающего на материализовавшиеся плоды его воображения. А «Поцелуй» изображал Паоло Малатесту и Франческу да Римини – упомянутых в «Комедии» влюбленных, которых убил ревнивый муж Франчески.

Еще недавно проигрывавший один творческий конкурс за другим 40-летний скульптор получил работу, размах которой одобрил бы сам Микеланджело. Вышло это не случайно. В конце 1870-х в художественных кругах Франции начали расходиться слухи о необычном, опережающем свое время скульпторе. Постепенно среди влиятельных писателей и критиков сформировался «клуб» ценителей Родена, в который входили Октав Мирбо, Роже Маркс и Камиль Моклер. Последний прославился как защитник импрессионистов – передовых художников своего времени, над которыми тогда изрядно потешались, – и в Родене он увидел «импрессиониста в камне».

Роден стал вхож в модный салон писательницы и издателя журнала «Нувель ревю» Жюльетты Адам, где бывали не только люди искусства, но и политики вроде будущего премьер-министра Франции Клемансо или тогдашнего премьера Леона Гамбетта. Последний познакомил Огюста с министром изящных искусств Антоненом Прустом, и тот приобрел для государства бронзового роденовского «Иоанна Крестителя» – так началось официальное признание нашего героя.

История с «Вратами ада» вышла совершенно микеланджеловской: к положенному сроку Роден работу не сдал и вообще после многолетних трудов оставил ее незавершенной, как это нередко случалось с его итальянским кумиром. Но большим скандалом дело не обернулось, поскольку и сам Музей декоративного искусства в итоге не построили.

Мэтр продолжает удивлять

Другим важным произведением Родена стала скульптурная группа «Граждане Кале», над которой он работал несколько лет в середине 1880-х. Роден изобразил героический эпизод Столетней войны, когда осаждавший Кале английский король Эдуард III пообещал пощадить жителей города, если несколько самых знатных его граждан добровольно согласятся на казнь.

В 1889 году в Париже с большим успехом прошла совместная выставка Родена и живописца Клода Моне, на которой наш герой показал почти четыре десятка своих работ. Это был триумф нового искусства, но он не означал, что оно будет безоговорочно принято всеми. Так, две большие скульптуры Родена зрелого периода – памятники Виктору Гюго и Оноре де Бальзаку – заказчики отвергли. Особенно странной показалась фигура Бальзака, которую описывали как «бесформенную массу». Гордый мастер вернул аванс и оставил статую у себя. Лишь 40 лет спустя парижане набрались смелости установить этот памятник на Монпарнасе.

При жизни Гюго Роден сделал его удачный бюст, причем сам писатель, относившийся к творчеству Родена скептически, позировать отказался, но позволил ему приходить в гости и наблюдать за собой в повседневной жизни. Когда же после смерти автора «Отверженных» Родена попросили сделать памятник для его захоронения в Пантеоне, скульптор изобразил Гюго в виде титана, окруженного обнаженными музами. Такое ставить в Пантеон не решились, и несколько лет спустя Гюго, уже без муз, установили у Пале-Рояль.

Райнер Мария Рильке так объяснял отличие того, что делал Роден, от традиционной скульптуры: «Он открыл основной элемент своего искусства, своего мира. Это была поверхность, ряд поверхностей различной величины, различного звучания, та строго очерченная поверхность, которая облекает все живое... Теперь все традиционные понятия пластики потеряли для него свою ценность, утратили всякий смысл позы, группы, композиции; имели значение лишь бесчисленные живые поверхности, лишь сама жизнь, на служение которой Роден обратил все найденные им средства выражения. Теперь перед ним встал вопрос об овладении жизнью во всей ее полноте».

«Он отказывается от одного средства, по правде говоря, очень сильного, но, в сущности, чуждого пластическому искусству: от передачи выражения лица. Он отдает все свое внимание линии, объемам, жестам, которыми хочет выразить эмоции, мысли, даже мечты и метафизические идеи», – дополнял эту характеристику критик Франсуа Миомандр.

Сам Роден в «Завещании» обращался к молодым скульпторам: «Всякая жизнь исходит из некоего внутреннего центра, затем она прорастает, распространяясь изнутри наружу. Подобно этому, в прекрасной скульптуре всегда угадывается мощный внутренний импульс. Это и есть секрет античного искусства».

Камилла и другие женщины

Еще во время работы над «Вратами ада» Роден познакомился с Камиллой Клодель, 20-летней художницей, сестрой писателя и дипломата Поля Клоделя. Она была среди студенток скульптора Альфреда Буше, который пригласил Родена вести для них занятия. Вскоре наставничество переросло в роман, Камилла стала музой и моделью Родена. Женская фигура в «Поцелуе» – это Клодель.

"Дорогой брат Сталин": 150 лет со дня рождения Сергея Конёнкова, скульптора и мистика

Камилла сама по себе была яркой личностью и интересной художницей. С одной стороны, Роден дал ей много для творческого развития, с другой, придавил своим величием: в большинстве случаев о ней теперь говорят лишь как о музе великого скульптора, забывая ее собственные работы.

Несмотря на то, что Роден любил Камиллу как никакую другую женщину, жить с ним оказалось непросто. Большая любовь для него не подразумевала отказа ни от многочисленных интрижек (а эти «минутные увлечения» касались и светских дам, и служанок), ни от союза с Розой Бёре, бросить которую он не считал возможным, будучи благодарным за ее верность и поддержку в самые трудные годы.

Девять лет с Роденом подкосили и без того хрупкую психику Камиллы – по крайней мере, так считал ее брат Поль. В ее поведении начали появляться странности, и последние годы своей жизни она провела в психиатрической клинике.

Роден же с возрастом становился все более охоч до женщин, и его многочисленные связи не особо скрывались. Считалось, что слабый пол вдохновлял старца на новые шедевры.

Что касается Розы, то старый Роден, после более чем полувека совместной жизни, в конце концов решил вознаградить ее за терпение и женился на ней в начале 1917-го. Но по горькой иронии судьбы через три недели Бёре умерла от воспаления легких.

Патриарх и крестьянин

60-летие Роден встретил в статусе не просто большой знаменитости, а практически национального достояния: на Всемирной выставке 1900 года в Париже ему отвели целый павильон. Это была ретроспектива его творчества – полторы сотни скульптур. Выставка сработала и на международную славу Родена: его работы приобрели музеи многих стран.

Богатые и знаменитые люди заказывали у Родена свои бюсты: папа римский Бенедикт XV, Клемансо, Густав Малер. В 1908 году особняк Родена в Медоне посетил английский король Эдуард VII. В поздние годы Роден увлекся графикой, много рисовал.

Благосостояние позволило ему стать коллекционером, покупавшим как античные вещи, так и современный авангард. В 1914 году он издал книгу «Соборы Франции», плод его многолетнего увлечения готической архитектурой. Но намного большую известность получила вышедшая впервые в 1911-м и потом многократно переиздававшаяся книга «Роден об искусстве», в которой журналист и критик Поль Гзель собрал свои беседы с мэтром.

Учениками Родена, помощниками в его мастерской в разное время были такие знаменитые впоследствии люди, как Аристид Майоль, Антуан Бурдель и русский скульптор Анна Голубкина. Посетивший мэтра писатель Стефан Цвейг восхищенно описывал его как человека, выглядевшего не менее мощно, чем его скульптуры: «Он сорвал своей тяжелой, покрытой морщинами рукой крестьянина покрывало и отступил назад... Он работал, работал, работал со всей страстностью и силой своей огромной, могучей фигуры; всякий раз, когда он энергично двигался по комнате, под ним трещали половицы. Но он не замечал этого».

На закате жизни, наблюдая за тем, как любовницы расхищают его коллекцию, Роден завещал все свои богатства государству. За год до смерти Огюста был учрежден его музей, который открыли уже после кончины скульптора в 1919-м.

Человек и глыба: 100 лет со дня рождения Эрнста Неизвестного

Роден умер через полгода после своей верной Розы, 17 ноября 1917 года. Получается, что он застал русскую революцию, хотя вряд ли тяжелобольному художнику было до нее дело. Он сам был революционером, но только в искусстве. Прожив половину жизни в бедности, Роден отыгрался во второй ее половине и социальные перевороты не одобрял.

Часто талантливые художники, поэты, прозаики и прочие деятели искусства не доживают до признания: спиваются, умирают. Роден же выстоял, не поддавался саморазрушительным эмоциям, жалости, но спокойно ждал – и получил, кажется, даже больше, чем желал, и уж точно больше, чем мог мечтать его отец, скромный клерк. Мощный Роден победил и сопротивление среды, и насмешки современников, прогнул под себя неприветливый мир. Майоль называл его «гением, давшим движение целой эпохе». То, что в ХХ веке скульптура приобрела столь большое значение и в ней появились такие гиганты, как Генри Мур, Альберто Джакометти, Эрнст Неизвестный, Сергей Коненков, – самая непосредственная заслуга Родена.