Спустя год после начала специальной военной операции (СВО) было уже очевидно, что она сказалась на всех сферах жизни России. В том числе довольно сильно она повлияла на военно-техническое сотрудничество (ВТС) России и других государств. Попробуем дать оценку того, что происходило с этим направлением за последний год.

Следует сразу оговориться: проблематика ВТС на протяжении уже нескольких лет становится все более закрытой, что значительно усложняет ее экспертную оценку. Практически перестали официально упоминаться новые поставки – как правило, о них теперь узнают благодаря блогерам после прибытия той или иной партии вооружений к заказчику.

Сварить лягушку: в чем суть американской стратегии противодействия России

Единственными официальными сведениями, которые придаются гласности, остаются абсолютные данные по портфелю заказов субъектов ВТС, новые контракты (причем если раньше их суммы указывались в долларах, то с прошлого года – в рублях, что также затрудняет анализ), а также ценовые показатели отгруженной продукции.

Причины этого очевидны. После начала украинского кризиса в 2014 году американцы стали последовательно ужесточать санкционную политику, апофеозом чего стало принятие в 2017-м закона «О противодействии противникам Америки посредством санкций» (CAATSA), позволяющего вводить вторичные санкции против стран, а также юридических или физических лиц, покупающих у России оружие.

Самыми известными примерами применения этого закона стало жесткое давление на Турцию в связи с закупкой ЗРС С-400, долгие переговоры с Индией с целью убедить ее отказаться от приобретения такой же системы и включение в санкционный список нынешнего министра обороны Китая Ли Шанфу за контракты на закупку истребителей Су-35 и ЗРС С-400. Этот закон хотя и усложнил работу России на мировом рынке оружия в первую очередь из-за необходимости изобретать новые схемы оплаты за поставленную технику, но в то же время и помог адаптироваться к тем событиям, которые ожидали ОПК и ВТС России в 2022 году.

Почему российский ЗРК С-400 оказался для Турции важнее американского самолета F-35

Самым важным последствием СВО для отечественной системы торговли вооружениями стал сам факт масштабного применения новейшей российской техники в боях против сильного противника, массово оснащаемого и тренируемого странами НАТО. Поля сражений невольно стали ареной рекламной и информационной борьбы, а также объектом пристального внимания со стороны потенциальных покупателей. Представители основных стран-импортеров приступили к тщательному анализу реальных характеристик российских вооружений, чему способствовало и то, что у них была возможность получать информацию и на украинской территории. Сегодня уже можно сказать, что сложный и самый строгий экзамен был российской техникой пройден – она оказалась вполне сопоставима с ведущими западными образцами как по своим ударным, так и оборонительным характеристикам. Прямо сейчас российские вооружения проходят очередную проверку боем в районах украинского наступления и, насколько можно судить, делают это весьма успешно.

В этой связи также стоит отметить, что российские разработчики вооружений получили огромный практический опыт, который оперативно инкорпорируется в изделия. К примеру, за минувший год появились новые модификации танков Т-72Б3 с повышенной защищенностью, обновился автомат АК-12, видимо, имеются доработки и по авиационной технике. Ведется ускоренная работа по импортозамещению выпускаемых образцов техники, а также внедрение в серию новых образцов вооружений. Примером первого подхода стал защищенный автомобиль «Титан» – полностью импортозамещенная версия известной бронемашины К-4386 «Тайфун-ВДВ» или же запуск в серию в рекордные сроки бронеавтомобиля З-СТС, которого на момент начала спецоперации не существовало даже в чертежах.

Что такое барражирующие боеприпасы, и почему их все чаще используют в боевых действиях

Важно, что СВО также стала «первым балом» для многих российских разработок. Наиболее известные из них – многочисленные барражирующие боеприпасы («Ланцет», «Куб-БЛА», «Герань»), БЛА «Орион», легкая многоцелевая управляемая ракета ЛМУР (изделие 305), ЗРС С-350 «Витязь» и ряд других. Это сказалось и на экспорте. В частности, в начале года генеральный директор АО «Рособоронэкспорт» Александр Михеев сообщил, что в 2022-м компания вывела на мировой оружейный рынок «15 новых образцов продукции военного назначения для всех видов вооруженных сил и родов войск», подчеркнув появление новых БЛА и средств противодействия им.

Сказался на перспективах нашего экспорта и такой фактор, как окончательная потеря Украиной статуса крупного продавца вооружений – как нового производства, так и в первую очередь имевшейся у нее в запасах советской техники (именно по этой части Киев был серьезным конкурентом России). Другим интересным фактором стало вымывание с рынка старых советских систем из стран Восточной Европы, которые также создавали определенное давление на рынок, – эта техника по большей части была передана ВСУ.

Несмотря на все сложности, связанные с ухудшением логистики и отключения российских банков от системы SWIFT, резкого роста государственного оборонного заказа (ГОЗ), экспорт произведенной техники не прекратился. Как заявил в феврале директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Дмитрий Шугаев, Россия продолжает выполнять все свои обязательства. Из открытых источников известно о поставках в этом году ЗРС С-400 в Индию, вертолетов «Ансат» в Зимбабве, а также учебно-боевых самолетов L-39 в Центрально-Африканскую Республику.

Какими будут последствия ведущейся Западом против России анти-СВО

Что касается цифровых показателей, то на сегодняшний день известно, что портфель заказов на российские вооружения составляет $50–55 млрд, из которых на Индию приходится около $10 млрд. Взаимодействие по линии ВТС осуществляется с 100 государствами. Также известно, что по состоянию на июнь 2023 года 10% от портфеля заказов приходилось на военно-морскую технику. По новым контрактам в период СВО информации меньше, но на международном форуме «Армия-2022» в августе прошлого года сообщалось о подписании новых соглашений на сумму 1 трлн руб. Можно предположить, что подобные темпы сохранятся и по итогам текущего года.

Но существуют и факторы риска для российской системы ВТС. В первую очередь это колоссальный рост ГОЗ: по словам президента Владимира Путина, в целом производство вооружений за год выросло в 2,7 раза, а по отдельным направлениям – в 10 раз. Очевидно, что этот прирост пришелся на внутреннего заказчика. Поскольку в приоритете нужды российской армии, ведущей бои на Украине, увеличить экспортные поставки будет непросто.

Другим негативным фактором стало беспрецедентное санкционное давление на Россию и страны, покупающие у нее технику. В частности, Индонезия решила приобрести истребители Dassault Rafale вместо российских Су-35, завис контракт с Египтом на поставку этих же истребителей. Очевидно, что подобное давление будет только усиливаться.

В целом можно констатировать: несмотря на противодействие Запада, Россия продолжает экспортировать военную технику.

Главные покупатели российского оружия не отвернулись от Москвы. Перспективы ВТС зависят от сроков завершения спецоперации и формата договоренности с Украиной, но уже очевидно, что российский ОПК сможет вывести на мировые рынки вооружения, модернизированные на основе опыта реального боевого применения и противодействия современным западным системам. Эта техника, безусловно, будет весьма привлекательной в глазах потенциальных покупателей.

Автор – старший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ