Война, любовь и эмигранты

«Посвисти для нас». Сюсаку Эндо

«Эксмо», 2018. Перевод Сергея Логачева

Неоднократный номинант на Нобелевскую премию, японский классик Сюсаку Эндо – сын двадцатого столетия: юность его пришлась на бесконечную войну, зрелость ушла на то, чтобы это осознать и отрефлексировать, а скончался писатель за три с небольшим года до миллениума. Нельзя сказать, что в России его не знали, – проза Эндо переводится у нас с шестидесятых годов, к тому же недавно интерес к ней по всему миру всколыхнул Мартин Скорсезе, сняв фильм по одной из самых знаменитых книг Эндо – «Молчание». Видимо, на этой волне издательство «Эксмо», начав с публикаций уже известных в России произведений японского прозаика, наконец выпустило неизвестное – роман «Посвисти для нас», написанный в 1974 году, переведен на русский язык впервые.

Для тех, кто знаком с творчеством писателя по «Молчанию» или «Самураю», сразу нужно уточнить: в новой книге нет программной для Эндо японо-христианской темы, по крайней мере на уровне сюжета. Здесь не будет священников‑миссионеров и тайных японских католиков, терпящих лютые муки от властей. Размышления о любви и равнодушии, корысти и смирении в этот раз упакованы в камерный нежный роман о нескольких маленьких разбитых жизнях. Главный герой по имени Одзу, непримечательный отец семейства, вспоминает школьные годы: бестолкового друга-одноклассника и девочку, в которую они оба были влюблены. Воссоздавая в памяти прошлое, он осознает, что самое важное происходило с ними именно тогда, тридцать лет назад, прежде чем война пережевала и выплюнула всё его поколение. А в настоящем тем временем идет другая жизнь: то, что связывало Одзу с юностью, неумолимо закатывается в асфальт. Сын делает карьеру, шествуя по головам коллег, и, сам того не зная, отнимает последнее, что было дорого сердцу отца. Война давно закончилась, расплющив судьбы и сделав красивые истории непроизошедшими, а воздушное пространство вокруг Одзу словно бы до сих пор продолжает сжиматься.

Конечно, «Посвисти для нас» – вполне японская проза: здесь школа со специальным залом для дзюдо, гимназистки в матросских костюмчиках, национальные печеньки с фасолевой пастой и иерархия везде. Но, как это часто бывает с хорошими книгами, действие легко можно отделить от контекста и перенести в любое время и место, хоть бы и к нам – по духу, кстати, этот японский роман ощутимо напоминает советскую прозу. Светлые слезы о юности, конфликт отцов и детей – обо всем этом мы уже не раз читали, а также слышали, видели и сами ощущали. Но Эндо словно легкими касаниями прошелся по клавишам и еще разок сыграл нам вечную печальную мелодию человеческой жизни – на то ведь она и вечная, чтобы вновь и вновь разыгрывать ее на все лады.

«Удочеряя Америку». Энн Тайлер

«Фантом Пресс», 2018. Перевод Любови Сумм

В последние годы книги Энн Тайлер, лауреата Пулитцеровской и финалиста Букеровской премий, довольно лихо, одна за другой, переводятся на русский, за что особое спасибо издательству «Фантом Пресс». И благо есть что переводить: 76‑летняя американская писательница уже создала пару десятков романов и пока вроде останавливаться не собирается. Плавные истории Тайлер – о доме и семье, родственных связях, столкновении характеров, частных проблемах, травмах, надеждах, радостях – пусть и высвечивают всевозможные шероховатости человеческих взаимоотношений, но одновременно умиротворяют, помогая выносить собственную неидеальную жизнь.

В книге «Удочеряя Америку» Тайлер в своем обычном семейно-бытовом стиле рассказывает о миграции. В центре внимания две семьи, коренные американцы Дональдсоны и пара иранского происхождения Язданы, которые знакомятся в аэропорту, когда встречают своих девочек-младенцев, удочеренных в Корее. И дальше, собственно, действие состоит из общих праздников: Дональдсоны, Язданы и их многочисленная родня готовят блюда национальной кухни и собираются вместе – то на День прибытия дочек в Америку, то на иранский Новый год, то на Праздник прощания с соской очередного приемного ребенка. И всё, как любит Тайлер, плавно и недраматично: вот тут возникла сердечная привязанность, тут напряженная ситуация, здесь кому-то стало больно, а вот и не подеретесь, а вот и не до крови!

В межкультурном муравейнике нет правых и виноватых, нет затюканных мигрантов, высокомерных американцев или наоборот – обе стороны относятся друг к другу одновременно и ревностно, и снисходительно, и насмешливо, и с большой симпатией. А Тайлер сочувственно смотрит на каждого: живут как умеют, что-то пытаются, ошибаются, ну и молодцы. Одни грезят стать своими в доску, другие усердно охраняют национальную идентичность, третьи пресекают любые дискомфортные связи, четвертым более-менее плевать. И каждый особенный, живой, понятный – создавать запоминающихся персонажей писательница умеет прекрасно. В общем, если не боитесь книг без закрученного сюжета, обратите внимание на «Удочеряя Америку» – медленную комфортную семейную прозу о непростом искусстве понять, принять и полюбить.

«История моего брата». Зульфю Ливанели

«Эксмо», 2018. Перевод Аполлинарии Аврутиной

Выход «Истории моего брата» – в некотором роде событие: это первая книга турецкого автора Зульфю Ливанели, переведенная на русский язык. На родине меж тем романы Ливанели бьют все рекорды продаж, оставляя позади даже новинки его соотечественника Орхана Памука, лауреата Нобелевки. При этом Ливанели не только писатель, чьи книги переведены на десятки языков мира, но и известный музыкант, композитор, режиссер и в прошлом политик. За свою жизнь (сейчас ему за семьдесят) этот человек-оркестр успел посидеть в тюрьме, эмигрировать по поддельному паспорту, чуть не стать мэром Стамбула, несколько лет пробыть послом ЮНЕСКО и так далее. С Россией его тоже кое-что связывает: по приглашению Чингиза Айтматова писатель принимал участие в знаменитом Иссык-Кульском форуме, издал книгу «Беседы с Горбачевым о революции» и до сих пор поддерживает дружеские отношения с последним советским генсеком. Кстати, в «Истории моего брата» некоторые флешбэки отправляют нас как раз в Советский Союз перестроечных времен.

Одна из особенностей романа Ливанели, которую замечаешь с первых страниц, – это отстраненный тон. Несмотря на то, что книга начинается с убийства молодой женщины и рассказывает местами о довольно мрачных вещах, некая условность повествования не позволяет принимать все близко к сердцу, а держит читателя как бы в стороне без права подойти поближе. Рассказ здесь идет от лица главного героя, одинокого пенсионера, живущего в маленькой деревне на берегу Черного моря. Он почти не принимает гостей, не выносит прикосновений, сортирует одежду по категориям и дни напролет проводит за чтением книг, пытаясь осмыслить человеческие страсти. В его библиотеке есть комната мести, комнаты ревности, любви, войны… Когда кто-то убивает его соседку, за горячими подробностями к старику приходит молодая журналистка, и ей-то герой своим спокойным ровным голосом рассказывает историю, которую раньше от него никто не слышал.

У «Истории моего брата» детективная обвязка, но начинка тут совсем иная: скорее это грустная сказка про любовь, которая здесь – причина всех земных горестей. Вряд ли стоит искать в книге что-то слишком волнующее, пронзительное, переворачивающее мир с ног на голову, но будут атмосферные описания тихих местечек, размышления о человеческих страстях, таинственные незнакомки, страшные подземелья, смесь вымысла и реальности, рассыпанные по тексту маячки, внезапные повороты сюжета и неожиданный финал. А еще «История моего брата» чуточку напоминает «1001 ночь» – по сюжету молодая журналистка никак не может дослушать рассказ героя до конца, потому что постоянно засыпает, убаюканная его плавной речью. И, пожалуй, этот роман действительно хорошо читать перед сном: он напевный, мелодичный, размеренный – как в тихую погоду шелест волн Черного моря, на котором стоит рыбацкая деревушка из книги Зульфю Ливанели.