Производители, пользуясь выгодным моментом, существенно нарастили объемы выпуска аппаратов искусственной вентиляции легких. Среди европейских лидеров неожиданно для многих оказалась Россия. Предприятия, прежде собиравшие несколько десятков аппаратов в месяц, в апреле–мае довели этот показатель сотни. В экономике спасения жизней россиян от коварного COVID-19 разбирался «Профиль».

Шведская школа

У современных высокотехнологичных ИВЛ немало отцов-прародителей, которые могут претендовать на исключительное авторское право. От пророка Илии в ветхозаветные времена, согласно библейскому описанию, вдохнувшего жизнь в мальчика, до германской фирмы Dräger, в 1907 году получившей патент на Pulmotor («Пульмотор»).

Уральский завод отозвал провоцирующие пожары аппараты ИВЛ «Авента-М»

Нельзя сказать, что идея спасения больных с дыхательными нарушениями, которые могли находиться в таком состоянии неделями, месяцами и даже по несколько лет, быстро овладела массами. За первые десять лет компании Dräger удалось реализовать около 1,5 тысячи «Пульмоторов», то есть не более 150 в год.

Острая потребность в ИВЛ в клиниках по всему миру возникла в 40–50-х годах прошлого века. Как и в случае с пандемией коронавируса, резкий рост спроса стал следствием эпидемии полиомиелита. Больных, которые не могли выжить без искусственной вентиляции легких, было много, а ручные аппараты – мешки Амбу, – когда дело касалось не экстренных случаев, а длительного лечения хронических пациентов, выглядели анахронизмом. В тот период законодателями моды в проектировании и серийном выпуске аппаратов ИВЛ стали шведы.

Скандинавское медоборудование пришло в СССР благодаря неврологам. Врача Любовь Попову, стоявшую у истоков создания отделения реанимации НЦ неврологии, по стипендии ВОЗ командировали в Швецию и Данию перенимать западный опыт. С ее легкой руки аппаратами ИВЛ, сначала закупаемыми за рубежом, а потом и отечественного производства начали оснащать республиканские и областные больницы.

Опытный путь

Любопытный факт – на первых порах производство аппаратов для искусственной вентиляции легких было налажено в мастерских МГУ. То есть это определенно был не заказ в рамках Госплана, а в большей степени опытно-конструкторские и научные разработки. Только после этого импортозамещением занялись крупные промышленные предприятия.

В США уточнили срок отправки в Россию второй партии аппаратов ИВЛ

Впрочем, несмотря на причастность представителей научного сообщества, конструкция первых отечественных аппаратов ИВЛ по нынешним меркам была примитивной. В ее основе – электропривод и компрессор. Можно было дозировать количество кислорода, частота дыхания и объем были постоянные, а выдох осуществлялся в окружающую среду.

Сегодня с учетом рисков, которые несет коронавирусная инфекция, последнее выглядит нарушением всех норм и правил безопасности. Однако шесть десятилетий назад аппараты ИВЛ отечественного производства стали настоящим технологическим прорывом.

Простота конструкции предопределила их надежность и длительные сроки использования. Аппараты ИВЛ выпуска 60-х годов прошлого века эксплуатировались по 14–20 лет. Современные изделия приходится менять чаще – в технических характеристиках указан рекомендованный срок эксплуатации не менее 4 лет до списания.

После обкатки западных технологий в мастерских МГУ в Советском Союзе началось серийное производство аппаратов ИВЛ. Решение задачи доверили пяти крупным предприятиям: двум заводам в Ленинграде – судостроительному и медтехники «Красногвардеец», подмосковному заводу «Респиратор», Уральскому приборостроительному заводу и Уральскому оптико-механическому заводу имени Э. С. Яламова.

Предприятия в Северной столице и в Московской области «лихие» девяностые годы прошлого века не пережили. У уральских же запас прочности оказался больше. Заводы и сегодня на рынке, входят в состав «Ростеха». Кроме того, в Екатеринбурге 30 лет назад была создана компания «Тритон Электроникс», специализирующаяся на выпуске медоборудования, в том числе и аппаратов ИВЛ.

Четвертый игрок на рынке – компания «Хирана» – совместное российско-словацкое предприятие, открывшееся летом 2019 года в особой экономической зоне (ОЭЗ) «Технополис Москва». Впрочем, оно погоды на рынке не делает – объемы выпуска аппаратов ИВЛ не столь значительные. Другое дело уральские заводы.

Уральские сказы

В середине мая, когда вся Россия сидела на самоизоляции, а действующим и строящимся в авральном режиме инфекционным больницам для оснащения требовались сотни аппаратов искусственной вентиляции легких, глава Минпромторга Денис Мантуров отправился в Екатеринбург. Здесь министр проинспектировал Уральский приборостроительный завод, Уральский оптико-механический завод и «Тритон-Электроникс». Каждое из этих предприятий занимает свою нишу на рынке медоборудования. Так, специализация УОМЗ – локализованные аппараты ИВЛ для перинатальных центров, а УПЗ и «Тритон-Электроникс» – универсальные аппараты.

Путин и Трамп договорились об отправке в Россию ИВЛ из США

Ранее объемы выпуска составляли примерно 400 единиц в месяц, половина шла на экспорт. В условиях пандемии коронавируса потребовалось увеличить производство до 100 штук в сутки.

Руководители УПЗ заверили – такое возможно. Поэтому выгодный госзаказ на поставку 5,7 тысячи аппаратов ИВЛ (самая востребованная модель «Авента-М») в апреле достался этому заводу. Кроме того, предприятие заключило прямые контракты с регионами более чем на 4 тысячи изделий. Цена каждого – 1,4 млн рублей. Таким образом, УПЗ рассчитывал заработать порядка 14 млрд рублей. Это против 47 млн рублей, которые завод получил от поставок аппаратов ИВЛ в 2019 году.

В пожарном режиме

Однако реалистичность производственных планов, а вместе с этим и репутацию предприятия поставили под сомнение два пожара, случившихся в мае. 9-го числа воспламенился аппарат ИВЛ, произведенный на УПЗ, в отделении реанимации московской клинической больницы № 50 погибла женщина, трое больных COVID-19 пострадали. Через три дня – ЧП в петербургской больнице святого Георгия, также связанное с возгоранием «Авенты-М». В дыму и пламени пожара погибли пять человек, находившихся в реанимации.

Как выяснилось, в обоих случаях загорались аппараты ИВЛ, выпущенные УПЗ в апреле текущего года. Была ли причина в производственном браке, допущенном при сборке, или в некачественных комплектующих, должно установить следствие. Впрочем, вероятность неких системных сбоев в работе завода, на который была возложена миссия импортозамещения медоборудования, тоже достаточно высока.

Косвенно это подтверждает кадровая чехарда на предприятии, начавшаяся еще до пожаров в больницах. Так, 7 мая с должности гендиректора сняли Булата Гайнутдинова, того самого, который обещал увеличить выпуск аппаратов ИВЛ до 100 единиц в сутки. Его преемник Марат Бадгутдинов усидел в кресле всего 11 дней. Третьим менее чем за полмесяца гендиректором, правда, в статусе временно исполняющего обязанности, назначили Александра Морозова.

Череда отставок руководителей УПЗ, возможно, стала следствием не только низкого качества «Авенты-М», от которой после пожаров массово начали отказываться заказчики, но и проблем с импортозамещением. В феврале 2015 года правительство приняло постановление о запрете импорта иностранного медоборудования. В июне 2019 года документ расширили на 14 позиций, среди которых оказались и аппараты ИВЛ.

Чиновники, видимо, посчитали, что за четыре с половиной года отечественные производители научились делать медоборудование на уровне лучших мировых стандартов. Однако теперь выясняется, что импортозамещение ограничилось локализацией сборки аппаратов ИВЛ.

На импортной игле

Реалии таковы, что собственной ресурсной базы в России так и не было создано. Вместо производственных цепочек появились логистические. Согласно данным Федеральной таможенной службы, до 90% комплектующих «Авенты-М», за исключением мелких расходников, УПЗ закупает за границей. СМИ со ссылкой на сотрудников предприятия утверждают, что поставки осуществляются из Китая.

Пелоси оценила решение Трампа бесплатно отправить медпомощь России

Примечательная подробность: восточный сосед не только обеспечивает уральский завод собственной продукцией, но и оказывает посреднические услуги – перепродает комплектующие, производимые в США. В частности, через КНР весной текущего года УПЗ якобы приобрел партию датчиков потока и давления американской компании Honeywell. Посредником выступила китайская компания Harbin Magic Lantern Trading Limited Company.

До 2018 года масштабных закупок неинвазивных аппаратов ИВЛ российского производства не осуществлялось, говорит доцент кафедры экономической теории РЭУ им. Г.В. Плеханова Александр Тимофеев. Сегодня флагманы производства – УОМЗ и УПЗ – работают исключительно под заказ с отсрочкой в 150 дней. «Объем производства недостаточен, чтобы удовлетворить потребности внутреннего рынка (12 тыс. штук), а тем более обеспечить поставки на экспорт», – считает Александр Тимофеев. По его мнению, это подтверждают данные статистики: с 1 марта по 4 апреля было проведено 230 тендеров на приобретение 830 аппаратов ИВЛ.

Сопредседатель Всероссийского союза пациентов Ян Власов уверен, что в таком количестве продукция уральских заводов в принципе не потребуется. По его словам, опыт лечения коронавирусных больных показывает, что эффективнее использование барокамер с возможностью насыщения крови кислородом.

Наиболее тяжелое следствие COVID-19 – гипоксия. Альвеолы заполняются жидкостью. Могут быть нарушены функции гемоглобина, который транспортирует кислород по всему телу. Общая насыщенность кислородом у пациентов при COVID-19 может падать до 50%.

«Использование барокамеры повышает содержание кислорода. Хотя в рекомендациях Минздрава и содержится указание на использование именно аппаратов ИВЛ, они – лишь один из способов, который может помочь только в сочетании с другими методами лечения», – подчеркнул собеседник «Профиля».

По оценке Яна Власова, в российских больницах хорошо зарекомендовали себя аппараты ИВЛ производства США, Германии, Кореи и Китая. Ценовой диапазон изделий – от 300 тысяч рублей до 8 млн рублей. В коммерческих клиниках в основном используются аппараты компаний Siemens, Philips, Lowenstein, Medtronic.

Проблем с ними не возникает. Это конкурентное оборудование, пока не имеющее аналогов на российском рынке, пояснил эксперт. Что касается проблемы дефицита, то Ян Власов полагает, что оптимальным было бы разрешение возобновить импорт аппаратов ИВЛ.

«Возможно, это спровоцирует дискуссию о необходимости локализации иностранных предприятий на территории страны. На российский рынок в этом случае смогут выйти новые производители или же старые наладят выпуск качественных изделий», – отметил собеседник «Профиля».