Осенний кавказский призыв

1 октября стартовал осенний призыв на срочную службу в российские вооруженные силы. Благодаря социальным сетям и печатным СМИ у него уже сформировалась репутация «кавказского призыва» — из-за увеличения количества призывников из республик Северного Кавказа. За две недели до начала призывной кампании глава Чечни Рамзан Кадыров сообщил втом, что чеченские юноши будут проходить воинскую службу в рядах армии России «впервые за многие годы». Можно ли рассматривать это событие, как впечатляющий прорыв? И какие вопросы кроме собственно армейских сюжетов поднимает воинская служба выходцев из Северного Кавказа?

Попытки привлечения чеченских призывников в российскую армию предпринимались задолго до 2014 года. Даже во время второй антисепаратистской кампании в 2000 году порядка 20 человек было отправлено на службу в воинскую часть в Московской области. Однако этот опыт не увенчался успехом из-за конфликтов на национальной почве. Вторая попытка организовать призыв была предпринята в 2002 году. Чеченские призывники были направлены в части, дислоцированные в Воронежской и Саратовской областях. Результат, впрочем, был также неутешительный. Еще через пять лет попытки проведения призыва из Чечни вызвали оживленную дискуссию внутри республики. Известные чиновники и общественные деятели (скорее всего не без одобрения республиканских властей) выступили против прохождения службы призывниками во внутренних регионах РФ. При этом в таких подразделениях, как батальоны «Север», «Юг», «Восток», «Запад», этнические чеченцы служили по контракту. В августе 2008 года батальон «Восток» принимал участие в «пятидневной войне» с Грузией. Летом 2012 года 150 чеченских юношей были призваны для прохождения службы в 249-м специальном моторизованном батальоне внутренних войск России, который дислоцировался на территории Чечни. В нынешнем году на службу будут призваны 500 человек.

Ожидается, что ряды российской армии пополнят также 2 тыс. новобранцев из Дагестана. Для сравнения: весной этого года план для самого крупного субъекта РФ на Северном Кавказе составлял 900 человек, а за прошлый год он поставил в вооруженные силы страны чуть больше 1600 солдат.

Однако планы планами, а любая статистика становится релевантной только тогда, когда учитывает не просто некие наборы цифр, а различные нюансы. Тот же Дагестан считается одним из самых «молодых» субъектов Северокавказского региона и России в целом. Средний возраст его жителей по разным оценкам составляет 26–27 лет (то есть фактически проходит по границе призывного возраста), а численность молодежи от 14 до 30 лет составляет 33% от всего населения. В Чечне же количество юношей призывного возраста оценивается в 80 тыс. человек! Таким образом, «успехи» по количественному увеличению призыва выглядят не слишком впечатляющими. Их можно рассматривать как позитив в сравнении с показателями предыдущих лет.

Долгие годы призывники из республик Северного Кавказа оказывались в фокусе внимания СМИ в связи с межэтническими инцидентами в казармах. В 2009 году, например, широко обсуждался конфликт на Балтийском флоте с участием призывников из Дагестана. Остроты ситуации добавляло то, что время от времени представители самих вооруженных сил высказывались по поводу необходимости сокращения набора новобранцев из самого турбулентного региона РФ, не говоря уже о многочисленных «утечках» со ссылками на «достоверную информацию» о полном сворачивании призыва на Северном Кавказе.

К чести ныне действующего министра обороны можно сказать, что он практически с первых дней своей службы на этом посту выступал за активизацию северокавказского призыва. Однако при обсуждении дилеммы «служить или не служить» стоит учитывать более широкие социальные контексты. Вооруженные силы или внутренние войска — это не отдельные планеты. Они являются срезом российского государства и общества. И призыв выходцев из Северного Кавказа в армию по сути своей является частью всесторонней интеграции проблемного региона в общероссийские процессы. Для трудоизбыточных северокавказских республик с их высоким уровнем безработицы армия традиционно была социальным лифтом. Убери его — и лишишь себя не только потенциальных союзников, дополнительных «якорей лояльности», но и получишь рост экстремистского подполья. Но в отрыве от разрешения других проблем, будь то трудовая миграция (естественно, с опорой на экономический интерес и мотивацию, а не «принудиловку»), образование, информационная политика — тактические успехи в военной области будут ограничены. Тем паче что сегодня не только выходцы из северокавказских республик обсуждают свои перспективы в составе РФ, но и жители центральных регионов страны размышляют о том, является ли Дагестан или Чечня частью России, или лозунг «Хватит кормить Кавказ» должен стать руководством к действию.