Пузырь на горизонте: почему государство сворачивает антикризисную программу

Относительные успехи

В ЦБ считают, что российская экономика в сравнении со многими другими странами прошла пандемический год относительно благополучно. И уже во второй половине 2021-го, а может быть, даже и к середине года российский ВВП вернется к допандемическим уровням.

Набиуллина напомнила членам профильных комитетов Госдумы, что перед началом распространения коронавируса за пределы КНР экономическая активность в России находилась «вблизи потенциального уровня», а инфляция была низкой – 2,3% в годовом выражении в феврале 2020 года. При этом с июня 2019-го ЦБ плавно снижал ключевую ставку.

Начало пандемии привело к резкому ухудшению ситуации в мировой экономике, нефтяные котировки упали до уровней, «которых мы не видели с 1998 года». Регулятор приостановил снижение ключевой ставки и принял решение об опережающих продажах валюты в рамках бюджетного правила. «И этот алгоритм позволил сдержать волатильность на очень умеренных тратах из золотовалютного резерва», – рассказала Набиуллина.

С апреля по июль 2020 года ЦБ смягчал монетарную политику ради поддержки экономики, ключевую ставку поэтапно опустили до 4,25%. «Но находиться в зоне мягкой политики после восстановления экономики уже становится опасно и с точки зрения рисков разгона инфляции, и возникновения пузырей на финансовом рынке», – предупредила глава Банка России.

Вопрос цены

Она также рассказала парламентариям, зачем ЦБ вернулся к повышению ключевой ставки. Сейчас, напомним, показатель равен 5%. По словам Набиуллиной, если опоздать с завершением мягкой монетарной политики, инфляция останется на повышенном уровне, и это будет подтачивать покупательную способность населения.

Зачистка с перспективой: что хорошего принесла пандемия российской экономике

При этом продолжительный период повышенной инфляции приведет к завышенным инфляционным ожиданиям (это скорее психологический феномен: цены растут из-за того, что все ждут роста цен), и тогда ключевую ставку придется увеличивать «более значительно» и, возможно, даже переходить к жесткой денежно-кредитной политике (нормальной или нейтральной она считается при ставке 5–6%).

Кроме того, промедление с повышением ключевой ставки могло привести к падению доходности банковских депозитов, что сделало бы их совсем непривлекательным инструментом для сбережения средств. «Сейчас мы видим, какое беспокойство у людей также вызывают возросшая инфляция, низкие ставки по депозитам. Нам надо вернуть инфляцию к 4%, чтобы обеспечить людям более качественные условия жизни. И наш анализ показывает, что сделать это можно, не создавая ограничений для восстановления экономики», – заверила Набиуллина.

Банки справились

Банки в ходе кризиса активно реструктурировали кредиты, и общий объем реструктуризации достиг 7 трлн руб. При этом финансовые организации сохранили запас капитала на уровне 6 трлн руб. «То есть мы даже не приблизились к порогу прочности системы. Банковская система осталась абсолютно устойчивой», – подчеркнула Набиуллина.

Отдельно глава ЦБ остановилась на ипотеке. В 2020 году она прибавила 20%, а общий объем портфеля жилищных займов достиг 9,5 трлн руб. – почти половина от всех выданных гражданам кредитов. Сегмент продолжил расти и в 2021-м: плюс 5% по итогам I квартала.

Рост цен на недвижимость при этом значительно опережает инфляцию. В I квартале на первичном рынке он составил 17,6%, а текущая годовая инфляция – 5,8%. «В отдельных регионах рост цен на жилье превысил 20%, и это несмотря на снижение реальных доходов населения», – посетовала Эльвира Набиуллина. Кроме того, растет и необеспеченное потребительское кредитование, а также долговая нагрузка на людей.

ЦБ, со своей стороны, сворачивает льготные программы, в рамках которых к банкам применялись надзорные послабления. То есть условия по выдаче займов станут жестче и получить розничный или жилищный кредит россиянам будет сложнее. Все это необходимо для того, чтобы избежать появления пузырей на финансовых рынках.

Кроме того, напомнила Набиуллина, Банк России внес в Госдуму законопроект, позволяющий ему вводить прямые количественные ограничения на выдачу необеспеченных потребкредитов. Глава ЦБ попросила парламентариев его поддержать. Если документ примут, регулятор получит дополнительные права в 2022 году.

Население обременилось

Определенные сигналы к образованию пузырей есть в любой сфере кредитования, констатирует руководитель отдела аналитических исследований «Высшей школы управления финансами» Михаил Коган.

Льготная ипотека опасна тем, говорит эксперт, что спровоцирует выход на рынок массы квартир, по которым заемщики окажутся не в состоянии выплачивать кредиты, что обернется либо серьезной коррекцией на рынке недвижимости, либо массовыми банкротствами, и эти квартиры станут проблемой банков, что все равно повлечет за собой их выход на рынок с дисконтом.

Потребкредитование переживает бум из-за низких ставок и большого спроса на технику на фоне девальвации рубля, микрозаймы увеличивают портфели из-за падения доходов людей и высокого уровня безработицы.

«На этом фоне увеличение надбавок ЦБ на особо рисковые кредиты, в том числе и ипотеку, выглядит логичным, но из-за них жилищное кредитование окончательно станет недоступным для большинства населения. Именно ипотека вызывает наибольшие опасения, так как люди в случае банкротства лишатся не только определенных прав на несколько лет, но и жилья», – комментирует Коган.

Непростительный долг​: чем грозит россиянам запредельная кредитная нагрузка

Гендиректор платформы для работы с самозанятыми «Рокет Ворк» Анастасия Ускова соглашается с тем, что наибольшую обеспокоенность вызывает «закредитованность населения по всем фронтам». Особенно когда на обслуживание займов у граждан остается все меньше и меньше денег. «Так, только менее 20% заемщиков находятся в относительно комфортном положении, когда на оплату долга нужно отдавать до 30% своего ежемесячного дохода. Больше половины получателей кредитов на их погашение отдают больше половины своего заработка. А каждый третий клиент МФО находится в положении, близком к рабскому, отдавая более 80% своих доходов на обслуживание долга. В такой ситуации закономерно растут риски невозврата, а уровень долговой нагрузки россиян на 1 января 2021-го поднялся до максимума за последние годы и составил 11,7%. При этом специалисты Банка России говорят, что переживать пока не о чем, однако уже разрабатывают инструменты, ограничивающие доступ населения к заемным средствам, чтобы не допустить раздувания пузыря», – перечисляет эксперт.

Пора ли сворачивать?

Экстренные антикризисные меры сейчас больше не требуются, считает гендиректор образовательной компании для предпринимателей Like Центр Василий Алексеев. Однако, добавляет он, коронакризис показал, как могут измениться взаимоотношения между государством и предпринимателями, а также условия для ведения бизнеса.

«Часть антикризисных мер могли бы трансформироваться в стандартные условия ведения бизнеса в нашей стране. Например, сокращение количества проверок и прочего административного давления. Или льготное кредитование – пока наша страна очень сильно уступает по доступности финансирования для малого и среднего бизнеса в сравнении с развитыми странами. Льготное кредитование решает эту задачу и соответствует цели по наращиванию доли МСБ в ВВП страны», – комментирует Алексеев.

Сворачивать программы поддержки однозначно надо, но стоит убедиться в том, что экономика полностью восстановилась после коронакризиса, уверен Михаил Коган. «Пока что об этом говорить рано, поскольку прогресс в динамике ВВП дает только общую картину, без частностей в виде отраслей. К примеру, секторы развлечений, туризма, общепита, сфера услуг пока что не восстановились полностью, и им еще потребуется какое-то время, может, год-два», – считает эксперт.

В порядке убывания: сокращение господдержки обрекает малый бизнес на банкротство

Если речь идет о сиюминутном сворачивании всех программ, продолжает он, то стоило бы оставить налоговые льготы для наиболее пострадавших секторов экономики и расширить критерии для граждан, имеющих право на получение субсидий на оплату жилищно-коммунальных услуг.

В целом, констатирует Коган, экономика России постепенно восстанавливается. «Но до возврата к показателям 2019 года нужно как минимум увеличить реальные доходы населения, которые рухнули до уровней 2010 года. Без прироста доходов людей экономика внутри страны развиваться не будет», – полагает он.

Анастасия Ускова считает, что объем мер антикризисной программы поддержки оказался недостаточным. Из-за этого, продолжает она, в 2020 году в России закрылось каждое пятое предприятие, а чистые потери по сегменту МСБ составили почти 250 тыс. предприятий (115,9 тыс. ИП и 131 тыс. юрлиц).

«А доходы граждан продолжают снижаться уже седьмой год кряду, что неминуемо ведет к снижению покупательской активности, падению спроса. А это само по себе и без всякого локдауна ставит под удар МСБ, особенно в сферах непродовольственного ритейла, ресторанного и гостиничного бизнеса, общепита – то, на чем россиянам легче всего экономить», – отмечает Ускова.

Так, потребительские расходы населения, по данным «Сбер Индекса», в мае 2021 года оказались всего на 6% выше, чем в марте 2020-го, когда один за другим закрывались магазины и рестораны. «При этом в годовом значении траты выросли на 19,4%, но рост расходов связан не с восстановлением спроса, а с ростом розничных цен на продукты и услуги, по количеству обороты продолжают падать, а значит, говорить о том, что бизнес и население справились, очень преждевременно», – уверена она.

Деньги для всех

Российские власти не стали поддерживать население и бизнес напрямую, путем раздачи так называемых вертолетных денег. Вместо этого были запущены льготные программы кредитования, которые теперь поэтапно сворачиваются.

Объем поддержки населения и бизнеса российскими властями в период пандемии в сравнении с западными странами действительно кажется несущественным, считает Анастасия Ускова. В сравнении, например, с Германией, которая выделила на борьбу с коронавирусом сумму, превышающую треть своего ВВП, и США, у которых на эти цели пошли более 12% ВВП, антикризисный пакет правительства России не превысил 4–5% ВВП.

«При этом меры поддержки бизнеса направлены были в первую очередь на поддержку занятости и обеление штата, когда выдавали по МРОТу на сотрудника. Назвать их достаточными нельзя, но без них было бы явно еще хуже. Отсрочки по налогам и взносам в соцстраховании также оказались весьма к месту. А вот их отмена в 2021-м вполне может пошатнуть положение небольших предприятий, еще не оправившихся от потрясений, так как по налогам прошлого года им предстоит заплатить в этом, а спрос до сих пор восстанавливается медленными темпами», – утверждает она.

Меры поддержки населения в нашей стране коснулись только самых социально незащищенных слоев, продолжает Ускова. Это помогло сдержать статистику роста бедности, но меры в идеале должны были поддержать просевший спрос, чтобы «вся система не зашаталась». При этом, дополняет эксперт, в ФНБ были накоплены резервы, достаточные если не для раздачи вертолетных денег, то хотя бы для чуть более существенных мер, которые бы помогли пережить кризис более достойно.

Раздача населению денег из ФНБ привела бы к его истощению и взлету инфляции, поясняет Михаил Коган. «Нечто подобное мы сейчас можем наблюдать в США, где самыми быстрыми за 40 лет темпами растет инфляция, а люди до сентября будут сидеть на пособиях по безработице, поскольку они банально выше медианной зарплаты в большинстве штатов. Результатом будут проблемы у большинства корпораций и экономики США на горизонте нескольких лет. Отчасти это касается и Европы, но в меньшей степени», – рассказывает эксперт.

Поэтому в целом политику российских властей можно назвать рациональной, считает Коган. Другое дело, что население погрязло в долгах из-за локдауна и сокращения рабочих мест. И здесь, считает он, можно задать вопросы к отчетам ЦБ о финансовой грамотности населения, особенно в части сбережений и создания финансовой подушки.